*3418. 200 великих экономистов до Кейнса и после Кейнса

[Марк Блауг]

Может быть, полезно сказать о том, что яростные нападки Смита на меркантилистские мероприятия создают впечатление, будто в XVIII в. государство решительно вмешивалось в развитие промышленности. На самом деле к 1776 г. большинство меркантилистских статутов уже не исполнялось, хотя не существовало и того фабричного законодательства, тех санитарных правил и местных налогов для помощи беднякам, которые действовали в XIX в. - веке неограниченной свободы. Политика невмешательства властей в хозяйственную деятельность во многих отношениях установилась задолго до Адама Смита, и его нападки были бы справедливы в XVI, а не в XVIII в. Возможно, именно по этой причине его книга не оказала сколь-нибудь заметного влияния на государственную политику Англии. Таможенный тариф был существенно снижен только в 20-х годах XIX в.; Закон об оседлости был отменен лишь в 1834 г.; 20 Ост-Индская компания дожила до 50-х годов и т.д. Действительно, трудно найти подтверждение тому, что "Богатство народов" как-то повлияло на политику правительства в XVIII в., кроме, пожалуй, некоторых изменений в таможенном тарифе, сделанных при Питте Младшем в 80-х годах XVIII в.
В третьей и четвертой главах книги IV Смит с увлечением разбирает меркантилистское законодательство. В пятой главе указывается, что приток в страну металлических денег в результате превышения импорта над экспортом может быть очень невыгоден для страны. Смиту не хватает тезиса Д. Юма о том, что поток металлических денег автоматически регулирует торговый баланс [см. главу 1, раздел 2]. Смит, разумеется, был знаком с этим тезисом Юма и даже довольно подробно изложил его в "Лекциях по юриспруденции". Однако в "Богатстве народов" он ни разу не упоминает о нем, возможно, потому, что он обнаружил (или ему это показалось), что ценность золота все время меняется от страны к стране, т. е. механизм потока металлических денег нарушен. Признавая, что "металлические деньги естественным образом уходят с худших рынков на лучшие", Смит в нескольких местах своей книги пишет, что если бы нужно было уравновесить распределение золота и серебра между торговыми державами мира, то для этого понадобился бы поток такой мощности, какая невозможна в действительности.
Шестая глава книги IV возвращает читателя к вопросам Метуенского договора, заключенного в 1703 г. между Англией и Португалией,21 и загадкам пошлин на чеканку монеты. В седьмой главе книги IV, как и в заключительных замечаниях книги V, формулируется позиция Смита в вопросах колониальной политики. Восьмая глава книги IV описывает господствовавшую в Англии систему таможенных сборов и акцизов и заканчивается призывом к суверенитету потребителей: "При господстве меркантилистской системы интересы потребителя почти постоянно приносят в жертву интересам производителя".
18. Налогообложение и государственный долг
Книга V, составляющая треть всего тома, является самостоятельным трактатом о государственных финансах. Она включает исторический очерк расходов и доходов казны и элементарную теорию распределения налогового бремени. Первый раздел первой главы содержит историю войн начиная с глубокой древности; во втором разделе излагается "марксистская" теория государства; третий раздел посвящен общественным работам - строительству "хороших дорог, мостов, судоходных каналов, гаваней", а вслед за этим идет типичное для Смита отступление о системе образования молодежи. Читая, как он рассматривает эволюцию гражданского правления, юстиции, регулярных армий и устоев семьи, понимаешь, что у него были определенные взгляды на природу исторического процесса. Как и другие шотландские литераторы той эпохи, например Адам Фергюссон, Джон Миллар, Уильям Робертсон и даже Дэвид Юм, он излагает философию истории, в которой необычно большое место занимают природа и распределение собственности. Без всякого преувеличения эти люди могут быть названы предшественниками марксистской теории исторического материализма.
Вторая глава книги V посвящена налогам, начиная со знаменитых четырех принципов налогообложения; вернее, с теории податной способности и трех административных принципов. Общий вывод этой теории распределения налогового бремени таков: все налоги в конечном счете взимаются с землевладельцев, так как эти последние являются постоянными хозяевами недвижимого источника дохода. Смит упоминает "остроумную теорию" физиократов и, не одобряя "единого налога", склоняется к идее налогообложения соответственно ренте. Налоги на заработную плату увеличивают ее на полную сумму уплачиваемых налогов, если только не происходит уменьшения спроса на труд. Это значит, что либо спрос на труд совсем не эластичен (грубый вариант теории рабочего фонда), либо кривая долговременного предложения труда полностью эластична (теория заработной платы на основе прожиточного минимума). Заключительный раздел второй главы книги V - "Налоги на предметы потребления" - содержит много неявно высказанных предположений о различной эластичности спроса на отдельные товары по их ценам.
Третья глава книги V - о государственных долгах - сильно отдает классическим предрассудком против государственных расходов и "казначейским" представлением о том, что государственные расходы, финансируемые налогами или продажей облигаций правительства, непременно ведут к непроизводительному использованию производительного труда.
19. Адам Смит как экономист
Изучая экономическую науку, каждый студент рано или поздно начинает понимать, что система цен - это такой механизм, который накладывает строгие правила на поведение участников экономического процесса, причем делает это автоматически, без центрального руководства или коллективного решения. Более того, если система цен включена в соответствующие институциональные рамки, то этот механизм способен гармонически сочетать преследование частного интереса с достижением общественных целей. Понимание этого рано или поздно приходит к каждому из нас, действуя со всей силой личного откровения. И только потом до нас доходит, что мы заново открыли очень древнюю истину. Хотя не такую уж древнюю: эта истина была впервые осознана всего около трехсот лет назад. Одним из первых, кто ее прочно освоил, и, конечно уж, первым, кто понял всю мощь ее последствий, был Адам Смит.
Не надо изображать Адама Смита основателем политической экономии. Этой чести с гораздо большим основанием могут быть удостоены Кантильон, Кенэ и Тюрго. Однако "Эссе" Кантильона, статьи Кенэ, "Размышления" Тюрго - это в лучшем случае пространные брошюры, генеральные репетиции науки, но еще не сама наука. "Исследование о природе и причинах богатства народов" - это первый в экономической науке полноценный труд, излагающий общую основу науки - теорию производства и распределения, затем анализ действия этих абстрактных принципов на историческом материале и, наконец, ряд примеров их применения в экономической политике, причем весь этот труд проникнут высокой идеей "очевидной и простой системы естественной свободы", к которой, как казалось Адаму Смиту, идет весь мир.
Центральный мотив - душа "Богатства народов" - это действие "невидимой руки"; получаем мы свой хлеб не по милости пекаря, а из его эгоистического интереса. Смит сумел угадать ту плодотворнейшую мысль, что при определенных общественных условиях, которые мы в наши дни описываем термином "работающая конкуренция", частные интересы действительно могут гармонически сочетаться с интересами общества. Рыночная экономика, не управляемая коллективной волей, не подчиненная единому замыслу, тем не менее следует строгим правилам поведения. Влияние на рыночную ситуацию действий отдельного человека, одного из множества, может быть неощутимо. И в самом деле, он платит те цены, которые с него запрашивают, и может выбирать только количество товара по этим ценам, исходя из своей наибольшей выгоды. Но совокупность всех этих отдельных действий устанавливает цены; каждый отдельный покупатель подчиняется ценам, а сами цены подчиняются совокупности всех индивидуальных реакций. Таким образом, "невидимая рука" рынка обеспечивает результат, не зависящий от воли и намерения индивида.
Более того, этот рыночный автоматизм вполне может в определенном смысле оптимизировать распределение ресурсов. В XVIII в. был широко распространен предрассудок, согласно которому любое действие, совершаемое ради частного интереса, по одной этой причине идет вразрез с интересами общества. Даже и сегодня стихийный Социализм "человека с улицы" тешит себя мыслью, что свободная рыночная экономика, скорее всего, не может служить интересам общества, так как ею движет мотив частной прибыли, а не сознательно поставленные общественные цели. Смит снял с себя бремя доказательств и создал постулат: децентрализованная, атомистическая конкуренция в определенном смысле обеспечивает "максимальное удовлетворение потребностей". Несомненно, Смит не дал полного и удовлетворительного объяснения своему постулату. Иногда даже может показаться, что этот постулат держится только на соображении о том, что степени удовлетворения индивидуальных потребностей поддаются арифметическому сложению: если, имея полную свободу, каждый добивается полного удовлетворения индивидуальных потребностей, то общий режим максимальной свободы обеспечит максимальное удовлетворение потребностей общества. Но на самом деле Смит дал гораздо более глубокое обоснование своей доктрины "максимального удовлетворения потребностей". В седьмой главе книги I он показал, что свободная конкуренция стремится приравнивать цены к издержкам производства, оптимизируя распределение ресурсов внутри отраслей. В десятой главе книги I он показал, что свободная конкуренция на рынках факторов производства стремится уравнивать "чистые преимущества" этих факторов во всех отраслях и тем самым устанавливает оптимальное распределение ресурсов между отраслями. Он не говорил о том, что различные факторы будут в оптимальных пропорциях сочетаться в производстве или что товары будут оптимально распределяться между потребителями. Он не говорил и о том, что экономия от масштаба и побочные эффекты производства нередко мешают достижению конкурентного оптимума, хотя существо этого явления отражено в его рассуждениях об общественных работах. Но он действительно сделал первый шаг к теории оптимального распределения данных ресурсов в условиях совершенной конкуренции.
Справедливости ради следует заметить, что его собственная вера в преимущества "невидимой руки" меньше всего связана с соображениями об эффективности распределения ресурсов в статических условиях совершенной конкуренции. Децентрализованную систему цен он считал желательной потому, что она дает результаты в динамике: расширяет масштабы рынка, умножает преимущества, связанные с разделением труда, - короче, работает, как мощный мотор, обеспечивающий накопление капитала и рост доходов. Полное название книги Смита - "Исследование о природе и причинах богатства народов" - не оставляет сомнения в той, что главным ее предметом является экономическое развитие. Это ясно видно и из того, как он разграничивает производительный и непроизводительный труд, как он выстраивает иерархию производительности отраслей (считается, что он делает это недостаточно четко), какое значение он придает сбережениям, как он трактует роль капитала, как странно он подходит к теории ценности - делая акцент не на установлении относительных цен на какой-то данный момент, а на изменении ценности во времени, - и больше всего из того, как он рассуждает о направлениях экономической политики, ее воздействии на экономический рост в прошлом, равно как и на развитие экономики различных стран при его жизни. Но что отличает теорию экономического развития Смита, если можно так ее назвать, от более поздних работ в этой области, включая современные, так это то, как он часто обращается к особенностям социальных условий, которыми определяются и направляются материальные интересы. Смит, которого так часто обвиняют в приверженности вульгарной доктрине стихийного согласования интересов, подчеркивает, что мощная побудительная сила личного интереса действует в согласии с интересами общества только в совершенно определенных институциональных условиях.
Чтобы показать это, достаточно будет нескольких примеров из его рассуждений об услугах государства и об образовательных учреждениях, хотя точно такие же примеры можно было бы привести и из его трактовки меркантилистской политики, систем земельной аренды, акционерных обществ. Как мы знаем, он ограничивает функции правительства, требуя, чтобы оно стояло только на страже прав собственности, обеспечивало оборону страны и выполнение некоторых видов общественных услуг. Он отдает себе отчет в том, что оплата труда государственных служащих - это особая проблема, так как они не подвержены обычному давлению рынка и не зависят от всех других обстоятельств, вынуждающих граждан к экономическому поведению, способствующему благосостоянию общества. Он руководствуется принципом: "общественная служба никогда не исполняется лучше, чем в тех случаях, когда награда является следствием исполнения и соразмерна усердию, употребляемому на него". Но дальше он показывает, что в иных областях, как, например, правосудие, образование, церковь, попытка дать точную количественную меру "усердию" только создала бы новые проблемы. Более того, как слишком скупое, так и слишком щедрое вознаграждение только вредно для службы обществу: "Если за какую-нибудь услугу платят значительно меньше того, что следует, на ее выполнении отразятся неспособность и негодность большей части тех, кто занят этим делом. Если за нее платят слишком много, ее выполнение еще больше может страдать от небрежности и лености". Фактически вся первая глава книги V- "О расходах государя или государства" - посвящена тому, как выработать такие способы вознаграждения адвокатов, чиновников, судей, священников, преподавателей, чтобы они, следуя своим интересам, служили интересам общества.
Например, его уничтожающая критика английского университетского образования сосредоточена на том, что в университетах Оксфорда и Кембриджа отсутствует какая бы то ни было "оплата по результатам": колледжи получают огромные пожертвования, управляются самими преподавателями, доход большинства преподавателей выплачивается из фондов пожертвований, присутствие студентов на занятиях большей частью принудительное, а в результате доход преподавателей никак не связан с их профессиональными качествами педагогов или ученых. В государственных школах положение много лучше преимущественно оттого, что "вознаграждение школьного учителя в основном, а в некоторых случаях целиком зависит т платы, вносимой его учениками". Он приветствовал помощь государства в предоставлении школьных зданий, но предпочитал, чтобы труд преподавателей оплачивался гонорарами частных лиц плюс - как дополнение - небольшой фиксированной суммой в виде стипендии. Его мысль состояла в том, что, получая фиксированное жалованье, учитель никогда не будет работать с полным напряжением сил.
Точно так же он считал, что значительная часть расходов на общественные работы - такие, как постройка и ремонт шоссейных дорог, мостов, каналов, портов, - должна оплачиваться соответствующими взносами пользователей плюс некоторые выплаты из доходов местных властей, если это местные сооружения, и только если это не так, то из центрального бюджета. Это правило гораздо больше относится к шоссейным дорогам, чем к каналам: владелец канала должен поддерживать его, исходя из собственных интересов, так как в противном случае канал станет непроходимым и владелец лишится источника дохода, тогда как "шоссе, хотя бы совершенно запущенное, не становится от этого совсем непроходимым... Обладатели права сбора пошлин на шоссе могут совершенно не исправлять дороги, но это мало отразится на величине сборов.
Поэтому самым удобным было бы передать сбор пошлин для содержания шоссе комиссарам или чиновникам". Это тонкое замечание хорошо показывает, как верно Смит понимал стимулирующее значение различных способов организации дела.
Смит не довольствовался декларацией, что свободная рыночная экономика обеспечивает наилучшее устройство жизни. Он уделяет очень много внимания точному определению той институциональной структуры, которая гарантировала бы наилучшую работу рыночных сил. Его циничные ссылки на классовые интересы и на оружие "идеологии", которым пользуются различные классы в борьбе за экономическое и политическое превосходство, показывают, что он понимает: личные интересы могут в равной мере и препятствовать, и способствовать росту благосостояния общества; рыночный механизм установит гармонию только тогда, когда он включен в соответствующие правовые и институциональные рамки. До последнего времени это признавалось экономистами как должное, но сейчас, когда рост государственного сектора поставил так много проблем (потому-то и проснулся интерес к экономическим теориям бюрократии и теориям прав собственности), "Богатство народов" должно напомнить нам, что преимущества конкуренции не проявляются при полном невмешательстве государства. И не напрасно Смит говорил о политической экономии.
Воздавая должное Адаму Смиту или любому другому экономисту, мы всегда должны помнить, что умение блестяще справляться с чисто аналитическими задачами - это совсем не то, что твердо следовать глубинной логике экономических связей. Прекрасная техника далеко не всегда подразумевает прекрасное же понимание экономической сущности явлений, и наоборот. Если судить Смита по стандартам аналитических приемов, он не самый великий экономист XVIII в. Но Смиту нет равных ни в XVIII, ни даже в XIX в. по глубокому и точному проникновению в сущность экономического процесса, по экономической мудрости, а не по теоретической элегантности.
РЕКОМЕНДАЦИИ К ДАЛЬНЕЙШЕМУ ЧТЕНИЮ
Квалифицированное издание "Богатства народов", предпринятое Э. Кеннаном (1904 г., репринт 1937 г.), и неотредактированный оригинал вполне доступны читателю в виде недорогих публикаций в мягкой обложке. Введение, написанное Кеннаном к его изданию, - это шедевр, в котором ничего или почти ничего не следует менять в свете позднейших изысканий. Тем не менее, существует еще одно введение к новому изданию "Богатства народов", предпринятому в Глазго Р. X. Кемпбеллом, Э.С. Скиннером и У.В. Тоддом (1976). Публикация "Богатства народов" в мягкой обложке в издательстве "Penguin" под редакцией Э. С. Скиннера (1970), в которую включены только I, II и III книги, содержит великолепное стостраничное предисловие редактора, по существу, книгу в книге. Стандартную биографию J. Rae (Life of Adam Smith. 1895) теперь Заменила превосходящая ее работа R.H. Campbell and A.S. Skinner (Adam Smith. 1982), хотя следует сказать, что о жизни и личности Смита известно настолько мало, что обе эти книги представляют скорее биографию мысли, чем биографию личности.
Интерес к Смиту значительно возрос в последнее время отчасти в связи с ростом "либерализма", почитающего Смита своим предтечей, отчасти благодаря предпринятому университетом Глазго новому полному изданию трудов и переписки Адама Смита (Works and Correspondence of Adam Smith). Все написанное Смитом издано в новой редакции: "The Theory of Moral Sentiments, Lectures on Rhetorics and Belle Lettres", несколько эссе по философским вопросам, недавно найденные студенческие конспекты "Lectures on Jurisprudence", а также так называемый ранний набросок части "Богатства народов". Издание дополнено двумя томами критических очерков, изданных Т. Уилсоном и Э.С. Скиннером (1976). В первом томе помещены четырнадцать статей о философских проблемах этики и политической философии Смита, во втором - шестнадцать статей, посвященных практически всем сторонам экономической доктрины Смита, так что этот том по своему значению немногим уступает "Богатству народов". Особенного внимания заслуживают работы G.J. Stigler, АЛ. Blomfild и А.Т. Peacock, оригинально трактующие такие темы, которые в наше время, казалось бы, не допускают оригинальности. См. также материалы симпозиумов по "Богатству народов1' в Canadian Journal of Economic and Political Science (июнь 1976 г.), особенно O'Brien D.P. The Longevity of Adam Smith's Vision: Paradigms, Research Programmes and Falsifiability in the History of Economic Thought, весь выпуск History of Political Economy (зима 1976 г.), а также прекрасный отзыв Дж. Стиглера: (Stigler G.J. The Successes and Failures of Professor Smith //Journal of Political Economy. Декабрь 1976). Отклик на издание в Глазго см. у Ректенвальда (Rectenwald H.C. An Adam Smith Renaissance anno 1976. The Bicentennary Output - A Reappraisal of his Scholarship // Journal of Economic Literature. Март 1978), а также у Уэста (West E.G. Scotland's Resurgent Economist: A Survey of the New Literature if Adam Smith /I Scottish Educational Journal. Октябрь 1978).
Интересные, но спорные соображения об отношении Смита к его современникам-изобретателям см. у R. Koebner в его работе "Adam Smith and the Industrial Revolution", (Economic History Review. Апрель 1959), где автор утверждает, что Смит не сумел предвидеть промышленную революцию. S. Hollander в третьей и седьмой главах книги "The Economics of Adam Smith"<.i> яростно отрицает эту мысль, но Koebner кажется мне убедительнее. В остальном книга Холландера содержит довольно общие рассуждения о значении Смита как экономиста, занимавшегося обоснованием экономической политики. Стиль Холландера - скрупулезное следование тексту оригинала с бесконечными комментариями по всем второстепенным вопросам - требует от читателя немалого терпения. J.S.Moss дал оценку нового отношения Холландера к Смиту (см.: The Economics of Adam Smith: Professor Hollander's Reappraisal // History of Political Economy. Зима 1976).
Следует обратить внимание на работу Е.А. Cannan "History of the Theories of Production and Distribution" (1917 г., переиздание - 1953 г.), особенно на главу 1, параграфы 5-7; главу 3; главу 4, параграфы 1-3; главу б, параграфы 1-3. Здесь содержится классический анализ неясного подхода Смита к понятиям капитала и дохода. Р.Н. Douglas в классической работе рассматривает "Теорию ценности и распределения Смита" (см. Ааdт Smith, 1776-1926.1928 г., перепечатано в DET). Марксистская интерпретация теории ценности Смита состоит в том, что у Смита было две трудовых теории ценности; я это отрицаю, но читатель может обратиться к лучшему из примеров такой интерпретации: (Meek R.L. Studies in the Labour Theory of Value. 1956). Gl. 2. Доводы против такой интерпретации см. у Шумпетера в его "History of Economic Analysis", причем Шумпетер, пытаясь пересмотреть общепринятое ранжирование экономистов XVIII в., вдруг почему-то поставил Смита ниже, чем Кантильона, Кенэ и Тюрго. См. также Robertson H.M. и Taylor W.L. Adam Smith's Approach to the Theory of Value II Economic Journal. 1957 (перепечатано в ЕЕТ); Research in the Economic History and Methodology и ASCA, III; Gordon D.F.What Was the Labour Theory of Value II American Economic Review. Май 1959. Моя интерпретация трудной пятой главы книги I "Богатства народов" во многом повторяет мою более раннюю статью "Welfare Indices in the Wealth of Nations" (SEJ, 1959, перепечатано в ASCA, II).
Концепция производительного труда у Смита и то, во что ее превратили его последователи, с сочувствием описывается в главе 5 небезынтересной книги М;Н. Myint "Theories of Welfare Economics" (1948), а также в статье V.W. Bladen "Adam Smith on Productive and Unproductive Labour: A Theory of Full Development" (Canadian Journal of Economic and Political Science, 1950, перепечатано в ASCA, III). Книга Майинта представляет чрезвычайную ценность благодаря тому, что в ней рассматривается подчеркнутый интерес классиков к проблемам экономического развития. О "модели" экономического роста у Адама Смита см. тщательно документированную статью Спенглера в двух частях: Spengler J.J. Adam Smith's Theory of Economic Growth II SEJ, 1959, перепечатано в ASCA, III. Еще одна попытка дать формализованное толкование положений Смита - лучшая из всех - содержится в работе Н. Barkai "A Formal Outline ofSmithian Growth Model" (Quarterly Journal of Economics. Август 1969). Но единственной работой, в которой удалось создать математическую модель для высказанной Смитом мысли об экономии от масштаба деятельности в промышленности, является Etiis. The Classical Theory of Economic Growth. 01.3. Статья N. Rosenberg, "Adam Smith, Consumer Tastes, and Economic Growth" (Journal of Political Economy, перепечатана в ASCA, III) показывает, что если Смит в своей теории ценности, возможно, и недооценил фактор спроса, то значение сил спроса подчеркивалось в его изложении процесса экономического роста в Европе. Во втором томе "Эссе об Адаме Смите" (Essays on Adam Smith) под ред. Уилсона и Скиннера (Т. Wilson and A.S. Skinner) я дал новую оценку вклада Смита в разработку проблем экономики образования. Несколько иная интерпретация вклада Смита в теорию "человеческого капитала" дана в книге B.F. Kiker "Human Capital: In Retrospect" (1968 г., издание в мягкой обложке).
Ни в коем случае не пропустите статью J. Vincr "Adam Smith an Laissez Faire" (Scottish Journal of Political Economy. 1927), перепечатанную в его книге "The Long View and the Short" (1959) и в ASCA, II. Автор приходит к заключению, что "современные сторонники невмешательства государства в дела предпринимателей, утверждающие, что вмешательство является посягательством на естественные права частного предприятия, не найдут поддержки своей позиции в "Богатстве народов". Дополнением к этой статье может послужить лекция Взйнера "The Intellectual History о Laissez Faire" (Journal of Economic Literature. Октябрь 1960), в которой история этой доктрины прослеживается от Аристотеля до Адама Смита и далее до наших дней. Содержание обеих этих работ кратко и с блеском изложено Вайнером в очерке "Smith Adam" (IESS, 14), перепечатанном в ASCA, L Контрасту между рационализмом концепции естественного права и историческим методом Смита посвящена статья H.J. Bitterman "Adam Smith's Empiricism and the Law of Nature" (Journal of Political Economy. 1940), перепечатанная в ASCA, II. Тем, кто усматривает у Смита простую и очевидную идеологическую предубежденность, следует прочесть статью А.Н. Cole "Puzzles of the Wealth of Nations" (Canadian Journal of Economic and Political Science. Февраль 1958). Мысль Смита о том, что для эффективной работы рынка необходимы определенные институциональные условия, хорошо изложена у N. Rosenberg "Some Insitutional Aspects of the Wealth of Nations" (Journal of Political Economy. 1960, перепечатано в ASCA, II). Подход Смита к понятию конкуренции блестяще обрисован у P.J. McNulty в "A Note on the History of Perfect Competition" (Journal of Political Economy. Август 1967, часть 1). WJ. Samuels в "The Classical Theory of Economic Policy" (1966) подчеркивает значение общественного контроля со стороны факторов, не поддающихся точному учету, таких, как моральные ценности, религия, традиции, образование, занимающих немалое место в тех предписаниях для экономической политики, которые оставил Смит и все его последователи - экономисты классической школы. D. Winch в работе "Adam Smith's Politics: An Essay on Historiographic Revision" (1978) возражает против принятой в наши дни тенденции изображать Смита предшественником современного либерализма и считает, что к Смиту следует относиться только как к мыслителю XVIII в., оперировавшему понятиями и категориями своего времени: ценности Смита были докапиталистические, доиидустриальные, додемократические.
Старый спор о том, противоречит ли теория социальной этики Смита (Theory of Moral Sentiments), выводящая правила достойного поведения из приобретенного социальным опытом умения поставить себя на место другого, "Богатству народов" или же, напротив, служит его дополнением, - спор, длящийся уже без малого .сто лет, - оживает в полемике между E.G. West (Adam Smith's Two Views on the Division of Labour // EC. 1964), и N. Rosenberg (Adam Smith on the Division of Labour: Two Views or One?// Ibid., перепечатано в RHET и ASCA, III). Эта же тема рассматривается в нескольких статьях A.L. Масбе в его работе "Individual in Society" (1967) и у R.L. Heilbronner в "The Socialization of the Individual in Adam Smith" (Histity of Political Economy. Осень 1982).
J. Cropsey в "Polity and Economy: An Interpretation of Adam Smith" (1957) и J.R. Lindgren в "The Social Philosophy of Adam Smith" (1973) убедительно доказывают, что для понимания "Богатства народов" необходимо знать всю социальную и политическую философию Смита. Точно так же у A. Skinner в "A System of Social Science. Papers Relating to Adam Smith" (1979) ряд статей объединен мыслью о том, что Смит создал цельное социальное учение и каждая из его работ - часть этого учения; правда, спорить с одним из лучших из ныне живущих знатоков Адама Смита никому не хочется, но в тезисе о принципиальном единстве всего, что написано Смитом, все-таки можно усомниться - во всяком случае, остается загадкой, почему Смиту не удалось даже связать воедино положения двух своих главных работ "Theory of Moral Sentiments" и "Богатства народов".
Изложение той своеобразной концепции истории, которая была широко признана в Шотландии XVIII в. и которой проникнут весь текст "Богатства народов", вы найдете у G. Bryson в "The Man of Society: The Scottish Inquiry of the Eighteen Century" (1968) и у Скиннера в "Economics and History: The Scottish Enlightment" (Scottish Journal of Political Economy. Февраль 1965). P. Mirowsky в "Adam Smith, Empiricism, and the Rate of Profit in the Eighteens-Century England" (History of Political Economy. Лето 1982) показывает, как небрежно Смит обращается с фактами, и это при том, что вся его книга полна эмпирических наблюдений. Н. Myint в "Adam Smith's Theory of International Trade in the Perspective of Economic Development" (Ее. Август 1977 г.), D. T. W. Laidler в "Adam Smith as a Monetary Economist" (CJE. Май 1981 г.), а также G.M. Anderson и R.D. Tollinson в "Adam Smith's Analysis of Joint-Stock Companies" (Journal of Political Economy. Декабрь 1982 г.) рассматривают отдельные темы "Богатства народов". E.G. West в "Adam Smith's Economics and Politics" (History of Political Economy. 1976, перепечатано в книге: Adam Smith and Modem Political Economy. Под ред. G. P. O'DriscoU, Jr (1979) и в ASCA, II) и D. Winch в "Science and the Legislator: Adam Smith and After" (Economic Journal. Сентябрь 1983) каждый на свой лад доказывает, что Адам Смит был родоначальником политической экономии, охватывающей те дисциплины, которые в наши дни называют политологией и экономической теорией бюрократии. Наконец, D. Willis в "The Role of Parliament in the Economic Ideas of Adam Smith", 1977-1SW (History of the Political Economy. 1979, перепечатано в ASCA, I) и S. Rashid в "Adam Smith's Rise to Fame: A Reexamination of Evidence" (TEC. Зима 1982) показали, что в отличие от общераспространенного представления Смит далеко не сразу превратился в оракула экономической мудрости. H.F. Tompson в "Adam Smith's Philosophy of Science" (Quarterly Journal of Economics. 1965, перепечатано в ASCA, I) предложил весьма оригинальную, хотя и довольно спорную, трактовку раннего эссе Смита по истории астрономии; см. также Ralph L.J. Adam Smith's Theory of Inquiry // Journal of Political Economy. 1969, перепечатано в ASCA, I.
Намного интереснее читать Адама Смита, Рикардо и Милля тем, кто знаком с институтами того времени, которые критически рассматриваются в их трудах: с законами о бедных, о хлебе, о резервных фондах для выплаты долгов и т.д. Те из читателей, кто плохо знаком с экономической историей Англии той эпохи, должны будут восполнить недостаток знаний, внимательно прочитав A.Redford "An Economic History of England, 1760-1860" (2-е изд., I960) - небольшую книжку, содержащую на своих двухстах страницах неправдоподобный объем информации; если не окажется Редфорда, можете почитать T.S-Ashton "The Industrial Revolution 1760-1830" (1948) - тоже чудесный образец сжатого изложения фактов.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Развитие английской промышленности изначально было связано почти целиком с шерстью. В этом секторе хозяйства (шерстопрядение, сукноделие и соответствующая торговля) сформировалась "меркантилистская система" (привилегии, монополии, протекционизм), которая в XVIII в. стала тормозом дальнейшего развития хозяйства. Прорыв в "новую промышленную эпоху" произошел в нетрадиционном для Англии секторе - обработке хлопка. Именно здесь состоялись знаменитые изобретения (упоминаемые Блаугом ниже). Купцы и промышленники именно этого сектора стали носителями духа инициативы и конкуренции. Как верно отмечает далее Блауг, первые ростки новой эпохи проявились лишь в 1780-х годах. Реальные же структурные сдвиги в экономике обнаружились скорее в начале XIX в. Сказанное относится и к плавке чугуна на коксе, и к промышленному применению парового двигателя Уатта (см. Манту П. Промышленная революция XVIII столетия в Англии. М.-Л.: ГИЗ, 1925.
2 Книга А. Тойнби вышла вскоре после смерти автора в 1883 г. Русск. пер" Тойнби Ари. Промышленный переворот в Англии в XVIII столетии. М., 1898.
3 По Смиту, главные источники богатства народов - это технический прогресс (экономия труда) и бережливость (экономия продукта труда). Но основой и залогом долговременной стабильности экономического роста, в том числе и развития промышленности и торговли, Смит считал эффективное сельское хозяйство.
4 Отклонение от логики Смита уже само есть признак затруднений в интерпретации (см. прим. 11).
5 Категория полезности в экономическом лексиконе действительно претерпела изменение под влиянием маржинализма. (В XVIII в. и ранее "полезность" понимали как способность вещи ответить на какую-то потребность человека. У марджиналистов же "полезность" - это желаемость вещи (оттого она и может изменяться в зависимости от степени насыщения потребности).
6 Мнение о том, что повышение заработной платы поощряет леность рабочих, высказывали такие авторитетные ученые XVII-XVIII вв., как Гр. Кинг, У. Петти, А. Юнг и др. (см. Кулишер И. Промышленность и рабочий класс на Западе в XVI-XVIII вв. Спб., 1918).
7 Свое утверждение Смит строит на конкретных примерах: "Так, в большинстве мест портной зарабатывает в среднем за год меньше ткача. Его работа много легче. Ткач зарабатывает меньше кузнеца, его работа не всегда легче, но много чище. Кузнец, даже искусный, редко зарабатывает за двенадцать часов столько же, сколько за восемь часов зарабатывает рудокоп, который является простым рабочим. Дело в том, что работа первого не так грязна, менее опасна и производится на поверхности земли и при дневном свете. Почет составляет значительную часть вознаграждения во всех особо уважаемых профессиях... Постыдность занятия ведет к противоположному результату. Промысел мясника - грубая и отталкивающая профессия, но почти везде он прибыльнее обычных промыслов. Самое отвратительное из всех занятий - это должность палача, и, однако, она в соизмерении с количеством выполняемой работы оплачивается лучше всех других простых занятий" (см. Смит Адам. Исследование о природе и причинах богатства народов. М.: Наука, 1993. С. 223).
8 Он излагает их во вступительных замечаниях к указанной главе: "Так, по крайней мере, обстояло бы в обществе, где дела были бы предоставлены своему естественному течению, где существовала бы совершенная свобода и где каждый был бы абсолютно волен выбирать занятие, которое считает подходящим, и менять его, когда сочтет нужным" (см. Указ. соч. С. 222).
9 Это утверждение следует из всего, что было выяснено Смитом в предыдущих главах. В упоминаемом месте Смит еще раз резюмирует основания для подобного вывода. Ренты растут по причинам: 1) интенсификации земледелия; 2) роста цен на сырые продукты земли; 3) удешевления промышленных товаров вследствие технического прогресса; 4) увеличения инвестиций в сельское хозяйство (см. Указ. соч. С. 388-389).
10 Смит не забывает добавить, что расширение рынка отвечает интересам общества.
11 Пожалуй, вернее было бы сказать, что теория ценности А. Смита строится в контексте проблемы благосостояния. Рассмотрение главы V книги Смита отдельно от остального материала (и даже в отрыве от связанных с нею глав VI и VII) говорит об иной логике восприятия, чем логика изложения у Смита. Вообще, идеи главы V были камнем преткновения для интерпретаторов, начиная с Д. Рикардо.
12 Здесь излагаются рассуждения Смита, которыми начинается его глава VI. В главе V, однако, говорится об ином: решающий перелом связывается с проявлением и ускорением феномена разделения труда и его специализации. На единицу своего продукта А тратит меньше труда, чем он затратил бы на эквивалентное количество продукта своего торгового партнера Б (если бы А сам попытался производить изделия Б). Главное в теории ценности Смита - идея экономии труда. Формула обмена выражает равенство не затрат, но отношения эффекта к затрате (см. Указ. соч. С. 74 и далее; см. также прим. 15).
13 У Смита "действительная цена" (real price) - это тяготы собственного труда производителя. То, о чем говорит здесь Блауг, у Смита названо "действительной ценностью" (real value).
14 Важнейший аргумент функции благосостояния по Смиту - это рост производительности общественного труда (лейтмотив разделения труда и improvements, т.е. технических улучшений), что способствует, с одной стороны, росту народонаселения, а с другой - вовлечению в производство большего количества труда.
15 Превосходная формулировка идеи меновой ценности по Смиту, как она дана в первых разделах его главы V.
16 Поскольку опускать этот раздел книги Смита - стародавняя традиция не только ее читателей, но также и смитоведов, следует воздать должное проф. Блаугу. Его высокая оценка тем более справедлива, что в этом "отступлении" Смит показывает на деле, как хлебные цены можно применять в качестве мерила ценности вместо трудовых единиц, - мысль, высказанная им еще в главе V и вызвавшая множество упреков -- от Рикардо и до наших дней.
17 Рассматривая понятие производительного труда у Смита, следует помнить о скрытой полемике его с физиократами (именно в главе IX книги IV "Богатства народов", посвященной анализу системы физиократов, этот предмет снова всплывает, и дается наиболее общее определение: труд, который возмещает затрату капитала). Под таким углом зрения известные неточности в главе III книги II выглядят иначе, чем с позиции нынешних представлений.
18 Выражение "количество труда" употребляется Смитом часто и неоднозначно: число рабочих рук, или человеко-часов, или выполняемой работы, но едва ли - сумма заработной платы. В том контексте, о котором идет речь, "количество труда" включает даже труд рабочего скота фермера, к чему трудно применить обычное понятие о заработной плате (см. Указ. соч. С. 505 и далее).
19 В книге III указанная тема стоит в центре внимания глав I и II. В главах III и IV речь идет уже о развитии народного хозяйства в целом.
20 Акт об оседлости, принятый в 1662 г., был одним из многих законов (с XIV по XVII вв.), направленных против бродяжничества и на помощь бедным. Указанное законодательство предусматривало комплекс мер от суровых наказаний злостным бродягам до создания работных домов и общественных фондов для содержания бедных по приходам. При этом вводился институт, напоминающий "прописку", для обеспечения оседлости. Адам Смит критикует эти законы как препятствие к свободному перемещению рабочих.
21 Последний из четырех торговых договоров с Португалией после военных конфликтов 1615,1635,1654 и 1703 гг., по которому Англия получила "режим наибольшего благоприятствования" (прежде всего отмену таможенных пошлин) в торговле с Португалией и всеми ее колониями.
* Если У- денежный доход, N - занятость, W- фонд заработной платы в денежном выражении, w - ставка заработной платы, то реальный доход, по Кейнсу, === Y/w, относительная доля труда в доходе = WIY, а поэтому (Y/w) (WIY) = W/w = N, как следует из жесткой привязки дохода к занятости у Кейнса.