5625. Джон Толанд

[Реале Дж., Антисери Д.]

\
Из всего сказанного до сих пор легко понять, что во Франции Просвещение получило наиболее яркое и разнообразное выражение, известность и в некотором смысле наибольшее влияние. Но не нужно забывать, что идеи, получившие распространение благодаря "Энциклопедии" Дидро и Д'Аламбера, берут свое начало из науки Ньютона. Роберт Бойль в "Химике-скептике" опроверг старую теорию элементов, операционально определив "элемент" как то, что остается после сожжения, а Локк воспринял от Бойля деление на "первичные качества" (протяженность, форма, плотность, движение и т.д.) и "вторичные" (цвета, звуки, запахи, вкус и т.д.). Полемика о естественной религии и религии Откровения оказалась в центре внимания английских просветителей.
\
Основной работой английских деистов стало "Христианство без тайн" Джона Толанда. Ирландец по происхождению, Толанд родился в 1670 г. и умер в 1722 г. В возрасте 16 лет он перешел из католицизма в протестантизм. Он учился в Глазго, Лейдене и Оксфорде. Благодаря Лейбницу Толанд обрел расположение королевы Пруссии Софии Шарлотты, которая была ученицей Лейбница. "Христианство без тайн" вышло в 1696 г.; в 1704 г. - "Письма к Серене" (Серена - не кто иная, как королева София Шарлотта). Работа "Христианство без тайн" принесла Толанду большую известность и стала классическим каноном деизма; но за нее же Толанду досталось от приверженцев христианства.
\
Что защищал автор в своей работе "Христианство без тайн"?
\
Толанд следует по стопам Локка, который в работе "Разумность христианства" попытался соединить разум и христианскую веру. Но Толанд идет гораздо дальше Локка, он делает разум "судьей веры" и устраняет из христианства всякий элемент тайны, помещая веру в котором показывается, что в Евангелии не содержится ничего противоречащего разуму или недоступного и что ни один догмат христианства не может быть назван непостижимой тайной в прямом смысле слова". То, что считается тайной, будучи подвергнуто суду разума, может быть исчерпывающим образом объяснено и понято - это центральный тезис Толанда. Когда мы говорим о "тайне", имеем в виду две вещи: или это нечто, противоречащее разуму, и тогда как не имеющее смысла должно быть попросту исключено из всякой серьезной дискуссии; или же тайна - нечто, еще не познанное и не объясненное, и тогда должно стать объектом исследования, чтобы быть рационально объясненным. Для Толанда идеи христианства таинственны только во втором смысле. "Я, - пишет Толанд, повторяя Ньютона, - изгоняю все гипотезы из своей философии. Все, что есть в религии полезного и необходимого, должно быть легко усвоено и созвучно нашим знаниям". Ничто не должно быть недоступным пониманию, и ничего невоспринимаемого и нелогичного не может быть в Евангелии. Конечно, форма изложения Евангелия такова, что делает некоторые истины доступными широким массам; но позитивное христианство не что иное, как выражение естественной религии, религии, принципы которой в совершенстве постигаемы разумом ("Нет ничего более понятного, нежели атрибуты Бога"). Именно естественная религия вне культов, институтов и верований позитивных религий по душе Толанду. Но чтобы она могла возродиться, необходимо осознать все суеверия и предрассудки, которые держат в плену наш ум. Толанд пишет в "Письмах к Серене": "Не успели мы появиться на свет, как нас со всех сторон обступил обман. Повивальные бабки помогают моему рождению разными церемониями, полными суеверий, и добрые женщины, которые присутствуют при муках рождения, держат наготове тысячу магических слов, чтобы удалить несчастье и обеспечить счастье ребеночку. [...] И священник во многом не уступает им по части суеверий, взять хотя бы его службу со своего рода заклинаниями, все это могущественное волшебство, использование языческих символов - соли и масла". Сразу после рождения, продолжает Толанд, "нас доверяют кормилицам, невежественным женщинам, вульгарным и грубым, передающим нам свои заблуждения вместе с молоком, запугивая, чтобы мы вели себя тихо, лешаками и ведьмами... пугают рассказами о духах и колдуньях, внушая нам, что все пустынные места посещаются привидениями, а ночью действуют невидимые злые силы. [...] Потом от наших кормилиц нас приносят домой, где мы попадаем в еще худшие руки ленивых и невежественных слуг, занимающих нас в основном сказками о феях, чертенятах, колдовстве, призраках, гадалках, астрологах и других химерах".
\
Школа также не является лучшим местом для воспитания разума, и там "молодежь так же, как и дома, не слышит никаких других разговоров, кроме как о демонах, нимфах, злых духах, сатирах, фавнах, пророчествах, превращениях и других фантастических чудесах". Позже начинается учеба в университете; но, замечает Толанд, и университет - питомник предрассудков, самый вредный из которых - то, что мы думаем научиться всему, а на деле получается - ничему, кроме зубрежки, с большой самоуверенностью в том, что непрочно на деле. Вдобавок, словно недостаточно всего этого, чтобы разрушить наши мыслительные способности, "есть в большинстве обществ в мире специально оплачиваемые люди, задача которых - не просвещать, а поддерживать народ в навязанных ему заблуждениях. То, что я говорю, может показаться преувеличением, но разве это не приложимо, например, к правоверному клиру?" Проповедники ежедневно рассказывают с амвона кафедры весьма странные вещи, никто не может возразить им, и, таким образом, их собственное мнение выдается "за истинные чудеса Бога". Кое-кто, конечно, понимает, что мы погружены в море мифов, предрассудков и суеверий, но, пожалуй, он не имеет достаточно мужества выступить против преобладающего мнения и потому трусливо присоединяется к нему "из страха потерять состояние, покой, репутацию или жизнь". И это "укрепляет других в их предрассудках". Среди наиболее распространенных - "культурные обычаи" и "религиозные обряды" общества, в котором они воспитаны. И к этому "нужно присоединить... наш собственный страх и тщеславие, незнание прошлого, неуверенность в настоящем и тревожное любопытство по поводу того, что должно случиться в будущем, нашу поспешность в суждениях, опрометчивость в соглашениях, нехватку необходимой взвешенности в исследованиях..."
\
После всего этого человеку почти невозможно "избежать заразы, чтобы получить или сохранить свободу; ибо все едины в желании обмануть его". На первый взгляд, у человека без предрассудков мало преимуществ перед другими людьми. Но Толанд считает, "ничто не сможет сравниться с внутренним покоем и радостью, чего лишены бредущие в темноте, в лабиринтах, мучимые постоянным страхом, что не найдут выход из своих мучений даже в смерти; с другой стороны, избавившись от тщетных мечтаний и фантазий, человек доволен тем, что уже знает, радуясь новым открытиям, не заботясь о непонятных вещах; не будучи влеком, как животное, авторитетом или страстью, отдает себе отчет в собственных действиях как свободный и разумный человек".
\