*82. Ведомости. От редакции

[Ведомости]

https://www.vedomosti.ru/politics/ar...briks-v-kazani

26 апреля 2002, 00:00

До вчерашнего дня многие студенты, школьники и прочие любители молодежной музыки жили в ожидании праздника - 28 апреля на Воробьевых горах для них был организован бесплатный концерт 11 известных рок-исполнителей, среди которых были "Ва-Банкъ", "Ногу свело", "Ляпис Трубецкой" и "Чиж". Да еще девять начинающих групп из Москвы и Санкт-Петербурга. Так в воскресенье должен был стартовать молодежный всероссийский фестиваль "Продвижение", организованный пивоваренной компанией Sun Interbrew.

Но вчера стало известно, что праздника не будет. Отменен он потому, что в календаре нашего президента Владимира Путина в этот день значится другой праздник - почитаемое всеми православными Вербное воскресенье, - и отмечать его президент намерен посещением церкви именно на Воробьевых горах. Видимо, глава государства и скопление молодого электората - явления совместимые в пространстве и времени только накануне президентских выборов, но никак не в середине его срока.

Теперь правительство Москвы вынуждено извиняться перед организаторами фестиваля и предлагать им перенести концерт на август, сделав столицу последней из 50 городов концертного тура. А организаторы уже вовсю извиняются перед приглашенными гостями, ссылаясь на форс-мажор. Готов ли Владимир Путин извиниться перед теми москвичами, кто планировал провести воскресенье на концерте, а не в церкви? Или любители пива и рок-музыки заслуживают меньшего уважения президента, чем, например, набожные любители спорта и здорового образа жизни? Впрочем, со спортом тоже странная история. Призывая вверившийся ему народ к улучшению физической формы, Владимир Путин личным примером пропагандирует, например, горнолыжный спорт. Однако добраться в выходные до горнолыжных курортов Подмосковья жителям столицы зачастую мешает сам же Путин. Простые любители крутых склонов, попадающиеся на пути первого горнолыжника страны, вынуждены час-два сидеть в своих автомобилях, прижатых к обочине заботливыми гаишниками.

Еще неделю назад Владимир Путин в своем послании Федеральному собранию очень убедительно продемонстрировал россиянам, что они ему не чужие - президент печется об их доходах и возможности честно зарабатывать на достойную жизнь. Теперь у него есть хороший случай продемонстрировать, что он действительно поддерживает бизнес и уважает избравших его людей - для этого нужно всего лишь выбрать для посещения другую церковь и не портить людям праздник. Если, конечно, президент вообще знает о чужих праздниках.

[Ведомости]

https://www.vedomosti.ru/newspaper/a...smertnaya-muha

26 апреля 2002, 00:00

Бывают же такие назойливые мухи: вы ее в дверь гоните, а она - в окно. Вы ее в окно, а она - в дверь. Вот так у нас с перекрестным субсидированием. Это тавтологическое словосочетание произносят, когда хотят сказать, что два субъекта покупают одну по сути услугу, но один почему-то платит за другого. И оба платят одному продавцу.

В частной компании, работающей на конкурентном рынке, такое субсидирование - грубая ошибка отдела продаж, если только она не работает по госзаказу. Но для монополии, не вольной назначать себе цены, эта ситуация нормальна. По идее, государство, заставляющее монополию продавать свой товар подешевле отдельным потребителям, и должно за них доплачивать. Или лучше давать самим же необеспеченным потребителям "адресные субсидии". В принципе, правительство давно так хочет сделать, но никак не может начать. Всякий раз внедрению прозрачной схемы мешает возможность сделать как-то иначе - "бес путает".

В 2001 г. в несколько этапов унифицировали тариф МПС для экспортных и внутренних перевозок. Тем не менее не то перед завершающим этапом унификации, не то вскоре после него оказалось, что тарифы все равно сильно разные. И что разница будет расти и дальше. Неоднократно повышались пассажирские билеты, но МПС все равно называет их убыточными. И компенсирует эти якобы убытки за счет грузовых перевозок.

Та же беда в энергетике, где одна из целей реформы - ликвидация перекрестного субсидирования. Тем не менее в среду Анатолий Чубайс рассказал Совету Федерации: РАО ЕЭС придумало, как субсидировать бедных, когда при либерализации цена электричества вырастет в два раза. Непонятно, как это либерализация вызовет резкий рост цен, но Чубайсу виднее. Компенсировать бедным надо будет 8 - 9 млрд руб. в год, для чего РАО предлагает создать внебюджетный фонд за счет отчислений участников оптового рынка - крупных потребителей.

То есть снова продавец будет продавать свой товар разным покупателям по разным ценам и компенсирует недостачу в одном месте за счет избытка в другом. Муха еще летает.

[Ведомости]

https://www.vedomosti.ru/newspaper/a...kt-centrobanka

27 апреля 2002, 00:00

Все знают, что в Центробанке теперь новый начальник - некий Сергей Игнатьев, снисходительно называемый "минфиновским назначенцем". И многие думают, по аналогии с путинскими назначениями в "Газпроме" и МПС, что главная цель кадровой революции в ЦБ - не структурные реформы, а установление контроля, захват ключевых позиций по ленинской схеме: вокзалы, мосты, телеграф и банки. Как раз в случае Центробанка очень может оказаться, что смысл отставок и назначений совершенно иной. Новую команду позвали, чтобы полностью перестроить вокзал, а не для замены одних арендаторов и подрядчиков другими. Последствия этой перестройки могут оказаться гораздо серьезнее, чем ожидает общее мнение.

У Игнатьева, при всей ограниченности его политической власти и влияния, есть карт-бланш на мощные преобразования в своей сфере - банковском и денежном регулировании. Как раз этих перемен не могло быть при прежнем ЦБ. У него не было желания что-то менять, зато было достаточно сил, чтобы сопротивляться реформам. Теперь же банковский надзор станет другим. Одни будут этому аплодировать, другим может сильно не понравиться.

До сих пор банковский надзор был чисто формальным, сугубо бухгалтерским феноменом. Это когда надо очень аккуратно заполнить немыслимое количество бумажек, подогнать цифры друг к другу и под нормативы ЦБ, после чего можно быть абсолютно уверенным, что банковский регулятор не полезет разбираться в твоих реальных проблемах. По сути, у прежнего Центробанка был такой "социальный контракт" с подведомственной ему сферой регулирования: банки дотошно имитируют выполнение правил и нормативов, а ЦБ их "покрывает", гарантируя отсутствие жесткого банковского надзора. В результате банковская система стала этаким болотом или свалкой, где рядом здоровые, больные, полумертвые банки и даже мумии банков с неотозванными лицензиями. А Центробанк спокойно себе отслеживает нормативы и выдает разрешения на текущие и капитальные валютные операции. И по мере надобности поддерживает своих, государственных - Сбербанк и Внешторгбанк. То есть налицо полная взаимная адекватность банковской системы и банковского контроля. Поскольку иностранные банки к нам до сих пор особо не стремились, весь этот милый междусобойчик вполне мог продолжаться еще несколько лет. Но именно несколько - навсегда уберечься от международной конкуренции, одновременно вступая в ВТО и интегрируясь с Европой, невозможно. Наши банки проигрывают в глобальном соревновании по нескольким причинам. У них нет дешевых и длинных денег. Наша валюта, гордо девальвирующийся рубль, - весьма нестабильна, и источники самых дешевых денег для банков - за границей. Собственный капитал банков крайне мал, они не отличаются прозрачностью. В результате банки не могут предложить клиентам кредиты по доступным ставкам. Тем не менее многих эта ситуация вполне удовлетворяет. Олигархические, "карманные", банки делают деньги на другом - они "паразитируют" на своих промышленных "родителях", работая их расчетной кассой и помогая им решать нетривиальные задачи, сформированные искаженной рыночной средой: налоговая оптимизация, экспорт и возврат капитала.

Банки активно пользуются административным ресурсом. При помощи чиновников они обходят конкурентов и получают доступ к недоприватизированным или государственным ресурсам. Последний пример - титаническая битва МДМ и "Альфы" за Конверсбанк, т. е. за деньги атомной промышленности. За полугосударственные бизнесы типа таможни, железной дороги или газа битв нет только потому, что они либо "поделены", либо у них есть свои банки и соваться с предложениями просто бесполезно. К этому надо добавить активную работу Сбербанка с населением, на рынке госдолга и кредитном рынке и работу Внешторгбанка в секторе экспортно-импортных операций и международном кредитовании. Плюс Внешэкономбанк - госконтора без банковской лицензии, но осуществляющая весь спектр банковских операций. Да еще ограничение конкуренции губернаторами на региональном уровне. Получается, что сфера, в которой банки могут реально конкурировать, - чрезвычайно узкая. В результате наиболее эффективные, но не располагающие административным ресурсом банки не могут нормально развиваться, а прибыльные сферы удерживаются игроками, не имеющими стимулов увеличивать свою эффективность.

Эти перекосы в регулировании банков и развитии рыночной среды и должен исправить Центробанк. Кажется, что примерно так и понимает свою задачу новое руководство ЦБ. Это должен быть новый контракт ЦБ с банками. ЦБ проводит жесткий надзор и отсев. Взамен он по мере возможности защищает банки от недобросовестной конкуренции и избавляет их от ненужной писанины. Однако успех Игнатьева - вместе с его заместителями Олегом Вьюгиным и Андреем Козловым - не полностью в их власти. Административный ресурс двух крупнейших анклавов, двух тромбов, искажающих конкурентную среду, - госбанков и "карманных" банков, - столь мощен, что без политической поддержки президента и аппаратного консенсуса с кабинетом министров президентские "назначенцы" справиться с болезнью не смогут.

[Ведомости]

https://www.vedomosti.ru/newspaper/a...yj-suverenitet

29 апреля 2002, 00:00

"Единственная в мире сверхдержава не может быть в стороне от международной жизни", - восклицает главный редактор The Wall Street Journal Роберт Бартли в опубликованной позавчера на этой странице статье. Он уговаривает Европу не противиться американской превентивной операции против Хусейна. Однако не противиться европейцам довольно трудно: хотя диктаторский режим Хусейна мало кому симпатичен, доказательства, что он представляет собой прямую угрозу национальным интересам США, пока не предъявлены. Поэтому и Путин, вместе с другими европейскими лидерами, сказал, что вопрос с Ираком должен решаться по законам международного права.

Все было бы просто, если бы американцы добивались снижения планки. Если бы они отвоевывали для себя право атаковать тоталитарные режимы, располагающие ядерным оружием или другими средствами массового уничтожения. Даже такой подход Европа и Россия, немного для вида поломавшись, могли бы условно принять, согласившись на минимизацию "поводов", достаточных и оправдывающих вмешательство США в дела другой страны. Хотя если с военными инспекциями все понятно, то определение Международным уголовным судом (в работе которого, кстати, США теперь отказываются участвовать) или другой организацией, какой режим тоталитарен, а какой нет, - будет весьма трудоемким и может растянуться на месяцы и годы. Штаты это совершенно не удовлетворяет: пока судейские воротнички со всего мира будут копаться в деталях, негласно поддерживаемые диктаторскими режимами террористы уже придут в американские города. Поэтому они не просят смягчения оснований для необходимой самообороны. США больше не удовлетворяет сам подход, когда надо ждать чьей-то санкции на удар - пусть это даже, как перед ударом в Афганистане, санкция общественного мнения и лидеров дружественных государств. Европа же, хотя и поддержала операцию в Афганистане, видя в ней непосредственную реакцию на агрессию 11 сентября, не готова делегировать Америке все права по защите цивилизованного мира. По крайней мере, пока не готова.

Именно в ответ на эту неготовность Бартли и договаривает за администрацию Буша суть ее новой внешнеполитической доктрины, произнося слова, которых не могут позволить себе дипломаты: "И если существующий мировой порядок не позволяет Соединенным Штатам действовать на законном основании до тех пор, пока они сами не пострадают от ядерного теракта, значит, настало время изменить этот порядок". То есть, с одной стороны, Европа (а все прочие страны мира - и подавно) должна отказаться от устаревшего понятия государственного суверенитета. С другой - Америка может и должна действовать во всем мире согласно собственным национальным интересам. Америка - "единственная сверхдержава", и единственный национальный суверенитет, который должен быть сохранен, - американский. Причем простирается этот суверенитет на весь мир. Точнее, США должны получить право прийти в любую точку мира, в которой, по их мнению, может возникнуть угроза США. А прочие страны должны согласиться: то, что соответствует интересам США, - соответствует интересам мира в целом. Суверенитет, интересы которого распространяются за физические границы страны, - это "имперский" суверенитет. Но одно из главных исторических достижений Европы - отказ от империи в пользу модели национального государства. Национальный суверенитет подразумевает право даже небольшой нации на свою государственность. Европе принадлежит и идея "вечного мира", который может быть гарантирован ассамблеей национальных государств. Лига наций, ООН, Совет Европы - все это попытки формировать международный порядок на базе европейской идеи национального суверенитета. Теперь эта идея "мешает" американцам бороться с терроризмом. Эскалация идеи нового крестового похода против мирового зла направлена не только против мирового терроризма, но и на изменение баланса сил внутри самого "цивилизованного мира": она закрепляет за США роль метрополии и лидера. Крестовый поход против "оси зла" - своеобразный ответ Америки на объединение Европы. Концепция "вечной войны" - ответ на европейскую концепцию "вечного мира".

Продвигая эту концепцию, дающую США право устанавливать законы, пока не исчезнет потенциальная террористическая угроза, американцы хотят сделать мир более предсказуемым и контролируемым. Пусть законы мира пишутся на Капитолийском холме. В дополнение к функции "мирового полицейского" - функция "всемирного законодателя". Однако в среднесрочной перспективе результат может оказаться противоположным. Сопротивление насильственному миропорядку будет постепенно расти, а число его безусловных сторонников - уменьшаться. России, как и Европе, придется определять свою позицию. Безусловно поддержать США - значит стать потенциальной мишенью террористов. Выступить против, даже осторожно, - значит навлечь на себя гнев США. Сосчитать все плюсы и минусы не представляется возможным. Поэтому и у Путина, и у глав европейских государств от желания Америки навести порядок в Ираке очень болит голова.

[Ведомости]

https://www.vedomosti.ru/newspaper/a...lachenie-chuda

30 апреля 2002, 00:00

Публикуемые сегодня на этой странице статьи можно объединить заглавием: "Как потерять суверенитет". Согласившись на режим валютного управления, Аргентина отказалась от одного атрибута суверенитета - собственной монеты. Но этот шаг не уберег страну от краха. Закон о конвертируемости запретил нацбанку кредитовать кого бы то ни было необеспеченной монетой, однако не запретил правительству брать в долг на международных рынках для финансирования бюджета. Охотно одалживая не способному собрать налоги правительству, кредиторы ориентировались на благоприятные тенденции в аргентинском бизнесе и гарантии обеспеченности песо, т. е. на негосударственный сектор.

Так произошло окончательное расщепление аргентинского суверенитета. Правительство олицетворяло суверенитет расходов, а центральный банк и бизнес - суверенитет доходов. Один деньги занимал и тратил, а другой - зарабатывал. Политический катаклизм наступил, когда несостоятельный суверенитет расходов, спасаясь, разрушил стену, отделявшую его от негосударственной экономики. Профессора из Массачусетса считают, что единственный выход теперь - уже настоящий отказ от политического суверенитета.

Урок Аргентины в том, что суверенитет - не охранная грамота власти, под которую можно занимать деньги, а ее способность осуществлять набор социально значимых услуг за деньги, которые население готово за них платить. И само государство - не священное хранилище суверенитета, но продавец таких услуг.

В 90-е гг. популярно было мнение, что экономические реформы - это набор технологических процедур, которые можно осуществить, не затрагивая основ социального контракта элит, общества и государства. Понятие "аргентинское чудо" стало символом этой веры. Казалось, Кавальо нашел ту главную шестеренку, запуск которой приводит к автоматической наладке всей системы. Правительству, элитам и обществу остается только почивать на лаврах. Попочивали.

[Ведомости]

https://www.vedomosti.ru/newspaper/a...-hodorkovskogo

30 апреля 2002, 00:00

На днях гендиректор и председатель совета директоров "ЮКОСа" Михаил Ходорковский в интервью Wall Street Journal дал смелый прогноз. По его словам, в руках западных нефтяных магнатов в ближайшее время окажется большая часть российской нефтяной промышленности, а полную независимость сохранят не более одной-двух крупных нефтяных компаний. Вчера подтвердилось, что глава "ЮКОСа" слов на ветер не бросает. Платон Лебедев, представляющий интересы владельцев контрольного пакета "ЮКОСа", сообщил агентству Bloomberg о том, что в ближайшие три-четыре месяца акционеры компании могут дать согласие на продажу около 10% акций "одной из зарубежных нефтяных фирм". От более подробных комментариев нефтяники отказываются, намекая лишь, что предложения о продаже акций "ЮКОСу" поступили практически от всех крупных мировых нефтекомпаний. Исходя из текущей капитализации, 10% "ЮКОСа" стоят более $2 млрд. Даже для такой компании, которая только в акции совместных предприятий за пределами России планирует вложить около $0,5 млрд, это деньги солидные. С другой стороны, Ходорковский озабочен тем, как сохранить независимость "ЮКОСа". По мнению Wall Street Journal, "ЮКОС" работает достаточно успешно, чтобы стать привлекательным, но недостаточно высоко оценивается на фондовом рынке, чтобы отпугивать потенциальных хищников. И потому главная задача Ходорковского - повысить цену "ЮКОСа". Нынешний формат "санкционированной утечки" информации о планах по продаже 10% "ЮКОСа" вполне позволяет топ-менеджерам компании отыграть ситуацию обратно - к примеру, заявить через несколько месяцев, что сделка по тем или иным причинам откладывается. Важнее то, что даже имитация готовности к такой сделке способна вызвать рост котировок акций "ЮКОСа".

[Ведомости]

https://www.vedomosti.ru/newspaper/a...koe-obostrenie

30 апреля 2002, 00:00

Два года назад, отправляясь на праздники, страна ожидала инаугурации Путина. Президент готовился к ней в Сочи, обдумывая состав своего кабинета. Фамилия премьера была известна - Касьянов. Интрига разворачивалась вокруг программы и структуры. Касьянов выступал за то, чтобы программа Центра стратегических разработок Грефа была переработана, а кабинету не пришлось радикально перекраивать под нее свою структуру.

Правительство сразу назвали "техническим". Имелось в виду, что Касьянов - фигура не самостоятельная, компромисс между администрацией президента, крупным бизнесом и реформаторами. Такой же компромиссной - совминовской - осталась и структура кабинета. Министры в ней - лоббисты отраслевого интереса. Координировать их запросы с генеральной линией призваны вице-премьеры. Существует еще дублирующий структуру кабинета аппарат правительства, где решения переписываются и дорабатываются.

В конце 2000 г. Путин предложил премьеру сделать структуру правительства более функциональной. Модель исходила из "питерского крыла" кабинета и подразумевала резкое сокращение количества министров, повышение их статуса, упразднение вице-премьеров и аппарата правительства, усиление аппаратов новых министерств. Идея была в том, чтобы министры стали политическими фигурами, проводящими общую стратегию, а их аппараты готовили бы не отраслевые "заявы", но документы, ей соответствующие.

При функциональной модели кабинет выстраивается под выполнение конкретной программы. Совминовская же - кулуарный "бюрократический парламент": проект пишется, согласовывается, дорабатывается, "одобряется в целом", "доводится". В результате невозможно понять, где и когда документ стал противоречить предыдущим решениям или программным документам.

К маю 2001 г. Касьянов убедил Путина, что текущие задачи правительства не позволяют приступать к глубоким реформам. Тема постепенно исчезла из официальной риторики, и только недавно, в апреле 2002 г., Алексей Кудрин посетовал, что реформаторские проекты не проходят даже аппарата правительства. А в своем послании Путин поручил премьеру представить "обоснованные предложения" по реформе.

Очевидно, что совминовская структура абсолютно непригодна для выполнения "амбициозных" экономических программ. Зато политически устойчива: многоуровневый аппарат становится площадкой согласования интересов. Реформаторы пишут реформаторские проекты, реформируемые их переписывают, аппарат "согласовывает", добиваясь, чтобы в начале фразы речь шла о радикальных мерах, а в конце - о сохранении управляемости и стабильности работы. Реформаторы сыты, реформируемые целы.

[Ведомости]

https://www.vedomosti.ru/newspaper/a...-protiv-centra

13 мая 2002, 00:00

Не успела Европа оправиться от шока, вызванного успехом Ле Пена на президентских выборах во Франции, как ее потрясло новое, почти неслыханное событие - убийство в Нидерландах ультраправого экзальтированного политика Пима Фортейна. А вчера возле дома одного из членов христианско-демократической партии Нидерландов взорвалась граната. Полиция готовит специальные группы, которые будут обеспечивать безопасность во время парламентских выборов 15 мая.

Подзабытый уже Европой прямой политический террор, очевидно, спровоцирован волной успеха ультраправых в нескольких европейских странах. А сам акт "левого террора" (подозреваемый в убийстве Фортейна голландец - активист местных зеленых) имел место на фоне бурных первомайских манифестаций левых. Европейская политика вышла из берегов - тех самых берегов, которыми Европа так гордится и которые считает одним из своих цивилизационных достижений. Аналитики уже отмечали, что успех Ле Пена в первом туре президентских выборов - это прежде всего поражение центристов. Близость и невыразительность программ Жоспена и Ширака, равно не желающих уступить сопернику "центр", провоцировали пассивность избирателей и взлет маргинальных политиков. Ультра - справа и слева - апеллируют к насущному, прямому интересу населения, в то время как центристы не могут сформулировать внятных общенациональных целей и задач.

Еще одно видимое противоречие европейской политики: пока в Брюсселе разрабатываются планы либерализации рынков, национальные кабинеты, делегировав им выработку экономических приоритетов, сохраняют за собой функцию защиты и гарантий социальных стандартов для населения. Взлет политиков, еще недавно считавшихся совершенными маргиналами, - форма реакции на девальвацию национальной государственности в процессе объединения Европы. Национальные правительства не могут и не хотят формулировать "амбициозные", как выражается наш президент, реформистские программы, а общеевропейские экономические приоритеты не ощущаются электоратом как зона своих прямых интересов.

В 2000 г. в Лиссабоне европейские лидеры обещали превратить ЕС к 2010 г. в самую динамичную и конкурентоспособную экономику в мире. Для этого Европе нужны дешевая энергия и телекоммуникации, единые рынки финансов, товаров и услуг, общий налоговый режим и открытые рынки труда. Однако национальный эгоизм то и дело берет верх над панъевропейскими целями. Правительства боятся принимать непопулярные решения по снижению налогов (требующие адекватного снижения социальных бюджетных расходов) и либерализации рынков, сохраняют ограничения на слияния и поглощения компаний и высокие аграрные субсидии. Европа раздражена новым курсом Америки, беззастенчиво заявившей о приоритете национальных интересов над интересами основанного на компромиссе "мирового порядка". Этот порядок с его Киотскими протоколами, международными судами и неприкосновенностью суверенитетов объявлен администрацией Буша набором "мифов". Европа раздражена и потому, что самой идеологией и устройством Евросоюза обречена защищать именно такой порядок. А национальные правительства и "приличные" партии не могут провозглашать приоритетом эгоистический национальный интерес.

Если девизом сегодняшней правой Америки являются сила и дееспособность, то символом веры Европы остается высокий социальный стандарт - социальной защиты, толерантности, разнообразных гарантий. Запрет на смертную казнь и законодательное ограничение продолжительности рабочей недели - выражение современной общеевропейской идеологии. И даже расширение единой Европы на восток выглядит скорее как экспорт этого стандарта, нежели способ увеличения экономической мощи и эффективности европейской экономики.

Основной конкурентной слабостью Европы стало то, что десятилетиями обеспечивало ей конкурентные преимущества: прочная социал-демократическая традиция и большая доля перераспределяемого государством ВВП - как раз они дали Европе самую развитую в мире инфраструктуру. Интеграция заставила европейские правительства несколько сократить бюджетный дефицит и участие в экономике, открыть рынки хотя бы для членов ЕС. Однако зарегулированный рынок труда пока очень сильно фрагментирован по странам. Сегодня Европа испытывает видимые политические проблемы с реализацией экономических и социальных реформ, необходимых для повышения конкурентоспособности ее экономики. Наднациональные органы Евросоюза политически слабы для их осуществления, а национальные правительства балансируют между интересами интеграции и сохранением социальных гарантий. Всплеск радикализма как раз и явился проявлением того, что декларированная в Брюсселе либеральная идеология европейского объединения вступила в противоречие с традициями национальных политических элит, не готовых делать однозначный и определенный выбор. Если Европа поддастся популистскому тренду и отложит этот выбор, а с ним и решительные экономические реформы, то это грозит ей еще большей политической напряженностью или консервацией традиционного протекционизма и дорогостоящих "социалистических государств".

[Ведомости]

https://www.vedomosti.ru/newspaper/a...-ruka-pomoschi

14 мая 2002, 00:00

Российская металлургия вполне успешно нашла свое место на мировом рынке. Однако сейчас почти всем подотраслям черной и цветной металлургии весьма тяжело. Послезавтра правительство собирается обсудить концепцию развития металлургии. И металлурги, чью влиятельность можно сравнить только с возможностями руководителей нефтегазового и энергетического бизнеса (чего стоит хотя бы предпраздничное обнуление экспортных пошлин на черные металлы, дающее отрасли $120 - 140 млн), активно лоббируют превращение этой "концепции" в программу государственной поддержки отрасли. Судя по основным идеям документа, его формальный автор - Минпромнауки - не против такого подхода. По крайней мере, ключевые притязания металлургов пересказаны чиновниками в концепции вполне точно. Металлурги желают стать практическим примером той самой "промышленной политики", необходимость которой оживленно дискутируется в последнее время. Пока для кабинета промполитика - не стратегический выбор, а "скорая помощь": меры разрабатываются для тех, кому сейчас трудно. Но промышленная политика всегда избирательна: пирог господдержки мал, и, если кому-то достается большой кусок, другим обязательно не хватает. Вот почему так важно обсуждение металлургической концепции на правительстве: кабинету предстоит найти компромисс между интересами отрасли и собственными протекционистскими устремлениями, с одной стороны, и либеральными требованиями "правой" политики, нацеленной на конкурентоспособность и установление равных условий игры, - с другой. Пример металлургии станет "другим наукой": будет понятно, чего можно требовать для своей отрасли от правительства. Ведь беспрецедентная протекционистская защита, которую под туманные обещания получает автопром, - это эксклюзив.

Металлурги действительно переживают не лучшие времена. Все сошлось: мировой кризис перепроизводства и снижение цен заставили многие страны повысить вслед за США протекционистские барьеры сверх всякой меры. У нас к этому добавляется рост тарифов на электроэнергию и железнодорожные перевозки, доля которых высока в затратах металлургов. А неизбежное избавление от избыточных устаревших производственных мощностей связано с большими расходами на социалку - вроде бы за десятилетие придется уволить 350 000 человек. Конечно, металлургам очень желательно "повесить" эти расходы на правительство. Государство не готово к такому "социальному партнерству" - все-таки металлургия явно не беднейшая отрасль в нашей экономике. Но в то же время оно очень боится разрешить массовые увольнения: металлургические предприятия часто градообразующие.

Проще всего с отменой экспортных пошлин: в связи с отвратительной стальной конъюнктурой это решение кажется безупречным. Понятно и включенное в концепцию предложение поставить пошлины на цветные металлы в зависимость от мировых цен. Предложение исходит от бизнеса: надо облегчить себе условия существования в трудные времена. Правда, как познали на своей шкуре нефтяники, экспортная шкала - штука обоюдоострая. Потеря бюджетом доходов при плохих ценах заставляет правительство задуматься, как бы взять побольше при хороших. Чиновникам начинают приходить в голову всякие вредные идеи: например, ввести налог на сверхдоходы или сделать шкалу предательски крутой. Но позитив все равно есть: государство и бизнес начинают переговоры о принципах раздела доходов.

Куда сомнительнее тарифная инициатива металлургов - снизить железнодорожный и энергетический тарифы тем, у кого доля этих затрат особенно высока. Но если правительство согласится с металлургами, ему не удастся унифицировать тарифы: индивидуальный подход и льготы сохранятся. Только раньше скидки можно было получить в МПС, а теперь надо идти гораздо выше, даже утверждать методику на правительстве.

Похоже, металлургическая программа не учитывает одно важное обстоятельство: проблемы в отрасли - не только внешнего свойства. Наша металлургия - дитя планового хозяйства. На большинстве предприятий слабы системы управления себестоимостью. Одной господдержкой тут не помочь. Ситуация в отрасли отчасти напоминает состояние нефтянки в канун падения цен 1998 г. Кризис тогда заставил нефтяников снизить себестоимость, выстроить системы контроля издержек и управления инвестициями. Теперь аналогичные процессы, включая ускорение слияний и поглощений, пойдут в металлургии. Формированию крупных холдингов сильно мешает заведомо неравная конкуренция с "серым" бизнесом - небольшими заводиками и цехами, в основном работающими полулегально.

В сокращении неэффективных мощностей нуждаются сами же предприятия. Этими болезненными мерами и надо обусловить поддержку отрасли. Государство едва ли может быть полезно в создании новых рабочих мест или в организации переселения семей металлургов. Другое дело - сделать нормальные налоги для малого и среднего бизнеса, куда могут пойти увольняемые. А всевозможные кредиты, субсидии и госгарантии - даже на благие цели смягчения социальных последствий отраслевого кризиса - будут благополучно проедены. Промышленная политика все-таки - дело тонкое.

[Ведомости]

https://www.vedomosti.ru/newspaper/a...i-berezovskogo

15 мая 2002, 00:00

Приватизация нефтянки фактически приостановилась после того, как в 1997 г. политическую жизнь страны буквально сотрясала война за "Роснефть". После дефолта и триумфального воцарения в премьерском кресле Евгения Примакова мысль о том, что государство не должно остаться без собственной нефти, приобрела характер политической аксиомы. "А если завтра война? " "А стратегические цели? " В России все время спотыкаются об одно и то же: государство - это функции, а не собственность. Чтобы осуществлять эти функции, в том числе мобилизационные и по созданию стратегических резервов, государству не нужно управлять собственностью, но лишь законодательно прописать свои права и соответствующие механизмы. Хотя бы подобные тому, по которому частные нефтяные компании поставляют сегодня часть нефти на внутренний рынок по балансовым заданиям. Так же, как не нужно государству владеть и управлять железнодорожным полотном для того, чтобы обеспечить, "если завтра война", беспрепятственное движение военных составов по нему.

В первые послепраздничные дни граждане страны, еще интересующиеся политическими и бизнес-баталиями, имели случай испытать эффект дежа вю. Быстрая и яростная схватка за руководящий пост в государственной нефтяной компании "Славнефть" разворачивалась по лучшим канонам российской приватизации образца 1996 - 1997 гг. Были, правда, и черты новой, постъельцинской поэтики: немедленное возбуждение против конкурента уголовного дела и угроза ареста - это уже из арсенала эпохи бесстрашных силовиков. Кульминацией информационной войны стала модная в нынешнем политическом сезоне картинка: борьба за "Славнефть" была интерпретирована в контексте противостояния "московских" и "питерских".

Выяснение точной картины, кто за кем стоит и кто с кем боролся, безусловно, увлекательно. Но, может быть, еще важнее присмотреться, за что боролись. Противники назначения Юрия Суханова руководителем компании указывали на то, что он традиционно связан с "Сибнефтью" и командой олигарха Абрамовича, и обвиняли его в том, что, являясь вице-президентом "Славнефти", ответственным за поставки нефтепродуктов на внутренний рынок России и Белоруссии, он продавал часть нефти через цепочку посредников структурам Абрамовича, которая уже затем реализовывалась на внешнем рынке по нормальным ценам. Противники противников Юрия Суханова, в свою очередь, намекали, что альтернативный кандидат в президенты "Славнефти" Анатолий Барановский (как и некоторые другие топ-чиновники компании) связан со структурами Межпромбанка и будет делать примерно то же, но только в пользу своей "материнской" структуры.

Речь идет о схеме, авторство которой приписывают Борису Березовскому: внедрение своих менеджеров в государственную компанию и проведение своеобразной серой приватизации. Обострившаяся в преддверии продажи пакета акций "Славнефти" борьба за кресло ее президента продемонстрировала, что старая проблема все еще актуальна. Нет такой национальности "государственный менеджер". Даже профессии такой нет: менеджеры приходят из частных компаний и уходят в них. И на таком сверхдоходном рынке, как нефтяной, сосуществование нескольких госкомпаний в среде мощных частных нефтяных групп ведет к повторению все той же коллизии, а возможности государства по контролю и управлению своей нефтяной собственностью более чем призрачны.

Другим, более серьезным аргументом сохранения нефтяных компаний в собственности государства является то, что они приносят в казну постоянный доход, значительно превышающий то, что может быть выручено при однократной продаже. Однако механизм получения такого рода доходов государством также хорошо известен - это рентные платежи. Государство может и должно получать доход за использованные ресурсы, но не от процесса добычи и реализации их. Государство имеет определенные права на добываемую нефть, но это не значит, что оно должно владеть буровыми установками, вышками, цистернами и пр. И всем этим управлять. Иначе конфликта интересов на всех уровнях избежать не удастся. Вполне объективного конфликта, помноженного на хорошо известные традиции государственного управления в России.

Вряд ли решением проблемы станет и задуманная правительством продажа 19,68% акций "Славнефти", подразумевающая, что контрольный пакет все же останется у государства. Благодаря жесткой информационной схватке за пост президента компании страна узнала, что в руководстве "Славнефти" странным образом оказались две группы менеджеров - связанные с "Сибнефтью" и с Межпромбанком. Совершенно случайно именно эти структуры претендуют и на продаваемый пакет. Что будет происходить после продажи пакета одной из них, более-менее очевидно. Компания будет уже легально интегрироваться со структурами нового акционера (будь он из "московских", "питерских" или "клинских") и переходить под контроль его менеджеров. А государство будет вновь делать вид, что управляет ею, путаясь в том, где кончается частный интерес и начинается государственный, и принимая на себя политические удары от скандалов вроде того, что разыгрался перед страной на майские праздники.