*4468. О неопознанном объекте

[Игорь Клямкин]

http://www.kasparov.ru/material.php?id=59552F6D92CBF
29-06-2017 (20:05)

Околокремлевский эксперт не может сказать, что карта оказалась битой

! Орфография и стилистика автора сохранены

Симптоматичная статья близкого к Кремлю политолога Федора Лукьянова. Смысл ее в том, что поведение России в отношении Украины бессмысленно. Склонить Запад на свою сторону в переговорах Москве не удастся, он обречен на поддержку Киева, а наращивание военной активности, дабы вынудить Украину принять условия Кремля, чревато долгосрочными неприятными последствиями.

"Парадокс в том, - пишет Лукьянов, - что слабое и плохо управляемое украинское государство в данном случае четко знает, чего хочет – и на уровне реальных задач, и на уровне публичных лозунгов. У сильного и решительного государства российского ясности нет – коллизия на востоке Украины с самого начала не имела ни стратегии, ни внятного целеполагания. Ничего не изменилось. Но для того, чтобы поставить цели, нужно более общее понимание того, что для России есть Украина – не сейчас, а в принципе, на перспективу. Повторение формул про "один народ", расчеты на крах нынешней власти в Киеве и появление там более договороспособных контрагентов…только отвлекают от ответа на вопрос о том, чего мы хотим. Без этого уже не сработает даже тактика, не говоря о стратегии".

Если называть вещи своими именами, то это признание политического банкротства. Но истоки его не в том, что в Москве изначально не знали, чего хотели. Знали. Хотели сохранения Украины как зоны российского влияния. Хотели контролировать политический курс Киева, ради чего пробовали навязать ему идею федерализации страны. Сначала посредством проекта "Новороссия", а когда он обнаружил свою нежизнеспособность, посредством наделения особым статусом ДНР и ЛНР, от чего не отказываются и сейчас.

Но околокремлевский эксперт не может сказать, что карта оказалась битой. Не может сказать, что цель, ради которой погубили тысячи жизней украинцев и россиян, была не состоятельной. Но он может позволить себе сказать, что надо бы, наконец, разобраться с тем, "что для России есть Украина", раз уж вовремя не удосужились, и "чего мы хотим".

Читается это так: чего хотели, не получилось и получиться не могло, а чего другого хотеть, пока не знаем. А пока не знаем, ничего не остается, надо полагать, как преследовать прежнюю цель ("Москве сейчас бессмысленно идти на уступки"), отдавая себе отчет в ее недостижимости.