*256. Когда бы речь шла о Прохорове и его коллегах, то не больно-то и жалко, но Россию жалко, и весьма

[Максим Соколов]

https://www.kommersant.ru/doc/70986

Газета «Коммерсантъ»
11.02.1994, 00:00

Цели и характер переаттестации чекистов трудно понять по ряду причин. Сами чекисты естественным образом огорчены тем, что с ними делают, и выражают свое огорчение в не вполне адекватных оценках осуществляемой над ними процедуры. Президент тоже не вполне понимает, что и как следует делать с чекистами, отчего процедура делается еще менее объяснимой. Задача по отмывке добела черного кобеля даже теоретически представляется трудно решаемой. Сама аттестационная комиссия составлена по принципу "кто в лес, кто по дрова" — что не добавляет процедуре стройности.
Имеющая хождение среди чекистов версия, согласно которой при внешнем отказе от идеи люстраций рыцарей революции неявно подвергают как раз этой процедуре, грешит важным логическим изъяном. Люстрации — это публичное оглашение списков лиц, сотрудничавших с тайной полицией, своего рода "проверка на вшивость". Однако — безотносительно к уместности этой процедуры — проверять на вшивость можно людей, или, допустим, домашних животных, а вшей проверять на вшивость довольно бессмысленно, ибо штатные сотрудники тайной полиции сотрудничали с ней по месту основной работы и чего же тут люстрировать.
Другая чекистская версия, согласно которой президента долго натравливали на КГБ (сообщая ему, в частности, архивные данные о репрессированном дяде), тоже вызывает сомнение — вероятно, куда более, чем давняя судьба Адриана Ельцина, президента интересует нынешняя судьба Бориса Ельцина, висевшая на волоске, в частности, 3 октября, когда чекисты заняли позицию нейтралитета, причем нейтралитета куда более расположенных к Александру Руцкому, а не к Борису Ельцин, а главная опора ельцинистов, замминистра Евгений Савостьянов, лишь пожелал своим друзьям "съе...вать". Сказанную по одному конкретному поводу фразу президента "Я этого вам не забуду" часто прилагали к различным другим поводам, и вышеприведенный случай также для этого годится.
Наконец, сомнительна и версия, согласно которой, стандартно задаваемый чекистам вопрос о "лояльности к президенту" означает претензию на формирование из осколков КГБ своего рода преторианской гвардии для складывающегося цезаристского режима. Самое страстное излияние в преданности президенту в лучшем случае может несколько затруднить рыцарю революции переход на сторону нового хозяина — и то при условии, что новый хозяин проявит брезгливость или подозрительность, — в остальном семидесятипятилетний опыт дворцовых переворотов показывает, что ГБ служит прежде всего себе и звучные клятвы никого ни к чему не обязывают. Кроме того, штык (хотя бы и в виде преторианской гвардии) годится как инструмент прихода к власти, но отнюдь не в качестве сиденья трона — чтобы усидеть, нужны более серьезные опоры, и нет уверенности, что президент ими располагает.
Скорее всего аттестационные опыты с КГБ идут как бы по инерции, а отношение президента к Лубянке аналогично отношению к большинству прочих реликтов советского режима (каковые реликты, впрочем, составляют львиную долю российского политического и экономического механизма) — "как чемодан с оторванной ручкой — и нести тяжело, и бросить жалко".