*2184. Чарли Чаплин

[Частный корреспондент]

http://www.chaskor.ru/article/veliki...bezhchik_21700
16.04.2014, 20:09
Валерий Головской среда, 16 апреля 2014 года, 08.00

Великий перебежчик
125 лет назад, 16 апреля 1889 года, родился Чарли Чаплин

Чарли Чаплин, 1916 год // Итар-Тасс, Photas, Interfoto

В книге Валерия Головского «Перебежчики и лицедеи» (Нижний Новгород: Деком, 2006) речь идёт о далеко не всем известных сторонах жизни таких людей, как Рудольф Нуриев, Михаил Калатозов, Аркадий Шевченко, Мэрилин Монро. В этом же списке и Чарли Чаплин. Книга выстроена на базе материалов Федерального бюро расследований США и других американских архивов.

Уже начиная с 1948 года Чаплин начал думать об отъезде из Америки. Конечно, Россия не входила в его планы. Он вёл переговоры с властями Великобритании, но, поскольку британское правительство отказалось предоставить ему льготные налоговые условия, он предполагал поселиться в Аргентине или в какой-нибудь европейской стране. В связи с этим планами Чаплин решил получить въездную визу в США. 17 апреля 1948 года Служба иммиграции и натурализации (СИН) провела интервью с Чаплином. Вот некоторые главные темы этого собеседования.

В ответ на прямые и многократные вопросы о членстве в компартии режиссёр решительно отрицал какие-либо формальные связи с этой организацией. Он так обосновал свою позицию: «Я либерал, меня всегда беспокоила проблема мира на земле. Но это не значит, что я интересовался коммунизмом. Мне не нужны никакие организации прикрытия. Я всегда использую своё имя. Я никогда не принадлежал ни к одной политической группе, кроме тех, с которыми я связан по работе». «Я ничего не знаю о компартии США, абсолютно ничего. Все разговоры о моих связях с коммунистами — это результат моего выступления в 1942 году на митинге в поддержку второго фронта в Сан-Франциско».

«Симпатизировали ли вы идеям коммунизма?» — спросил сотрудник СИНа. Чаплин ответил так: «Во время войны все более или менее симпатизировали коммунизму. Я ничего не знаю о коммунизме. Я не читал Карла Маркса или чего-то в этом роде. Моя интерпретация коммунизма — это Россия. Не Россия при старом режиме, а то, как коммунисты сражались за свою идею». И ещё: «Я не коммунист, моё имя никогда не было связано с коммунизмом. У меня 30-миллионный бизнес, как я могу поддерживать коммунизм?»

«Думаете ли вы, что коммунистической образ жизни лучше американского?»  — продолжал допытываться следователь.

Уже в первое вручение «Оскара» его обладателем стал режиссёр российского происхождения Льюис Майлстоун (Лев Мильштейн). В 1929 году в номинации «Режиссёр (комедия)» он получил «Оскар» за фильм «Два арабских рыцаря», уверенно обойдя такого мэтра жанра, как Чарли Чаплин с его «Цирком». А в 1930 году он получил ещё одну статуэтку рыцаря.
Легенды «Оскара»

Ответ Чаплина: «Нет. Если бы я так думал, я, вероятно, поехал бы жить туда… Они (советские. — В. Г.) не любят, когда кто-то говорит откровенно. Но я и не против них. Я никогда не был и не буду против них, разве что они решат захватить Америку. Тогда я буду первым, кто возьмётся за оружие... Я не люблю прессу в этой стране. Пресса всегда лгала на мой счёт. Она всегда пыталась создать образ монстра. Я вёл тихую нормальную жизнь. Я вообще не общественный человек. Но во время войны у меня было сильное чувство против нацизма, в тот период я был полностью против войны, потому что я был возмущён тем, как кое-кто пытался заключить сделку с Гитлером... Я не еврей, но то, что для уничтожения была выбрана только одна нация, меньшинство, возмущало меня больше, чем идеология. Нацисты — это безумные люди, сумасшедшие».

«Каково ваше отношение в советскому правительству сейчас?»

«Такое же, как и раньше. Я чувствую к ним большую благодарность. Судя по тому, что я читаю в новостях, они не совершили никаких особых преступлений или ненавидели нашу демократию».

«Говорили ли вы когда-нибудь фразу: «Россия — будущее за тобой!»?»

«Да,— признался Чаплин, — но это было обращение к народу России в годы войны, а не к кому-либо персонально».

«Судя по всему, вы считаете, что американский и советский образы жизни совместимы?» — гнул свою линию чиновник. Но Чаплин не поддавался:

«Честно говоря, я не имею ни малейшего понятия о советском образе жизни. Но я не понимаю, почему мы не можем жить в мире с Россией! Могу вас заверить: меня не интересует их идеология. Меня интересует только то, что они хотят мира, и я не понимаю, почему мы не можем поставить ту же цель. Торговые отношения, мелиорация, всё такое, чтобы не было мировой войны... Я хочу, чтобы вы записали, что я не интересовался никакими формами подрывной деятельности, не принимал участия в движениях по свержению американского правительства. Я не активен в политическом смысле. И я не принадлежу ни к какой партии... Моя единственная цель — поддержка демократии в её нынешнем виде. Но есть случаи «охоты на ведьм» в этой стране. Я не думаю, что это демократично... Я не люблю войну, я не люблю революцию. Я не хочу никаких переворотов. Будучи либералом, я хочу видеть всех счастливыми, гармоничными, удовлетворёнными...»

Были ещё многочисленные вопросы о пожертвованиях различным организациям, связанным с компартией и Советским Союзом, о встречах с советскими представителями и известными коммунистами, о посещениях советского консульства, о кампании в защиту братьев Эйслер, о поддержке известных коммунистических лидеров Гарри Бриджеса и Юджина Денниса, наконец, о нежелании получить американское гражданство...

Интервью имело целью доказать, что Чаплин являлся членом компартии и так или иначе участвовал в подрывной или шпионской деятельности против американского правительства. Если бы такие факты были установлены, Чаплин как иностранец подлежал бы депортации. Но ответы режиссёра не дали повода для таких выводов. И было приняло решение выдать Чаплину визу, необходимую для въезда в США. Интересно, что позднее ФБР отказалось от этой идеи проведения собственного интервью с Чаплином, считая, что получить от него какую-либо полезную для досье информацию невозможно.

Ознакомившись с текстом интервью, директор ФБР Эдгар Гувер наложил следующую резолюцию: «Анализ текста интервью свидетельствует, что нет убедительной информации о том, что объект был вовлечён в шпионскую или какого-либо иного рода разведывательную активность». Тем не менее Гувер попросил лос-анджелесское отделение подготовить меморандум с наблюдениями и рекомендациями о возможных новых шагах по делу Чаплина. Спустя несколько месяцев из Лос-Анджелеса пришло заключение, что почти все «концы» были расследованы и никакой новой существенной информации получено не было. Лос-анджелесское отделение рекомендовало дело закрыть без проведения интервью с Чаплином, которое руководство ФБР сочло бесполезным.

Следствие было прекращено, но сбор сведений о Чаплине продолжался. Продолжались и всякого рода неприятности.

Чаплин и конгресс США

Попытки расследовать деятельность Чаплина предпринимались американским конгрессом несколько раз. Уже в конце 30-х годов его имя как одного из видных сторонников коммунизма упоминалось комитетом Дайса. Затем в 1941 году сенатский подкомитет по военной пропаганде начал расследование по фильму «Великий диктатор» в ряду других картин за их (sic!) «преждевременный антифашизм». Однако после японского нападения на Пёрл-Харбор в декабре 1941 года и вступления США тогда же в войну с «державами оси» расследование прекратилось. В феврале 1945 года в конгрессе обсуждался вопрос о том, следует ли рекомендовать генеральному прокурору провести расследование деятельности Чаплина. В июне того же года конгрессмен Рэнкин выступил с резкой критикой деятельности Чаплина. В 1947 году, после выхода на экраны фильма «Месье Верду», Чаплин стал объектом враждебных высказываний на слушаниях в Сенате. «Почему, — вопрошал сенатор Лэнгер, — мы обсуждаем вопрос о депортации разных не слишком заметных людей, тогда как Чарли Чаплин с его коммунистическими воззрениями и длинным списком правонарушений, изнасилований и издевательств над 16—17-летними девушками остаётся безнаказанным и спокойно проживает в нашей стране!»

«Месье Верду» и враждебная реакция на фильм со стороны прессы только подлили масла в огонь. В июне 1947 года конгрессмен Рэнкин выразил удовлетворение тем, что «ядовитая картина Чаплина» была запрещена к демонстрации в Мемфисе, так как в ней автор поддержал советские утверждения, будто именно Запад и Соединённые Штаты, а не СССР, несут ответственность за развязывание «холодной войны».

В сентябре 1947 года Комитет по расследованию антиамериканской деятельности вызвал для дачи показаний 49 деятелей Голливуда. Часть этих свидетелей согласились давать показания против коллег. Они были отнесены к категории «дружественных». Но 19 «недружественных» свидетелей, спрятавшись за пятую поправку к конституции, отказались ответить на вопрос, являются ли они коммунистами. В итоге десять человек, так называемая «голливудская десятка», получили по году тюремного заключения за неуважение к конгрессу. Первоначально Чаплин также был в списке свидетелей, но по неясным причинам его так и не вызвали. Ожидая вызова, Чаплин направил председателю комитета Томасу письмо, в котором, в частности, говорилось: «Для того чтобы вы были полностью в курсе моих взглядов, я предлагаю вам внимательно посмотреть мой новый фильм «Месье Верду». Этот антивоенный фильм. В то время как вы готовитесь к слушаниям, это поможет вам понять мою позицию. Я не коммунист. Я борец за мир».

В сентябре студия Чаплина направила приглашения на просмотр фильма всем членам комитета, но никто из них не явился. В конце концов было решено, и причины такого решения покрыты мраком неизвестности, Чаплина на ковёр не вызывать. Сам режиссёр рассказывал, что комитет даже прислал ему любезное письмо с сообщением, что его дело закрыто.

Чарли Чаплин всё-таки сумел расстаться со своим кинематографическим образом. Тогда взрослый мир был иным и масскульт — не столь тотальным и деспотичным. Майклу Джексону не удалось вырваться из плена золотого сновидения, которое, увы, на поверку оказалось слишком цепкой явью. Но и оставаясь в его плену, он был обречён. Не взрослеть смертному так же не дано, как не дано ему бессмертие. Другое дело, если он — языческое божество.
На смерть инопланетянина

* * *

Когда в 1952 году Чаплин уехал в Европу для отдыха и премьерных показов «Огней рампы», Служба иммиграции и натурализации (СИН) и ФБР обсуждали вопрос об отмене его въездной визы. Такие требования высказывались и в конгрессе США, и в многочисленных античаплинских статьях в прессе. Но СИН считала, что такой шаг вызовет массу протестов как в Америке, так и в мире, а прямых оснований для отмены визы не было. Заявить, что Чаплин занимался в Америке подрывной деятельностью, и найти свидетелей, готовых подтвердить такие обвинения, ни СИН, ни ФБР не смогли. Тем не менее работа по сбору материалов продолжалась. Допрашивались возможные свидетели просоветской и коммунистической деятельности Чаплина. В досье подшивались сообщения агентов ФБР и сотрудников посольств из Франции, Англии, Швейцарии о восторженном приёме Чаплина и его фильма в европейских столицах. Так, в сообщении посольства США в Париже сообщалось о прибытии четы Чаплин во Францию и доброжелательной реакции публики и прессы на этот визит и новую картину мастера.

В сентябре 1952 года заключение по делу Чаплина было отправлено в ФБР Гуверу и в Службу иммиграции и натурализации. На основании этого документа Министерство юстиции всё же приняло решение отказать Чаплину в праве на въезд в страну «до тех пор, пока он не очистит своё имя». В конце года Уна Чаплин вернулась в Лос-Анджелес, чтобы отправить за океан вещи, продать дом и закрыть счета в банке, откуда она забрала пять миллионов долларов. Никто ей в этом не препятствовал.

Глубоко оскорблённый Чарльз Чаплин принял решение навсегда поселиться в Европе и в апреле 1953 года сам вернул въездную визу американскому консулу в Женеве.