*2401. В развале СССР виноват джугашвили

[Алла Ярошинская]

http://www.rosbalt.ru/main/2014/05/21/1271068.html
Росбалт,

21.05 18:45

Четверть века назад, 25 мая 1989 года, произошло важнейшее событие в отечественной истории – открылся Первый Съезд народных депутатов СССР. Новое поколение, которое успело вырасти за это время, вряд ли знает вообще что-нибудь о тех событиях, а скорее всего большинство молодой поросли ничего об этом не ведает. А ведь, по большому счету, тектонические сдвиги из-за горбачевской перестройки 1990-х, исторической вехой которой стали первые свободные выборы народных депутатов СССР, продолжаются и сегодня — на уже независимой Украине. Распад СССР, катализатором которого, видимо, и стал Первый Съезд, как показывает жизнь, все еще не завершен.

Групповой портрет горбачевского съезда

Только сейчас, с расстояния в четверть века, понимаешь: это было в высшей степени беспрецедентно. Впервые в истории тоталитарного СССР объявлялись выборы, к которым допускались не только проверенные партназначенцы. Съезд народных депутатов формировался из 2250 человек и состоял из трех частей. 750 депутатов избирались по территориальным округам на основе равного избирательного права, 750 — таким же образом по национально-территориальным округам. Еще 750 – назначались из так называемых "общественных организаций", подконтрольных партии. 100 из них представляли самую массовую в СССР "общественную организацию" — КПСС, руководившую при этом огромной страной.

Не зря говорят, что от великого до смешного – один шаг. Кроме представителей ручных союзов писателей, журналистов, композиторов, профсоюзных и других карманных образований, по одному депутату было назначено от обществ книголюбов, кинолюбов, филателистов и даже всесоюзного — "За трезвость". Хотя к началу выборов в СССР уже существовали сотни полулегальных неформальных организаций, никто их, разумеется, к этому процессу не допустил.

В Доме Союзов в Москве 31 января 1989 г. состоялось заседание ЦИКа по итогам выдвижения кандидатов в народные депутаты СССР. На нем приводились такие цифры: по территориальным и национальным округам в стране было выдвинуто, соответственно, 4466 и 3112 кандидатов в народные депутаты. То есть получалось, что на каждое из 1500 мест (всего предполагалось 2250 депутатов, но, как уже отмечалось, 750 из них фактически назначались) в среднем приходилось чуть более пяти кандидатов.

Оказалось также, что в 190 округах страны (более чем 12% от всех) выдвинуто всего по одному претенденту. Для страны непуганых партийных бонз это был вовсе неплохой показатель. Комфортные условия создавали себе партсекретари, не попавшие в инвалидную партийную сотню, но не представлявшие себе жизни без почетного приложения — депутатского мандата.

Многие из тех партфункционеров на утро после выборов проснулись низложенными: народ их "прокатил". Среди них оказались крупные "птицы" — первые секретари Ленинградского обкома и горкома КПСС Юрий Соловьев и Анатолий Герасимов, главы исполкома Моссовета Валерий Сайкин и киевского — Валентин Згурский, а также главнокомандующий советскими войсками в Восточной Германии генерал армии Борис Снетков, директор объединения ЗИЛ Евгений Браков и другие.

Как иронично писал 11 апреля 1989 г. про поражение Валентина Згурского, выдвиженца первого секретаря ЦК КП Украины Владимира Щербицкого, американский журнал The Bulletin with the Newsweek, "антизгурская демонстрация у стен городского исполкома была запрещена "по причине заботы о здоровье людей". А Сайкин "даже устроил для телевидения встречу с москвичами на перекрестке улицы, как это делает Горбачев. Но в случае с Сайкиным эта тактика не сработала".

Впервые за десятилетия оруэлловского тупого голосования с 99,9% "за" 26 марта 1989 г. в выборах народных депутатов приняли участие 89,8% избирателей. Более того, в 76 округах проводилось повторное голосование (второй тур), а в 198 — повторные выборы. Для СССР это было неслыханно!

В первый день Съезда, 25 мая 1989 г., Мандатная комиссия нарисовала его завершенный портрет. После "отсева" на окружных собраниях (это было заложено в хитроумный закон от КПСС) кандидатами зарегистрировали 5704 человека. Получалось, в среднем чуть больше двух на место.

Из всех избранных – 88% стали парламентариями впервые. При этом 87% депутатов были членами КПСС. Правда, многие из них коммунистами числились формально — о многопартийности тогда только мечтали. В списке оказалось 352 женщины, а также 58 журналистов. Почти 80% депутатов – с высшим образованием, 23,7— рабочие и колхозники, 27,4 — интеллигенция. Специалисты сельского хозяйства – 18,9%, 24,8% — работники промышленности. Всех посчитала тогда Мандатная комиссия, "забыла" только о руководящих и направляющих партработниках. Сколько их было в зале – мы так и не узнали: и здесь не обошлось без мелкого шулерства.

Экономика СССР его и развалила?

Мог ли СССР не развалиться в 1990-е годы, если бы Михаил Горбачев не объявил "перестройку и новое мышление", которые вышли из-под его контроля? Определенно точного ответа на этот вопрос, конечно, нет. Патриоты и левые (коммунисты) утверждают, что вовсе не обязательно. Либералы придерживаются диаметрально противоположной точки зрения.

Состояние экономики СССР – этой тайны тогда за семью печатями – обескураживающе обнажил экономист и депутат Николай Шмелев. Сначала в своей знаменитой статье "Авансы и долги" в "Новом мире", вызвавшей фурор среди публики, а затем – на самом Съезде. Он говорил о состоянии советской экономики не по отчетам лакированных пленумов ЦК КПСС, а по реальному состоянию страны. Его выступление стало тогда для всех бомбой.

"Меня беспокоят ближайшие два-три года, – говорил Шмелев. — Я решаюсь высказать здесь опасения, что если мы не остановим нарастающие, как снежный ком, инфляцию, распад потребительского рынка, …бюджетный дефицит, мы …можем столкнуться с экономическим крахом. Что нас в этом случае ожидает? …Всеобщая карточная система, обесценивание рубля, разгул черного рынка и теневой экономики, развал потребительского рынка… Степень эксплуатации рабочей силы в нашей стране из всех индустриальных стран самая высокая. Из валового национального продукта на зарплату у нас приходится 37–38%, в индустриальном мире этот показатель 70 и более процентов".

В прямом эфире с трибуны Съезда он предложил конкретные меры для остановки падения экономики СССР, заметив, что вряд ли они понравятся большинству депутатов, а также правительству во главе с Николаем Рыжковым. В частности, "вернуться к нормальной торговле спиртным. Половина спиртного в стране производится самогонщиками – это только из сахара. (…) Люди пьют от тоски, от лжи и от безделья". Разрешить колхозам часть продукции сдавать за валюту с правом тратить эту валюту, где хотят. "Причем наши люди скромные. Не надо им по 200 долларов платить за тонну зерна, с них хватит 75, они и за это продадут". Остановить на 5–10 лет импорт оборудования для наших гигантских проектов. "Позволительно спросить, …сколько нам стоят наши интересы в Латинской Америке. По американским профессиональным оценкам, 6–8 млрд долларов ежегодно. (…) За что мы платим 400% за кубинский сахар по сравнению с мировой ценой?"

И еще – крамольно-неслыханное по тем временам: "Надо решиться на продажу земли или на отдачу ее в вечную аренду. (…) Нам надо решиться не только говорить, но и продавать квартиры по-настоящему, продавать грузовики, трактора, продавать все, что есть в запасах. (…) Надо понять, что государство разорено, что мы можем строить только то, что дает быстрый потребительский эффект. (…) Мы придумали самую нелепую, самую неэффективную систему государственной помощи сельскому хозяйству. Когда хорошо работающему мы за килограмм продукции платим рубль, а тому, кто работает плохо, – 2 рубля".

Это была запрещенная правда — на уровне макроэкономики. А на уровне быта — старшее поколение помнит повсеместный дефицит в СССР. Вместе с ним росли и цены. Из сводки Госкомстата СССР от января 1989 г. видно, например, что в 1980 г. женское зимнее пальто стоило 181 руб. (в среднем), а в первой половине 1988-го – 285. Демисезонное женское пальто — соответственно 125 и 158 руб. Пальто и полупальто мужское зимнее – 150 и 175 руб. Женская блузка хлопчатобумажная – 7 и 10 руб.

По статистике в конце 1987 г. в СССР проживало 57740000 пенсионеров. Средний размер пенсии для рабочих и служащих составлял 83 руб. 70 коп. Для колхозников – 53 руб. 10 коп. При этом пятая часть пенсионеров по возрасту из числа рабочих и служащих и большинство колхозников (86%) имели пенсию до 60 руб. в месяц. Вот и получалось, что миллионам людей надо было месяцами (или годами?) экономить, чтобы купить себе, скажем, новое пальто. Кроме того, недовыполнение темпов роста производства непродовольственных товаров (особенно в легкой промышленности) все больше умножало дефицит. Так что даже и накопив на среднестатистическое пальто, человек просто не мог его найти в продаже.

К лету 1989 г. в стране "развитого социализма", где, по определению ее идеологов, никаких забастовок быть в принципе не могло, началось стачечное брожение в Кузбассе, мощно перекинувшееся затем на все шахтерские районы СССР. Меньше или вовсе ничего не известно о борьбе за выживание советских подданных в маленьких городках и весях – тотальных коммунистических заповедниках.

Например, 27 июля 1989 г. в небольшом райцентре Черняхов Житомирской области, что на Украине, рабочие кирпичного завода, доведенные до отчаяния, решились на предупредительную однодневную забастовку. Документ с их "Требованиями трудового коллектива" красноречивее любых слов: "Мы, работники Черняховского кирпичного завода, убеждаемся в том, что в последние годы не улучшаются, а ухудшаются условия нашей работы и жизни. Руководство района не прислушивается к нашим просьбам и пожеланиям. Замалчиваются трудности, требования игнорируются. Мы оказались в безвыходном положении. …Мы не можем высокопроизводительно работать, по-человечески жить и отдыхать".

А вот и сами "требования": "В связи с очень низкой зарплатой увеличить расценки за нормы выработки, которые остались на уровне довоенного времени. Повысить уровень механизации работ. Выдавать спецодежду и спецобувь, организовать комнату для стирки. Реконструировать помещение для переодевания и душевые…".

Особенно впечатлял (и тогда, а сейчас – еще больше) этот пункт: "Увеличить выдачу моющих средств на человека: мыло туалетное – 150 г., мыло хозяйственное — 250 г., паста либо порошок – 300 г. в месяц". Причем этот пункт "должен быть выполнен немедленно".

А что может свидетельствовать еще ярче, до чего довели людей после 70 лет коммунистического эксперимента, чем вот это: "Коренным образом сменить работу магазина, перевести его на систему ОРС (отдел рабочего снабжения). Обеспечить магазин фондовым мясом, молоком, маслом. Расширить ассортимент круп, макаронных, кондитерских изделий. Регулярно привозить свежие овощи, ягоды, фрукты. Обеспечить всех работающих и пенсионеров сахаром (! – А.Я.). Два раза в месяц присылать автолавку с товарами первой необходимости. Навести порядок с продажей товаров широкого потребления и дефицитных".

Ну что тут можно комментировать про экономику в позднем СССР?

Первая оппозиция КПСС со времен Сталина

Съезд горбачевских народных депутатов, транслировавшийся в прямом эфире без перерыва две недели, окончательно изменил сознание людей. На нем впервые в политической истории СССР оформилась оппозиционная Межрегиональная депутатская группа, в которую вошла беспартийная интеллигенция, а также — реформаторская часть КПСС.

С этого времени начался отсчет последних дней монополии "общественной организации" КПСС на жизнь советских граждан. Радикально настроенная часть общества и оппозиционная депутатская группа довольно быстро добились остановки "сердца" КПСС – шестой статьи Конституции, провозглашавшей партию "единственной руководящей и направляющей силой". Удалось также преодолеть бешеное сопротивление номенклатуры и принять демократичный закон "О печати и других средствах массовой информации", немало реформаторских экономических законов. Республики были готовы подписать обновленный Союзный договор, дающий им больше свободы.

Но в августе 1991 г. грянул путч "маленьких лебедей" под управлением аппаратных реваншистов с участием председателя ВС СССР Анатолия Лукьянова, надеявшихся предотвратить потерю личной власти. Это привело к эффекту домино – окраины одна за другой стали бежать от центра, провозглашая себя независимыми и приближая конец красной империи.

В России "контрольный пакет" депутатских голосов, ратифицировавших 12 декабря 1991 г. Беловежские соглашения и упразднивших государство СССР, принадлежит коммунистам, которые вот уже 25 лет пытаются переложить этот свой "грех" с больной головы на любую, которая попадается под руку.

"Первый Съезд означал начало великой антисоциалистической революции, по значению равной революции 1917 года, — отмечает спустя десятилетия сопредседатель МДГ, президент Международного университета Гавриил Попов. — Великая Французская тоже началась с созыва депутатов. Началась наша революция в мае 1989 года и закончилась в августе 1991-го".

Однако, замечу, последствия этой революции для многих народов, входивших в империю СССР, оказались непредсказуемы, часто — кровавы и пролонгированы вплоть до наших дней. Главный ее вопрос – и это стало совсем ясно только теперь, когда на Украине продолжился распад уже, казалось бы, распавшейся страны, — национальный. Национальное устройство тоталитарного имперского государства оказалось самым слабым его звеном, ввергнувшим окраины в войны. Как сказал когда-то писатель Искандер о национальной политике Сталина: "Вождь заминировал страну". И мины эти рвутся и убивают до сих пор.

бывший народный депутат СССР

[M.24.RU]

http://www.m24.ru/articles/42291
14.04.201411:45

"Нераскрытые тайны": Как работал черный рынок товаров в СССР
В СССР, который жил за "железным занавесом", разбогатеть можно было только торгуя на черном рынке. Чем торговали в стране Советов, как люди узнавали где и почем добыть дефицит и почему власти зачастую закрывали глаза на черный рынок - об этом снял сюжет телеканал "Москва Доверие".

Борьба со спекулянтами
В середине 80-х годов генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев впервые озвучил величину оборота на черном рынке – 10 миллиардов рублей. Вскоре Верховный Совет СССР принял закон о кооперативах. Они получили равные права с госпредприятиями: обязались выплачивать налоги и вести официальную бухгалтерию. Предприниматели начали "выходить из тени".

Экономист Никита Кричевский утверждает, что советская экономика не считалась с нуждами людей. Половина жителей гигантской страны вынуждена была приобретать товары, минуя магазины.

Фото: ИТАР-ТАСС
Как считает Кричевский, это была экономика средств производства, а советские руководители в те годы, еще со времен индустриализации, были заняты тем, что стремились произвести как можно больше станков, оборудования, машин, механизмов и ракет. "А уж жители, население, как-нибудь перетопчутся, потому что времена тяжелые, нас окружают враги, идет противостояние двух систем. Одним словом, не до вас, господа", - говорит Кричевский.

Старшему оперуполномоченному по особо важным делам ГУ МВД СССР Евгению Черноусову не раз приходилось устраивать облавы на спекулянтов. Советская власть контролировала оборонные предприятия и колхозы, хищений там зафиксировано не было, а вот в рыбном хозяйстве, на фабриках и заводах неучтенную продукцию отследить не представлялось возможным, она сразу уходила на черный рынок.

"За счет создания излишек продукции и материалов изготовляли новые изделия, приклеивали ярлыки иностранных фирм и выдавали за хорошую продукцию, а потом реализовывали. И это были огромные деньги, и трудно было бороться из-за того, что никто это не афишировал. Тогда не строили никаких дач, особняков, машин несколько – все боялись. Держали "в кубышке", это действительно была проблема", - вспоминает оперуполномоченный.

Фото: ИТАР-ТАСС
В 1989 году Горбачев снова затронул тему теневой экономики. Толкнула его на это история успеха москвича Артема Тарасова: тот открыл первое в Москве брачное агентство и в первые пять дней заработал 100 тысяч рублей, причем средняя зарплата по стране тогда составляла 120 рублей. Тарасова тут же объявили спекулянтом, который незаконно устраивает браки по расчету в погоне за московской пропиской.

В те годы все продавалось только из-под полы - начиная от мяса и заканчивая гарнитурами "Хельга" из ГДР (люди стояли за этими гарнитурами в очередях по три, по четыре года). У Тарасова был друг, нелегальный миллионер, и он знал десятки способов того, как, не воруя, зарабатывать.

Одной из таких тайн он поделился: "Поступает гарнитур мебельный, я иду на склад с гвоздем и царапаю по боковине, огромную царапину делаю. Дальше приходит из главка комиссия и смотрит на гарнитур, он поврежден при перевозке, его уценивают. И мой краснодеревщик заделывает царапину так, что клиент никогда этого не увидит. Приходит клиент по очереди, получает довольный и счастливый гарнитур за полную цену, и еще мне пытается сунуть взятку – 50 или 20 рублей. Я, конечно, не беру – это глупо, брать взятку".

Первый советский миллионер
Несмотря на неудачную попытку с брачным агентством, Тарасов затеял новое дело: Московский дом быта разрешил ему в своих стенах открыть мастерскую по ремонту техники, эксклюзивной в те времена в Советском Союзе – импортной.

Тарасов взял двух инженеров с паяльниками, которые могли чинить бытовую японскую технику. В то время не было возможности нигде ее ремонтировать в Москве, была только одна организация, которая привозила эти запчасти. Причем запчасти ждали по году, по два, и платили большие деньги. А эти "умельцы" стали ремонтировать японские магнитофоны, видеомагнитофоны, телевизоры.

У компании пошел огромный поток, потому что инженеры умудрялись ставить советские транзисторы в японские портативные магнитофоны. И когда один из пользователей открыл крышку и посмотрел, что там было - там стояли огромные транзисторы, куча проводов, все это было залито эпоксидной смолой, но самое главное - магнитофон работал.

Компанию обвинили в воровстве зарубежных деталей, начался процесс. Спасла Тарасова жалобная книга: в ней ни одной претензии, сплошь благодарности, и следователям не за что было зацепиться. Но вскоре он дал новый повод для ареста.

"Руководство – я, мой заместитель, второй заместитель и главный бухгалтер, разделили между собой 10 миллионов. Выписали по 3 миллиона зарплаты, и бухгалтеру, чтобы она с нами оставалась, 700 тысяч дали. Она чуть не повесилась от ужаса", - рассказывает предприниматель. Едва была подписана ведомость, как дело дошло до самого Горбачева.

"Периодически сотрудники МВД возбуждали уголовные дела по спекуляции, заводились дела оперативной разработки и выявлялись организаторы поставок той продукции из-за рубежа или неучтенной. Но это была капля в море, поэтому побороть это было просто нельзя. И власти, понимая это, делали видимость, что борются с этими черными рынками и так далее, а на самом деле такой эффективности работы в этом направлении, безусловно, не было", - считает оперуполномоченный Черноусов.

Фото: ИТАР-ТАСС
Тарасову тоже приходилось общаться со спекулянтами, иначе система не будет работать: чтобы получить одно, нужно достать что-то другое. Его фирма по ремонту импортной техники выросла, они перешли на закупку компьютеров и программного обеспечения для всех структур в стране, в том числе для Звездного городка Академии наук и даже для КГБ.

Расчет в те годы был только наличными. К началу 1989 года на счету фирмы оказалось 100 миллионов рублей, и это в то время, когда роскошный Mercedes стоил 12 тысяч.

У фирмы Тарасова был знакомый в Минюсте СССР, который сообщал все новости о законодательстве. И как-то он сказал: "Вскоре на наличные деньги, которые кооператив может тратить в день, будет ограничение – всего 100 рублей. Вот в кассе должны быть 100 рублей. Все остальные где-то должны в банках размещаться и тратить их нельзя". А у кооператива "Техника" в штате были 1800 человек. Тогда-то и пришла Тарасову идея поделить зарплатный фонд среди "своих", чтобы потом в течение года тратить его на нужды кооператива. Но когда они внесли партийные взносы на 90 тысяч рублей, об этом тут же доложили "наверх".

Вскоре пришла комиссия – восемь различных организаций: ОБХСС, КГБ СССР, ГРУ, Минфин, КРУ Минфина, финансовые территориальные отделения. Когда они сняли кассу, там оказалось 959 тысяч 837 рублей 48 копеек. Комиссия подготавливала протокол о том, что все законно, но выступил Горбачев и сказал: "Мы не позволим превращать нашу социалистическую родину в капитализм. Мы этих толстосумов должны призвать к ответственности".

Комиссия вернулась, протокол был порван, кооператив остановил работу, все уволились. Тарасов остался один, ему грозила 93-я статья УК СССР "Хищение государственной собственности в особо крупных размерах". Наказание только одно – расстрел. По этой же статье несколько лет назад приговорили отца друга Тарасова – директора Елисеевского магазина Соколова, в свое время эта история наделала много шума.

Советский миллионер Артем Тарасов пошел на отчаянный шаг: он пришел на телевидение, в прогрессивную программу "Взгляд", и рассказал свою историю на всю страну. Причем сделал громкое заявление: если докажут, что он спекулянт, он готов к расстрелу хоть на Красной площади.

"Взглядовцы" боялись, что их закроют, но их не закрыли, и я стал популярным: в следующие дни меня окружало огромное количество всяких журналистов, обо мне написали "Московские новости" – в то время очень прогрессивная газета, на английском. У меня брали интервью все агентства мира: Associated Press, японские всякие. И, конечно, меня трогать было сложно", - рассказал Тарасов.

Дошло это до того, что его избрали народным депутатом РСФСР. Тогда Тарасов обрел "иммунитет" и мог уже спокойно, находясь в лагере Ельцина, в унисон со всеми говорить, что пора уходить Горбачеву, что эта перестройка – это неправильно и нужен свободный рынок.

История свободной торговли в СССР
Слово "рынок" в то время само по себе считалось преступным. За частную торговлю могли вменить статью. Если человек покупал товар и перепродавал – это спекуляция: пять-семь лет тюрьмы с конфискацией имущества. За коммерческое посредничество (была и такая статья) – три года.

Правда, в Советском Союзе так жили не всегда. В середине 20-х годов торговля на улицах велась открыто – это были годы НЭПа. Короткому, но такому яркому периоду в истории москвовед Татьяна Воронцова посвящает отдельную экскурсию.

"Многие у нас считают, что выстрелила "Аврора", а потом сразу метро пустили, вот эти 10-15 лет все время куда-то из нашей истории исчезают, но, тем не менее, время это было очень интересное, когда торговля расцвела. Была и частная торговля, и кооперативная, существовало множество артелей. И государственная торговля тоже стала подниматься. Была конкуренция, было многообразие товаров", - считает Воронцова.

Правда, частников и тогда несколько ущемляли: не давали печатать цветную рекламу или пользоваться помощью профессиональных поэтов, в то время как госуслуги продвигал сам Маяковский.

Фото: ИТАР-ТАСС
Интересный факт: в 1927 году в Москве в свободной продаже было 25 наименований модных журналов (детская мода, женская мода, летняя, весенняя) – на любые запросы. Но в конце 20-х годов, когда начинаются пятилетки, о свободной частной торговле пришлось забыть, страна встала на рельсы индустриализации.

Однако публицист Александр Трубицын недавно сделал своеобразное открытие: он обнаружил, что при Сталине предприниматели как класс уничтожены не были, а наоборот – весьма и весьма процветали.

Например, в "Сборнике документов НКВД периода Великой Отечественной войны", было написано, что на заводе таком-то в производстве находится столько-то снарядов, столько-то в производстве, столько-то на выходе, столько-то заготовлено, столько-то может произвести, сроки и так далее – обычный технический отчет. Но самое главное, что это производство принадлежало артели.

Артель – это когда люди объединялись в бригады на сезонные заработки или налаживали небольшое производство. Как правило, они занимали ту нишу, где не успевало государство. К слову, в 1953 году порядка 6% валового национального продукта делалось частными предпринимателями, причем первые телевизоры и первые радиолы делали именно в артелях.

В документах сталинского периода членов артелей указывали наряду с рабочими и колхозниками. Они были полноправными гражданами, которых так же награждали орденами и выдвигали на доску почета. Мало того, чтобы исключить коррупцию, Совнарком предусмотрел точные ставки, по которым в артели доставляют сырье и материалы. Единственное требование к ним – чтобы цена на продукцию не превышала государственную больше чем на 10%.

При Хрущеве появилось такое явление, как фарцовка. Особенно заметно это стало после Международного фестиваля молодежи и студентов, устроенного в Москве в 1957 году. Тогда советские люди увидели, как можно одеваться. Советских модников тут же окрестили стилягами. Сначала только они были главными клиентами фарцовщиков, а потом нелегальная торговля разрослась до всесоюзных масштабов.

Фото: ИТАР-ТАСС
Гостиница "Интурист" – самое известное гостиничное предприятие, в котором обитали торговцы, фарцовщики. К 70-м годам в сеть фарцовщиков входили практически все горничные, этажные, бармены, уборщики гостиниц. Их задача - выторговать у незадачливых иностранцев любыми средствами модные вещи и потом уже отдать перекупщикам.

У "Интуриста", "Метрополя" и других популярных среди иностранцев гостиниц фарцовщики дежурили сутками. За определенную плату швейцары их не прогоняли. Продавали добычу зачастую тут же, в ближайшем московском дворе и даже в общественном туалете. Один из них когда-то располагался в Камергерском переулке, недалеко от Красной площади.

"Валютные" дела и красные доллары
И если на мелкую торговлю власти зачастую закрывали глаза, то валютные операции в стране были вне закона. За пару долларов можно было получить немалый срок. Так произошло с актером Владимиром Долинским: за пять лет до съемок в фильме "Тот самый Мюнхгаузен" его, артиста Театра сатиры, взяли с поличным на продаже валюты. Он отсидел почти четыре года в колонии строгого режима. Прошение друзей-артистов и доказательства случайности сделки на следствие не подействовали. А все из-за 30 долларов - он купил их, когда театр собрался за рубеж на гастроли. Потом поездку отменили, и Долинский захотел вернуть свои рубли.

Как вспоминает экономист Кричевский, незаконные валютные операции в Советском Союзе иногда доходили до абсурда. Так, в 70-х годах в Москве получил широкую, естественно, неформальную, негазетную огласку занятный эпизод, случившийся в так называемой "трубе" – переходе от нынешнего Охотного ряда к площади Революции. Один товарищ, желавший приобрести доллары, по совету друзей собрал все свободные советские рубли, приехал на эту точку, пришел в "трубу" и достаточно быстро нашел того, у кого доллары были в наличии.

Дальше началось самое интересное. Продавец сообщил нашему незадачливому покупателю, что настоящий доллар не зеленый, а красный. И если он купит красные доллары, и приедет за границу, то он сможет обменять эти доллары на европейскую валюту по более высокому курсу. Продавец очень удивился, что покупатель, который желал приобрести эти доллары, об этом ничего не знал и ничего не слышал.

Кстати говоря, покупателем был не самый последний советский спортсмен. Он купил красные доллары и, конечно же, был поднят на смех абсолютно всеми своими приятелями.

Преследование антикваров
На волне перестройки пришла волна облав: милиция арестовывала крупных спекулянтов, которых раньше не смели трогать. Шли операции по захвату цеховиков – это те, кто производит товар подпольно и в больших размерах. Чаще всего они подделывали заграничные бренды. Особенно популярен был джинсовый бизнес, а самые высокие ставки шли на рынке антиквариата. Одним из немногих частных коллекционеров тогда был Михаил Перченко.

Страсть к антиквариату и коллекционированию у него появилась еще в детстве. Перченко до сих пор помнит тот день в мельчайших деталях: он гулял по старому Арбату и случайно заметил в витрине комиссионного магазина красивый сервиз, точнее – его ценник. Сервиз стоил 96 тысяч рублей (для сравнения: лимузин "ЗиМ", который никто не мог купить, стоил 42 тысячи).

Сервиз, кстати, был непростой: он был на 48 персон, весил 146 килограммов и принадлежал Николаю II, с его вензелями и с родной позолотой. Первый предмет Перченко смог купить уже в 19 лет. Правда, давно уже его продал - говорит, нельзя собрать настоящую коллекцию, ни с чем не расставаясь.

Михаил Перченко признает, что в советские годы сотрудничал со спекулянтами – покупал у них иконы. Но было одно железное правило, которого он придерживался, и которое, как считает, спасло его от тюрьмы, – никогда не связываться с контрабандистами.

"Черный рынок в России был громадным. Правда, и сейчас редко когда можно купить что-то стоящее с витрины, все продается в кабинетах, в руках и так далее. Можно было каждого антиквара обвинить в спекуляции и посадить его на большой срок, и многие из коллекционеров сидели. Когда я уже стал собирать западноевропейское искусство, на меня начали охотиться. Как-то удалось поймать меня на взятке в 10 рублей, причем взятка была не должностному лицу, а продавцу и не в виде денег, а в виде конфет", - рассказал Перченко.

Обыск в доме коллекционера начался в 6 часов утра и продолжался до позднего вечера. Он уже изучил процедуру – это третий раз, когда его пытались арестовать. Только потом друзья ему рассказали, что в тот день в Москве изъяли 13 коллекций и лишь Перченко удалось все вернуть благодаря связям.

По неписаным законам теневая экономика появляется везде и всегда, если есть ограничения на торговлю тем или иным товаром. Прибыль на таком рынке гораздо выше, хотя выше и риски. Черный рынок в СССР стал неотъемлемой частью советского быта. Запретить жить красиво было невозможно и за "железным занавесом".

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/266444
20.08.1990, 00:00

20 августа Председатель Совета Министров СССР Николай Рыжков встретился на

даче в Архангельском с рабочей группой по подготовке концепции программы
перехода к рыночной экономике, созданной в начале августа. Как стало
известно редакции "Ъ", в ходе встречи выявилось полное несовпадение
подходов к разработке программы рыночной экономики, главы союзного
правительства и членов рабочей группы.

По сведениям из кругов, близких к разработчикам, программа будет
подготовлена в установленный срок - к 1 сентября. При этом в проекте будут
учтены предложения союзных республик и представителей рабочих движений,
участвующих в разработке концепции.

По мнению экспертов, Николай Рыжков предпринял попытку убедить
разработчиков концепции в том, что их программа подходит лишь для России и
должна "подстраиваться" под правительственную программу реформы, которую
разрабатывает сейчас Совмин СССР.

Во время встречи в Архангельском выявилось полное несовпадение подходов
членов группы и Рыжкова к разработке концепции перехода к рыночной
экономике.

По неофициальной информации, члены объединенной группы, уже получившей
неофициальное название "группа Шаталина", обвиняли премьера Союза в отрыве
от реальности, он их - в намерении развалить Советский Союз. Последняя
возможность достижения компромисса была уничтожена самим Николаем Рыжковым,
который сказал, что он не может участвовать в развале и похоронах страны.

По мнению ряда независимых экспертов, в сложившейся ситуации Рыжков
постарается привлечь на свою сторону Михаила Горбачева. Это подтверждается
и встречами Горбачева, состоявшимися сразу после его возвращения из
отпуска, с группой Абалкина и комиссией Аганбегяна, которые готовят
варианты правительственной концепции перехода к рынку.

Наблюдатели отмечают в этом контексте парадоксальную роль, в которой
оказался Леонид Абалкин, включенный в "группу Шаталина" и участвующий,
таким образом, в разработке двух противоречащих друг другу концепций
реформы.

По сведениям из кругов, близких к "группе Шаталина" работа над проектом
программы практически завершена. При этом, как стало известно
корреспонденту "Ъ", на протяжении последней недели в разработке проекта
принимали участие не только делегаты от союзных республик, но и
представители рабочих движений.

По имеющимся данным, особое неудовольствие союзного премьера вызвал раздел
программы, посвященный экономическим основам межреспубликанского
сотрудничества. В нем определены принципы и формы сотрудничества республик
с центром на основе согласия представителей всех союзных республик.

Большинство специалистов, оценивая возможное развитие событий, склоняется к
тому, что программа "группы Шаталина" имеет больше шансов на утверждение
сессией ВС, чем правительственный вариант. Если эти прогнозы подтвердятся,
приближающаяся осень может стать последней для существующего союзного
правительства.

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/1868
09.12.1991, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Номер 047 от 09-12-91

Добровольное рассоединение Украины с Россией: мы только знакомы, как странно...
Итоги украинского референдума о независимости (см. стр. 19 ) инициировали в Москве мини-кризис — но, похоже, с благополучным исходом. Убедившись и в непроходимости союзного договора, и в невозможности силового давления на Украину союзные и российские политики склонились к третьему выходу из положения: резко усилить дипломатическую активность и уладить отношения России с соседями (раз уж те стали государствами) на принятом в таких случаях уровне межгосударственных переговоров. Намеченная на уикэнд встреча трех славянских лидеров в Минске (см. стр. 18 ) может стать первым опытом такого рода контактов между бывшими соотечественниками.
Приобщение РСФСР к общепринятой международной практике комментирует парламентский обозреватель Ъ МАКСИМ СОКОЛОВ.

И кто бы мог подумать...

Принятое 1 декабря решение о добровольном рассоединении Украины с Россией само по себе никакой сенсацией не является: то, что Украина уходит, было ясно еще три месяца назад. Казалось бы, и российские политики, и Горбачев должны были видеть очевидное и воспринимать результаты плебисцита как, может быть, неприятные, но уж отнюдь не неожиданные. Случилось иначе: сразу после обнародования первых результатов триумфального для Кравчука референдума Горбачев выступал с надрывными воззваниями, а ВС РСФСР заходился в угрозах самовольной соседке.
Истерика объяснима: и союзные, и российские политики практически все три послепутчевых месяца продолжали мыслить в категориях прежней борьбы титанов "Ельцин — Горбачев", и их политическая активность сводилась к созиданию различных воздушных замков. Горбачев с командой мечтали о воссоздании пусть сильно урезанного в правах, но обновленного и благодетельного союзного центра, Ельцин с командой — о Великой России, как правопреемнице СССР. И те и другие хотели более или менее пристойным образом властвовать над территорией бывшего СССР (разве что за вычетом Прибалтики и Закавказья).
Украинский референдум сделал невозможными дальнейшие мечтания: с уходом второй по мощи республики ни властвовать, ни правопреемствовать особенно не над чем. С утратой неосновательных иллюзий начались поиски выхода.

Это мы послушаем в другой раз Горбачев "воззвал из бездны" — но даже из такого места полностью повторил стандартную аргументацию и лексику: межнациональные браки, гражданская война, новое мышление, мировая катастрофа, обновленный союз. Эффекта воззвание не произвело, да и не могло произвести. Во-первых, главным адресатом воззвания была, очевидно, ушедшая Украина, и странно было бы ожидать, что 90 процентам украинцев, голосовавших за независимость, эти доводы были вовсе неизвестны. Во-вторых, доводы Горбачева касались некоторой идеальной конструкции нового Союза — в реальности же, как все понимали, гегемоном нового Союза — и довольно жестким гегемоном — будет Россия. При этом неспособность российских лидеров цивилизованно договориться даже друг с другом (см. стр. 1) никак не усиливает желание соседей проситься под русскую державу.
Покуда президент СССР взывал к благоразумию и единению, российские депутаты искали выхода посредством показывания Кузькиной матери: социал-демократ Евгений Амбарцумов затребовал Крыма, патриот Сергей Бабурин обозвал прошлогодний двусторонний договор с Украиной "преступным" и потребовал его денонсации до конца года. Правда, поскольку в ноябре российские депутаты не смогли управиться с генералом Дудаевым, было совершенно неясно, чего они рассчитывают в той же непосредственной манере добиться от 50-миллионного государства. Явно чувствуя это, благоразумный Хасбулатов кротко заметил: "Мы должны ценить дружеские, вековые, традиционные такие вот отношения с Украиной", и напористо спустил вопрос на тормозах.
Стало ясно, что оба заклинания — и "Союз нерушимый республик свободных" и "наша слава — русская держава" решению вопроса нимало не помогают.

Брестский мир #2 А помог ему, как выясняется, все же Горбачев: его довольно беспомощное воззвание в конечном счете разрядило атмосферу и вызвало лавину дипломатических инициатив — как раз то, что нужно в безысходных обстоятельствах. То есть Михаил Сергеевич, явно выучившись у Бориса Николаевича, "взорвал ситуацию" — ко всеобщему облегчению.
Конкретно это выразилось в том, что: а) Ельцин долго совещался с Шеварднадзе; б) Ельцин напросился в гости в Минск к Шушкевичу, попросив белорусского лидера позвать в гости и Кравчука; в) эксперты российского правительства были срочно засажены за подготовку проектов экономического соглашения с Украиной и Белоруссией; г) Ельцин встретился с Горбачевым и, очевидно, вырабатывал тактику поведения на берегах Свислочи; д) три восточнославянских лидера вознамерились от Свислочи направиться к Бугу, чтобы в Брест-Литовске встретиться с западнославянским лидером Валенсой; е) на 9 декабря наметили встречу Горбачева, Ельцина, Кравчука и Назарбаева.
Такая кажущаяся лихорадка может означать простую вещь: лидеры Союза и России пришли к тому нетривиальному выводу, что на западной границе России появилось новое большое и мощное государство, а вскоре может появиться и второе — со столицей в Минске, и сделать с этим ничего нельзя. В этом случае — если, конечно, с ним не предполагается воевать — с этим государством надо как-то договариваться, а дипломатический опыт показывает, что эффективнее проходят переговоры "с чистого листа", без предварительных условий и шантажа. Если переговоры пойдут таким образом — а большое количество лидеров, заинтересованных в их успехе, дает такую надежду — можно рассчитывать на то, что похороны имперской парадигмы мышления состоятся как раз в Минске.

Максим Соколов

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/1881
09.12.1991, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Республики Номер 047 от 09-12-91

Леонид Кравчук верен делу гетмана Мазепы 1 декабря в ходе республиканского референдума подтвержден акт о государственной независимости Украины. Президентом республики избран Леонид Кравчук. За независимость высказалось 90,32 % от всех принявших участие в голосовании, в том числе в Крыму — 54,19 %, в Донбассе — свыше 80 %. Леонид Кравчук собрал 61,59 % голосов.

Итоги выборов и референдума на Украине ни для кого не были неожиданностью: руководители республики ждали не столько результатов, сколько международной реакции на них. Первой независимость Украины признала Польша. Венгрия открыла посольство в Киеве уже 3 декабря, а Канада приобрела помещение для своей дипломатической миссии.
Однако для Киева особенно важны были отклики из России и центра. Михаил Горбачев поздравил Кравчука, однако заявил, что не рассматривает результаты референдума как основу разрыва Украины с СССР. А Борис Ельцин пообещал установить дипломатические отношения и заключить с Украиной всеобъемлющий двусторонний договор. Тем не менее 5 декабря Ельцин приватно встретился с Горбачевым для обсуждения перспектив ССГ в связи с независимостью Украины.
После встречи он заявил журналистам, что "без Украины союзный договор теряет всякий смысл".
Украина же, как объявил Леонид Кравчук во время инаугурации, не намерена вступать ни в какие политические союзы, а собирается строить отношения с бывшими "братскими республиками" только на двусторонней основе. По словам Кравчука, у Украины будет самостоятельная внешняя политика, своя армия и собственная денежная единица, а внутренний рынок будет надежно защищен. Для этого 4 декабря из Франции уже доставлена первая партия многоразовых купонов, которые будут в обращении вплоть до введения гривны. Но граница с Россией, по заявлению украинских официальных лиц, останется открытой. В свою очередь, вице-премьер России Гайдар пообещал, что торговля между двумя государствами не будет валютной, а также исключил возможность каких-либо экономических санкций против Украины.
Однако обмен дипломатическими любезностями между Киевом и Москвой еще не означает, что в их взаимоотношениях установится полная идиллия. В Киеве положительно восприняли реакцию российского руководства, но не уверены в неизменности позиции России по вопросу о границах. Основанием для таких подозрений являются высказывания ряда российских депутатов — лидеров ДПР и РХДД. Не осталось незамеченным и интервью мэра Санкт-Петербурга Анатолия Собчака газете "Фигаро", в котором он вновь коснулся территориальных претензий России на Крым и Донбасс в случае окончательного выхода Украины из СССР.
На Украине воспринимают претензии на Донбасс гораздо острее, чем на Крым.
Во-первых, Луганская и Донецкая области изначально входили в состав Украины, а во-вторых, число украинцев в этих областях незначительно превышает число русских, и любая попытка пересмотреть границы с Россией в этом регионе приведет к серьезным катаклизмам. Понимая это, Ельцин в своем заявлении о признании независимости Украины обещал соблюдать нерушимость границ в соответствии с положениями русско-украинского договора от 19 ноября 1990 г.
Со своей стороны, украинское руководство предприняло ряд превентивных мер, чтобы не допустить появления сепаратистских настроений среди русскоязычного населения Восточной Украины. Русский язык здесь законодательно уравнен с государственным украинским. Кравчук заявил, что независимая Украина будет являться "не только государством украинцев, но и русских, а также других национальностей".
По-прежнему остается нерешенным вопрос о контроле над ядерным оружием. Россия хотела бы вывезти его на свою территорию. Украина же, по словам министра иностранных дел Украины Анатолия Зленко, считает, что "ядерное оружие должно перемещаться разве что для уничтожения". Хотя Кравчук и декларировал желание Украины стать безъядерной державой, он не захотел терять политический контроль над ядерным оружием и предложил осуществлять его совместно с Россией, Беларусью и Казахстаном.

ОЛЕГ Ъ-МЕДВЕДЕВ

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/2238
30.12.1991, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Номер 050 от 30-12-91

Борис Николаевич таки въехал в Кремль на белом коне Провластвовав шесть лет, девять месяцев и две недели, Михаил Горбачев вечером 25 декабря отрекся от власти, передав российскому президенту кремлевскую резиденцию и ядерную кнопку. Достойное отречение последнего президента СССР дает ему серьезные шансы остаться влиятельной политической фигурой. Тем временем наследник отрекшегося властителя, Борис Ельцин, начинает свое самодержавное правление на фоне непрерывных внутри- и внешнеполитических конфликтов.
Проблемы, порожденные сменой династии, анализирует парламентский обозреватель Ъ МАКСИМ СОКОЛОВ.

Le roi est mort Когда стало ясно, что президента не позовут в Алма-Ату, исчезли последние основания для иллюзий. Оставалась, правда, еще одна: президент надеялся, что будет исполнено его последнее желание — упразднить Союз с приличествующей случаю торжественностью и официально передать полномочия ВС СССР новому Содружеству. Вероятно, именно поэтому он и тянул с неизбежным отречением, рассчитывая, что итоговое заседание ВС СССР все же будет проведено. ВС СССР (точнее, единственная сохранившаяся его палата — Совет Республик) тоже тянул, считая, что сдавать полномочия следует после ратификации алма-атинских соглашений республиканскими парламентами. Но Ельцин расставил точки над i. 23 декабря он повстречался с Горбачевым и обговорил условия капитуляции: пенсия, дача, машина и уменьшенная охрана. Дату отречения вдруг окатоличившийся Борис Николаевич юмористически связал с католическим Рождеством: "Делать заявление об отставке в сочельник было бы не в традициях, а вот когда подается гусь с яблоками..." Кроме гуся на дату отречения, вероятно, повлияли еще два обстоятельства. Во-первых, Ельцин, судя по всему, жал на Горбачева — и жал напористо. Переговоры между участниками Содружества шли далеко не гладко, а безоговорочная капитуляция Горбачева и трофей в виде ядерного чемоданчика существенно усиливают позицию Ельцина на текущих и предстоящих консультациях. Во-вторых, когда стало ясно, что уходить придется, главная задача Горбачева состояла в том, чтобы уйти достойно. Тянуть с неизбежной отставкой значило бы для него уподобиться мэру Попову, который, объявив об уходе, теперь то уходит, то не уходит. Президент почувствовал, что дальнейшая оттяжка может придать драме балаганный привкус, и в католический сочельник, 24-го, он попрощался с сотрудниками, а 25-го обратился к нации: "Я прекращаю свою деятельность на посту президента СССР". Отчасти это было прощание, отчасти — защитительная речь: впервые президент с такой жесткостью говорил о разваленном им режиме — "тоталитарная система, лишившая страну возможности давно стать благополучной и процветающей", "безумная милитаризация страны, изуродовавшая нашу экономику, мораль и общественное сознание". Президент сказал, что верит в своих сограждан, пожелал им всего доброго и спустя десять минут в присутствии маршала Шапошникова передал Ельцину чемоданчик с кодами ядерной атаки.

Vive le roi 27 декабря, когда Горбачев зашел в Кремль, Ельцин уже сидел в его кабинете. Поспешность, с которой Ельцин овладел горбачевскими покоями, вероятно, будет стоить ему немалых проблем. Смысл беловежского заявления и алма-атинской декларации заключался как раз в том, что СССР больше нет и Россия — не более чем первая среди равных. Поспешность, с которой даже чисто символические атрибуты союзной власти срочно берутся властью российской, может породить далеко не символическую реакцию со стороны соседей, в первую очередь — Украины, которая уже заняла весьма независимую позицию в ходе экономических и военных консультаций: либерализация цен со 2 января подвергается ею серьезной критике, а российский морской флаг на Черном море она видеть не желает. Не исключено, что российско-украинские отношения быстро вернутся к добеловежскому состоянию и придется снова искать пути к детанту.
Внутренние проблемы не менее остры. 23 декабря в ходе восьмичасовой беседы с Горбачевым Ельцину открылось, по его словам, "немало чудес". Причем чудеса были такого свойства, что Борису Николаевичу захотелось срочно взять душ и отмыться. Возможно, конечно, что предъявленные секретные документы относились к категории "теперь об этом можно рассказать" и объясняли некоторые несообразности в былом поведении Михаила Сергеевича. Но возможен и другой вариант: Борис Николаевич сумел узнать много нового и интересного про свое ближайшее окружение. Так что резкие кадровые перемены на российском верху в ближайшее время не исключены.
Но и без тайн кремлевского двора российское руководство подходит к очередному кризису. Вице-президент Руцкой раздал ряд интервью, из которых следует, что великая держава погибла, в стране царит омерзительная диктатура улицы, необходимо наведение порядка, и обнадежил, что "скоро это кончится". Между тем после 25 декабря расстояние между Руцким и чемоданчиком с кодами сократилось ровно вдвое. И хотя 27 декабря Ельцин отобрал у Руцкого пять подведомственных ему госкомитетов, дистанция от этого не выросла.
С другой стороны, указ об учреждении "НКВД", кажется, переполнил чашу терпения парламента, который начал откровенно фрондировать. К делу подключился и доселе безмолвствовавший Конституционный суд, от которого досталось и президенту (за "НКВД") и парламенту (за Закон о печати). До либерализации цен осталось менее недели, и такой раздрай в стане триумфаторов, мягко говоря, не совсем кстати. Так что, еще толком не успев въехать в Кремль на белом коне, Борис Николаевич уже успел в полной мере осознать заботы прежнего хозяина кремлевского кабинета.

[Максим Соколов]

http://expert.ru/expert/2014/22/sove...lnyie-shtatyi/
Москва, 29 май, четверг

«Эксперт» №22 (901) 26 май 2014, 00:00

Четверть века назад, 25 мая 1989 г., в Кремле открылись заседания I Съезда народных депутатов СССР — первого за семьдесят с лишним лет собрания народных представителей, избранных, по крайней мере частично, на основе свободных и конкурентных выборов. До этого в последний раз народные представители явились на заседание Учредительного собрания в 1918 г. в Петрограде, но заседали они недолго.

Народные депутаты СССР оказались более удачливы — хотя бы в смысле длительности их заседаний. Съезд собирался пять раз, последний, фактически ликвидационный — и в смысле учреждения, и в смысле самого СССР, — состоялся в сентябре 1991 г.
Реклама

Но в мае 1989 г. того еще никто не провидел. Гражданам, прильнувшим к радиоприемникам и телевизорам: заседания съезда шли в прямом эфире, страна две недели не работала, внимая мировой истории в прямой трансляции, — тогда еще были в радость и новы все впечатленья бытия.

Даже многочисленные знамения — или, говоря атеистическим языком, важные события, сопровождавшие съезд, — тогда не воспринимались как свидетельство обреченности или нависшей над СССР тяжкой угрозы. А знамений было немало. За время работы съезда в Фергане произошла национальная резня, в Китае либерализация режима закончилась подавлением танками на площади Тяньаньмэнь, одновременно с Тяньаньмэнь состоялись выборы в польский сейм, давшие сокрушительную победу «Солидарности», — правившая доселе ПОРП фактически приказала долго жить. Наконец, 4 июня случилась небывалая катастрофа. Два встречных, под завязку забитых поезда (лето, курортное направление) № 211 Новосибирск—Адлер и № 212 Адлер—Новосибирск на перегоне под Уфой сгорели от взрыва газа из проходившей рядом магистрали. В огне погибло шесть сотен душ, из них много детей. Гнев Божий был над страной.

Хватило бы и такого сгущения знамений, но было еще одно — историческое. Ровно двести лет назад, 5 мая 1789 г., в Версале собрались на заседание Генеральные Штаты, не созывавшиеся почти два века — с 1614 г. Сословно-представительное собрание (в комплектовании корпуса народных депутатов СССР был также силен сословный принцип — «красная сотня» от КПСС etc.), формально призванное вотировать налоги, де-факто собиралось с целью переучредить и благоустроить королевство, в чем и преуспело.

20 июня по предложению д-ра Гильотена (автора известного впоследствии изобретения, история любит грубые шутки) делегаты, объявившие себя учредительным собранием, в зале для игры в мяч принесли клятву не расходиться, покуда во Франции не будет конституции (конституционное творчество в СССР-России в 1990–1993 гг. тоже достаточно знаменито). 3 сентября 1791 г. (снова рифма с 1991 г.) была принята желанная конституция, 10 августа 1792 г. королевский дворец Тюильри был взят революционным народом, 21 января 1793 г. король был казнен (здесь аналогий, слава богу, нет), и далее бурные события развивались нон-стоп аж до реставрации 1815 г.

Генеральные Штаты 1989 г. поначалу вели себя гораздо более смиренно. Вдохновленные благожелательными авансами общества, народные депутаты стремились показать, что отныне у нас все как у людей, и заложить на века прецеденты совершенной парламентской процедуры. Отсюда различные казусы, ныне забытые, а тогда сильно волновавшие умы: процедура формирования Верховного Совета СССР из числа делегатов съезда, когда прокурор А. И. Казанник великодушно уступил место Б. Н. Ельцину, избрание председателя ВС СССР, когда депутат А. М. Оболенский также захотел домогаться этого поста, но большинство не захотело, и председателем был безальтернативно избран М. С. Горбачев. Были и прочие казусы — ведь все в новинку.

Сам организатор созыва Генеральных Штатов М. С. Горбачев и его тогда верный Личарда (впоследствии менее верный) А. И. Лукьянов смотрели на вещи менее идеалистически. Кроме такой почтенной задачи, как извлечение на поверхность кадров реформы (не будь съезда, кто бы знал о существовании, допустим, проф. А. А. Собчака; да и вообще политический и профессиональный уровень народных депутатов СССР был довольно высок, жаль, что практически все они канули в Лету), была, возможно, менее почтенная, но представлявшаяся М. С. Горбачеву крайне насущной задача передачи верховной власти из своих рук в свои же. Собственно, ради этого и созывался съезд.

Имеется в виду перемена источника. Если весьма обширная власть генсека ЦК КПСС исходила от партии, то М. С. Горбачев задумал, чтобы впредь его власть исходила также и от народа в лице съезда, избранного (хотя, повторимся, лишь частично) на основе почти свободного голосования. Сейчас трудно представить, до какой степени умами и общества, и генсека владели воспоминания о начинаниях Н. С. Хрущева, в 1964 г. просто и грубо оборванных Пленумом ЦК, отправившим его на пенсию по состоянию здоровья. Разумеется, Горбачев об этом помнил и вершил перманентное избиение преданных партийных кадров, пополняя Политбюро и ЦК своими креатурами, но ведь и креатуры могут предать — что в августе 1991 г. и случилось. Приобретение опоры в лице съезда представлялось ему блестящим решением, поскольку ЦК, по предположению, не пойдет против съезда, а представленные на съезде кадры реформ его не сдадут.

В смысле аппаратной логики решение было безупречным, М. С. Горбачев вообще хорошо знал мироздание с этой стороны, и, если бы он стоял во главе мононационального унитарного государства, как знать, возможно, он бы процарствовал гораздо дольше. Беда в том, что он — вместе с политическим классом того времени — мыслил себя удачливым Хрущевым, умеющим не повторить ошибок Никиты. До какого-то момента он действительно их не повторял, но он сумел сделать свои, причем еще более грубые. В мае 1989 г. уже явственно тикало устройство, именуемое Договором об образовании СССР 1922 г., но за громом аппаратных побед тиканье не было услышано.

С момента открытия съезда СССР просуществовал два года и четыре месяца. Французское королевство с мая 1789 г. просуществовало даже на год больше.

[KM TV]

[Козьма Минин]

В целом все правильно. Только оценки не такие расставлены. Кому он нужен был такой СССР? Пушки вместо масла. Да, Ельцин практически уничтожил ВПК, может даже и чересчур. Здесь я с критиками соглашусь, что наука это в первую очередь ВПК. Но в высоких технологиях СССР проиграл противостояние с США, а вот танков было несметное количество.
Так мой вывод остантся верным, если бы в СССР было масло, он бы никогда не развалился. Те же критикуемые авторами США не разваливаются. Потому что у них есть и масло и ВПК. Но в первую очередь масло.

[1 канал]