*305. Вторая мировая война-3

[Waldemar_betz]

https://waldemar-betz.livejournal.com/719965.html

July 27th, 20:21

Польское правительство планомерно и целенаправленно проводило мероприятия, направленные против немецкого населения: Главное оружие, аграрная реформа, способствовало тому, что ещё до 1925 года у 92% немецких землевладельцев экспроприировали собственность и на освободившихся угодьях расселили поляков. Даже после заключения германо-польского договора экспроприации по-прежнему продолжались и немцы были практически лишены возможности приобретать земельную собственность. Таким образом с 1919 по 1939 гг. немецкие землевладельцы потеряли более 500.000 гектаров земельных угодий. Обращение с немецкими предпринимателями было также очень изобретательным. Немецкие аттестаты и сертификаты просто не признавались, а немецкие соискатели отстранялись от получения государственных и коммунальных заказов. Немецких ремесленников увольняли без указания каких-либо причин.

Там, где из-за отсутствия работы должны были последовать сокращения, увольняли в первую очередь немецких рабочих. В течение 10 лет Грацинский занимал пост воеводы в Катовице. За время его деятельности 75% немцев и их семей в Восточной Верхней Силезии были лишены всяческих средств к существованию.

Усиливался бойкот немецкой торговли и магазинов, принадлежащих немцам. Своего пика он достиг в 1937 году, когда людям угрожали смертью, если они не следовали призыву «Не покупать ничего у немцев и евреев». Перед немецкими магазинами даже выставляли часовых. В 1925 году лексикон Майера в рубрике «Немцы за границей» сообщал: «Огромное число немцев переселяется в Германский рейх, из одних только Позена и Померании – более 1,25 миллиона человек, но также и из других районов, и особенно из Верхней Силезии». Не будет преувеличением назвать этот исход предвестником тех событий, которые произошли после 1945 года: немцы подвергались планомерному изгнанию с насиженных мест. С особенной жесткостью польское государство подходило к немецкому школьному образованию: все международные гарантии и обязательства стран-победительниц были не в состоянии обеспечить соблюдение закона о защите меньшинств. Из 2000 немецких общественных школ к 1924 году осталась лишь четверть, десять лет спустя – всего 1/10. Чтобы обосновать это нехваткой учительского персонала, из страны сразу после 1919 года было изгнано большинство учителей.

Не менее худшей была судьба немецких церквей и их служителей в немецких районах, находящихся под польским управлением. Это особенно относилось к протестантской церкви. Ведь поляки считали её объединением «еретиков» и поэтому пасторов изгоняли в числе первых. Богослужения срывались, а евангелические кладбища подвергались осквернению. Издевательства над немецкой прессой были обычным явлением. Газету «Свободная пресса» из Лодзи запрещали в общей сложности около 10 раз, и, чтобы снова стать разрешённой, она должна была каждый раз менять своё название. Здесь также следует упомянуть выходившее в Бромберге «Немецкое обозрение». Против этой газеты в период 1920 – 1939 годов 872 раза возбуждали производство по уголовному делу. 546 раз газета подлежала конфискации. Редакторы были приговорены в общей сложности к 6 годам тюремного заключения и к штрафам на сумму 62.000 злотых.

Вновь и вновь против немцев вспыхивали настоящие террористические акты. После 1922 года в Восточной Верхней Силезии за 4 года было совершено около 40 покушений с применением взрывчатого вещества, направленных против немцев и их собственности. Причём органы, отвечающие за уголовное преследование, бездействовали. Уже тогда происходили отдельные случаи убийства немцев, например только за то, что они пели немецкие песни. Начало 30-х годов ознаменовалось новой волной террора. Польская западная ассоциация по защите брендов уже тогда требовала «уничтожения» немцев. Террор (надругательства, пытки и даже убийства), беспрепятственно и безнаказанно осуществляемый польскими органами власти, унёс также и в последующие годы многие тысячи человеческих жизней.

Своего высшего пункта он достиг в 1939 году. Предоставленные Польше английские гарантии способствовали чрезвычайному усилению эксцессов против немцев. Они стали первыми жертвами военной политики Бека, Галифакса и Рузвельта, приведшей впоследствии к гибели миллионов людей в самых разных регионах нашей планеты.

Министерство иностранных дел в Берлине могло представить огромное количество поступающих сообщений об эксцессах в отношении немецкого меньшинства в Польше.

С марта 1939 г. поступило более 1500 документальных донесений, изображающих потрясающую картину жестокости и человеческой нужды. В период с марта по 31 августа 1939 г. польские газеты и особенно краковский «Иллюстрированный курьер» сообщали о нарушениях границы поляками, о нападениях на приграничные немецкие районы и о том, что Гитлер не осмеливался что-либо против этого предпринять.

В период с марта по 31 августа 1939 года имели место более 200 нарушений границы польскими военными, которые сопровождались поджогами, убийствами и насильственным увозом немецких гражданских лиц. До августа 1939 года свыше 70.000 немцев бежали от польского террора в рейх. В немецкой «Белой книге № 2» (сборник документов) чётко зафиксированы польские злоупотребления подобного рода, равно как и результаты немецких протестов и принятых мер. В документе № 396 есть краткая запись по этому поводу: «Каждый раз выясняется, что органы власти сами являются инициаторами ликвидационного процесса». Варшава не предпринимала никаких действий, чтобы прекратить кровавые бесчинства польских полуофициальных патриотических объединений, на совести которых было 5000 убитых немцев.

«В середине августа 1939 года в рейх убежали 75.535 фольксдойче (немцы, не проживающие на территории Германии). Незадолго до и после начала войны в Польше погибло в общей сложности около 20.000 фольксдойче, 12.500 из которых удалось установить поимённо» (Серафим, Р. Маурах и Г. Вольфрум: Восточнее Одера и Нейсе, Ганновер, 1949 г.). Этих людей пытали, мучили, калечили и убивали без всякой причины, без всякого судебного прговора – лишь потому, что они были немцы. Все они пали жертвой преднамеренного убийства. Большинство этих убийств совершили польские солдаты, полицейские и жандармы. Но также и гражданские лица, среди них принимали участие в этой резне гимназисты и ученики (Ян, Ганс-Эдгар: Поморская страсть, Прец, 1964 г.). Польская газета «Иллюстрированный курьер» от 07.08.1939 года намеренно провоцировала весь мир своими сообщениями о польских нападениях и нарушениях границ, которые имели место ещё за недели до начала войны. С 26.08 по 31.08.1939 года 18 главных таможенных пунктов и государственных полицейских участков рейха (от Верхней Силезии до Восточной Пруссии) докладывали о пограничных инцидентах, спровоцированных, как правило, польскими солдатами.

24.08.1939 года два германских пассажирских самолета, пролетавших над Балтийском морем, были обстреляны польскими батареями, размещёнными на полуострове Хель.

25.08.1939 года после того, как стало известно о подписании так называемого пакта Гитлера – Сталина, Англия и Польша срочно заключают договор о взаимопомощи, чтобы окончательно исключить любую возможность дальнейших переговоров.

29.08.1939 года правительство Рейха вновь выражает готовность к переговорам и требует отправки польского парламентёра. Однако Варшава не отвечает. Польское правительство призывает своего посла в Берлине Липского не принимать никакие немецкие предложения. 30.08.1939 года Польша прерывает железнодорожное сообщение между рейхом и Восточной Пруссией и объявляет всеобщую мобилизацию. В Кракове убивают германского консула. 31.08.1939 г. В Диршау Польша взрывает мост через Вислу и блокирует таким образом сухопутное сообщение с Восточной Пруссией. Показания свидетелей после окончания войны: в течение двух последних ночей перед 1 сентября 1939 года поляки подвергли обстрелу миномётами и лёгкой артиллерией крупный город Бойтен и крупную общину Бобрека – Карфа в Верхней Силезии.

Таким образом Польша на обширном фронте провоцировала Германию в последние месяцы и недели перед началом войны. В то время Гитлер говорил о «македонских условиях» на границах. Правительство рейха, иностранные государственные деятели, политики, а также Папа Пий XII в последние месяцы, недели и дни перед началом войны пытались спасти мир. Меньше всего усилий для разрядки напряжения прикладывала сама Польша. Создавалось такое впечатление, что Польша прямо-таки стремилась к вооружённому столкновению с Германией. Об этом также свидетельствуют многочисленные заявления польского политического и военного руководства.

29 августа 1939 года Гитлер сделал последнее мирное предложение Польше («16 пунктов»). Шведский исследователь Свен Хедин писал на страницах конфискованного вечернего издания газеты «Дэйли Телеграф», опубликовавшей 31 августа 1939 года гитлеровское предложение из 16 пунктов: «Среди дипломатических актов новейшей истории вряд ли найдётся документ, который по своей умеренности, предупредительности и пониманию потребностей другой страны мог бы сравниться с предложением Гитлера. То, что Польша даже не удосужилась подтвердить получение этого предложения, можно объяснить только в контексте известных сегодня фактов, согласно которым она полагалась не только на своих европейских друзей Англию и Францию, но в первую очередь рассчитывала на поддержку США, в которой Рузвельт через своего посла в Варшаве и Праге заверил её».

Когда 31 августа 1939 года польский посол Липский, беспрестанно курсирующий между Берлином, Лондоном и Варшавой и с нетерпением ожидаемый в Берлине, в 18.30 появился наконец в приёмной министра иностранных дел Риббентропа, последний спросил его: «Вы обладаете полномочиями вести переговоры по немецким предложениям?». Получив отрицательный ответ, Риббентроп прервал аудиненцию. Французский военный историк Фердинанд Микше пишет по этому поводу: «Последним доказательством нежелания Польши вести переговоры с Германией была секретная телеграмма польского министра иностранных дел своему послу в Берлине, которую расшифровала германская разведка. В телеграмме содержались указания „ни при каких обстоятельствах не вступать в деловые дискуссии“. Вот её дословный текст: „Если имперское правительство сделает вам устные или письменные предложения, вы должны объявить, что не имеете никаких полномочий принимать или обсуждать эти предложения“. 31 августа 1939 года, в 21.15, имперское радио сообщило содержание немецкого предложения Польше, снабдив его следующим комментарием: „Итак, два дня фюрер и германское имперское правительство напрасно ждали прибытия уполномоченного польского посредника для переговоров. При этих обстоятельствах германское правительство предполагает, что его предложения в очередной раз были практически отклонены, хотя, по его мнению, в таком виде, в котором они также были переданы английскому правительству, они являются более чем лояльными, справедливыми и выполнимыми“.

В своих многочисленных предложениях Польше начать переговоры, германское правительство ради сохранения мира было готово отказаться от своих претензий на Южный Тироль, Эльзас-Лотарингию, Ойпен-Мальмеди, Северный Шлезвиг, оккупированную Югославией Нижнюю Штирю, Позен, Западную Пруссию и Восточную Верхнюю Силезию – территории, до 1914 года принадлежавшие Германии и Австрии. Ни Ваймарское правительство, ни немецкое сопротивление со Штауффенбергом (используемое сегодня политиками в своих целях) не были готовы признать германо-польские границы. Лишь один диктатор Гитлер был готов уступить Польше в территориальном вопросе. Он только хотел вернуть город Данциг и наладить экстерриториальное сообщение с Восточной Пруссией (чтобы германские грузы впредь не подвергались назойливому таможенному контролю), отрезанной от Рейха польским коридором.

Американский историк, профессор, д-р Дэвид Хоган пишет: „Ведущий американский дипломат Вильям Буллит также был очень обрадован политическому развороту Англии в марте 1939 года. Он знал, что президент Рузвельт обрадовался бы любому британскому предлогу для развязывания войны в Европе. Поэтому 17 марта он отправил из Парижа письмо, в котором с триумфом сообщал о невозможности уладить европейские распри мирным путём… 19 марта 1939 года Юлиус Лукашевич и Вильям Буллит заверили польского министра иностранных дел Бека в готовности президента Рузвельта сделать всё от него зависящее, чтобы столкнуть Англию и Францию с Германией… После окончания Второй мировой войны английский министр иностранных дел Галифакс открыто признал, что военный союз с Польшей в тогдашней ситуации был делом абсолютно необходимым для развязывания германо-английской войны…“ (цит. по Хогану: Вынужденная война, Тюбинген, 1964 г., глава 12).

Вот так цинично и коварно лорд Галифакс, а за его спиной Рузвельт „развязали“ Вторую мировую войну. При этом они абсолютно не думали о предстоящих жертвах, т.к. следовало ожидать, что Германия потерпит поражение, и тогда, так же, как и в 1918 году, на неё опять можно будет переложить единоличную ответственность за эту большую войну. Поэтому здесь следует привести отрывок из путевых заметок одного известного политика, сделанных им во время его пребывания в Германии в 1936 году. Он объективно оценивал тогдашнюю Германию, не подозревая, что наши военные противники потом, до и после 1945 года, сделают с этой страной.

Бывший премьер-министр Англии Ллойд Джордж в своём интервью газете «Дэйли Экспресс» рассказывал: «Я только что вернулся из поездки по Германии. Я видел знаменитого германского фюрера и кое-что из больших изменений, которые он осуществил. Что бы ни говорили о его методах, а они определённо не являются методами парламентского государства, но нет никакого сомнения в том, что он произвёл чудесный переворот в мышлении немецкого народа. Впервые после войны в стране царит всеобщее чувство безопасности. Люди стали веселее. По всей стране распространяется настроение всеобщей радости. Это более счастливая Германия… Это чудо совершил один человек. Гитлер освободил свою страну от страха повторения того времени отчаяния и унижения и этим он снискал себе неоспоримый авторитет в сегодняшней Германии. И это не столько преклонение перед народным вождём, сколько почитание народного героя, выведшего свою страну из состояния полнейшей безнадёжности и униженности. Он – это немецкий Джордж Вашингтон, человек, вернувший своей стране независимость от всех угнетателей». Норвежский лауреат Нобелевской премии по литературе Кнут Гамсун написал 7 мая 1945 года в газете «Афтенпостен»: «Гитлер являлся реформаторской фигурой высшего ранга, и судьбе было угодно, чтобы он действовал во времена беспримерной жестокости, жертвой которой он и пал в конце концов».

Были и другие высказывания, например Рузвельта и Черчилля. В олимпийском 1936 году Черчилль заявил: «Хочет ли он этого или нет, но мы навяжем Гитлеру войну». В 1937 году Черчилль сказал министру Риббентропу: «Когда Германия станет слишком сильной, мы её вновь уничтожим!». Ещё в 1934 году Рузвельт, выступая в американском конгрессе, объявил: «Будет война с Германией… Всё уже тщательно спланировано». Лорд Галифакс: «Мы полны решимости свалить на Гитлера всю ответственность за заговор против мира» (цит. по проф. Д-ру Хогану: Вынужденная война, Тюбинген, 1964).

19 июля 1940 года Гитлер сказал в рейхстаге: «Мне ещё и сегодня грустно оттого, что, несмотря на все мои усилия, мне не удалось наладить с Англией дружественные отношения, которые, как я думаю, были бы счастьем для обоих народов». После объявления всеобщей мобилизации и отклонения великодушных немецких предложений стало ясно, что Польше была нужна война, а не мир. 31 августа 1939 года, в 21.30, Гитлер подписывает распоряжение № 1: На рассвете следующего дня, в 5.45, германские войска начнут наступление на Польшу. 1 сентября Гитлер объявил в Рейхстаге: «Я решил разговаривать с поляками на том же языке, на котором они разговаривают с нами…»

Разлад – следствие несправедливости, а не войны, но мир начинается только с восстановлением справедливости. Можно, конечно, сказать, что Германия, несмотря на все пакости с польской стороны, всё-таки не должна была позволить себя спровоцировать. Однако виноват всегда тот, кто совершает несправедливость, а не тот, кто не может или не хочет её больше терпеть. Еще в самом начале начавшейся 1 сентября 1939 года войны, буквально через несколько часов, через советника германского посольства в Лондоне д-ра Фрица Гессе, в последующие месяцы германское руководство сделало ещё целый ряд мирных предложений (только за время 18-дневного польского похода их было сделано 7), но все они были отклонены противоборствующей стороной и окончательно потеряли актуальность после полёта Гесса в Шотландию и требования союзниками «безоговорочной капитуляции» Германии. В общей сложности было предпринято более 50 серьёзных попыток мирного урегулирования со стороны тогдашнего имперского правительства, некоторых европейских монархов, церквей и с 1943 года также со стороны немецкого сопротивления. Но все они провалились по вине воинствующих североатлантических богов войны. Желание и готовность к миру одной стороны и, напротив, стремление к войне другой убедительно доказывают, кто желал войны, кто её в конце концов развязал и кто хотел вести её до полного уничтожения немецкого народа.

3 сентября 1939 года Англия и Франция, под давлением США, объявили войну Германии, чтобы вновь её уничтожить. При этом их нисколько не смущал тот факт, что они фактически защищали страшный польский террор и сеящий раздор Версальский договор, равно как и то, что они распространили германо-польскую войну на весь мир.

Гарри Барнс, американский профессор истории, написал в 1961 г.: «Конечная отвественность за начало германо-польской войны лежала на Польше и Англии, последняя также несла ответственность за перерастание этого конфликта в европейскую войну… Он (Гитлер), со своей стороны, предложил Польше максимально возможные уступки, такие, на которые ни за что не пошло бы ни одно правительство Веймарской республики, а именно – гарантировать неприкосновенность польской границы, установленной Версальским договором. На самом деле не Англия, а Германия в 1938/39 гг. предложила Польше бона фиде (добросовестную) гарантию».

Известный во всём мире британский военный историк Лиддел Гарт написал 3 сентября 1949 года в журнале «Picture Post»: «Гитлер хотел всё чего угодно, но только не войны. …После войны многие германские архивы попали в наши руки, и перед нами предстала точная картина тотального страха, царящего перед войной в ведущих немецких кругах. …Внезапный политический разворот Англии сделал войну неизбежной».

В сентябре 1939 года Советский Союз также ввёл свои войска в Польшу, однако при этом Англия и Франция не объявили ему войну. Это доказывает, что союзникам была важна не Польша, которую они, не раздумывая, принесли в жертву, а Германия, ради уничтожения которой и была затеяна эта война. После окончания 18-дневной германо-польской войны, в Варшаве проводится парад победы. Однако в Париже (1940) Гитлер запрещает проведение подобного парада. По его словам, он не хочет оскорблять чувства противника. Но пока он едет в Данциг, чтобы официально закрепить возврат этого старого немецкого города. Данциг буквально тонет в море цветов. Радость людей, освободившихся наконец от польского давления, не имеет границ. На следующий день, 6 октября, Гитлер произносит в рейхстаге речь, ставшую известной как мирное предложение, направленное в адрес Англии и Франции. Своё обращение он заканчивает следующими словами: «Я не выдвигал требований в отношении Франции. Напротив, я выражал желание, чтобы обе нации с великим историческим прошлым навсегда отказались от вражды и нашли наконец путь друг к другу. Я сделал всё для того, чтобы искоренить в немецком народе мысль о неизменной заклятой вражде и посеять на её месте семена уважения перед великими достижениями французского народа и его историей… Ничуть не меньше усилий я затратил в отношении немецко-английской дружбы. Я ощущал это как цель всей моей жизни – сблизить оба народа не только на разумном, но и на эмоциональном уровне… Нет, эта война на Западе не решит ничьих проблем, разве что она сможет поправить подорванные финансы некоторых военных промышленников и владельцев газет или ещё каких-нибудь интернациональных бизнесменов, наживающихся на войне. Я думаю, что нет ни одного ответственного европейского государственного деятеля, который в глубине души не желал бы счастья своему народу. Теперь пусть слово возьмут вожди тех народов, которые разделяют мою точку зрения. А те, которые в войне видят лучшее решение, пусть отвергнут мою протянутую руку».

Если бы Гитлер был сумасшедшим придурком, для его устранения не потребовалось бы гнать на смерть 50 миллионов человек и навлекать беду на ещё больших. И ещё: если бы союзники верили, что с ним нельзя вести переговоры, то они наверняка бы предприняли попытку их проведения хотя бы для того, чтобы обеспечить себе алиби. Но нет, они боялись, что вторая истребительная война, развязанная ими с таким трудом, могла окончиться, не уничтожив Германию. Тот, кто отклоняет мирные предложения, несёт полную ответственность за все разрушения и ужасы войны. Казалось, ведущим политикам западных демократий было безразлично, что ежедневно миллионы людей страдали, а тысячи погибали. После войны Черчилль в Потсдаме даже сказал, что он в любое время мог бы заключить с Гитлером мир. Западные державы не стремились устранить лично Гитлера или его систему: для них было важно уничтожить экономическую и политическую мощь немецкого народа. Они точно так же боролись бы и против сильной, демократической Германии. Поэтому немецкое сопротивление Гитлеру напрасно искало поддержку в Англии. Польша сыграла роль Иуды, втянув Германию в большую, истребительную войну. Она не только сама виновата во всех бедах, которые принесла ей Вторая мировая война, но также разделяет вину во всём горе и разрушениях, обрушившихся вследствие этого на Германию. Своим неприкрытым террором Польша вынудила Германию к необходимой обороне (1939), втянув её таким образом в большую войну, столь желаемую Черчиллем, Рузвельтом и Сталиным. Это было сделано для того, чтобы потом иметь возможность захватить у Германии большие куски немецкой территории. Ещё в 1938 г. польский министр иностранных дел Бек сказал К.Я. Буркхардту: «Это игра, в которой Польша рассчитывает получить наибольший выигрыш». Варшавская «Депеша» от 20.08.1939 г. писала: «В будущей войне прольются такие реки немецкой крови, каких мир не видел со дня своего сотворения».
Георгий Мальцев

[Eвразия Daily]

https://eadaily.com/ru/news/2017/11/...rovka-koventri
14 ноября 2017
09:29

14 ноября 1940 года в ходе «Битвы за Англию» (Вторая мировая война) немецкая бомбардировочная авиация совершила массированный налет на город Ковеннтри (английское графство Уэст-Мидлендс). Это событие положило начало эпохи тотальных воздушных налетов, имеющих целью полное уничтожение объекта.

Ковентри являлся крупным центром оборонной промышленности с населением более 250 тысяч человек. В городе находились многочисленные заводы и фабрики авиационной промышленности, выпускавшие значительную долю продукции для нужд британских ВВС.

Вечером 14 ноября 1940 года двенадцать бомбардировщиков «Хейнкель-111» из 100-й авиагруппы Люфтваффе покинули свой аэродром на побережье Франции и взяли курс на Великобританию. Это авиазвено исполнило роль самолётов наведения, которые сбросили зажигательные бомбы для пометки объектов последующей бомбардировки. После них в дело вступил эшелон основных сил бомбардировщиков, выделенных для участия в операции.

Бомбардировка началась в 19 часов 24 минуты и продлилась всю ночь, закончившись приблизительно в 6 часов утра 15 ноября 1940 года. За 11 часов непрерывной бомбардировки, в которой участвовало 437 самолётов, на город было сброшено 56 тонн зажигательных бомб, 394 тонны фугасных бомб и 127 парашютных мин.

Центр города после налётов 14/15 ноября 1940 года
В результате налета были серьёзно повреждены 12 авиационных заводов города. Были полностью выведены из строя газоснабжение, водопровод и железная дорога. Выпуск самолетов в Великобритании в результате авианалёта сократился на 20 процентов. Серьёзно пострадали также жилые кварталы Ковентри. В результате авианалёта 14 ноября 1940 года погибло 554 человека, а 865 было ранено. Полностью были уничтожены 4 330 домов и три четверти всех фабрик города.

Положение англичан усугублялось отсутствием истребителей, приспособленных для ночных боев — ночью их города защищали лишь войска ПВО. Это позволяло немецким самолетам летать на относительно малых высотах с небольшой скоростью и с дополнительной бомбовой нагрузкой.

Бомбардировка Ковентри ознаменовала собой начало новой эры тотальных воздушных налетов. Немецкие военные лётчики ввели новый термин: «ковентрийские налеты», что означало бомбардировки, приводившие к полному уничтожению объекта. Впоследствии американцы назовут подобные бомбардировки «ковровыми».


Подробнее: https://eadaily.com/ru/news/2017/11/...rovka-koventri

[Александр Самсонов]

https://uctopuockon-pyc.livejournal.com/3433145.html

September 9th, 21:15
После развала СССР наши доморощенные поклонники Запада, считая Союз «империей зла», стали приписывать советской власти все мыслимые и немыслимые прегрешения. В частности, был создан целый пласт мифов о вине Сталина и большевиков в развязывании Второй мировой войны. Среди этих «черных мифов», разрушающих нашу историческую память и святыни, были и миф о том, что «фашистский меч ковался в СССР».

Командующий 2-й танковой группой генерал-полковник Гейнц Гудериан

Так, сталинскую империю представили как «кузницу гитлеровской армии», когда немецкие летчики и танкисты проходили подготовку в СССР. Назывались даже громкие имена немецких военачальников вроде Геринга и Гудериана, якобы проходивших обучение в советских училищах.

При этом опускается ряд важных фактов. В частности, когда началось советско-немецкое военное сотрудничество, Третьего рейха просто не существовало! 1922-1933 г. – это время вполне демократической Веймарской республики, с которой и сотрудничала Москва. При этом в Германии действовала сильная коммунистическая партия, социалисты, что вселяло надежду на будущую победу социализма в Берлине. А нацисты тогда были маргинальной группой, в которой не видели угрозы.

Мотивы сотрудничества

Дело было в том, что Германия и Россия больше всего пострадали от Первой мировой войны, были проигравшими. При этом немцы в условиях Версальской политической системы были очень ограничены в военной, военно-технической сфере.

Также возникает вопрос: кто у кого учился? Германия в 1913 г. была второй промышленной державой мира (после США), была индустриальным, технологическим гигантом. А Россия была аграрно-индустриальной страной, имевшей зависимость от передовых технологий Запада. В страну ввозили практически все сложные машины и механизмы, вроде станков и паровозов. Первая мировая война очень хорошо показала всю степень отсталости России и от передовых держав Запада. Так, если Второй рейх во время войны произвел 47,3 тыс. боевых самолетов, то Россия – всего 3,5 тыс. Ещё хуже дела обстояли с производством моторов. В мирное время Россия вообще практически не производила авиационные моторы. Война заставила создать производство авиационных моторов. В 1916 году произвели около 1400 авиамоторов, но это было очень мало. А союзники, занятые чрезвычайным усилением своих ВВС, двигателями старались не делиться. Поэтому даже построенные в России самолеты не могли поднять в воздух, не было моторов. В итоге немцы господствовали в воздухе.

Ещё хуже дела обстояли с танками. Этот вид вооружений в дореволюционной России так и не поставили в производство. Первый советский танк «Борец за свободу тов. Ленин», скопированный с французского танка «Рено», бы выпущен заводом «Красное Сормово» в Нижнем Новгороде только в 1920 г. и был принят на вооружение в 1921 г. После этого в советском станкостроении наступила долгая пауза – до 1927 г. Германия же выпустила в октябре 1917 г. тяжелый танк А7V, который принял участие в боях и несколько других опытных образцов.

Также Россия сильно проигрывала Германии по наличию квалифицированных кадров, научно-техническому персоналу. В Германии ввели обязательное среднее образование уже в 1871 году. В России накануне революции 1917 г. большая часть населения была неграмотной.

Плюс мировая война, революция, жесточайшая Гражданская война и интервенция, массовая эмиграция и разруха, последствия которых Россия преодолевала большую часть 20-х годов. Москва была в международной изоляции. Понятно, что в таких условиях нам надо было учиться у немцев, и только они могли нас научить чему-либо полезному. Остальные западные державы видели в России добычу, «пирог», который необходимо выпотрошить. Запад требовал выплаты царских долгов и долгов Временного правительства, приять на себя ответственность за все убытки от действий советского и предшествующих правительств или местных властей, вернуть иностранцам все национализированные предприятия, предоставить доступ к ресурсам, богатствам России (концессии).

Только обманутые, униженные и ограбленные немцы могли стать нашими партнерами. В отличие от других западных держав Германия не стала настаивать на возвращении долгов. Соглашение с Берлином было заключено путем взаимного отказа от претензий. Германия признала национализацию немецкой государственной и частной собственности в Советской России. Для Советской России, которая отставала от передовых стран на 50-100 лет, сотрудничество с промышленно и технологически развитой страной было жизненно необходимо.

Немцам такое сотрудничество также было интересно. Согласно Версальскому договору от 28 июня 1919 г. на побежденную Германию налагались жесткие ограничения в военной области. Германскую армию (рейхсвер) сократили до 100 тыс. человек, офицеров должно было быть не более 4 тыс. человек. Генштаб распустили и запретили иметь. Всеобщую воинскую повинность отменили, армия комплектовалась путем добровольного найма. Запрещалось иметь тяжелое вооружение – артиллерию свыше установленного калибра, танки и военную авиацию. Флот был ограничен несколькими старыми кораблями, подводный флот запретили.

Неудивительно, что в такой ситуации две проигравшие державы, страны-изгои, потянулись друг к другу. В апреле 1922 г. на Генуэзской конференции Германия и Россия подписали Рапалльский договор, который вызвал резкое неодобрение «мирового сообщества».

Таким образом, выбор в пользу Германии был вполне очевидным и разумным. Во-первых, тогдашняя Германия была вполне демократическим государством, нацисты ещё не пришли к власти и вообще не имели никого влияния на политику страны. Во-вторых, Германия была традиционным экономическим партнером России. Немецкое государство, несмотря на тяжелое поражение, оставалось мощной индустриальной державой с развитым машиностроением, энергетикой, химической промышленностью и т. д. Сотрудничество с немцами могло помочь нам в восстановлении и развитии народного хозяйства. В-третьих, Берлин, в отличие от других западных держав, не стал настаивать на выплате старых долгов, признал национализацию в Советской России.

Военное сотрудничество. Липецкая авиационная школа

Рапалльский договор не содержал военных статей. Однако основы для взаимовыгодного советско-германского сотрудничества в военной области были очевидны. Берлину нужны были полигоны, чтобы проводить испытания танков и самолетов без ведома держав-победительниц. А мы нуждались в германском передовом опыте производства и применения передовых образцов вооружения. В итоге в середине 1920-х годов в СССР создали ряд совместных объектов: авиационную школу в Липецке, танковую школу в Казани, два аэрохимические станции (полигона) – под Москвой (Подосинки) и в Саратовской области под Вольском.

Соглашение об учреждении авиационной школы в Липецке было подписано в Москве в апреле 1925 года. Летом школа была открыта для подготовки летного состава. Школу возглавляли немецкие офицеры: майор Вальтер Штар (в 1925-1930 гг.), майор Максимилиан Мар (1930-1931 гг.) и капитан Готлоб Мюллер (1932-1933 г.). Лётное дело преподавали немцы. По мере развития учебного процесса численность немецкого персонала выросла до 140 человек. Москва предоставила аэродром в Липецке и бывший завод для хранения самолетов и авиационных материалов. Сами машины, авиационные детали и материалы предоставляли немцы. Основу авиапарка составили истребители Fokker D-XIII, закупленные в Нидерландах. На то время это была довольно современная машина. Также были куплены транспортные самолёты и бомбардировщики. Фирма «Фоккер» после Версальского соглашения была срочно переведена в Голландию. Во время Рурского кризиса 1922-1925 гг., вызванного оккупацией «промышленного сердца» Германии франко-бельгийскими войсками, немецкие военные нелегально закупило 100 самолетов разных моделей. Официально для ВВС Аргентины. В итоге часть этих самолетов оказалось в СССР.

Создание школы было выгодно СССР. В ней обучались наши летчики, механики, повышали квалификацию рабочие. Летчики получали возможность узнать различные новые тактические приёмы известные в Германии, Англии, Франции и США. Страна получила материальную базу. Основные расходы взяли на себя немцы. Таким образом, вопреки мифу не мы учили немцев, а немцы на свои деньги готовили у нас своих и наших летчиков. Заодно и наших механиков, приобщая к передовой технической культуре. Также стоит развеять миф, в СССР «ковался фашистский меч». Вклад липецкой школы в создание германских ВВС был невелик. За всё время её существования в ней было обучено или переподготовлено 120 летчиков-истребителей и 100 летчиков-наблюдателей. Для сравнения: к 1932 г. Германия смогла подготовить в своих нелегальных летных школах в Брауншвейге и Рехлине около 2000 пилотов. Школа в Липецке была закрыта в 1933 г. (как и другие проекты), после прихода к власти Гитлера, когда Рапалльское соглашение утратило своё значение для Германии и СССР. Постройки и значительная часть оборудования получила советская сторона. С января 1934 года на базе ликвидированного объекта стала работать Высшая лётно-тактическая школа ВВС (ВЛТШ).

Стоит отметить, что будущий рейхсмаршал Геринг в Липецке не учился. Будучи активным участником известного «пивного путча» в 1923 году, Геринг бежал за границу. Он был заочно осужден германским судом и объявлен государственным преступником. Поэтому его появление на объекте рейхсвера было явлением весьма странным. Кроме того, после Первой мировой войны Герингу как известному асу предложили вступить в ряды рейхсвера, но он отказался по идейным соображениям, так как находился в оппозиции к Веймарской республике.


Истребители Fokker D.XIII в Липецке. Источник: https://ru.wikipedia.org

Танковая школа в Казани и химический объект «Томка»

Соглашение о её создании было подписано в 1926 г. Школу создавали на базе Каргопольских кавалерийских казарм. Условия, на которых создавалась казанская школа, были аналогичны липецким. Начальник и преподаватели – немцы, они же несли основные материальные расходы. Начальниками школы были подполковник Мальбрант, фон Радльмайер и полковник Йозеф Харпе. Учебные танки предоставлялись немцами. В 1929 г. из Германии прибыло 10 танков. Сначала был обучен преподавательский состав, затем началась подготовка немецких и советских курсантов. До закрытия школы в 1933 г. было сделано три выпуска немецких слушателей – всего 30 человек, с нашей стороны обучение прошло 65 человек.

Таким образом, преподавали немцы, они же несли основные материальные расходы, подготовили материальную базу. То есть немцы на свои деньги готовили своих и наших танкистов. Гудериан, вопреки распространенному в 1990-е годы мифу, в Казанской школе не учился. Хайнц Вильгельм Гудериан действительно побывал однажды в Казани (летом 1932 г.), но только как инспектор вместе со своим начальником генералом Лютцем. В танковой школе он учиться никак не мог, так как уже окончил военную академию и имел большой чин – подполковника.

Договор о проведении совместных аэрохимических испытаниях был подписан в 1926 году. Советская сторона предоставляла полигон и обеспечивала условия его работы. Немцы брали на себя обучение советских специалистов. Они же несли основные материальные расходы, купили всё оборудование. Причём если в авиационных и танковых объектах упор делался на подготовку кадров, то в области военной химии преследовались в основном исследовательские задачи. Первоначальные испытания проводились под Москвой на полигоне «Подосинки».

В 1927 г. были проведены строительные работы на химическом полигоне «Томка» в районе г. Вольска Саратовской области. Туда перенесли совместные испытания. Отрабатывались методы химической атаки, новые прицелы, созданные немцами, проверялись средства защиты. Эти испытания были весьма полезны для СССР. Ведь в этой сфере приходилось начинать практически с нуля. В итоге страна смогла менее чем за 10 лет создать собственные химические войска, организовать научную базу, наладить производство химического оружия и средств защиты. На вооружение приняли новые боеприпасы, снаряжённые ипритом, фосгеном и дифосгеном, испытана дистанционные химические снаряды и новые взрыватели, новые авиабомбы.

Благодаря Германии наша страна, которая была в 1920-е годы ослабленной, в основном аграрной страной, сумела в самые короткие сроки встать в области химических вооружений вровень с армиями ведущих мировых держав. В СССР появилась целая плеяда талантливых военных химиков. Не удивительно, что во время Великой Отечественной войны Третий рейх так и не решился использовать химическое оружие против СССР.

Германия помогла сделать СССР передовой военной державой

Таким образом, в результате осуществления советско-германских военных проектов Красная Армия получила квалифицированные кадры лётчиков, механиков, танкистов и химиков. А когда после прихода к власти нацистов совместные проекты были закрыты, немцы, уезжая, оставили нам много ценного имущества и оборудования (на миллионы немецких марок). Также мы получили первоклассные учебные заведения. В Липецке была открыта Высшая лётно-тактическая школа ВВС РККА, в Казани – танковое училище. В «Томске» химический полигон, часть имущества пошла на развитие Института химической обороны.

Кроме того, очень важным было сотрудничество с немцами в области создания современных вооружений. Германия была для нас единственным каналом, через который мы могли изучать достижения в военном деле за границей, перенимать опыт немецких специалистов. Так, немцы передали нам около десятка наставлений по ведению боевых действий в воздухе. Германский авиаконструктор Э. Хейнкель по заказу советских ВВС разработал истребитель HD-37, который у нас приняли на вооружение и выпускали в 1931-1934 гг. (И-7). Также Хейнкель построил для СССР морской разведчик He-55 – КР-1, который находился на вооружении до 1938 года. Немцы строили для нас авиационные катапульты на корабли. Германский опыт использовался в строительстве танков: в Т-28 – подвеска танка Круппа, в Т-26, БТ и Т-28 – сварные корпуса немецких танков, приборы наблюдения, электрооборудование, радиооборудование, в Т-28 и Т-35 – внутреннее размещение экипажа в носовой части и т. д. Также немецкие успехи использовались в развитии зенитной, противотанковой и танковой артиллерии, подводного флота.

В итоге можно смело сказать, что именно Германия нам помогла создавать передовую Красную Армию. Немцы нас учили, а не мы их. Немцы помогли заложить СССР основы передового военно-промышленного комплекса: танковой, авиационной, химической и др. отраслей. Москва разумно и умело использовала трудности Германии в развитии Союза, его обороноспособности.

[Ukhudshanskiy]

https://rus-vopros.livejournal.com/7537901.html
https://ic.pics.livejournal.com/grim...6_original.jpg

Это современный фотошоп. Оригинал:
http://a-pesni.org/ww2/placat/naznatchili.jpg

[Is_pavel]

https://uctopuockon-pyc.livejournal.com/3446945.html

17 сентября 2019, 10:02 106
Разгром Германией Польши в 1939 году не является действием исчерпывающим и законченным. Согласно секретному протоколу к пакту СССР и Германия поделили ее на две «сферы интересов», западная часть – Германии, восточная – СССР. Захватив с боями западную часть, немецкие войска продолжали движение на восток, перешли предусмотренную протоколом линию разграничения «сфер интересов», вышли на рубеж Белосток, Брест, Владимир-Волынский, Львов, Дрогобыч, вступив в начале второй половины сентября на территорию в основном заселенную украинцами и белорусами, т.е. на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии. В результате немецкие дивизии оказались не так уж и далеко (150 – 250 км) от нашей границы.

В этот период Красная армия вела бои на Халхин-Голе, и еще не было известно каким образом сложиться ситуация в этих боях. Япония хоть и понесла поражение, но могла нарастить силы и начать второй этап наступления в Монголии. Именно в этот момент в вопросе «освобождения своей части Польши от помещиков и капиталистов» перед советским руководством встала дилемма. Во-первых, ускорить вступление Красной Армии на свою часть Польши – нет повода. Англия и Франция могут, как и Германии, объявить войну. Это нежелательно. Во-вторых, если задержаться с вступлением – можно сильно просчитаться. Германские войска захватят всю Польшу и остановятся у нашей границы. Может быть и не остановятся.



Риббентроп периодически напоминал Молотову о необходимости ввода наших войск в Польшу. Не так нужна была немцам наша помощь, как важен был сам факт вступления, после которого, как рассчитывал Риббентроп, Англия и Франция войну нам все же объявят. И мы станем союзниками Германии во Второй мировой войне со всеми вытекающими отсюда последствиями. Молотов, отвечая Риббентропу, твердо обещал, что в Польшу мы вступим, но… в свое время. И это время подошло. Переговоры с Японией подходили к концу и 17 сентября намечалось подписание мирного договора.

В это же время Президент и правительство Польши сбежали в Румынию. Германские войска вступили на украинские и белорусские земли. Вот и появился повод: «Взять под защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии». А от кого защищать? Ясно – от немцев. Больше врагов нет. Немцы по такому «поводу» поморщились, но от обиды не умерли, стерпели. Молотов заявил послу Шуленбургу: «Это даст Советскому Союзу благовидный предлог и возможность не выглядеть агрессором». И удержит от объявления войны Советскому Союзу западными державами, можно добавить к словам Молотова.

Вступление наших войск на территорию Польши официально было названо «освободительный поход Красной Армии в Западную Белоруссию и Западную Украину». К «походу» все было готово, ожидали удобный момент его начала. Была проведена скрытая мобилизация военнообязанных; в боевую готовность были приведены все семь существующих в то время западных военных округов. 11 сентября были образованы два фронта – Белорусский и Украинский, которые соответственно возглавили командарм 2 ранга Ковалев М.П. и командарм 1 ранга Тимошенко С.К. Были сформированы полевые управления этих фронтов; командованию фронтов было приказано с 13 сентября начать переброску войск в районы сосредоточения и 16 сентября быть готовым к переходу границы с задачей «молниеносным ударом» разгромить противостоящие силы польской армии.

В 5 часов 40 минут 17 сентября 1939 года войска РККА получили приказ перейти советско-польскую границу и продвигаться к рубежам рек Тисса, Нарев, Висла, Сан (к линии разграничения «сфер интересов» между Германией и СССР).

Польскому послу в Москве была зачитана нота о причинах вступления Красной Армии на территорию Польши. Нота послом была отвергнута с возмущением.

В этот же день послам иностранных государств было сделано заявление, что СССР продолжает соблюдать нейтралитет и в войну ни на чьей стороне не вступает, что сыграло свою роль при обсуждении правительствами Англии и Франции вопроса об объявлении войны СССР.



Большую роль при принятии решения по этому вопросу сыграло мнение видного и авторитетного английского политика У.Черчилля, который в одном из своих выступлений явно поддержал СССР, сказав: «Для защиты России от нацистской угрозы явно необходимо было, чтобы русские армии стояли на этой линии (линии разграничения «сфер интересов»). Во всяком случаен эта линия существует, следовательно, создан восточный фронт…» По мнению Черчилля, даже потенциальный, недействующий, этот фронт будет отвлекать на себя от 20 до 25, если не более германских дивизий. (Имеется в виду от западного фронта). Черчилль понимал, что пламя Второй Мировой войны только разгорается, что многомиллионная армия Советской России скоро понадобиться, а потенциальный восточный фронт придет в действие. С Россией из-за Польши сейчас ссориться нельзя, считал Черчилль. Старейший политик и государственный деятель Англии еще времен Первой мировой войны Ллойд Джордж в письме польскому послу в Лондоне указал, что СССР занял «территории, которые не являются польскими и которые были силой захвачены Польшей после Первой мировой войны. Было бы актом преступного безумия поставить русское продвижение на одну доску с продвижением немцев».


Бойцы РККА были в затруднении с одной стороны, перейти границу и «молниеносным» ударом разгромить противостоящие силы польской армии. А с другой – политработники, разъясняли, что «мы идем не как завоеватели, а как освободители». Обращалось внимание на защиту местного населения, охрану имущества всех граждан, независимо от национальности, лояльное отношение к польским военнослужащим и государственным чиновникам…

Польские военнослужащие тоже были в растерянности и тоже, как и наши, не знали, что же делать: оказывать сопротивление, вступать в бой, или встречать Красную Армию цветами. Поляки были дезориентированы поведением, идущими в колоннах, наших войск: огня не открывают, командиры объясняют и населению, и польским военнослужащим, что пришли помогать Польше.

Исходя из реальностей, польское правительство признало, что Польша в состоянии войны с СССР не находится. Главное командование войска Польского отдало приказ: «С Советскими в бой не вступать…, если они не нападают на польские войска и не пытаются их разоружить. Соединениям и частям выходить в Румынию и Венгрию». В связи с тем, что связь была уже нарушена, этот приказ получили не все части и столкновения с «Советами» все же происходили.

Войска Белорусского фронта 19 сентября овладели Вильнюсом, Волковыском и другими населенными пунктами. Завязались бои за Гродно. 21 сентября, после двухдневных ожесточенных боев, Гродно был взят. Войска фронта за 4 дня продвинулись на 200 – 250 км и вышли в район Белостока и Беловежской пущи. Но Белосток уже был захвачен немцами. В ходе переговоров вопрос урегулировали. Немцы ушли и в город вступили наши части.

Войска Украинского фронта успешно продвигались на запад, в основном, без боев, занимая в своей полосе города Сарны, Луцк, Тернополь, Станислав (сейчас Хмельницкий) и другие. С боями были взяты Ковель и Стрый. При подходе к Львову рано утром 19 сентября произошло боевое столкновение с немцами, которые уничтожили два наших легких танка с экипажами. Подошедший наш танковый батальон вынудил немцев отступить. Львов был окружен немцами, но поляки не сдавались. Наше командование потребовало от немцев отвести свои части от Львова. Получив утром 20 сентября соответствующий приказ своего Верховного командования, немцы отошли от Львова на 10 км западнее. 22 сентября Львовский гарнизон в количестве 15 тыс. человек сдался Красной Армии, не оказав сопротивления. Западнее Львова с немцами произошло еще несколько боестолкновений.

В первой декаде октября 1939 года все воинские части советских войск, которые находились западнее новой советско-германской границы, были отведены на свою территорию. Раздел Польши завершился. Как государство, она перестала существовать. Потери Красной Армии за время «освободительного похода» были около 1500 человек.

В конце октября 1939 г. Народные собрания Западной Украины и Западной Белоруссии принимают обращения в наши соответствующие Верховные Советы о воссоединении с УССР и БССР и вхождении в СССР. Срочно, не откладывая в долгий ящик, эти просьбы удовлетворяются. За счет присоединенных территорий площадь СССР увеличивается на 190 тыс. кВ. км., население – на 13 млн. человек.

[Александр Подрабинек]

https://www.youtube.com/watch?v=Qa68QQW6q0Q

[МТРК "Мир"]

https://www.youtube.com/watch?v=726jUAK5vak

[Леонид Млечин]

https://www.youtube.com/watch?v=Q_LUYlg6Cks

[Svobodanews]

https://www.youtube.com/watch?v=E-7CnMRS-Xw

[Mari_batinak]

https://picturehistory.livejournal.com/4586475.html
mari_batinak (mari_batinak) написал в picturehistory
2019-06-21 17:00:00 231

На территории СССР начали действовать германские диверсионные группы, а германский флот начал минирование входа в Финский залив.

На фото - Герман Геринг зачитывает генералам Третьего рейха приказ о нападении на СССР.