*305. Вторая мировая война-3

[Тит Ливий]

https://www.alexanderyakovlev.org/fo...es-doc/1001417

13.11.1940

Вх. № 1872 Сов. секретно

Экз. №

1.

По р/р данным от 5.11.40 г., известно, что начальник генштаба японской армии генерал Сугияма Ген в сопровождении адъютанта — полковника Сонода с 29.10.40 г. по 4.11.40 г. совершал поездку (самолетом) по Китаю.

29.10.40 г. начальник генштаба в Нанкине имел встречу с главнокомандующим японских войск в Китае генералом Нисио, который его ознакомил с положением на фронтах. После этого начальник генштаба посетил Ханькоу, Шанхай и Кантон. В Кантоне генерал Сугияма был встречен командующим японскими войсками в Южном Китае — Усироку (см. р/св. № 00120). После ознакомления с положением на фронтах Южного Китая посредством заслушивания докладов командиров соединений и частей действующих войск 4.11.40 г. начальник генштаба генерал Сугияма Ген вылетел через Тайхоку (Формоза) в Токио.

2. По тем же данным от 4.11.40 г., установлено, что высшим советником монгольского правительства является — Канаэ и советником монгольской армии во Внутренней Монголии — Исикава Мацуити. Чин неизвестен.

Начальник РО 17-й армии

полковник ХОХЛОВ

Начальник 2-го отделения РО 17-й армии

капитан КУРАКОВ

Имеются пометы.

Указана рассылка: «Отпечатано 25 экз. Разослано согл. списка. Исполнитель Назоев».

РГВА. Ф. 32113. Оп. 1. Д. 302. Л. 310. Машинопись Копия. Автограф.

[Вячеслав Молотов]

https://www.alexanderyakovlev.org/fo...es-doc/1010995

13.11.1940

0 час. 40 мин.

Сталину. Имел первую беседу с Гитлером, продолжавшуюся 2 часа 30 минут и окончившуюся с условием продолжить ее завтра, а затем при приезде Риббентропа в Москву. Больше часа ушло на первое заявление Гитлера, в котором он:

а) констатировал, что прошлогоднее советско-германское соглашение было на пользу обоих государств и если оно в чем-нибудь может быть и не выполнено, то, по его словам, никогда политическое соглашение не выполняется полностью, а иногда только на 25 процентов;

б) высказывал, что интересы и жизненные пространства Германии и СССР не находятся в противоречии и могут быть урегулированы и на будущее время более, чем на срок жизни человека;

в) говорил, что Англия уже побеждена, и как только метеорологические условия позволят, он покажет весьма конкретно, что это означает, но во всяком случае Англия не должна заниматься делами Европы;

г) французские деятели, как Петэн и Лаваль, по словам Гитлера, понимают и идут навстречу планам Германии;

д) интересы Германии теперь лежат в Средней Африке, то есть примерно в плоскости возвращения старых германских колоний с некоторыми коррективами, так как в Европе Германия уже обеспечила себе пространство по крайней мере на сто лет вперед, хотя в другом месте он говорил, что на Балканы их толкает нужда в сырье (а не только военные интересы против Англии);

Сообщено по телефону

Продолжение:

е) в Азии, где Германия имеет лишь общие торговые интересы, будущее за Японией, но там возможны и возрождения больших народов;

ж) положение США особое, так как США ведут чисто империалистическую политику, а не политику защиты Англии — между тем на основе доктрины Монтре США должны заниматься только Америкой и не вмешиваться в дела Европы;

з) СССР не имеет, можно сказать, свободного выхода в океан, кроме Мурманска и Дальнего Востока, которые далеко, и это должно быть учтено в порядке согласования с другими державами;

и) Германия в ходе борьбы с Англией должна идти и туда, куда она не хотела бы идти, но она временно из-за интересов войны против Англии вынуждена это делать, — на Балканы. Гитлер заявляет, что из Румынии германские войска уйдут немедленно после заключения мира, причем Германия признает заинтересованность СССР в Черном море и в проблеме Балкан. Однако Черное море не может дать свободного выхода в море, так как оно выходит в Средиземное море, а там всегда будет Италия;

к) Гитлер специально сказал, что у него нет нужды в военной помощи со стороны СССР, но все время подводил речь к необходимости договориться с нами «в широких рамках». Я ответил по сделанным Гитлером высказываниям по многим важным вопросам, поскольку я могу судить о них по переводу, я могу сказать, что то, что я понял в этих высказываниях, мне представляется правильным и заслуживающим дальнейшего совместного обсуждения. Что касается прошлогоднего советско-германского соглашения, то оно действительно было в интересах Германии (во-первых, крепкий тыл на Востоке при развертывании войны на Западе. Во-вторых, получение Польши) и СССР, который считает соглашение выполненным, за исключением вопроса о Финляндии, о котором, я думаю дальше говорить более конкретно и со всей откровенностью. Теперь пришло время говорить о более широком соглашении между СССР и Германией, но при этом приходится предварительно кое-что выяснить в связи с наличием такого нового факта, как тройственный пакт. Тогда мне легче будет разъяснить Гитлеру вопросы, интересующие СССР, и в крайнем случае вопросы, связанные с Черным морем и Балканами, где придется говорить в первую очередь о Румынии и Болгарии, а далее по Турции. Я просил далее разъяснить мне, представляющему правительство, неучаствовавшее в подготовке и решении вопроса о тройственном пакте, что авторы пакта подразумевали под понятием «новый порядок в Европе», какие страны и на каких условиях будут в этом деле участвовать, какие намечены темпы осуществления основных идей пакта, что это за «восточно-азиатское пространство» и где его границы, в какой мере планы авторов пакта затрагивают СССР. (Продолжение следует).

Гитлер заметно оживился и стал разъяснять: в отношении Европы тройственный пакт установил согласованность двух держав, Германии и Италии, которые хотят по вопросу Европы договориться с СССР. В отношении Азии Япония также должна договориться с СССР.

Германия (Гитлер говорил «мы», и здесь, как и в некоторых других случаях, были неясности — говорил ли он в данном случае от лица только немцев или от лица всех участников пакта) приглашает участвовать СССР в тройственном пакте в качестве четвертого партнера. При этом Гитлер заверял, что «они» не хотели поставить Россию перед совершившимся фактом, что «они» хотели бы знать, каковы интересы СССР в Европе и Азии, чтобы согласовать свои интересы с СССР и быть хорошими маклерами между СССР и Японией, а также Италией, что выяснение вопросов о Румынии, Болгарии и Турции, конечно, требует известного времени, но что пакт специально предусмотрел, чтобы интересы СССР не были задеты и не были предрешены без СССР.

Я поблагодарил за разъяснения, но все же ответил, что я жду некоторых дополнительных разъяснений Гитлера о планах участников пакта. Я добавил, что СССР не отказывается участвовать в тех или иных совместных акциях четырех держав, но не в пакте трех, где СССР включен лишь в качестве объекта. Гитлер совсем повеселел, подтвердил, что СССР должен быть не объектом, а субъектом нового соглашения, и заявил, что его очень интересует продолжить единодушно начатую беседу.

Так как мы и так засиделись сверх нормы, а подошел уже час назначенного обеда, то уговорились, что завтра, 13 ноября, я у него завтракаю и после этого продолжаем.

В заключение добавляю. Наше предварительное обсуждение в Москве правильно осветило вопросы, с которыми я здесь столкнулся. Пока я стараюсь получить информацию и прощупать партнеров. Их ответы в разговоре не всегда ясны и требуют дальнейшего выяснения. Большой интерес Гитлера к тому, чтобы договориться и укрепить дружбу с СССР о сферах влияния, налицо. Заметно также желание толкнуть нас на Турцию, от которой Риббентроп хочет только абсолютного нейтралитета. О Финляндии пока отмалчиваются, но я заставлю их об этом заговорить.

Прошу указаний.

Молотов

АВП РФ. Ф. 059. Оп. 1. П. 338. Д. 2314. Лл. 11–18. Автограф.

[Фукидид]

(12.01.1893–15.10.1946) — германский политический, государственный и военный деятель; «нацист номер два»; рейхсмаршал (1940). Окончил Берлинскую военную школу (1912). С октября 1914 г. в военной авиации. Летал в качестве наблюдателя, затем пилот разведывательной и бомбардировочной авиации. Осенью 1915 г. стал летчиком-истребителем. Одним из первых сбил тяжелый английский бомбардировщик «Хандли Пейдж». С мая 1917 г. командир 27-й эскадрильи. Награжден орденом «За заслуги», считавшимся в Германии высшей наградой, переведен в знаменитую эскадрилью № 1 («Эскадрилья Рихтхофен»). В конце 1919 г. демобилизовался в чине капитана. В 1922 г. вступил в НСДАП. В январе 1923 г. возглавил командование СА. Участник «пивного путча». В связи с амнистией 1927 г. вернулся в Мюнхен. В 1928 г. избран депутатом рейхстага. С 1932 г. председатель рейхстага. В 1933 г., после прихода нацистов к власти, рейхсминистр, министр внутренних дел Пруссии и комиссар по делам авиации. 30 июня 1934 г. во время «ночи длинных ножей» руководил действиями эсэсовцев в Берлине. 1 мая 1935 г. назначен главнокомандующим военно-воздушными силами Германии (Люфтваффе). С 30 августа 1939 г. председатель Имперского совета по обороне. Во время блицкрига командовал действиями авиации в Польше, Франции и СССР. 9 мая 1945 г. арестован американцами. В 1946 г. предстал перед Международным трибуналом в Нюрнберге. Приговорен к смертной казни. За два часа до повешения покончил жизнь самоубийством (принял яд)

[Фукидид]

https://www.alexanderyakovlev.org/fo...es-doc/1010996

13.11.1940

Сов. секретно

Особая папка

После взаимных приветствий Геринг заявляет, что прошедшая ночь в Берлине прошла спокойно. Англичане не могли прилететь в Берлин из-за сильного ветра с Запада. Расстояние до Берлина, говорит Геринг, вообще является для них предельным. Кроме того, при западном ветре свыше 70 км/час в Берлине всегда бывает спокойно. Осенью преобладают западные ветры, сильно затрудняющие действия английской авиации. Его летчикам, говорит Геринг, эти ветры только помогают лететь обратно в Германию.

Далее Геринг заявляет, что рад познакомиться с т. Молотовым. Ему, Герингу, известно, что благодаря вмешательству т. Молотова были преодолены трудности, которые возникали в ходе экономических отношений с СССР.

Тов. Молотов заявляет, что ему известно, что рейхсмаршал ведает большим количеством хозяйственных, политических и военных дел, но он не знает, где лежит центр тяжести деятельности рейхсмаршала. В данный момент, говорит т. Молотов, вероятно, наполовину в военно-воздушных делах и наполовину в экономических. Тов. Молотов говорит, что ему известно, что Геринг относится к выдающимся организаторам Германии.

Отвечая, Геринг говорит, что т. Молотов прав, что центр тяжести его, Геринга, деятельности лежит в авиации. Вчера он был на фронте и выехал в Берлин с намерением познакомиться с т. Молотовым. Сегодня он снова возвращается на фронт. Он полагает, что авиация [есть] то оружие, которое разобьет Англию. Ему известны разрушения в Лондоне по фотографиям, которые он видел, и, кроме того, он может себе представить, что означают сотни тонн бомб, бросаемых на город, по сравнению с беспокойством, которое причиняет жителям городов даже один вражеский самолет. Он, Геринг, думает, что экономика Англии не выдержит таких ударов германской авиации.

Геринг заявляет, что англичане утверждают, что они пульверизировали вокзалы1 в Берлине. Тов. Молотов может смотреть, что хочет, и не увидит существенных разрушений. Бомбы попали в больницу, в лакокрасочный завод, лесной склад, в несколько домов и упали в парк «Тиргартен». Напротив, говорит Геринг, по фотографиям можно сделать вывод, что положение в Лондоне очень тяжелое.

Он хотел бы, чтобы т. Молотов убедился в английской лжи. Разрушения в Германии несравнимы с тем, что удалось германской авиации сделать в Англии, о чем т. Молотов имеет, вероятно, представление по докладам полпредства СССР в Лондоне. Там груды пепла.

Далее говорит, что он хочет перейти к вопросу советско-германских экономических отношений. Он заявляет, что в переговорах были затяжки. Он со своей стороны приложил все усилия к осуществлению переговоров на деле. Ему ясно, что выполнение экономических обязательств было бы мерилом доверия вождей и народов друг к другу.

Геринг заявляет, что они, идя на сближение с СССР, произвели полную переориентировку их внешней политики. Когда в переговорах выявилась возможность взаимопонимания двух народов, он это приветствовал. Это взаимопонимание было решающим для Германии. Эту новую ориентировку он, Геринг, рассматривает не как нечто преходящее, а как совершенно окончательное и бесповоротное решение Германского правительства. Мы понимаем, говорит Геринг, что повороты в политике таких великих народов должны привести к прочной длительной политике. Нельзя бросаться от одного к другому, тем более, когда речь идет о таких больших народах, обладающих большой интервенцией. Геринг просит передать сказанное им т. Сталину И.В. Геринг добавляет, что только благодаря таким людям, как Сталин и Гитлер, удалось вызволить такие великие народы из опасности войны друг с другом. Теперь, говорит Геринг, несколько слов об экономических делах.

Геринг говорит, что само собой разумеется, что всякие делегации, будь то русские или германские, имеют поручения вести переговоры. Каждая делегация должна занимать позиции, отвечающие интересам своего государства. При этом делегации, ведя переговоры друг с другом, уходят часто в мелочи, и возникают разногласия. Задача руководителей, по мнению Геринга, состоит в том, чтобы вмешаться в таких случаях и навести порядок. Он со своей стороны давал указания для преодоления трудностей и полагает, что если появляются задержки в переговорах, то руководители должны сказать свое властное слово. Он, Геринг, думает, что дело делегаций — заниматься мелочами, а руководители должны уделять внимание крупным вопросам.

Далее Геринг говорит, что нарушение сроков поставок Германией объясняется тем, что Германия ведет войну, и тем, что заказы СССР концентрируются на предметы вооружения. Тем не менее он обещает, что все возможное будет выполнено. Было бы, конечно, легче это сделать, если бы советские заказы не концентрировались в одной отрасли, а распределялись бы на целый ряд отраслей. Кроме того, его внимание обращали также на тот факт, что русские неясно представляют себе, что они хотят заказать. Если бы, говорит Геринг, здесь действовали быстрее, то это содействовало бы выполнению русских желаний. Геринг заявляет, что надо всячески содействовать ускорению дела и проявлять больше доверия. Он со своей стороны, когда речь шла о ценах, сказал, что нужно отодвинуть этот вопрос на задний план и сначала выполнять заказ. Так было в мае, когда СССР хотел возможно скорее получить самолеты.

Геринг заявляет, что ему известно, что СССР выполняет свои поставки в срок и даже раньше. По его словам, девизная пика2 не имеет значения. Образовавшийся дефицит будет сбалансирован. Геринг заявляет, что нужно планировать и решать вопросы в крупных чертах. Чем шире основа, говорит он, тем глубже наши отношения.

Отвечая на заявление Геринга, т. Молотов говорит, что теперь в вопросе о советско-германских отношениях, помимо наличия добрых желаний и намерений государственных руководителей, мы имеем год существования отношений на новой базе и итоги их успешного развития. Наши намерения и цели подтвердились жизнью. Тем более, следовательно, можно говорить о прочности этих отношений и о том, что они были задуманы основательно. И Советское правительство, и И.В. Сталин, с которым он, т. Молотов, много говорит о советско-германских отношениях, убеждены, что найдена хорошая база для развития дружественных отношений между СССР и Германией. Эти отношения построены на глубоких интересах не [только] сегодняшнего дня.

Тов. Молотов говорит, что за экономическими отношениями он не следит во всех деталях. Этим занимается Микоян, которого, по словам т. Молотова, хорошо знает Хильгер. Он, Микоян, в курсе дела. Все существенное, конечно, мне известно. Тов. Молотов заявляет, что ему не всегда понятно, почему не выполняются заказы СССР, учитывая, что в экономическом отношении положение Германии улучшилось в результате войны и привлечения ресурсов из других стран. Нам непонятно, говорит т. Молотов, почему возникают задержки в поставках или почему вопросы тех[нической] помощи, в которой мы заинтересованы, ставятся так, что у наших организаций отпадает заинтересованность в ней. Тов. Молотов признает, что иногда бывают виноваты наши хозяйственные организации из-за своего бюрократизма и неповоротливости.

Тов. Молотов выражает надежду, что трудности в советско-германских экономических отношениях могут быть ликвидированы, и заявляет, что он со своей стороны готов всячески содействовать этому. Тем более, он готов это сделать после того, как выслушал рейхсмаршала и знает, что рейхсмаршал следит за нашими хозяйственными делами, несмотря на свою занятость военными делами.

Тов. Молотов заявляет, что он смотрит на хозяйственные отношения оптимистически и что он уверен, что мы будем идти к новым успехам. Он добавляет, что его оптимизм обоснован, ибо из его разговора с рейхсканцлером он, т. Молотов, видит, насколько глубоко желание продолжать и развивать советско-германские отношения.

Геринг отвечает, что он тоже не в курсе всех мелочей. На вопрос т. Молотова о причинах задержки выполнения отдельных заказов Геринг заявляет следующее. Разумеется, Германия экономически укрепилась, имея в своем распоряжении больше территории. Но он, Геринг, должен напомнить, что при этом речь идет о территории стран, которые вели войну, повлекшую за собой большие разрушения.

Англичане разрушали все самым жестоким образом. Французы не отставали от них. Как выглядят эти страны экономически? — спрашивает Геринг и, отвечая сам на этот вопрос, говорит, что машины фабрик и заводов были увезены во внутрь страны. Чертежи сожжены. Шахты разрушены. Требуется время, чтобы это восстановить, организовать и привести в порядок. Геринг заявляет, что они стремятся создать для себя прочный экономический базис, направленный против Англии и США. По мере восстановления хозяйства оккупированных Германией стран производственная мощность Германии возрастет и будут скорее удовлетворены желания СССР.

Геринг сообщает далее, что для лучшего и быстрого удовлетворения русских желаний им организован специальный Русский комитет. В этом комитете представлены все заинтересованные лица. Туда входят представители министерства иностранных дел, участвовавшие в переговорах с СССР, там имеются также представители непосредственных исполнителей заказов, туда входит и его представитель. Между этими людьми часто возникают разногласия. Например, министерство сельского хозяйства говорит, что оно хочет получить столько-то миллионов тонн кормов. Промышленность, говорит Геринг, должна компенсировать это. Представители промышленности заявляют, что русские имеют такие-то требования. Одновременно их предприятия выполняют заказы военно-морского ведомства, аналогичные заказам СССР. Военно-морское ведомство требует выполнения своих заказов в первую очередь. Возникают трения. Надо искать компромисса. Задача Русского комитета, говорит Геринг, состоит в том, чтобы разрешать такие трудности, за которыми он должен следить.

Геринг просит принять во внимание, что Германия ведет войну и что хотя промышленность Германии сильно развита, но она имеет огромные заказы. Он говорит, что у них нет намерения задерживать выполнение заказов, и заверяет, что положение улучшится. Одновременно Геринг говорит снова о том, что выполнение заказов задерживается, так как имеются неясности по отдельным статьям их. Например, говорит он, русские потребовали определенных броневых плит, которые нуждаются в особой закалке. Германские техники указывали, что заказ на эти броневые плиты нельзя было выполнить по техническим причинам, и предлагали другие плиты, поскольку их можно было выполнить быстро. Однако русские настаивали на своем, и возникла задержка. Геринг признается, что иногда в задержках они тоже виноваты, и в частности их военное ведомство, требующее выполнения своих заказов в первую очередь.

Геринг заявляет, что в отношении тех[нической] помощи он дал указания, чтобы она была предоставлена. Но иногда требования русских идут слишком далеко, — говорит он. Он заявляет, что фирмы даже по отношению к ним не всегда бывают откровенны.

Геринг говорит также, что задержки вызываются тем, что советская сторона изменяет иногда свои желания, что нарушает их планы. Кроме того, говорит он, советские заказы относятся к высококачественной и сложной продукции. Геринг заявляет, что они признают для себя важность поставок СССР, но СССР легче выполнить их, поскольку здесь речь идет о сырье. Германии выполнять свои поставки труднее, так как нужно еще изготовить поставляемую продукцию.

Тов. Молотов говорит, что хочет ответить в отношении конкретных вопросов, в частности насчет броневых плит. Тов. Молотов указывает, что этот вопрос вряд ли будет представлять большие затруднения, а может быть, и совсем отпадет.

Тов. Молотов заявляет, что Германия могла бы оказать существенную техническую помощь. Он не хочет останавливаться на мелочах, но заявляет, что если наши организации затрагивают военные секреты, то мы не требуем их раскрытия. Мы просим, говорит т. Молотов, чтобы нам дали ясный ответ, что это секрет, что это внутренний вопрос Германии. Тов. Молотов заявляет, что по встречным вопросам — нефти и зерну — мы можем и должны договориться. Трудностей к взаимному удовлетворению нет. Была бы заинтересованность, говорит т. Молотов, и можно найти решения.

Геринг заявляет, что в связи с визитом т. Молотова в Берлин он приложит все усилия, чтобы по возможности выполнить желания СССР. То же относится к вопросу тех[нической] помощи. Геринг заявляет, что он того же мнения, что непреодолимых трудностей нет. Он просит передать свой сердечный привет И.В. Сталину.

Записал В. Павлов

АП РФ. Ф. 3. Оп. 64. Д. 675. Лл. 84–92. Автограф.

[И.В. Джугашвили]

https://www.alexanderyakovlev.org/fo...es-doc/1010999

13.11.1940

11 ч.

Для Молотова от Инстанции

1) Насчет Черного моря можно ответить Гитлеру, что дело не только в выходе из Черного моря, а главным образом, во входе в Черное море, который всегда использовался Англией и другими государствами для нападения на берега СССР. Все события от Крымской войны прошлого века и до высадки иностранных войск в Крым и Одессу в 1918 и 1919 году говорят о том, что безопасность причерноморских районов СССР нельзя считать обеспеченной без урегулирования вопроса о Проливах. Поэтому заинтересованность СССР в Черном море есть вопрос обороны берегов СССР и обеспечения его безопасности. С этим органически связан вопрос о гарантировании со стороны СССР, ибо обеспечение спокойствия в районе Проливов невозможно без договоренности с Болгарией о пропуске советских войск для защиты входов в Черное море. Этот вопрос особенно актуален теперь и не терпит отлагательства не только потому, что Турция связана с Англией, но и потому, что Англия своим флотом заняла острова и порты Греции, откуда она всегда может угрожать берегам СССР, используя свое соглашение с Турцией.

2) Во всем остальном исходи из известных тебе директив, и если результаты дальнейшей беседы покажут, что ты в основном можешь договориться с немцами, а для Москвы останутся окончание и оформление дела, — то тем лучше.

3) Твое поведение в переговорах считаем правильным.

АВП РФ. Ф. 059. Оп. 1. П. 339. Д. 2315. Лл. 29–30об. Автограф.

[И.В. Джугашвили]

https://www.alexanderyakovlev.org/fo...es-doc/1011000

13.11.1940

14 час. 50 мин.

«Молотову от Сталина

Советуем:

1. Не обнаруживать нашего большого интереса к Персии и сказать, что, пожалуй, не будем возражать против предложения немцев.

2. Насчет Турции держаться пока в рамках мирного разрешения в духе Риббентропа, но сказать, что мирное разрешение не будет реальным без нашей гарантии Болгарии и пропуска наших войск в Болгарию, как средства давления на Турцию.

3. Если немцы предложат раздел Турции, то в этом случае можно раскрыть наши карты в духе директивы, так и во втором случае аргументы шифровки Инстанции.

4. О Китае согласиться с Риббентропом насчет компромисса, не разворачивая пока директивы.

5. Насчет декларации дать принципиальное согласие без разворота пунктов».

А. Вышинский

Молотову от Инстанции

В коммюнике нужно сказать, что обмен мнений происходил в атмосфере взаимного доверия, что обмен мнений обнаружил взаимное понимание по всем важным вопросам и так дальше. Советуем не предлагать немцам своего проекта коммюнике, а добиться того, чтобы немцы сами дали свой проект.

P.S.: Передается по поручению Инстанции.

Вышинский

АВП РФ. Ф. 059. Оп. 1. П. 339. Д. 2315. Лл. 35, 35а, 36, 38, 39. Машинопись. Заверенная копия.

[Публий Корнелий Тацит]

(20.04.1889–30.04.1945) — германский политический деятель. Выходец из крестьянской семьи, австриец по происхождению. Участник 1-й мировой войны, воевал в 16-м баварском пехотном полку; за 4 года войны участвовал в 47 сражениях, был дважды ранен. В сентябре 1919 г. вступил в Немецкую рабочую партию (под № 55, позднее стал № 7 ее исполнительного комитета). 26 февраля 1924 г. был осужден по обвинению в государственной измене (в тюрьме провел 9 месяцев, где продиктовал Рудольфу Гессу первый том «Майн кампф»). К 1930 г. стал бесспорным лидером националистического движения. На выборах в рейхстаг в июле 1932 г. нацисты завоевали 230 мест и превратились в крупнейшую политическую партию Германии. 30 января 1933 г. президент Гинденбург провозгласил Гитлера канцлером Германии. В 1933–1945 гг. фюрер (вождь) и канцлер Германии. После смерти Гинденбурга 2 августа 1934 г. присвоил себе звание фюрера и канцлера, отменив пост рейхспрезидента. Покончил жизнь самоубийством.

[Публий Корнелий Тацит]

https://www.alexanderyakovlev.org/fo...es-doc/1011001

13.11.1940

Особая папка

Гитлер заявляет, что он думает продолжить ответы на вопросы, поставленные Молотовым во вчерашней беседе. Прежде всего он хочет остановиться на вопросе о пакте 3-х и его внутренних целях. Он хотел бы затронуть вопрос о советско-германских соглашениях, которые были заключены до настоящего времени. В связи с этим он останавливается на словах Молотова о том, что соглашение выполнено за исключением пункта о Финляндии.

Молотов заявляет, что, собственно говоря, соглашение между СССР и Германией — это прежде всего пакт о ненападении, который, конечно, остается в силе. Можно говорить, следовательно, о выполнении секретного протокола, являющегося приложением к основному договору.

Гитлер отвечает, что в секретном протоколе была зафиксирована сфера интересов СССР в Финляндии. Что касается перехода определенных территорий в собственность другого государства, то он считает, что соглашение Германией выполнено. Это не совсем можно сказать об СССР. Германия не заняла ни одной территории, которая относилась бы к сфере интересов СССР. В свое время Германия и СССР изменили свое соглашение, причем это изменение шло по линии интересов СССР. «Это еще вопрос, — говорит Гитлер, — повлекло ли бы за собой обусловленное прежде разделение Польши к трениям в отношениях между Германией и СССР, но я должен сказать, что полученная Германией территория польского Губернаторства не является для нее компенсацией». Гитлер считает, что в данном случае Германия пошла навстречу интересам СССР вопреки соглашению. То же самое можно сказать о Северной Буковине. В прошлом году Германия заявила, что Бессарабия не представляет для нее интереса, но тогда речь шла только о Бессарабии. Когда же СССР вместе с вопросом о Бессарабии поставил вопрос о Буковине, но несмотря на это «новшество», не предусмотренное соглашением, Германия понимала, что есть моменты, которые делают целесообразным коррективы. Совершенно аналогичную позицию Германия занимает по отношению к Финляндии. Германия не имеет политических интересов в Финляндии. Советскому правительству известно, что во время советско-финской войны Германия сохраняла строжайший и даже благожелательный нейтралитет. По словам Гитлера, он приказал задержать пароходы, которые находились в Бергене и должны были доставить военные материалы Финляндии, хотя он на это не имел никакого права. Такая позиция Германии приведет к осложнениям в шведско-германских отношениях. Следствием войны с Финляндией явилась война с Норвегией. В силу ухудшившихся отношений со Швецией он, Гитлер, был вынужден бросить в Норвегию большее количество дивизий, чем это предполагалось. Германия и теперь признает Финляндию сферой интересов СССР, но на время войны Германия заинтересована в Финляндии экономически, ибо получает оттуда лес и никель. Германия заинтересована в предупреждении конфликтов в Балтийском море, т.к. там проходят ее торговые пути. Утверждение, что немцы оккупировали некоторые части территории Финляндии, не соответствует действительности. Германия направляет через Финляндию транспорты в Киркинес. Для этих перебросок Германии нужны две базы, т.к. из-за дальности расстояния его нельзя было покрыть в один переход. Когда переход закончится, больше не будет в Финляндии германских войск. Германия заинтересована в том, чтобы Балтийское море не превратилось в театр военных действий, т.е. Англия, располагая в настоящее время бомбардировщиками и истребителями дальнейшего действия, может очутиться в финских портах, пробравшись туда с воздуха.

Позиция Германии во время финско-советской войны являлась для нее бременем также с точки зрения психологической. Финны, которые оказали упорное сопротивление, завоевали симпатию во всем мире и в особенности среди скандинавских народов. И в германском народе также возникло возбуждение по поводу поведения Германского правительства, которое определялось соглашением с СССР. Все это побуждает Германское правительство стремиться к тому, чтобы воспрепятствовать возникновению вторичной войны в Финляндии. Это единственное желание Германского правительства. «Мы предоставляем русским решать вопросы их отношений с Финляндией, мы не имеем там никаких политических интересов». Гитлер заявляет, что он просит Правительство СССР пойти навстречу Германии так же, как Германия, по его словам, это сделала в случае с Буковиной, Литвой и Бессарабией, где она отказалась от своих крупных интересов и была вынуждена переселить немцев.

Молотов говорит, что он остановится на тех же вопросах, которые затронул рейхсканцлер. Можно считать, что соглашение прошлого года касалось определенного этапа, а именно вопроса о Польше и границ Советского Союза с Германией. Соглашения и секретный протокол говорили об общей советско-германской границе на Балтийском море, т.е. о прибалтийских государствах, Финляндии, Румынии и Польше. Замечания рейхсканцлера о необходимости корректив, по мнению т. Молотова, правильны. Он считает, что первый этап — вопрос о Польше — закончился еще осенью прошлого года. Сейчас он говорит с рейхсканцлером уже после завершения не только первого, но и второго этапа, который закончился поражением Франции. СССР и Германия должны исходить сейчас из положения, возникшего не только в результате поражения Польши, но и продвижения Германии в Норвегию, Данию, Голландию, Бельгию и Францию. Если говорить в данный момент об итогах советско-германских соглашений, то надо сказать, что Германия не без воздействия пакта с СССР сумела так быстро и со славой для своего оружия выполнить свои операции в Норвегии, Дании, Бельгии, Голландии и Франции. Что касается литовского вопроса, то СССР не настаивал на пересмотре соглашения от августа 1939 г. в том направлении, чтобы Литва перешла из сферы интересов Германии в сферу интересов СССР, а восточ[ная] часть Польши к Германии. Если бы Германия возражала против этого, СССР не настаивал бы на своей поправке. Что касается известного кусочка Литвы, то СССР, к сожалению, не имеет ответа Германского правительства по этому вопросу, но это вопрос мелкий. Что касается Буковины, то хотя это и не было предусмотрено дополнительным протоколом, — СССР сделал уступку Германии и временно отказался от Южной Буковины, ограничившись Северной Буковиной, но сделал при этом свою оговорку, что СССР надеется, что в свое время Германия учтет заинтересованность Советского Союза в Южной Буковине. СССР до сих пор не получил от Германии отрицательного ответа на высказанное им пожелание, но Германия вместо такого ответа гарантировала всю территорию Румынии, забыв об указанной нашей заинтересованности и вообще дав эти гарантии без консультации с СССР и в нарушение интересов СССР.

Гитлер заявляет, что Германия и так пошла значительно навстречу тем, что согласилась и вообще на передачу Северной Буковины, т.к. раньше договорились только о Бессарабии. Для решения вопросов на будущее Советский Союз должен понять, что Германия находится в борьбе не на жизнь, а на смерть, которую она успешно закончит. Но Германия нуждается в определенных хозяйственных и военных предпосылках. Эти предпосылки Германия должна себе при всех условиях обеспечить, и что Советский Союз должен понять, так же, как он, Гитлер, должен был учесть и учел некоторые требования СССР. Эти предпосылки не противоречат соглашениям между СССР и Германией. Это могло бы иметь место лишь тогда, если бы Германия хотела захватить Финляндию или Бессарабию — но этого никогда не случится, и если Германия и СССР будут открыты по отношению друг к другу, они не нарушат своих соглашений.

Балтийское море, по мнению Гитлера, не должно стать театром военных действий. Германия признает, что Финляндия является областью русских интересов. Если же она стремится обеспечить необходимые ей, Германии, нефтяные источники в Румынии, то это не противоречит, считает Гитлер, соглашению о Бессарабии. Советский Союз должен понять, что для Германии нужны некоторые предпосылки, которые она на время войны хочет себе обеспечить.

Из расширенной совместной работы с Германией Советский Союз может получить совсем другие, гораздо большие выгоды, чем если сейчас во время войны будут внесены незначительные коррективы, которые не принесут особой пользы Советскому Союзу. Он, Гитлер, видит другие районы, в которых Советский Союз может иметь успех и которые лежат вне районов европейской войны, где Россия может иметь большие результаты, как Германия их имела в Европе.

«Я считаю, — говорит Гитлер, — что наши успехи будут больше, если мы будем стоять спиной к спине и бороться с внешними силами, чем если мы будем стоять друг против друга грудью и будем бороться друг против друга».

Молотов говорит, что он согласен с выводами рейхсканцлера. Руководители Советского государства и прежде всего И.В. Сталин, считают, что можно и целесообразно, при определенных условиях, договориться, чтобы идти по пути дальнейшего положительного развития советско-германских отношений, по пути участия в некоторых совместных акциях. Но, чтобы наши отношения были прочными, надо устранить недоразумения второстепенного характера, не имеющие большого значения, но осложняющие их дальнейшее развитие в положительном направлении. Таким вопросом является Финляндия. Можно считать бесспорным, что при хороших отношениях между Германией и Советским Союзом Балтийское море не превратится в театр военных действий и там никто не сможет играть никакой роли. Финляндский вопрос следовало бы провести так, как он был решен в прошлом году. В Финляндии не должно быть германских войск, а также не должно быть тех политических демонстраций в Германии и в Финляндии, которые направлены против интересов Советского Союза. Между тем правящие круги Финляндии приводят в отношении СССР двойственную линию и доходят до того, что прививают массам лозунг, что «тот не финн, кто примирился с советско-финским мирным договором 12 марта». Для того, чтобы перейти к новым задачам, эти вопросы должны быть урегулированы.

Гитлер считает, что этот вопрос нужно расчленить. Первое по вопросу о политических демонстрациях. Здесь трудно сказать, кто организует эти демонстрации, и этот вопрос можно урегулировать дипломатическим путем. Что же касается пребывания германских солдат в Финляндии, то он уверяет, что если другие вопросы будут решены, то и этот вопрос будет урегулирован. Что касается демонстраций в Германии, то, наоборот, в его стране всегда делалось все, чтобы финны согласились на русские требования. То же было и в отношении Румынии: он, Гитлер, сказал Королю, чтобы тот принял русские требования.

Молотов продолжает, что в отношении Финляндии он считает, что выяснить этот вопрос является его первой обязанностью, для этого не требуется нового соглашения, а следует лишь придерживаться того, что было установлено, т.е. что Финляндия должна быть областью советских интересов. Это имеет особое значение теперь, когда идет война. Советский Союз, хотя и не участвовал в большой войне, все же воевал против Польши, против Финляндии и был совсем готов, если бы требовалось, к войне за Бессарабию. Если германская точка зрения на этот счет изменилась, то он хотел бы получить ясность в этом вопросе.

Гитлер заявляет, что точка зрения Германии на этот вопрос не изменилась, но он только не хочет войны в Балтийском море. Кроме того, Финляндия интересует Германию только как поставщик леса и никеля. Германия не может терпеть там сейчас войны, но считает, что это область интересов России. То же относится и к Румынии, откуда Германия получает нефть; там тоже война недопустима.

Если мы перейдем к более важным вопросам, говорит Гитлер, то этот вопрос будет несущественным. Финляндия же не уйдет от Советского Союза.

Затем Гитлер интересуется вопросом, имеет ли Советский Союз намерение вести войну в Финляндии. Он считает это существенным вопросом.

Молотов отвечает, что если Правительство Финляндии откажется от двойственной политики и от настраивания масс против СССР, все пойдет нормально.

Гитлер говорит, что он боится, что на этот раз будет воевать не только Финляндия, но и Швеция.

Молотов отвечает, что он не знает, что сделает Швеция, но думает, что как Советский Союз, так и Германия заинтересованы в нейтралитете Швеции. Он не знает, каково сейчас мнение Германского правительства по этому вопросу. Что же касается мира в Балтийском море, то СССР не сомневается, что мир в Балтийском море обеспечен.

Гитлер полагает, что следует учесть те обстоятельства, которые, возможно, не имели бы места в других районах. Можно иметь военные возможности, но условия местности таковы, что война не будет быстро окончена. Если будет продолжительное сопротивление, то это может оказать содействие созданию опорных английских баз. Тогда Германии самой придется вмешаться в это дело, что для нее нежелательно. Он бы так не говорил, если бы Россия действительно имела повод обижаться на Германию. После окончания войны Россия может получить все, что она желает. Переговорив с Риббентропом, Гитлер добавляет, что они только что получили ноту от Финляндского правительства, в которой оно заявляет, что будет жить в тесном содружестве с Советским Союзом.

Молотов делает замечание, что не всегда слова соответствуют делам. В интересах обеих стран, чтобы был мир в Балтийском море, и если вопрос о Финляндии будет решен в соответствии с прошлогодним соглашением, то все пойдет очень хорошо и нормально. Если же допустить оговорку об отложении этого вопроса до окончания войны, это будет означать нарушение или изменение прошлогоднего соглашения.

Мы можем перейти к обсуждению других вопросов, заявляет после этого Молотов, однако в отношении Финляндии я высказал точку зрения Советского правительства и хотел бы знать от Германского правительства его мнение по этому поводу.

Гитлер утверждает, что это не будет нарушением договора, т.к. Германия лишь не хочет войны в Балтийском море. Если там будет война, то этим будут усложнены и затруднены отношения между Германией и Советским Союзом, а также затруднена дальнейшая большая совместная работа. «Это моя точка зрения останется неизменной», — заявляет Гитлер.

Молотов считает, что речь не идет о войне в Балтийском море, а о финском вопросе, который должен быть решен на основе прошлогоднего соглашения.

Гитлер делает замечание, что в этом соглашении было установлено, что Финляндия относится к сфере интересов России.

Молотов спрашивает: «В таком же положении, как, например, Эстония и Бессарабия?»

Гитлер говорит, что он только не хочет войны в Финляндии, и, кроме того, на время войны Финляндия является для Германии важным поставщиком.

Молотов отмечает, что оговорка Гитлера — это новый момент, который раньше не возникал. В соглашении советские интересы признавались без оговорок.

Гитлер не считает это новым моментом, он говорит, что когда СССР вел с Финляндией войну, Германия оставалась лояльной, хотя это создавало большую опасность. Германия же давала советы Финляндии пойти на требования России.

«Как вы говорили, — добавляет Гитлер, — что Польша будет источником осложнений, так теперь заявляю, что война в Финляндии будет источником осложнений. Россия уже получила львиную долю выгод».

Гитлер заявляет далее, что он русским не делает таких предложений, которые бы противоречили договору, напротив, СССР сам предложил обменять часть Польши на Литву, что противоречило договору. Теперь он не просит изменения договора, а лишь хочет сохранить мир в Финляндии. При гениальности русской политики России удастся обеспечить без войны свои интересы в Финляндии. Имеются более крупные возможности успехов, чем интересы в районах Балтийского моря.

Молотов говорил, что ему непонятно, почему так остро ставится вопрос о войне в Балтийском море. В прошлом году была гораздо более сложная обстановка, и речи об опасностях войны не было. Не говоря о Бельгии, Голландии, Дании и Норвегии, Германия добилась поражения Франции, а также считает Англию уже побежденной, откуда же может теперь появиться такая опасность войны в Балтийском море? Германия должна вести ту же политику в отношении предусмотренных прошлогодним соглашением интересов СССР, которую она вела в прошлом году, без оговорок, больше ничего не требуется.

Гитлер говорит, что он также имеет свое мнение о военных делах и считает, что может повлечь значительные осложнения, если Америка и Швеция вступят в эту войну. Он хочет окончить войну успешно и, хотя в состоянии ее продолжать, он не может вести ее бесконечно. Новая война в Балтийском море будет значительной нагрузкой, а вступление в войну Швеции может вызвать осложнения, которые трудно предвидеть.

Молотов считает этот вопрос неактуальным.

Гитлер замечает, что когда он будет актуален, будет уже поздно.

Молотов отвечает, что сейчас нет признаков такого рода событий.

Гитлер делает замечание, что они сейчас говорят о совершенно теоретических вопросах и он хотел бы, чтобы они вернулись к делу. Германия имеет успехи за этот год, но она вела гигантскую войну, Россия же не вела войны, но имеет успехи. Нельзя забывать того, что Россия огромна — от Владивостока до Европы, а Германия — маленькая и к тому же перенаселена.

Молотов говорит, что он согласен, что Финляндия — это вопрос частный, но тут Советский Союз не требует ничего нового и хочет оставить так, как это было в прошлом году.

Гитлер заявляет: он думает, что тут вопрос обстоит так:

1. Он признает, что Финляндия — область интересов России. Германия только против войны.

2. Что касается демонстраций, — ясно, что с германской стороны ничего подобного не предпринималось. Если какие-то люди делают демонстрации в Германии, то это легко устранить дипломатическим путем.

3. Для него ясно, что эти вопросы ничтожны и смешны в сравнении с той огромной работой в будущем, которая предстоит. С другой стороны, он не видит, чтобы Финляндия могла причинить большое беспокойство Советскому Союзу. Что касается войск, то после того как они пройдут, их больше не будет в Финляндии. Он повторяет, что они сейчас говорят о теоретической проблеме, в то время как начинает разрушаться огромная империя в 40 миллионов квадратных километров. Когда она разрушится, то останется, как он выражается, «конкурсная масса»1, и она сможет удовлетворить всех, кто имеет потребность в свободном выходе к океану. При этом дело обстоит так, что собственник этой «массы» будет разбит германским оружием.

Эта «масса» управляется маленькой группой людей в 45 милл[ионов] человек, и он, Гитлер, преисполнен решимости ликвидировать эту группу владельцев. США тоже сейчас не делают ничего другого, как попытки урвать отдельные куски от этой распадающейся «массы». Он хочет сконцентрироваться на уничтожении сердца этой «массы». Поэтому Германии несимпатична война в Греции, т.к. она отвлекает силы от центра. Уничтожение островов приведет к падению всей Британской империи. Мысль, что из Канады (к слову сказать, он ничего против Канады не имеет) можно будет продолжать войну, является утопией.

Все эти вопросы должны явиться предметом обсуждений в ближайшее время. Он думает, что все государства, которые могут быть заинтересованы в этом, должны отложить свои мелкие конфликты для того, чтобы решить этот гигантский вопрос. Этими государствами являются: Германия, Франция, Италия, Россия и Япония.

Молотов говорит, что СССР интересуют эти вопросы. В этом отношении он может сказать меньше, чем рейхсканцлер, т.к. естественно, что меньше был занят этими общими вопросами, чем Гитлер. Советский Союз может участвовать в широких акциях вместе с другими государствами: Германией, Италией и Японией, и Молотов готов приступить к обсуждению этих вопросов, однако то, что уже согласовано, решено и не требует разъяснений, должно проводиться. Мнение Советского правительства, обсуждающемуся здесь вопросу высказано ясно, и теперь ответ за германской стороной.

Гитлер говорит, что, по его мнению, будет более правильно, если все вопросы обсудить более широко, т[ак] к[ак] тогда будет возможно взвесить важность отдельных вопросов. Эта работа чрезвычайно трудная. Сюда он также хочет включить Францию, только надо помнить, что она, Франция, не аннексирована Германией, а побеждена германским оружием. Нужно будет создать мировую коалицию из стран: Испании, Франции, Италии, Германии, Советского Союза и Японии. Все они будут удовлетворены этой «конкурсной массой». Тут есть интересные вопросы, для решения которых необходимо нейтрализовать противоречия, имеющиеся между отдельными странами. В Европе уже удалось достичь удовлетворения Германии, Италии, Франции, Испании. Это было нелегко, но ввиду больших возможностей удалось уладить противоречия.

Теперь речь идет о Востоке. В первую очередь — отношения между Советским Союзом и Турцией. Это очень важный вопрос, и тут СССР должен сказать свое мнение.

Великое азиатское пространство нужно разделить на восточно-азиатское и центрально-азиатское. Последнее распространяется на юг, обеспечивая выход в открытый океан, и рассматривается Германией как сфера интересов России.

Для осуществления всего этого требуется, конечно, продолжительное время, 50–100 лет.

Молотов говорит, что Гитлер коснулся больших вопросов, которые имеют не только европейское значение. Он хочет остановиться прежде на более близких к Европе делах. Речь идет о Турции. Отмечая, что СССР является черноморской державой, вернее сказать, главной черноморской державой, он считает, что Германское правительство поймет значение, которое имеет этот вопрос для Советского Союза. Попутно же он в этой связи должен коснуться еще одного спорного пункта. Речь идет о Румынии и связанных с этим вопросах. Что касается Румынии, то здесь Советское правительство выразило свое неудовольствие тем, что без консультации с ним Германия и Италия гарантировали неприкосновенность румынской территории. Он считает, что эти гарантии были направлены против интересов Советского Союза. С этим фактом приходится считаться. Из заявленного рейхсканцлером он понял, что Германия на определенное время не считает возможным отказаться от этих гарантий. Это не может не затрагивать интересов Советского Союза как черноморской державы, весьма заинтересованной в положении черноморских держав и Проливов. В отношении черноморских Проливов нужно сказать, что они не раз являлись воротами для нападения на Россию. Это было в Крымскую войну 1855–1856 гг. и в 1918 и 1919 годах.

Молотов заявляет, что он хотел бы знать, что скажет Германское правительство, если Советское правительство даст гарантии Болгарии на таких же основаниях, как их дала Германия и Италия Румынии, причем с полным сохранением существующего в Болгарии внутреннего режима, если угодно [не] на сотни, а тысячи лет. Он по этому вопросу хотел бы по возможности заранее договориться. Турция знает, что Советский Союз не удовлетворен конвенцией Монтре в отношении Проливов, следовательно этот вопрос очень актуальный.

Гитлер говорит, что относительно соглашения в Монтре, это как раз то, о чем ему говорил Риббентроп, который говорил также об этом с Италией и выяснил, что Италия настроена благожелательно. Он, Гитлер, считает, что вопрос о Проливах должен быть решен в пользу Советского Союза.

В связи с поставленным Молотовым вопросом Гитлер считает нужным отметить два момента:

1. Румыния сама обратилась с просьбой о гарантии, т.к. в противном случае она не могла уступить части своей территории без войны.

2. Италия и Германия дали гарантии, т.к. этого требовала необходимость обеспечения нефтяных источников и так как Румыния обратилась с просьбой об охране месторождений нефти. Для этого были необходимы воздушные силы и некоторые наземные войска, т.к. приходилось считаться с возможностью высадки английских войск. Однако, как только окончится война, германские войска покинут Румынию.

В отношении Болгарии Гитлер считает, что нужно узнать, желает ли Болгария иметь эти гарантии от Советского Союза и каково будет к этому отношение Италии, т.к. она наиболее заинтересована в этом вопросе. В отношении Проливов — Россия должна получить безопасность в Черном море. Он желал бы лично встретиться со Сталиным, т.к. это значительно облегчило бы ведение переговоров, он надеется, что Молотов все ему, Сталину, передаст.

Молотов с удовлетворением отмечает последнее и говорит, что с удовольствием передаст об этом Сталину. Мы хотим одного: гарантировать себя от нападения через Проливы. Этот вопрос СССР может решать с Турцией. Гарантии Болгарии помогли бы его надежнее решать. Он добавляет, что СССР считает необходимым позаботиться о том, чтобы в будущем на Советский Союз не могли напасть через Проливы, как это делала не раз Англия. Он думает, что этот вопрос можно будет решать путем договоренности с Турцией.

Гитлер заявляет, что это соответствовало бы тому, что ему высказал Риббентроп, — это абсолютное обеспечение Черного моря путем пересмотра конвенции в Монтре, чтобы Проливы давали возможность торговым судам заходить в Проливы в мирное время, но чтобы русские военные суда имели всегда свободный выход и чтобы вход для военных судов нечерноморских держав был закрыт.

Молотов полагает, что в отношении Проливов дело обстоит так, что СССР заинтересован в гарантии Проливов от возможного проникновения Англии, которая особенно благодаря Греции, а также Турции имеет военные базы поблизости от Проливов. Он говорит о желании Советского правительства, чтобы решение этого вопроса было проведено на деле, а не осталось обещанием. Он знает, кто определяет политику Германии, поэтому он хочет получить от рейхсканцлера ответ на его вопрос о гарантиях Болгарии, причем еще раз повторяет, что внутренний режим в Болгарии абсолютно не будет затронут и, кроме того, СССР готов поддержать стремление Болгарии к получению выхода в Эгейское море, считая это ее стремление законным.

Гитлер считает, что, по его мнению, для этого необходимо:

1) Выяснить, желает ли сама Болгария этих гарантий Советского Союза и

2) Обсудить этот вопрос с Дуче.

Молотов говорит, что он не считает, что этот вопрос должен быть здесь сейчас решен, а лишь хочет знать мнение рейхсканцлера.

Гитлер отвечает, что до переговоров с Дуче ничего сказать не может. Что касается Дунайского вопроса, то в нем больше всего заинтересована Германия, так как она является самой промышленной придунайской страной, вопрос же прохода в Черное море Германию не интересует. Эти все вопросы нужно внимательно обсудить, так как нужно устранить все трения, которые могут помешать большой будущей работе.

Молотов еще раз считает необходимым отметить, что СССР в вопросе Проливов — чисто оборонительная задача, Россия через Проливы никогда ни на кого не нападала; это подтверждается историей.

Гитлер заявляет, что это ясно, так как Россия — черноморское государство, но он думает, что, кроме этого, Россия будет иметь и другие интересы на будущее. Он считает, что в вопросе об интересах СССР в азиатском пространстве СССР должен прийти к соглашению с Японией. Он видит некоторые признаки, свидетельствующие о том, что у Японии есть желание к сближению с Россией. То же и в отношении китайской войны. С Японией можно говорить по этому поводу.

Молотов отмечает, что и другие вопросы интересуют также Советский Союз. Советский Союз как большая и мощная страна не может стоять в стороне от решения больших вопросов как в Европе, так и в Азии. Что касается советско-японских отношений, то они хотя и медленно, но улучшаются в последнее время, теперь они, очевидно, должны развиваться быстрее. В этом Германия оказывает СССР свое содействие, и он за это признателен Германскому правительству. Нужно найти компромиссный выход из того положения, которое создалось между Китаем и Японией, причем выход, почетный для Китая; в этом отношении СССР и Германия могли бы сыграть важную роль. Все это нужно обсудить в дальнейшем, когда приедет в Москву Риббентроп.

Гитлер сожалеет, что ему до сих пор не удалось встретиться с такой огромной исторической личностью, как Сталин, тем более что он думает, что, может быть, и он сам попадет в историю. Он полагает, что Сталин едва ли покинет Москву для приезда в Германию, ему же, Гитлеру, во время войны уехать никак невозможно.

Молотов присоединяется к словам Гитлера о желательности такой встречи и выражает надежду, что такая встреча состоится.

На этом беседа заканчивается. Беседа продолжалась 3 часа 30 минут.

Беседу записали В. Богданов

В. Павлов

АП РФ. Ф. 3. Оп. 64. Д. 675. Лл. 49–67. Машинопись. Заверенная копия.

[Вячеслав Молотов]

https://www.alexanderyakovlev.org/fo...es-doc/1011003

13.11.1940

15 ч. 00 мин.

Сталину. Состоялись мои встречи с Герингом и Гессом. С Герингом говорили в общих чертах о желательности улучшения и развития экономических отношений. Беседа с Гессом не имела политического значения.

Принимают меня хорошо, и видно, что хотят укрепить отношения с СССР.

Только что заходил ко мне Шуленбург с поручением от Риббентропа, что прошлогодний протокол в отношении Финляндии остается полностью в силе. Я потребовал сделать из этого практические выводы: 1) Увести германские войска из Финляндии и 2) Прекратить как в Финляндии, так и в Германии политические демонстрации, направленные во вред интересам СССР. Предупредил, что в финляндском вопросе Берлин должен внести полную ясность, чтобы он не мешал принятию новых, более крупных совместных решений.

Молотов

АВП РФ. Ф. 059. Оп. 1. П. 338. Д. 2314. Л. 36. Машинопись. Заверенная копия.

[Геродиан]

(30.04.1893–16.10.1946) — партийный и государственный деятель нацистской Германии, дипломат; обергруппенфюрер СС (1938). Родился в Везеле. По профессии виноторговец. В 1934 г. начальник внешнеполитического отдела НСДАП. С 1936 г. германский посол в Великобритании. С февраля 1938 г. имперский министр иностранных дел. 23 августа 1939 г. подписал в Москве вместе с В.М. Молотовым германо-советский пакт о ненападении с секретным дополнительным протоколом о совместном с СССР разделе Восточной Европы, а 28 сентября того же года — договор о дружбе и границе с гитлеровской Германией. Приговорен Международным военным трибуналом в Нюрнберге к смертной казни; повешен.