*3361. Лев Дуров

[Русский репортер]

http://rusrep.ru/article/2015/09/03/ne-bojtes-onsnami/
Лев Дуров — о дружбе и аристократизме, любви и смерти

20 августа скончался народный артист СССР Лев Дуров, великий актер с уникальным амплуа трагического клоуна. А еще он умел глубоко и мудро говорить о жизни и профессии. Поэтому «РР» решил не писать некролог, а просто вспомнить, как Дуров говорил и что думал
Ольга Андреева, Анна Рыжова
3 сентября 2015

Про профессию

«Когда-то была аристократия: Мартынов, Тарасова, Еланская, Андровская. Потом пришли им на смену мы — разночинцы. Мы убрали занавес, стали делать открытыми репетиции… А вот нам на смену идет ПТУ. И ничего с этим поделать нельзя. Пусть не обижаются, но по сравнению с теми аристократами все молодые артисты сегодня пэтэушники».

«Со мной вообще трудно соперничать. Я никогда не боялся вторых составов. Меня можно ставить на одну роль с кем угодно, мне все равно. Я кое-что умею, к тому же работяга и очень серьезно отношусь к профессии. В душе у меня всегда была уверенность в том, что я все смогу. Ведь подмостки, куда мы выходим, это тот же ринг. Побеждает тот, кто засадит в челюсть. А у нас — кто точнее попадет в роль. Обычно я был точнее. Я — попадал».

«Я никогда не занимался пародией. Терпеть ее не могу. У меня такое чувство, что постепенно вся наша жизнь превращается в пародию. Такое ощущение, что я уже живу не в жизни, а в какой-то пародии на жизнь. Что это за социальный разрыв — миллиарды и полная нищета? В каком государстве это возможно? Оказывается, в нашем, где миллионеров больше, чем в любой другой стране. А мы-то думали: “Весь мир насилья мы разрушим”. Доигрались. Но что поделаешь — это наша Родина, наша земля, наш город».

«Когда артисты моего поколения сетуют: “Раньше мы были звездами, а сейчас нас забыли!”, я им отвечаю: “Ребятки, не надо жаловаться!” У летчиков-испытателей, у космонавтов нет в контракте пункта “Гибель”, но когда они отправляются в полет, они не знают, вернутся или нет. Так и в нашем актерском контракте есть негласный пункт — “Забвение”. Поэтому не сетуй, что тебя забыли, это нормально».
Про себя

«Я рос во дворе. На голубятне. У меня прозвище было лефортовская шпана. А сейчас компьютеры, прогресс. Толстой однажды взревел: “Прогресс? Скажите, как можно усовершенствовать ужас? Он станет еще ужасней?”»

«Я к алкоголю хорошо отношусь и принять могу изрядно. Дело в том, что у меня такой организм: все перегорает и вылетает, и похмелья нет, и голова не болит. По утрам не говорю: “Ой, надо бы сейчас пивка!” Никогда в жизни. Меня никто никогда не видел пьяным. А если и видел, то только более жизнерадостного и дурака валяющего. И у меня все лучшие репетиции были после самых больших пьянок».

«Если кого-то бьют — надо вмешаться. Я и вмешиваюсь. Мужчина должен быть храбрым. А я скорее безрассудный. Вышли однажды к морю с женой. Слышим крики: “Помогите!” Я в чем был прыгнул в море, доплыл до утопающего и понял, что мы уже не выплывем: шторм был восемь баллов. Но, к счастью, рядом находился военный санаторий, а там — спортсмены. Они увидели и клином приплыли к нам. И все мы с трудом выбрались на берег. А человек, который тонул, оказался писателем и потом мне свою книжку подарил с надписью “Моему спасителю”».

«Доподлинно установлено: у меня 23 перелома. Один только позвоночник ломал дважды. В первый раз с лошади на скаку, а второй — на репетиции в театре летел более чем с трехметровой высоты на сцену, не успел сгруппироваться».

«Как сохраниться? Делать свое дело, не поступаясь ни в чем своим принципами. Вот я актер и режиссер. Я ни разу не уступил никаким модам. У меня не будет сисичек и писечек, не будет мата ни в одном спектакле. Не буду я сниматься во всяком кровавом г… Как сохраниться? Иметь свое мнение и не менять его кому-то в угоду. И пусть я на этом очень сильно горю. Плевать. Как сохраниться? Вот у меня есть семья, мой дом, друзья. И вот это — моя страна. И этим я сохраняюсь. Потому что понятие родины вытекает из понятия семья. Чем больше счастливых семей, тем лучше родина. И наоборот».
Про дружбу

«Дружба — это не только замечательное и высокое чувство, но и тяжелая работа. Однажды Михаил Светлов позвонил в три часа ночи своему другу: “Я хочу тебе прочитать стихотворение, которое только что написал”. Тот ответил: “Миша, ты спятил: сейчас три часа”. На что Светлов сказал: “Я думал, что дружба — понятие круглосуточное”. И больше никогда к этому человеку не обращался. Так что если тебе позвонил друг и сказал, что ты ему нужен, лети!»

«Однажды у меня была ситуация, когда по трагическим семейным делам нужно было вылететь в другой город. А денег нет. И кто-то из ребят ко мне приехал и привез деньги взаймы. Лишь потом я узнал, что один из них продал свою кожаную куртку, тогда это была большая редкость, другой — часы. Все поснимали с себя, продали и тут же привезли деньги. Хотя они были такими же нищими в то время, как и я».

«У меня есть такая странная в характере черта — когда кто-то совершает что-то аморальное, у меня по отношению к этому человеку падает заслонка. И поднять я ее не могу, хотя я человек отходчивый. Мне больно терять, но ничего я с собой поделать не могу. Я не могу даже играть с этим человеком больше, не только дружить».
Про любовь

«Я прожил с одной женщиной 50 лет. Потому что не предъявлял ей серьезных претензий».

«Я с женой познакомился, когда учился. Она приехала к нам в Школу-студию МХАТ на 3-й курс из Киевского театрального училища. Конкурентов у меня было много: за ней все ухаживали. Но я завоевал ее запросто. Захотелось — и завоевал. А потом мы с ней придумали одну шутку. Когда к ней кто-нибудь прилипал, она его спрашивала: “А у тебя болберка есть?” Все отвечали: “Нет”. Она говорила: “А вот у Дурова есть”. Подходили ко мне: “Лева, признайся, что такое болберка?” Я начинал мяться: “Ну, это такое… интимное. Я вам не могу сказать”. И они отваливали. А вообще-то болберка — это поплавок от морской сети из пробкового дерева с дыркой посередине. Я в Махачкале отдыхал и нашел как-то эту пробку на берегу моря. Она у меня до сих пор на полке лежит. Кстати, очень красивая штука».

«Ревнивый ужасно! У моей жены было такое пальто редкое — розовое, с тонкими плетеными пуговицами. Ни у кого такого не было. Вот еду я домой по Гоголевскому бульвару и вижу, как она стоит в этом пальто и обнимается с каким-то мужиком страстно. У меня в голове сразу: все, убью! Через десять минут захожу домой. Жена открывает мне в халате, заспанная и говорит: “Господи, Лева, что это у тебя с лицом такое страшное?” Я говорю: “Потом объясню!” Отошел, рассказал ей, смеялись, конечно».
Про аристократизм

«Мое дворянство мне не дает ничего. Знаю только, что девиз нашего герба — служение Отечеству». «Думаю, возвращаться к тому, что история когда-то вздыбила, а потом сгладила, не стоит. Мы совсем не те сегодня, кем были наши предки. Я же вижу свое лицо в зеркале. Ну какой я дворянин? Я — разночинец. Конечно, если надеть мундир, нацепить ордена, которые у меня, кстати, есть, то, может быть, и выглядел бы похожим на дворянина. Но это все, по-моему, бутафория, спектакль. А жизнь — она другая».
Про смерть

«Думаю, что сдохну на сцене. По крайней мере, на это надеюсь. Это самая счастливая смерть для артиста. На сцене умерли Николай Хмелев, Борис Добронравов, Иван Москвин, Андрюша Миронов. И я хотел бы такой смерти. Но только не посреди спектакля, чтобы не расстраивать публику, а в конце. Закрылся занавес, все спрашивают: “А где Дуров? Почему не идет на поклон?” И кто-то отвечает: “А он лежит за сценой, он умер”…»

«Я верю в ясновидящих. Мы с Жженовым ехали в купе с ясновидящей — крановщицей, которую молния долбанула. Она стала все рассказывать. Все переломы пересчитала. Потом говорит: “Скажи, год назад ты был на грани смерти?” — “Да”. Она: “Автомобиль?” Я: “Нет, лошадь. Во время съемок на меня лошадь завалилась”. Она: “Вообще-то тебя нет, ты умер, у тебя точка смерти совсем сформировалась”. Но раз я уже умер — так чего мне теперь бояться!»
Самые известные роли Льва Дурова в кино

«Гость с Кубани» (режиссер Андрей Фролов), 1955 — Михаил Самохин
«Я шагаю по Москве» (режиссер Георгий Данелия), 1963 — милиционер
«Старики-разбойники» (режиссер Эльдар Рязанов), 1971 — шофер инкассаторской машины
«Большая перемена» (режиссер Алексей Коренев), 1973 — старший сержант милиции
«Калина красная» (режиссер Василий Шукшин), 1973 — Сергей Михайлович, официант
«Семнадцать мгновений весны» (режиссер Татьяна Лиознова), 1973 — агент Клаус
«Хождение по мукам» (режиссер Василий Ордынский), 1977 — подполковник Тётькин
«Д’Артаньян и три мушкетера» (режиссер Георгий Юнгвальд-Хилькевич), 1978 — граф де Тревиль
«Не бойся, я с тобой» (режиссер Юлий Гусман), 1981 — Сан Саныч
«Человек с бульвара Капуцинов» (режиссер Алла Сурикова), 1987 — гробовщик
«Мастер и Маргарита» (режиссер Юрий Кара), 1994 — Левий Матвей
«Луной был полон сад» (режиссер Виталий Мельников), 2000 — Григорий Петрович

[Dubikvit]

Лев Дуров на репетиции. 1977 год. Фото Романа Денисова /Фотохроника ТАСС/

Лев Дуров в сцене из спектакля московского театра имени Ленинского комсомола по пьесе Бертольда Брехта "Человек есть человек". 3 июля 1965 года. Фото Мирослава Муразова / РИА Новости/

Лев Дуров в роли капитана Снегирева в спектакле по пьесе Виктора Розова "Брат Алеша". 1973 год. Фото А. Александрова / РИА Новости/

Народный артист РСФСР Лев Дуров в роли Терешкова и артистка Н. Никонова - Зина в спектакле А.Макаенока "Трибунал" столичного театра на Малой Бронной. 19 марта 1975 года. Фото Михаила Строкова (Фотохроника ТАСС)

Елена Ксенофонтова, Татьяна Васильева, Лев Дуров, Михаил Глузский в сцене из спектакля "Чайка" театра "Школа современной пьесы". 2 ноября 1988 года. Фото Анатолия Рухадзе /ИТАР-ТАСС/

Лев Дуров в роли отставного пехотного офицера Жевакина в спектакле "Женитьба". 24 октября 1996 года. Фото Олега Булдакова /ИТАР-ТАСС/

Ирина Алфёрова и Лев Дуров на праздновании 16-летия театра "Школа современной пьесы" в московском Доме актера. 28 марта 2005 года. Фото ИТАР-ТАСС/ Александр Куров

Режиссер и исполнитель роли Макса Глюка Лев Дуров в сцене из спектакля по пьесе австрийского драматурга Иоганна Нестроя "Кавалер роз". 11 марта 2006 года. Фото ИТАР-ТАСС/ Александр Куров

Лев Дуров в спектакле «Я не Раппопорт» на сцене театра на Малой Бронной. 6 августа 2008 года. Фото ИТАР-ТАСС/ Максим Шеметов

Лев Дуров и Ольга Аросева на юбилейном вечере в театре Сатиры. 22 декабря 2010 года. Фото ИТАР-ТАСС/ Артем Коротаев

Лев Дуров на своем юбилейном вечере "60 лет на сцене и в кино" в Театре на Малой Бронной. 23 декабря 2014 года. Фото Зураба Джавахадзе/ТАСС