*305. Вторая мировая война-3

[История. РФ]

21 июня 1941, за день до войны, на вооружение принята система реактивной артиллерии БМ-13 – «Катюша»

21 июня 1941 ок.22.00 директива о возможном нападении немцев: Все части привести в боевую готовность Тимошенко,Жуков

21 июня 1941 в 13.00 немецкие войска получили сигнал ДОРТМУНД: вторжение в СССР начнется по плану, 22 июня в 3.30

[Толкователь]

http://ttolk.ru/?p=4931

22.06.2011


22 июня в России снова будет обсуждаться вопрос, кто виноват, и что надо было делать. Конкретика заключается в том, был ли товарищ Сталин наивным чудаком, поверившим Гитлеру, или же это был волк в овечьей шкуре, планировавший захватить весь мир. Как считает блог Толкователя, все было проще.

В советское время в исторической науке единственной верной точкой зрения на 22 июня было «вероломное и неожиданное» нападение Германии на СССР. Сталин подавался как слегка чудаковатый, импульсивный человек, поверивший Риббентропу во время совместного поедания шашлыка по-карски. После 1991 года в широкие народные массы была вброшена идея (официально авторство приписывается ему) кадрового сотрудника британских и советских спецслужб (это одно и тоже) Виктора Резуна (Суворова). Согласно этой идее, оформленной в известной книжке «Ледокол», построенной на анализе советских газет, Иосиф Сталин планировал поработить свободный западный мир. С этой целью он привел в Германии к власти бесноватого фюрера, а затем стал готовить ему в тыл коварный удар.

Виктор Резун (Суворов) после этого выпустил еще немало книг, в которых он доказывал, каким нехорошим человеком был вождь советского народа. Вообще же, вся предвоенная история, подаваемая там, вертится вокруг Гитлера и Сталина, но при этом в них полностью отсутствуют такие государства как США, Великобритания и Франция – империалистические хищники с огромным послужным списком. Поклонники Суворова-Резуна считают, что в 30-х годах эти страны были «наивными западными демократиями».

Собственно, уже только по одному этому можно легко определить место подобным «книжкам» – на помойке. Вообще же, версия о том, что гитлеровская Германия совершила превентивное нападение на СССР, известна давно всем в мире и никаким секретом не является. Более того, ее настоящий автор об этом прямо заявил еще 22 июня 1941 года. Из этой речи видно, что Гитлер в своем обращении к немецкому народу упрекал СССР в нарушении прежних договоренностей, кознях на Балканах, однако нигде не упомянул о том, что в Берлине известен некий план нападения СССР на Рейх.

Именно этот план стал камнем преткновения в дебатах историков, разделившихся изначально на два лагеря. Академически серьезный историк Михаил Мельтюхов в своем исследовании «Упущенный шанс Сталина» пришел к выводу, что в 1941 году СССР не был готов к наступательной войне, максимум, такое нападение могло состояться лишь в 1942 году. Историки-»антирезунисты» в дальнейшем (среди них можно отметить Алексея Исаева, Дмитрия Шеина и других) благодаря работе с документами довели ситуацию до предела: выяснилось, что реальная боеспособность Красной Армии находилась на низком уровне, а конфигурация советских войск на западной границе никак не была наступательной. Некоторые из исследователей этого лагеря, вроде Евгения Темежникова, дошли даже до того, что объявили вообще всю сталинскую армию большой туфтой. В принципе, отчасти так и было – оборонка занималась очковтирательством (ради выполнения плана), а военная приемка закрывала на это глаза.

Именно поэтому конкретное количество сталинских танков и самолетов не должно вводить в заблуждение – по большей части, они были не функциональны: у танковых соединений отсутствовали в должном объеме ремонтные и тыловые подразделения, внутри родов войск было аховое положение со связью, а наладить взаимодействие между мотострелками, артиллерией и авиацией Красной Армии вообще удалось лишь под конец войны. В целом же, уровень планирования и осуществления военных операций в РККА наглядно показала Зимняя война с крошечной Финляндией (когда, например, советская разведка не имела никаких данных о финских укреплениях на Карельском перешейке в нескольких десятках километров от Ленинграда).

Наконец, самым важным фактом, косвенно говорящим о том, что Сталин вряд ли готовился к нападению на Германию (перед которой большевики всегда испытывали пиетет и некоторый страх), является отсутствие какого-либо конкретного плана такого нападения (если не считать отдельных оперативных разработок, которые, впрочем, утверждены окончательно не были). Если бы такой план появился в Москве, то он с большой вероятностью рано или поздно попал бы в руки германской разведки (кстати, знаменитый план «Барбаросса» оказался в руках Великобритании буквально спустя несколько дней после его разработки).

Разумеется, для сторонников версии о том, что Иосиф Сталин готовил порабощение всего свободного мира, подобные аргументы не сыграют никакой роли. В конце-концов, версия «резунистов» (сейчас ее в виде «второго издания» активно проводит историк Марк Солонин) в чем-то даже привлекательна: наконец-то русских изобразили не просто пушечным мясом европейских войн, а участниками и даже планировщиками одной из таких мясорубок!

По мнению блога Толкователя, рассуждать о том, хотел ли Сталин нападать на Германию при отсутствии четких документальных доказательств, бессмысленно. Однако есть целый пласт косвенных фактов, которые свидетельствуют в пользу совершенно неожиданной версии: СССР действительно готовился к войне, однако не к наступательному блиц-кригу, а долгому и затяжному мочилову. И, вполне вероятно, что на своей территории.

Если взять нынешние газеты и выпуски новостей на первых каналах страны, то у неискушенного аналитика сложится превратное мнение, что тандем из Владимира Владимировича №1 и Владимира Владимировича №2 собирается к 2020 году превратить Россию в страну с одной из самых мощных армий в мире, провести новую индустриализацию, а заодно и нано-модернизацию, утроить ВВП, удвоить душевой доход и так далее, согласно канонам «новостей завтрашнего дня». В реальности, мы все понимаем, что это обычная голимая риторика. Однако советские люди в 30-х годах жили под круглосуточным прессингом подобной пропаганды, кроме которой ничего не существовало.

Пока с передовиц газет и радиоточек на головы индоктринированных обывателей лился бред об «освободительных походах» и «землю крестьянам в Гренаде отдать», руководство СССР всеми силами создавало глубоко в тылу страны вторую индустриальную базу. Речь идет о Сибири, Урале и Казахстане. Там с конца 20-х годов большевики, не жалея денег и не считаясь с экономическими потерями, невзирая часто на неисследованность запасов природных ископаемых, создавали огромные промышленные предприятия.

Так, при содействии и консалтинге США были созданы два огромных металлургических комбината – Магнитогорский и Кузнецкий. Несмотря на то, что каждый вложенный рубль в металлургию Донбасса и Украины был в полтора-два раза эффективнее, чем инвестиции в Сибирь, Кремль не отказался от своих планов. В итоге, не прогадал – к концу 1941 года СССР лишился всей украинской металлургии, дававшей до 65% чугуна, 57% стали и 55% проката, в том числе, и всего броневого. Но без стали армия все же не осталась – именно благодаря уральской и сибирской металлургии. Уже во время войны были достроены ранее замороженные Бакальский и Нижнетагильский металлургические комбинаты, оснащенные в том числе и оборудованием, пришедшим из США. Грубо говоря, этот металл и дал возможность СССР устоять во время войны.

С 1937-1938 годов СССР приступил к ускоренному строительству новой индустриальной базы на востоке страны. Необходимость в этом диктовалась как потребностями мобилизационной экономики в постоянном расширении базиса (путем разработки новых месторождений, строительства перерабатывающих предприятий и т.д.), что вполне очевидно, так и некоторыми другими особенностями.

Предполагалось, что строящиеся на востоке страны предприятия частично или полностью станут дублерами тех, кто находился западнее Урала. С точки зрения обычной экономики, затратное строительство на востоке, в том числе и по таким соображениям, было делом крайне сложным. Но в экономике СССР затраты, собственно говоря, роли почти никакой не играли. За Уралом создавался СССР-2.

Главной целью создания СССР-2 была его полная автономность, возможность существования в условиях потери остальных западных промышленных центров, при этом производя максимальный спектр вооружений. В Новосибирске, Комсомольске-на-Амуре, Омске создавались площадки для предприятий авиационной, машиностроительной отраслей. Энергосистема Урала стала третьей по мощи в стране (после Центральной и Южной) и была нацелена на автономную работу. Основная задача создания СССР-2 заключалась в необходимости производить там не менее 20% от общего объема промышленной и военной продукции страны. Этого удалось добиться за достаточно короткий срок.

К 1940 году восточные районы СССР вместе с Уралом давали:

22% выработки электроэнергии;
34% добычи угля;
23% производства кокса;
12% добычи нефти;
32% выплавки стали;
28% производства проката;
7% производства станков;
27% производства тракторов.

Если Сталин готовился к наступательной войне на Западе, как утверждают сторонники Виктора «Суворова-Резуна», то такой упор в советском промышленном строительстве в отдаленных от предполагаемого фронта местах выглядит очень странным. Логичнее вкладываться в развитие промышленности в Центре, Северо-Западе или на Украине, где уже существуют мощные индустриальные кластеры. Но он получается совершенно обоснованным, если принять всерьез во внимание наличие опасений у советского руководства о том, что во время войны западная часть страны может быть полностью или частично оккупирована.

Такие опасения реально существовали и они документально доказаны. Историк Алексей Мелия исследовал эволюцию советских эвакуационных планов 20-х-начала 30-х годов и пришел к выводу, что СССР всерьез планировал в случае начала войны перебросить оборудование, а также технический персонал в восточные регионы. В СССР и России до сих пор не существует никаких серьезных научно-исторических работ не только по промышленной политике в предвоенный период, но и по эвакуационному планированию и самой эвакуации. А это очень интересная тема.

Так, 24 июня 1941 года в советских газетах было опубликовано постановление о создании Совета по эвакуации. Здесь надо вдуматься – решение, видимо, было принято еще 23-го числа, раз оно вышло в газетах 24-го. Значит, 23-го июня, на второй день войны, когда обстановка на фронтах толком даже не была известна, советское руководство сознательно или на «автомате» (согласно тем же эвакуационным планам) поняло, что нападение Германии грозит оккупацией западной части страны. Именно с конца июня был начат вывоз промышленного оборудования с ряда предприятий Украины, а из Москвы заводы начали вывозить уже с первых чисел июля 1941 года.

Ни в советской, ни в российской историографии нигде и никем не объясняется это решение. Между тем, вывоз станков, людей, запасов сырья, промышленного оборудования на восток серьезно осложнил положение армии на фронте – дороги и транспортные узлы забивались огромными эшелонами, из-за чего войска страдали от нехватки подкреплений и боеприпасов. Кроме того, эвакуация была опасна и тем, что она на достаточно длительный срок (6-12 месяцев, в среднем) убирала промышленные предприятия из производственных цепочек – оборудование надо было демонтировать, вывезти, установить и запустить на новом месте (в 1937-1941 годах на Востоке были созданы так называемые «резервные промплощадки», однако их не хватило для всех эвакуированных станков и агрегатов, из-за чего некоторые простояли без дела до конца войны).

Эвакуация радиозаводов привела к тому, что с сентября 1941 года и на год вперед РККА фактически осталась без отечественных средств связи. Эвакуация пяти из восьми пороховых заводов привела к тому, что в 1942 году производство пороха упало в 2,5 раза.

О том, что творилось на транспорте в самые ключевые месяцы (июль-сентябрь 1941 года):

«Транзитный поток эвакогрузов увеличивался с каждым днем. Уже в июле 1941 г. на прифронтовых железных дорогах поезда двигались один за другим иногда на расстоянии нескольких сотен метров. В июле под эвакуационными грузами было занято 300 тыс. вагонов, в августе— 185 тыс. вагонов, в сентябре— 140 тыс. вагонов, в октябре — 175 тыс. вагонов, в ноябре — 123 тыс. вагонов, в декабре — 71 тыс. вагонов В июле — августе перевозки огромного количества эвакогрузов производились одновременно с усиленными перевозками для фронта. Два мощных потока — с воинскими грузами, идущими в западном направлении, и эвакуационными, двигавшимися на восток,— встретились на железнодорожных узлах ближнего тыла. Здесь сосредоточилось около одной трети всего количества груженых вагонов. Образовались пробки, снизилась маневренность важных направлений железнодорожной сети. В первой декаде августа на направлении Купянск — Кинель находилось вдвое больше поездов, чем было положено по норме; на линии Москва — Буй — Киров — Свердловск имелось 100 поездов сверх нормы. Такое же положение сложилось и на других важных направлениях сети, связывавших фронт с тылом. Под удар ставилось нормальное продвижение поездов с воинскими грузами».

«Часто пропускная способность линий не позволяла быстро продвигать поток эвакопоездов. И вагоны с эвакуируемыми грузами оседали на перегруженных прифронтовых магистралях, затрудняя продвижение встречного потока воинских эшелонов.

Сотни эшелонов, отправленных из столицы, Московской области и ряда других районов, в октябре-ноябре 1941 года крайне осложнили работу всех примыкающих магистралей — Ярославской, Северной, Горьковской, Казанской, Юго-Восточной, Куйбышевской. С большим трудом продвигались поезда по Пермской, Свердловской, Южно-Уральской. Особенно в сложном положении оказалась Ленинская дорога (Московско-Рязанская). Через нее шел основной поток эвакуационных эшелонов.

Вагонопотоки значительно превышали пропускную способность дорог. Большие трудности создавались гем, что нередко вагоны не имели перевозочных документов. Нельзя было быстро установить, куда должен следовать груз. Для определения станции назначения приходилось вскрывать вагоны, посылать запросы. Бездокументные вагоны скапливались в узлах, затрудняли маневровую и сортировочную работу«.

По сути, на железных дорогах творился настоящий бардак.

«Положение, сложившееся за последнее время с грузопотоком и людскими эшелонами на Саратовском узле катастрофическое. Узел до отказа забит вагонами, которые не разгружаются из-за отсутствия складских помещении. Ценное оборудование, сырье, которое могло быть использовано предприятиями города, занимая сотни необходимых для фронта вагонов, месяцами стоит без движения…»

К примеру, чтобы вывезти оборудование гигантского предприятия «Запорожсталь» потребовалось 12,5 тысяч вагонов. И все это надежно забивало железнодорожные узлы, мешая пополнениям своевременно прибывать на фронт (а только в июле-ноябре на фронт было переброшено свыше 2 миллионов человек маршевых пополнений). В итоге «стрелочником» стал начальник управления военных сообщений Генштаба, генерал-лейтенант Николай Трубецкой, которого сняли с должности и в начале 1942 года расстреляли.

Тем не менее, хаос был и в глубоком тылу, куда прибывало эвакуированное оборудование и рабочие:

9 декабря 1941 года НКВД СССР докладывал в Совнарком:
«По сообщению НКВД Узбекской ССР, прибывшие в Узбекистан в порядке эвакуации заводы ‘Ростсельмаш’, ‘Калибр’, ‘Электростанок’, 1-й и 2-й парашютные и заводы Наркомата авиационной промышленности #84, 154 и 478 медленно восстанавливаются из-за плохой организации работ и нечеткости указаний со стороны отдельных наркоматов.
По заводу ‘Калибр’ с 15 по 20 ноября текущего года прибыло 32 вагона с оборудованием, материалами и рабочими. 14 вагонов этого завода было разгружено, и оборудование размещено в цехах, после этого Наркомат танкостроения СССР дал распоряжение о переадресовке завода ‘Калибр’ на Урал. В связи с этим прибывшие 20 ноября 16 вагонов с оборудованием и рабочими до настоящего время не разгружены. Рабочие живут в неотепленных вагонах.
Эвакуированный завод #478 по распоряжению Наркомата авиационной промышленности СССР должен был слиться с заводом #84. На основании этого оборудование и материалы были перевезены на площадку завода #84. Рабочие с семьями в количестве 800 человек также были размещены на жилой площади этого завода.
20 ноября текущего года заводом #84 было получено распоряжение НКАП о разделении заводов и переадресовке завода #478 в Куйбышев, а 22 ноября из НКАП получено снова указание, подтверждающее слияние заводов. Вследствие этого сорваны сроки разгрузки и размещения оборудования.
По заводам #84 и ‘Ростсельмаш’ из-за плохой организации работ, отсутствия транспорта и подъемных кранов вагоны под разгрузкой простаивают по несколько дней. Рабочие указанных заводов на разгрузку оборудования не мобилизованы. Часть выделенных рабочих для разгрузки оборудования на работу не выходит. Охрана оборудования и материалов организована плохо, в результате этого имеются случаи хищения инструмента, цветных металлов и других материалов».

Впрочем, в конечном итоге рискованный план Кремля сработал – к 1943 году большинство эвакуированных заводов все же начали давать продукцию, а отдельные «узкие места» (например, электрогенераторы и турбины ТЭЦ) удалось «расшить» с американской помощью. Но война приобрела характер затяжной, немцы получили на востоке огромный по протяженности фронт с чудовищной логистикой и окончательно увязли на просторах СССР. Уже к весне 1942 года стало понятно, что вести одновременно наступление на всех стратегических направлениях вермахт не в состоянии.

Блог Толкователя далек от мысли о том, что это был сознательный план советского руководства, но без строительства восточной промышленной базы и эвакуации в 1941 году СССР вряд ли бы смог удержаться в той войне. Другой вопрос, зачем агрессивному государству, якобы мечтающему поработить половину мира, как это утверждают поклонники Виктора Суворова, нужны были все эти ухищрения с созданием дорогостоящей инфраструктуры глубоко в тылу и постоянным эвакуационным планированием, которое в итоге вылилось в весьма рискованную операцию уже во время самой войны?

[LADNO.ru]

— 1941 г. на вооружение РККА принята реактивная артиллерия — пусковые установки БМ-13 «катюша», созданные НИИ-3 под руководством А.Г. Костикова.

[Сергей Антонов]

http://rusplt.ru/sdelano-russkimi/un...sha-18296.html
/ 11 августа 2015, 11:00
Русские победы, Сделано Русскими, История


Залпы «Катюш». 1942 год. Фото: Фотохроника ТАСС
21 июня 1941 года на вооружение РККА принята реактивная артиллерия — пусковые установки БМ-13 «Катюша»

Среди легендарного оружия, ставшего символами победы нашей страны в Великой Отечественной войне, особое место занимают гвардейские реактивные минометы, прозванные в народе «Катюша». Характерный силуэт грузовика 40-х годов с наклонной конструкцией вместо кузова — такой же символ стойкости, героизма и отваги советских воинов, как, скажем, танк Т-34, штурмовик Ил-2 или пушка ЗиС-3.

И вот что особенно примечательно: все эти легендарные, овеянные славой образцы вооружения были сконструированы совсем незадолго или буквально накануне войны! Т-34 был принят на вооружение в конце декабря 1939 года, первые серийные Ил-2 сошли с конвейера в феврале 1941 года, а пушка ЗиС-3 впервые была представлена руководству СССР и армии через месяц после начала боевых действий, 22 июля 1941 года. Но самое удивительное совпадение случилось в судьбе «Катюши». Ее демонстрация партийному и военному начальству состоялась за полдня до нападения Германии — 21 июня 1941 года…

С небес — на землю

По сути, работы над созданием первой в мире реактивной системы залпового огня на самоходном шасси начались в СССР в середине 1930-х годов. Сотруднику выпускающего современные российские РСЗО тульского НПО «Сплав» Сергею Гурову удалось обнаружить в архивах договор № 251618с от 26 января 1935 года между ленинградским Реактивным научно-исследовательским институтом и Автобронетанковым управлением РККА, в котором фигурирует опытный образец ракетной установки на танке БТ-5 с десятью ракетами.

Залп гвардейских минометов. Фото: Анатолий Егоров / РИА Новости

Удивляться тут нечему, ведь советские ракетостроители создали первые боевые реактивные снаряды еще раньше: официальные испытания прошли в конце 20-х — начале 30-х годов. В 1937 году на вооружение был принят реактивный снаряд РС-82 калибра 82 мм, а год спустя — РС-132 калибром 132 мм, причем и тот и другой — в варианте для подкрыльевой установки на самолетах. Еще год спустя, в конце лета 1939-го, РС-82 были впервые применены в боевой обстановке. В ходе боев на Халхин-Голе пять И-16 использовали свои «эрэсы» в бою с японскими истребителями, немало удивив противника новым оружием. А чуть позже, уже во время советско-финской войны, по наземным позициям финнов наносили удары шесть двухмоторных бомбардировщиков СБ, вооруженных уже РС-132.

Естественно, что впечатляющие — а они действительно были впечатляющими, хотя и в немалой степени за счет неожиданности применения новой системы вооружения, а не ее сверхвысокой эффективности, — результаты использования «эрэсов» в авиации заставили советское партийное и военное руководство торопить оборонщиков с созданием наземного варианта. Собственно, у будущей «Катюши» были все шансы успеть на Зимнюю войну: основные проектные работы и испытания провели еще в 1938–1939 годах, но результаты военных не удовлетворили — им требовалось более надежное, подвижное и простое в обращении оружие.

В общих чертах то, что спустя полтора года войдет в солдатский фольклор по обе стороны фронта как «Катюша», было готово к началу 1940 года. Во всяком случае, авторское свидетельство № 3338 на «ракетную автоустановку для внезапного, мощного артиллерийского и химического нападения на противника с помощью ракетных снарядов» было выдано 19 февраля 1940 года, а в числе авторов значились сотрудники РНИИ (с 1938 года носившего «номерное» название НИИ-3) Андрей Костиков, Иван Гвай и Василий Аборенков.

Эта установка уже серьезно отличалась от первых образцов, вышедших на полигонные испытания в конце 1938 года. Пусковая установка для реактивных снарядов располагалась по продольной оси автомобиля, имела 16 направляющих, на каждую из которых устанавливались по два снаряда. Да и сами снаряды для этой машины были другими: авиационные РС-132 превратились в более длинные и мощные наземные М-13.

Собственно, в таком виде боевая машина с реактивными снарядами и вышла на смотр новых образцов вооружения Красной армии, который проходил 15–17 июня 1941 года на полигоне в подмосковном Софрино. Реактивную артиллерию оставили «на закуску»: две боевые машины демонстрировали стрельбу в последний день, 17 июня, с применением осколочно-фугасных реактивных снарядов. За стрельбами наблюдали нарком обороны маршал Семен Тимошенко, начальник Генштаба генерал армии Георгий Жуков, начальник Главного артиллерийского управления маршал Григорий Кулик и его заместитель генерал Николай Воронов, а также нарком вооружений Дмитрий Устинов, нарком боеприпасов Петр Горемыкин и множество других военных. Можно только догадываться, какие эмоции обуревали их, когда они смотрели на стену огня и фонтаны земли, поднимавшиеся на мишенном поле. Но понятно, что демонстрация произвела сильнейшее впечатление. Через четыре дня, 21 июня 1941 года, всего за несколько часов до начала войны, были подписаны документы о принятии на вооружение и срочном развертывании серийного производства реактивных снарядов М-13 и пусковой установки, получившей официальной название БМ-13 — «боевая машина — 13» (по индексу реактивного снаряда), хотя иногда в документах они фигурировали и с индексом М-13. Этот день и нужно считать днем рождения «Катюши», которая, получается, родилась всего на полсуток раньше начала прославившей ее Великой Отечественной войны.

Первый удар

Производство нового оружия разворачивалось сразу на двух предприятиях: воронежском заводе имени Коминтерна и московском заводе «Компрессор», а основным предприятием по выпуску снарядов М-13 стал столичный завод имени Владимира Ильича. Первое боеготовое подразделение — особая батарея реактивного действия под командованием капитана Ивана Флерова — отправилось на фронт в ночь с 1 на 2 июля 1941 года.

Командир первой батареи реактивной артиллерии «Катюш», капитан Иван Андреевич Флеров. Фото: РИА Новости

Но вот что примечательно. Первые документы о формировании дивизионов и батарей, вооруженных реактивными минометами, появились еще до знаменитых стрельб под Москвой! Например, директива Генштаба о формировании пяти дивизионов, вооруженных новой техникой, вышла за неделю до начала войны — 15 июня 1941 года. Но реальность, как всегда, внесла свои коррективы: в действительности формирование первых частей полевой реактивной артиллерии началось 28 июня 1941 года. Именно с этого момента, как определяла директива командующего Московского военного округа, и отводилось трое суток на формирование первой особой батареи под командованием капитана Флерова.

По предварительному штатному расписанию, которое было определено еще до софринских стрельб, батарея реактивной артиллерии должна была иметь девять реактивных установок. Но заводы-изготовители не справлялись с планом, и Флеров не успел получить две из девяти машин — он отправился на фронт в ночь на 2 июля с батареей из семи реактивных минометов. Но не стоит думать, что в сторону фронта отправились просто семь ЗИС-6 с направляющими для запуска М-13. По списку — утвержденного штатного расписания для особой, то есть по сути экспериментальной батареи не было и быть не могло — в батарее числились 198 человек, 1 легковая, 44 грузовых и 7 специальных машин, 7 БМ-13 (они почему-то фигурировали в графе «Пушки 210 мм») и одна 152-мм гаубица, выполнявшая роль пристрелочного орудия.

Именно в таком составе флеровская батарея и вошла в историю как первая в Великой Отечественной войне и первая в мире боевая часть реактивной артиллерии, участвовавшая в боевых действиях. Свой первый бой, ставший потом легендарным, Флеров и его артиллеристы дали 14 июля 1941 года. В 15:15, как следует из архивных документов, семь БМ-13 из состава батареи открыли огонь по железнодорожной станции Орша: необходимо было уничтожить скопившиеся там эшелоны с советской военной техникой и боеприпасами, которые не успели добраться до фронта и застряли, попав в руки противника. Кроме того, в Орше скапливалось и подкрепление для наступающих частей вермахта, так что возникала чрезвычайно привлекательная для командования возможность одним ударом решить сразу несколько стратегических задач.

Так и получилось. По личному приказу заместителя начальника артиллерии Западного фронта генерала Георгия Кариофилли батарея нанесла первый удар. Всего за несколько секунд по цели был выпущен полный боекомплект батареи — 112 реактивных снарядов, каждый из которых нес боевой заряд весом почти 5 кг — и на станции начался ад. Вторым ударом батарея Флерова уничтожила понтонную переправу гитлеровцев через реку Оршица — с тем же успехом.

Через несколько дней на фронт прибыли еще две батареи — лейтенанта Александра Куна и лейтенанта Николая Денисенко. Обе батареи нанесли первые свои удары по врагу в последних числах июля тяжелого 1941 года. А с начала августа в Красной армии началось формирование уже не отдельных батарей, а целых полков реактивной артиллерии.
Читайте в рубрике «История» Россы, народ с севера, осадил Константинополь18 июня 860 года дружины Аскольда и Дира взяли в осаду столицу Византии Россы, народ с севера, осадил Константинополь

Гвардия первых месяцев войны

Первый документ о формировании такого полка был издан 4 августа: постановление Госкомитета СССР по обороне предписывало сформировать один гвардейский минометный полк, вооруженный установками М-13. Этому полку было присвоено имя наркома общего машиностроения Петра Паршина — человека, который, собственно, и обратился в ГКО с идеей формирования такого полка. И с самого начала предложил дать ему звание гвардейского — за полтора месяца до того, как в Красной армии появились первые гвардейские стрелковые части, а потом и все остальные.

«Катюши» на марше. 2-й Прибалтийский фронт, январь 1945 года. Фото: Василий Савранский / РИА Новости

Четыре дня спустя, 8 августа, было утверждено штатное расписание гвардейского полка реактивных установок: каждый полк состоял из трех или четырех дивизионов, а каждый дивизион — из трех батарей по четыре боевые машины. Той же директивой предусматривалось формирование первых восьми полков реактивной артиллерии. Девятым стал полк имени наркома Паршина. Примечательно, что уже 26 ноября наркомат общего машиностроения был переименован в наркомат минометного вооружения: единственный в СССР, занимавшийся одним-единственным видом оружия (просуществовал до 17 февраля 1946 года)! Это ли не свидетельство того, какое огромное значение руководство страны придавало реактивным минометам?

Другим свидетельством этого особого отношения стало постановление Госкомитета по обороне, вышедшее месяц спустя — 8 сентября 1941 года. Этот документ фактически превращал реактивную минометную артиллерию в особый, привилегированный вид вооруженных сил. Гвардейские минометные части выводились из состава Главного артиллерийского управления РККА и превращались в гвардейские минометные части и соединения со своим собственным командованием. Оно подчинялось непосредственно Ставке Верховного главнокомандования, а в его состав входили штаб, управление вооружений минометных частей М-8 и М-13 и оперативные группы на основных направлениях.

Первым командующим гвардейскими минометными частями и соединениями стал военинженер 1-го ранга Василий Аборенков — человек, чье имя фигурировало в авторском свидетельстве на «ракетную автоустановку для внезапного, мощного артиллерийского и химического нападения на противника с помощью ракетных снарядов». Именно Аборенков на посту сначала начальника отдела, а потом заместителя начальника Главного артиллерийского управления сделал все, чтобы Красная армия получила новое, невиданное оружие.

После этого процесс формирования новых артиллерийских подразделений пошел полным ходом. Основной тактической единицей стал полк гвардейских минометных частей. Он состоял из трех дивизионов реактивных установок М-8 или М-13, зенитного дивизиона, а также подразделений обслуживания. Всего в полку числились 1414 человек, 36 боевых машин БМ-13 или БМ-8, а из прочего вооружения — 12 зенитных пушек калибра 37 мм, 9 зенитных пулеметов ДШК и 18 ручных пулеметов, не считая ручного стрелкового оружия личного состава. Залп одного полка реактивных установок М-13 состоял из 576 реактивных снарядов — по 16 «эрэсов» в залпе каждой машины, а полка реактивных установок М-8 — из 1296 реактивных снарядов, так как одна машина выпускала сразу 36 снарядов.

«Катюши», «Андрюши» и другие члены реактивной семьи

К концу Великой Отечественной войны гвардейские минометные части и соединения Красной армии стали грозной ударной силой, оказавшей существенное влияние на ход боевых действий. В общей сложности к маю 1945 года советская реактивная артиллерия насчитывала 40 отдельных дивизионов, 115 полков, 40 отдельных бригад и 7 дивизий — всего 519 дивизионов.

На вооружении этих подразделений стояли боевые машины трех видов. Прежде всего это были, конечно, сами «Катюши» — боевые машины БМ-13 со 132-миллиметровыми реактивными снарядами. Именно они стали самыми массовыми в советской реактивной артиллерии времен Великой Отечественной войны: с июля 1941 года по декабрь 1944-го выпустили 6844 такие машины. Пока в СССР не стали поступать ленд-лизовские грузовики «Студебеккер», пусковые установки монтировали на шасси ЗИС-6, а потом основными носителями стали американские трехосные тяжеловозы. Кроме того, существовали модификации пусковых установок для размещения М-13 на других поступавших по ленд-лизу грузовиках.

Гораздо больше модификаций было у 82-миллиметровой «Катюши» БМ-8. Во-первых, только эти установки благодаря их небольшим габаритам и весу удавалось монтировать на шасси легких танков Т-40 и Т-60. Такие самоходные реактивные артиллерийские установки получили название БМ-8-24. Во-вторых, такого же калибра установки монтировались на железнодорожных платформах, бронекатерах и торпедных катерах и даже на дрезинах. А на Кавказском фронте их переделали под стрельбу с земли, без самоходного шасси, которому было бы не развернуться в горах. Но основной модификацией стала пусковая установка для реактивных снарядов М-8 на автомобильном шасси: до конца 1944 года их было выпущено 2086 штук. В основном это были БМ-8-48, запущенные в производство в 1942 году: эти машины имели 24 балки, на которые устанавливались 48 реактивных снарядов М-8, выпускались они на шасси грузовика «Форм Мармон-Херрингтон». А пока не появилось иностранное шасси, на базе грузовика ГАЗ-ААА выпускались установки БМ-8-36.

Харбин. Парад войск Красной армии в честь победы над Японией. Фото: Фотохроника ТАСС

Последней и самой мощной модификацией «Катюши» стали гвардейские минометы БМ-31-12. Их история началась в 1942 году, когда удалось сконструировать новый реактивный снаряд М-30, представлявший собой уже привычный М-13 с новой боевой частью калибра 300 мм. Поскольку менять реактивную часть снаряда не стали, получился своего рода «головастик» — его сходство с мальчишкой, видимо, и послужило основой для прозвища «Андрюша». Первоначально снаряды нового типа запускались исключительно из наземного положения, прямо с рамообразного станка, на котором в деревянных упаковках стояли снаряды. Год спустя, в 1943-м, на смену М-30 пришел реактивный снаряд М-31 с более тяжелой боевой частью. Именно под этот новый боеприпас к апрелю 1944 года и была сконструирована пусковая установка БМ-31-12 на шасси трехосного «Студебеккера».

По подразделениям гвардейских минометных частей и соединений эти боевые машины распределялись так. Из 40 отдельных дивизионов реактивной артиллерии 38 были вооружены установками БМ-13, и только два — БМ-8. Такое же соотношение было и в 115 полках гвардейских минометов: 96 из них имели на вооружении «Катюши» в варианте БМ-13, а остальные 19 — 82-миллиметровые БМ-8. Гвардейские минометные бригады вообще не имели на вооружении реактивных минометов калибра меньше, чем 310 мм. 27 бригад были вооружены рамными пусковыми установками М-30, а потом М-31, а 13 — самоходными М-31-12 на автомобильном шасси.

Та, с кого началась реактивная артиллерия

В годы Великой Отечественной войны советская реактивная артиллерия не имела равных себе по другую сторону фронта. Несмотря на то что печально знаменитый немецкий реактивный миномет Nebelwerfer, носивший у советских солдат прозвища «Ишак» и «Ванюша», имел сопоставимую с «Катюшей» эффективность, он был значительно менее мобильным и имел в полтора раза меньшую дальность стрельбы. Достижения союзников СССР по антигитлеровской коалиции в области реактивной артиллерии были еще более скромными.

Американская армия только в 1943 году приняла на вооружение 114-миллиметровые реактивные снаряды М8, для которых разработали три типа пусковых установок. Установки типа Т27 больше всего напоминали советские «Катюши»: они монтировались на грузовиках повышенной проходимости и представляли собой два пакета из восьми направляющих каждый, установленные поперек продольной оси машины. Примечательно, что в США повторили первоначальную схему «Катюши», от которой советские инженеры отказались: поперечное расположение пусковых установок приводило к сильной раскачке машины в момент залпа, что катастрофически снижало кучность стрельбы. Существовал еще вариант Т23: тот же пакет из восьми направляющих устанавливался на шасси «Виллиса». А самым мощным по силе залпа был вариант установки Т34: 60 (!) направляющих, которые устанавливались на корпусе танка «Шерман», прямо над башней, из-за чего наведение в горизонтальной плоскости производилось с помощью поворота всего танка.

Кроме них, в армии США в годы Второй мировой войны использовались еще усовершенствованный реактивный снаряд М16 с пусковой установкой Т66 и пусковая установка Т40 на шасси средних танков типа М4 для 182-миллиметровых реактивных снарядов. А в Великобритании с 1941 года стоял на вооружении пятидюймовый реактивный снаряд 5”UP, для залповой стрельбы такими снарядами использовались 20-трубные корабельные пусковые установки или 30-трубные буксируемые колесные. Но все эти системы были, по сути, только подобием советской реактивной артиллерии: догнать или превзойти «Катюшу» им не удалось ни по распространенности, ни по боевой эффективности, ни по масштабам производства, ни по известности. Не случайно же именно слово «Катюша» по сей день служит синонимом слова «реактивная артиллерия», а сама БМ-13 стала родоначальницей всех современных реактивных систем залпового огня.

[Хронос]

http://www.hrono.ru/dokum/194_dok/19401218barb.php
18 декабря 1940 г.

План "Барбаросса" - план нападения и ведения войны против Советского Союза - был утвержден Гитлером 18 декабря 1940 г. Германское командование рассчитывало провести операцию "Барбаросса" за 3 - 4 месяца.

(Извлечение)

Немецкие вооруженные силы должны быть готовы к тому, чтобы еще до окончания войны с Англией победить путем быстротечной военной операции Советскую Россию (вариант "Барбаросса").

Для этого армия должна будет использовать все состоящие в ее распоряжении соединения с тем лишь ограничением, что оккупированные области должны быть защищены от всяких неожиданностей. (...)

Приказ о наступлении на Советскую Россию я дам в случае необходимости за восемь недель перед намеченным началом операции. (...)

Особое внимание следует обратить на то, чтобы не было разгадано намерение произвести нападение.

Приготовления верховного главнокомандования должны вестись исходя из следующих основных положений:

Общая цель

Находящиеся в западной части России войсковые массы русской армии должны быть уничтожены в смелых операциях с глубоким продвижением танковых частей. Следует воспрепятствовать отступлению боеспособных частей в просторы русской территории.

Затем путем быстрого преследования должна быть достигнута линия, с которой русская авиация уже не будет в состоянии совершать нападения на германские области. Конечной целью операции является отгородиться от азиатской России по общей линии Архангельск — Волга. Таким образом, в случае необходимости остающаяся у России последняя промышленная область на Урале сможет быть парализована с помощью авиации.

В ходе этих операций Балтийский флот русских быстро потеряет свои опорные пункты и таким образом перестанет быть боеспособным. (...)
Предполагаемые союзники и их задачи

1. На флангах нашей операции мы можем рассчитывать на активное участие Румынии и Финляндии в войне против Советской России. (...)

2. Задача Румынии будет заключаться в том, чтобы совместно с наступающей там группой вооруженных сил сковать находящиеся против нее силы противника, а в остальном — вести вспомогательную службу в тыловом районе.

3. Финляндия должна будет прикрывать наступление немецкой десантной северной группы (части XXI группы), которая должна прибыть из Норвегии, а затем оперировать совместно с нею. Кроме того, на долю Финляндии возлагается ликвидация русских сил в Ханко.

4. Можно рассчитывать на то, что не позже, чем начнется операция, шведские железные дороги и шоссе будут предоставлены для продвижения немецкой северной группы.

Проведение операции
Армия в соответствии с вышеизложенными целями:

В районе военных действий, разделенном болотами р. Припя-ти на северную и южную половины, центр тяжести операции следует наметить севернее этой области. Здесь следует предусмотреть две армейские группы.

Южной из этих двух групп, образующей центр общего фронта, предстоит задача с помощью особо усиленных танковых и моторизованных частей наступать из района Варшавы и севернее ее и уничтожить русские вооруженные силы в Белоруссии. Таким образом должна быть создана предпосылка для проникновения больших сил подвижных войск на север с тем, чтобы во взаимодействии с северной армейской группой, наступающей из Восточной Пруссии в направлении Ленинграда, уничтожить войска противника, сражающиеся в Прибалтике. Лишь после обеспечения этой неотложной задачи, которая должна завершиться захватом Ленинграда и Кронштадта, следует продолжать наступательные операции по овладению важнейшим центром коммуникаций и оборонной промышленности - Москвой. (...)

Основной задачей армейской группы, расположенной южнее припятских болот, является наступление из района Люблина в общем направлении на Киев, чтобы мощными танковыми силами быстро продвинуться во фланг и в тыл русских сил и затем напасть на них при их отходе к Днепру. (...)

...Быстрое достижение Москвы. Захват этого города означает как с политической, так и с хозяйственной стороны решающий успех, не говоря уже о том, что русские лишаются важнейшего железнодорожного узла.

Воздушные вооруженные силы:

Их задача будет заключаться в том, чтобы по возможности парализовать и ликвидировать воздействие русской авиации, а также в том, чтобы поддерживать операции армии на ее решающих направлениях, а именно: центральной армейской группы и — на решающем фланговом направлении — южной армейской группы. Русские железные дороги должны быть перерезаны в зависимости от их значения для операции преимущественно на их важнейших ближайших объектах (мостах через реки) путем их захвата смелой высадкой парашютных и авиадесантных частей.

В целях сосредоточения всех сил для борьбы против неприятельской авиации и непосредственной поддержки армии не следует во время главных операций совершать нападения на оборонную промышленность. Только по окончании операции против средств сообщения такие нападения станут в порядок дня, и в первую очередь на Уральскую область.

Военно-морской флот:

Военно-морскому флоту в войне против Советской России предстоит задача, защищая собственное побережье, воспрепятствовать выходу неприятельских военно-морских сил из Балтийского моря. Ввиду того что по достижении Ленинграда-русский Балтийский флот потеряет свой последний опорный пункт и окажется в безвыходном положении, следует избегать перед этим более значительных морских операций. (...)

Число офицеров, привлекаемых для предварительной подготовки, должно быть как можно более ограниченным, в дальнейшем сотрудники должны привлекаться как можно позже и посвящены лишь в объеме, необходимом для непосредственной деятельности каждого отдельного лица. Иначе возникает опасность, что из-за огласки наших приготовлений, реализация которых пока вовсе еще не решена, могут возникнуть тяжелейшие политические и военные последствия...

Завизировали: Иодль, Кейтель.

Подписано: Гитлер.

Нюрнбергский процесс. Т. II.- С. 559 - 565. М. 1958.

Ниже приводится начальная часть "плана Барбаросса" в несколько ином его переводе, что может быть полезно для лучшего понимания нюансов:
Из директивы № 21. План "Барбаросса"

Ставка фюрера,

18 декабря 1940 г.

Германские вооруженные силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии. (Вариант "Барбаросса".)

Сухопутные силы должны использовать для этой цели все находящиеся в их распоряжении соединения, за исключением тех, которые необходимы для защиты оккупированных территорий от всяких неожиданностей. (...)

Приказ о стратегическом развертывании вооруженных сил против Советского Союза я отдам в случае необходимости за восемь недель до намеченного срока начала операции.

Приготовления, требующие более продолжительного времени, если они не начались, следует начать уже сейчас и закончить к 15.5.41 г.

Решающее значение должно быть придано тому, чтобы наши намерения напасть не были распознаны. (...)

1. Общий замысел

Основные силы русских сухопутных войск, находящиеся в Западной России, должны быть уничтожены в смелых операциях посредством глубокого, быстрого выдвижения танковых клиньев.

Отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено.

Путем быстрого преследования должна быть достигнута линия, с которой русские военно-воздушные силы будут не в состоянии совершать налеты на имперскую территорию Германии.

Конечной целью операции является создание заградительного барьера против Азиатской России по общей линии Волга - Архангельск. Таким образом, в случае необходимости последний индустриальный район, остающийся у русских на Урале, можно будет парализовать с помощью авиации.

В ходе этих операций русский Балтийский флот быстро потеряет свои базы и окажется, таким образом, не способным продолжать борьбу.

Эффективные действия русских военно-воздушных сил должны быть предотвращены нашими мощными ударами уже в самом начале операции. (...)

Совершенно секретно! Только для командования: Стратегия фашистской Германии в войне против СССР: Документы и материалы. М., 1967. С. 149-153.

Здесь приводится по кн.: Хрестоматии по отечественной истории (1914 - 1945 гг) под редакцией А.Ф. Киселева, Э.М.Шагина. М. 1996

[Корпорация историков]

http://www.krunch.ru/blog/historypages/230.html#cut
Страницы истории 28 ноября 2015, 21:01

О пакте Молотова — Риббентропа слышали многие, но мало кто знает, что спустя год немцы предложили СССР новый договор. Если бы Сталин и Гитлер тогда договорились, Советский Союз стал бы полноправным союзником Германии.

Трое в лодке

75 лет назад, 14 ноября 1940 года, председатель Совнаркома и нарком иностранных дел Вячеслав Молотов, человек номер два в советском руководстве, завершил свой трехдневный визит в Берлин. Эта поездка стала последней попыткой разрешить противоречия, накопившиеся между партнерами по пакту, и предотвратить возникновение советско-германской войны.

Риббентроп и Гитлер предложили Молотову, чтобы СССР присоединился к Тройственному пакту, который таким образом превратился бы в Четверной. Согласно проекту договора, Германия, Италия, Япония и Советский Союз обязались уважать «естественные сферы влияния друг друга». К договору прилагался проект секретного протокола, где центр тяжести советских интересов определялся «в направлении к Индийскому океану», а конкретнее — к Персидскому заливу и Аравийскому морю.

Фактически СССР предлагалось либо ждать, когда Германия и ее союзники сокрушат Британскую империю, и забрать свою долю добычи (если позволят), либо уже сейчас попробовать оккупировать хотя бы Иран, что привело бы к конфликту с Англией. Правда, Гитлер в беседе с Молотовым подчеркнул, что «не просит о какой бы то ни было военной помощи — Германия в этом не нуждается». Сохранились стенограммы этих встреч.

Молотов и Сталин, допуская участие СССР в Четверном пакте, требовали вывести германские войска из Финляндии и позволить СССР оккупировать эту страну. Молотов также выразил недовольство данными Германией гарантиями территориальной целостности Румынии и вводом туда германских войск. Взамен он потребовал перехода Болгарии в советскую сферу влияния и установления советского контроля над Черноморскими проливами с созданием там военной базы.

Все эти требования были окончательно сформулированы в проекте соглашения СССР, Германии, Японии и Италии, переданном Молотовым германскому послу в Москве Вернеру фон дер Шулленбургу 25 ноября. Германские войска должны были уйти из Финляндии, которой предстояло подвергнуться советской оккупации. Советская военно-морская база должна была быть создана в Дарданеллах, а с Болгарией, переходящей в советскую сферу влияния, СССР заключит пакт о взаимопомощи. Сфера интересов СССР определялась «на юге от Батума и Баку в общем направлении к Персидскому заливу», что включало в нее Турцию и Иран.

Однако ответа Германии на этот проект не последовало. Еще в Берлине Гитлер категорически воспротивился новой войне Сталина против Финляндии, указав на важность для Германии спокойствия на Балтике. Насчет Болгарии пакт о взаимопомощи СССР немецкая сторона считала приемлемым только в случае, если на него согласится София. А насчет Турции Гитлер соглашался лишь на пересмотр в благоприятном для СССР духе конвенции Монтре, регулирующей режим Проливов.

Неизбежность войны

После визита Молотова советско-германская война стала неизбежной в самые ближайшие месяцы. Вот что писал в своих мемуарах генерал Гейнц Гудериан, создатель германских танковых войск: «Гитлер был весьма разгневан требованиями русских и ясно выразил свое неудовольствие во время бесед в Берлине, просто проигнорировав последующую Русскую ноту. Из визита Молотова и хода переговоров Гитлер сделал вывод, что война с Советским Союзом рано или поздно неизбежна».

После отъезда Молотова из Берлина стороны начали готовиться к нападению друг на друга. Гитлер 19 декабря 1940 года подписал план «Барбаросса», предполагавший нападение на СССР 15 мая 1941 года. 30 мая, когда нападение было уже перенесено на 22 июня, Гитлер говорил германскому дипломату Вальтеру Хевелю: «Барбаросса» является риском, как и все, если она не удастся, то все так или иначе пропало. Но когда бы она удалась, то создалась бы ситуация, которая, вероятно, принудила бы Англию к миру».

В свою очередь Красная Армия постоянно готовилась к войне на Западе. Менялись только сроки — на плане развертывания от 11 марта 1941 года сохранилась карандашная пометка, сделанная заместителем начальника Генштаба Николаем Ватутиным: «Наступление начать 12 июня» (документ хранится в архивах Генштаба, он был опубликован в 1999 году). Однако когда в середине мая в Генштабе был составлен детальный план кампании, его реализация предполагалась уже в июле.

Гитлер не доверял Сталину и не сомневался, что рано или поздно тот нападет на него. Точно так же Сталин не доверял Гитлеру и не сомневался, что рано или поздно Германия нападет на СССР. Все дело было в сроках.

Сталин, похоже, всерьез полагал, что вермахт, как о том говорили Молотову Риббентроп и Гитлер, скоро вторгнется на Британские острова. Ближайшим временем могло быть только лето 1941 года. Сталин, равно как и Молотов, да и советские генералы, не представляли себе всех трудностей операции по форсированию Ла-Манша. Почему, в частности, настойчиво требовали у западных союзников высадиться во Франции еще в 1941–1942 годах. Неслучайно Геринг говорил Молотову о решающей роли люфтваффе в войне с Англией. И захват Крита с помощью авиации и воздушного десанта в мае 1941-го должен был только укрепить Сталина в этом мнении. Гитлер же, в отличие от Сталина, допускал, что советское нападение может последовать еще в 41-м. Так, по свидетельству бывшего начальника штаба 4-й армии Гюнтера Блюментрита, «Гитлер заявил, что он не намерен ждать, когда русские будут готовы к нападению, и опередит эту опасность с востока ради защиты Германии и всей Европы. Он считал, что русские нападут на Германию в 1941 году».

Что было бы, если бы Сталин и Молотов приняли предложение Гитлера и Риббентропа? Вероятно, тогда Гитлер не стал бы сразу нападать на СССР, а перенес центр тяжести действий люфтваффе в Средиземноморье и направил бы туда несколько лучших танковых и моторизованных дивизий. Но основную часть сухопутной армии он оставил бы на востоке на случай советского нападения.

Согласившись на предложение Гитлера о Четвертном союзе, советский диктатор имел шанс ударить первым. Но он решил играть по-крупному, надеясь, что за благожелательный нейтралитет Гитлер уступит Финляндию, Болгарию и Турцию. Однако такие уступки для Гитлера не имели смысла. Советская оккупация Финляндии создавала угрозу Швеции, откуда поставлялась жизненно необходимая промышленности Рейха железная руда. Контроль СССР над Болгарией ставил в крайне сложное положение Румынию и размещенные там германские войска, а также создавал у советской сферы влияния общую границу с Грецией, что угрожало средиземноморской стратегии Германии и Италии.

Так экспансия, которую проводили два диктатора, привела к кровопролитной войне. Нацистский рейх погиб, но и Советский Союз, оказавшийся среди победителей, потерял миллионы своих жителей и был столь ослаблен, что не смог долго удерживать приобретенные территории. Об этих уроках и сегодня стоит помнить всем тем, кто стремится к экспансии.

[EchoMSK]

https://echo.msk.ru/programs/victory/2492443-echo/
Время выхода в эфир: 31 АВГУСТА 2019, 20:05
В ГОСТЯХ: Олег Будницкий
доктор исторических наук, профессор НИУ ВШЭ
ВЕДУЩИЕ:
Виталий Дымарский, Владимир Рыжков

читать
#
слушать
51:46
https://echo.msk.ru/sounds/2492443.html
$
Cкачать
11.9 МБ

https://youtu.be/AgsSyRnErwI

[Sedov_05]

https://picturehistory.livejournal.com/4752495.html

sedov_05 (sedov_05) написал в picturehistory
2019-09-01 20:28:00 210

Кстати, как мне кажется, считать, что Вторая Мировая война началась именно 1 сентября 1939 года терминологически неверно. В тот день, 80 лет назад на ОДНУ страну - Польшу (Вторую Речь Посполитую) напало ДВЕ страны - Германия (Третий Райх) и Словакия, тогда как под Мировыми войнами понимаются, как правило, войны коалиций, а коалиционной война стала только 3 сентября, когда в нее вступили Соединенное Королевство и Французская республика. По аналогии с Первой Мировой, начало которой считается не с объявления войны Австро-Венгрией Сербии (28 июля 1914 года) и даже не, собственно, начало военных действий (обстрел Белграда 30 июля), а объявление войны Германской Империей (Второй Райх) империи Российской с одновременной оккупацией Люксембурга, что произошло 1 августа 1914 года.

Теоретически, конечно, можно указать на то, что в силу ранее данных упомянутыми выше Великобритании и Франции гарантий Польше (и Румынии), Польша (и Румыния) по состоянию на 01.09.1939 уже являлись союзниками Англии и Франции, но раз именно 1 сентября эти две страны не объявили войну Германии (и Словакии, наверное, тоже стоило), то в состоянии войны они с Германией (и Словакией) не находились и война, начавшаяся 1 сентября 1939 года на тот момент коалиционной (а, следовательно, мировой) еще не была.

Надо упомянуть, что события Второй Мировой войны, происходившие в Европе, Африке и на Ближнем Востоке, в современной Западной Европе вполне справедливо именуются "Второй Мировой войной в Европе" ибо Япония все годы войны следовала обещанию премьер-министра Нобуюки Абэ никогда не вмешиваться в европейские дела, сделанному 4 сентября 1939 года.

Вроде бы, возникает противоречие - "мировая" и "в Европе". Однако, и Великобритания, и Франция были державами с территориями на всех континентах мира, а военные действия, в которых не была вовлечена Япония, разворачивались не только в Европе, но и в Африке (Марокко, Алжир, Тунис, Ливия, Египет, Эфиопия, Эритрея, Сомали, Кения, Мадагаскар, Судан, Сенегал) и Азии (Ливан, Сирия, Иран, Йемен).

Ну и, чтобы два раза не вставать, повторюсь в своем мнении, что термин "Великая Отечественная война" в приложении ко всем военным действиям, осуществлявшимся РККА на европейских ТВД (оккупация Ирана - это немного из другой оперы, как мне кажется), верен только для того периода, пока военные действия велись на территории Советского Союза за пределами Прибалтийских государств, оккупация которых, была осуществлена в логике Второй Мировой войны и в нарушение договоренностей с этим странами. Все остальные действия РККА никакой "отечественностью" не имеют и являются частью Второй Мировой войны в Европе. В конце концов, никто никогда не пытался объединить "Европейский Поход Русской Армии" в 1813-14 годах и Отечественную Войну 1812 года.

Что же касается Западной Беларуси и Западной Украины, то тут интересно. Во первых, по состоянию на осень 1939 года Договор о ненападении между СССР и Польшей уже ДЕ-ФАКТО не действовал (так как по его же условиям - см. ст.2, мог быть расторгнут Советским Союзом), а во вторых, были присоединены территории, права СССР на которые, де факто, признавались западноевропейскими странами. Недаром, Уинстон Черчилль 1 октября 1939 года заявил, что СССР не взял ничего за линией Керзона и именно поэтому ни Великобритания, ни Франция не объявили войны СССР, хотя, в силу ранее данных гарантий Польше могли бы это сделать.

["Иллюстрированная Россiя"]

https://picturehistory.livejournal.com/4752806.html
(с)

См.также:

Другие выпуски: Журнал русской эмиграции "Иллюстрированная Россiя"

Мисс «Русская колония»

"Пляжъ" Юмористический еженедельник № 30 (118) от 23 июля 1925

Журнал русской эмиграции "Рубеж" (Харбин)

[Foto_history]

https://foto-history.livejournal.com/12818195.html

2nd-Sep-2019 12:00 am

1 сентября 1939 года Германия, несмотря на постоянную политику действенного сотрудничества с Варшавой ( пакт Пилсудского — Гитлера, совместное участие в разделе чехословацких территорий по Мюнхенскому сговору), осуществила вторжение в Польшу. Так началась Вторая мировая война.

1. Вступление немецких войск в Польшу. 1 сентября 1939 года. 6 часов утра.

РГАКФД , оп 3, № 201, сн. 4



2. Солдаты вермахта ломают шлагбаум на пограничном пункте в Сопоте (граница Польши и Вольного города Данцига). 1 сентября 1939 г.





3. Польская пехота в обороне. 1 сентября 1939 года.





4. Польская пехота на марше. 1 сентября – 6 октября 1939 г.





5. Уличный бой в предместье Варшавы. 1939 г.


РГАКФД , оп. 3, № 200, сн. 12



6. Выезд дипломатов из оккупированной немецкими войсками Польши. 1939 г.


РГАКФД , оп. 3 № 204, сн.14



7. Польские парламентеры во время передачи крепости Модлин представителям немецкого командования.1939 г.


РГАКФД , оп. 3, № 199, сн. 7



8. Момент церемонии переговоров о капитуляции между представителями польского и немецкого командования. Варшава. 1939 г.


РГАКФД , оп. 3 № 199, сн. 8



9. Представитель польского командования и представитель немецкого командования во время церемонии капитуляции. Варшава. 1939 г.


РГАКФД , оп. 3, № 199, сн.4



10. Момент церемонии переговоров о капитуляции Польши. 1939 г.



РГАКФД , оп. 3, № 199, сн. 11



11. Начальник Главного штаба ВП Вацлав Стахевич и британский генерал Эдмунд Айронсайд (в штатском) на штабных польско-британских переговорах 17 — 21 июля 1939 г.






12. Вид на разрушенные здания в Варшаве. 1939 г.


РГАКФД , оп.3, № 205, сн. 39



13. Вид на разрушенное предместье Прага в Варшаве. 1939 г.


РГАКФД , оп. 3, № 205, сн. 22



14. Велюнь после бомбардировки 1 сентября 1939 года (фото выполнено с башни готического собора Велюня).





15. Расчет немецкого артиллерийского орудия на позиции на площади Оперы в Варшаве. 1939 г.


РГАКФД , оп. 3, № 205, сн. 46



16. Вступление немецких войск в Варшаву. 1939 г.


РГАКФД , оп. 3, № 201, сн. 15



17. Парад немецких войск в Варшаве во время приезда А.Гитлера. 1939 г.


РГАКФД , оп. 3, № 198, сн. 17



18. Церемония приветствия немецкими войсками прибывшего в Варшаву А.Гитлера. 1939 г.


РГАКФД , оп. 3, № 198, сн. 4



19. А.Гитлер в сопровождении торжественного кортежа в Данциге. 1939 г.


РГАКФД , оп. 3, № 198, сн. 20



20. Сборный пункт трофейного оружия, организованный немцами на одной из улиц в Варшаве. 1939 г.


РГАКФД , оп. 3, № 206, сн. 13



21. Польские военнопленные сдают оружие. 1939 г.


РГАКФД , оп. 3, № 263, сн. 311



22. Немецкий солдат конвоирует польских солдат, захваченных в плен. 1939 г.


РГАКФД , оп. 3, № 263, сн. 278



23. Еврейское гетто в Варшаве во время немецкой оккупации. Декабрь 1941 г.


РГАКФД , 0-154299


24. Колонна арестованных немцами поляков проходит по улице одного из городов Силезии. 1941 г.


РГАКФД , 2-105013



25. Расстрел поляков во время немецкой оккупации. 1941 г.


РГАКФД , 2-105014



26. Солдаты гестапо ведут на расстрел группу польских женщин. 1941 г.


РГАКФД , 2-105024


Все фото кликабельны