*305. Вторая мировая война-3

[Хронос]

http://hrono.ru/dokum/193_dok/19381012veyc.html

Годесберг, 12 октября 1938 г.

Во время беседы с г-ном рейхсминистром иностранных дел в Годесберге 11 октября фюрер принял следующие решения:

I

С германской стороны не будет выставлено требования о проведении плебисцита в каких-либо других районах Чехословакии.

II

Основной тенденцией последующей установки в отношении международной комиссии должна быть борьба за то, чтобы эта международная комиссия поскорее сошла со сцены, уступив место, и как можно скорее, непосредственным двухсторонним переговорам с Чехословакией.

стр. 245

III

Окончательное установление границ международной комиссией должно последовать как можно скорее. Установление фактических границ на месте должно быть затем передано исключительно германо-чешской пограничной комиссии.

IV

Международная комиссия должна принять решение, что все вопросы, связанные с оптацией, подлежат непосредственному урегулированию между Германией и Чехословакией.

(Соответствующими инстанциями должен быть рассмотрен вопрос, возможна ли высылка из Вены 27 000 евреев — чешских подданных.)

V

Нужно стремиться к тому, чтобы получить согласие чехов на строительство автострады *, идущей параллельно железной дороге Бреславль — Цвиттау — Брюнн — Вена, с одновременной интернационализацией этой железнодорожной линии. Чехам должна быть предложена за это аналогичная привилегия в отношении интернационализации железнодорожной линии, пересекающей полуостров ** Цвиттау с одновременным предоставлением права на строительство автострады. Посол Риттер должен соответствующим образом позондировать почву в экономической комиссии.

VI

Следует безусловно отстаивать точку зрения Германии относительно передачи материальной части государственных и общественных предприятий в областях, отошедших к Германии, а также о возврате вывезенных оттуда материалов.

VII

Следует с самого начала самым энергичным образом заявить! не может быть никакого сомнения в том, что Германия никогда не возьмет на себя какую-либо часть чешских государственных долгов, так как эти долги были сделаны Чехословакией в целях борьбы с Германией ***.

стр. 246

VIII

Что касается вопроса о Моравской Остраве и Витковицах, то г-н статс-секретарь должен пригласить к себе польского посла и заявить ему следующее:

Не будучи заинтересована в Одерберге, Германия заинтересована в Моравской Остраве и Витковицах. Вопрос об оставлении Моравской Остравы и Витковиц за Чехией зависит еще от дальнейшего развития событий. Если будущее этих областей будет поставлено на обсуждение, то мы потребуем плебисцита под международным контролем.

IX

Что касается вопроса о Прессбурге, то на ближайшее время в принципе необходимо проявлять полную сдержанность и самым тщательным образом исследовать все вопросы, связанные с этой проблемой. Если венгры обратятся к нам со своими претензиями на Прессбург, то надо бы заявить им следующее:

a) Германия в принципе относится с симпатией к венгерским требованиям, предъявляемым Чехословакии;

b) фюрер неоднократно заявлял, что Германия может обнажить меч только за германские интересы;

c) фюрер пригласил к себе в Оберзальцберг премьер-министра и министра иностранных дел Венгрии и посоветовал обоим действовать несколько энергичнее в защиту своего дела. Однако в последовавшие за этим критические дни венгры не сделали ничего. Этим и объясняется их затруднительное дипломатическое положение в настоящий момент;

d) что касается настоящих чешско-венгерских переговоров, то следует придерживаться той точки зрения, что к Венгрии должны отойти области с несомненным преобладанием венгерского населения, ведь и Германия устанавливала не стратегические, а только национальные границы;

e) при наличии каких-либо расхождений должен быть проведен плебисцит под международным контролем.

X

Для личной информации статс-секретаря.

Если Венгрия объявит мобилизацию, то мы не намерены чинить венграм препятствий и давать им советы проявлять умеренность.

стр. 247

Примечания:

* В оригинале: «Reichsautobahn» (нем. ).

** Так в тексте; имеется в виду выступ границы.

*** В тексте описка: «zwischen Deutschland» (нем. ).

Печат. по изд.: «Документы и материалы кануна второй мировой войны», т. I, с. 325—333.

Здесь печатается по кн.: Документы и материалы кануна Второй мировой войны 1937-1939 гг. в 2-х томах. Москва. Политиздат. 1981.

Электронная версия воспроизводится с сайта http://www.infanata.org

[Г. Дирксен, посол Германии в Великобритании]

13 октября 1938 г.

Сегодня я хотел бы возобновить ту переписку, которая была у меня с Вами в июне —июле о здешнем американском после Кеннеди 12. Когда сегодня, после моего возвращения из отпуска, я посетил Кеннеди, он тотчас же снова начал разговор о своем плане совершить поездку в Германию. Он упомянул о сообщении, которое сделал ему г. Кордт {{* Советник посольства Германии в Великобритании.}}, и дал понять, что он охотно совершил бы свою поездку в Германию, не связывая ее с конференцией по пшенице. По его словам, он не уверен, как долго он еще будет оставаться на посту посла в Лондоне; вскоре начинается кампания по выборам президента, и ему, очевидно, по этой причине придется надолго переселиться в Америку. Во всяком случае, в декабре он на несколько месяцев отправится в Соединенные Штаты на заседания палаты представителей. Поэтому в качестве возможной даты визита он предпочел бы ноябрь, поскольку ему также не хотелось бы ехать в Германию непосредственно после мюнхенской конференции; к тому же он хотел подождать моего возвращения.

Посол отметил далее, что поехал бы в Германию лишь в случае, если бы у него была уверенность в том, что он сможет побеседовать с фюрером. Он намеревается разъяснить фюреру положение в Соединенных Штатах как в экономическом отношении, так и в отношении влияния, оказываемого общественным мнением; он вообще хотел бы предпринять попытку добиться лучшего взаимопонимания между Соединенными Штатами и Германией. Поэтому он намерен также рассказать президенту Рузвельту о тех впечатлениях, которые могли бы у него сложиться от поездки в Германию и от его бесед с фюрером. По его словам, Рузвельт является вполне благоразумным и рассудительным человеком, но, как все, кто занимает такие посты, он вынужден ограничиваться той информацией, которую ему дают; поэтому ему трудно составить объективную картину. При этом Кеннеди дал понять, что к президенту не допускают тех людей, которые с симпатией относятся к Германии. Именно по этой причине он, Кеннеди, полагает, что мог бы принести в общем и целом пользу делу развития американо-германских отношений, поскольку президент прислушивается к нему и поскольку он, Кеннеди, с пониманием и симпатией относится к нынешней Германии. Кроме того, он может быть кем угодно, только не бюрократом или профессиональным дипломатом, и поэтому в беседах как с фюрером, так и с Рузвельтом сможет вести себя более свободно и непринужденно, чем официальные чиновники.

Далее Кеннеди говорил еще о том, что необходимо заключить договор о торговле; существующий курс марки по отношению к доллару, который невыгоден для Германии, тоже можно и должно изменить; для этого даже не нужно решения парламента; это можно сделать и через казначейство, если достаточно хорошо разъяснить там дело. Кеннеди добавил, что если бы он изложил подобные соображения относительно Германии государственному секретарю Хэллу, то не встретил бы у него понимания, а натолкнулся бы на подчеркнутую замкнутость.

Американский посол сказал далее, что, как он полагает, его беседа с фюрером может оказаться плодотворной и по той причине, что он много слышал от премьера Чемберлена о впечатлениях последнего, полученных им во время переговоров в Германии. Чемберлен, прежде всего, убежден в искренности фюрера и в его доброй воле, а также в том, что фюрер будет всегда придерживаться взятых на себя обязательств. Это впечатление, как он сказал, сложилось у Чемберлена на основании приобретенного за долгую жизнь знания людей. Из дальнейшего хода беседы можно было понять, что Чемберлен информировал посла Кеннеди о своих беседах с фюрером. Кеннеди упомянул, что во время кризиса он 20 или 30 раз появлялся в Форин офисе. Особенно тесный контакт он поддерживал с внутренним кабинетом. Когда Чемберлен возвратился из Бад-Годесберга и положение было весьма критическое, он спросил собравшихся членов кабинета, как бы они поступили с Чехословакией после победоносной войны с Англией {{* Так в оригинале. Видимо, имеется в виду Германия.}} и как выглядели бы в этом случае границы Чехословакии. На это ему ответили, что границы были бы приблизительно такими, о которых в данный момент идет дискуссия. Он указал на то, что в таком случае было бы вдвойне глупо вести войну из-за границ, относительно установления которых уже сейчас существует единодушное мнение.

Я еще раз без обиняков спросил г. Кеннеди, намерен ли он посетить Германию и вне всякой связи с конференцией по пшенице; он утвердительно ответил на этот вопрос и добавил, что в случае согласия фюрера и немецких учреждений он хотел бы еще получить разрешение президента Рузвельта; он, Кеннеди, сегодня напишет ему по этому поводу. Американский посол в Берлине Вильсон, с которым он, встретившись в Париже, также обсуждал поездку в Берлин, горячо поддержал его намерение и полностью с ним согласен. Конечно, возможно, что Рузвельт не даст ему разрешения на поездку в Германию, если сочтет, что эта поездка вызовет в Соединенных Штатах слишком большую сенсацию. В качестве срока своего пребывания в Германии Кеннеди назвал две недели; он заявил, что больше заинтересован в том, чтобы ознакомиться со строительством новой Германии, чем заниматься только служебными и официальными разговорами.

Особенно подробно г. Кеннеди разъяснял необходимость приступить к разоружению, поскольку, по его мнению, в противном случае народы всего мира разорятся под бременем раздутых расходов на вооружение.

Он неоднократно подчеркивал симпатию, с которой средний американец относится к немцу и которая превосходит чувство дружбы, питаемое американцем к среднему англичанину. Дело заключается только в том, чтобы каждая из сторон с большим пониманием относилась к другой нации.

Как и в прошлых беседах, Кеннеди сегодня упомянул о том, что в Соединенных Штатах имеют место очень сильные антисемитские тенденции и что широкие слои населения проявляют понимание позиции немцев в отношении евреев.

Наконец, следует отметить сообщение Кеннеди о том, что по его инициативе большая речь фюрера в Шпортпаласте {{* Дворец спорта в Берлине.}} была прямо передана по американскому радио, вопреки обычному порядку, когда такие речи сначала переводятся и затем передаются в отрывках. По этому поводу он непосредственно связывался с руководителем американского радиовещания.

Таково в общих чертах содержание моей беседы с Кеннеди. Как Вы можете заключить из нее, Кеннеди ожидает теперь нашего ответа на вопрос, согласны ли мы с его поездкой в Германию и сможет ли он встретиться с фюрером. Если учесть его прежние высказывания, в беседах со мной и сравнить их с недвусмысленностью его нынешних намерений относительно поездки в Германию, то ясно, что уклончивый ответ с нашей стороны был бы для него нежелателен и расстроил бы его. Я, следовательно, надеюсь, что буду уполномочен заявить ему о нашем согласии. Что касается его вообще как человека, то я думаю, что он найдет общий язык с фюрером. У меня также не вызывает сомнений, что он прибудет с добрыми намерениями и что его дружба с президентом Рузвельтом является гарантией того, что он правдиво и в доброжелательном духе передаст содержание сообщений, которые ему будут сделаны в Берлине.

Итак, я был бы весьма благодарен Вам, если бы Вы в скором времени направили мне соответствующие указания 13.

Копию своего письма прилагаю для делопроизводства. Другую копию я направил непосредственно Дикхофу {{** Посол Германии в США.}}.

Дирксен

Печат. по сб.: СССР в борьбе за мир... С. 40—44. Опубл. в сб.: Akten zur deutschen auswärtigen Politik. 1918-1945. Serie D. Bd. IV. Baden-Baden, 1951. S. 557-559.

[О. Эрдманнсдорф, посланник Германии в Венгрии]

13 октября 1938 г.

Ссылаясь на мой сегодняшний телефонный разговор с заместителем статс-секретаря Вёрманом, в дополнение сообщаю следующее:

Премьер-министр {{* Б. Имреди.}} сказал мне, что на его предшественника Дараньи возложена задача урегулировать недоразумения, очевидно, возникшие между Германией и Венгрией, и уточнить намерения обеих сторон. Здесь удивлены отрицательным отношением германской прессы к созданию польско-венгерской границы в Карпатской Руси. По его мнению, домыслы французской прессы относительно участия Венгрии в возможном польско-румынском блоке, направленном против Германии, являются абсурдом; к тому же Карпаты образуют естественный вал, обращенный только против Востока. В случае возвращения Карпатской Руси Венгрия тем самым продолжила бы румынский фронт против большевизма и образовала бы на карпатских перевалах мощный заслон против него.

В результате событий, происшедших в последние месяцы, сказал премьер, венгерское правительство, как никогда раньше, чувствует себя прочно связанным с осью Берлин — Рим, и, если на то имеется желание, оно готово также документально зафиксировать это. Дараньи не должен затрагивать вопроса о занятии плацдарма Прессбург {{** Братислава.}}.

Эрдманнсдорф

Печат. по сб.: СССР в борьбе за мир... С. 43—44. Опубл. в сб.: Akten zur deutschen auswärtigen Politik. Serie D. Bd IV. S. 63.

[Хронос]

http://hrono.ru/dokum/193_dok/19381015litvin.php
15 октября 1938 г.

Посол заявил, что Советский Союз оказал большую поддержку Китаю в Лиге наций, в результате которой была принята резолюция о применении ст. 16. Поэтому посол от имени китайского правительства выражает большую благодарность Советскому правительству 4.

Далее посол передал надежду китайского правительства на то, что 16-я статья будет действительно проведена в жизнь. СССР не только член Лиги наций, но и близкий друг Китая. Поэтому, желая, чтобы все члены Лиги наций провели в жизнь резолюцию и помогли Китаю, китайское правительство надеется, что СССР сделает в этом отношении первый шаг. Посол уже просил т. Потемкина передать эту просьбу китайского правительства {{* См. док. 20.}} и хотел бы сегодня услышать о решении Советского правительства.

Я ответил, что обращение китайского правительства в Лигу наций и его требование о включении этого вопроса в порядок дня поставили Совет Лиги наций в трудное положение, особенно тех его членов, которые не хотят ничего делать,— Англию и Францию. С одной стороны, они не хотели выступить против Японии, с другой стороны, нельзя было отклонить требование Китая. Они хотели отыграться и сделать так, чтобы вообще не было принято никакой резолюции. То, что было принято, целиком инспирировано мною. То, что было принято в резолюции, я изложил на частном совещании членов Совета. Я считал, что нужно сказать, что ст. 16 вступила в силу, и пока предложить отдельным членам выполнять эту статью. Запись в резолюции о том, что для координированных действий еще нет всех нужных элементов, имеет в виду Америку. Это дает Китаю возможность воздействовать на США. Военные санкции могут иметь место только по прямой рекомендации Совета Лиги наций. Они, следовательно, отпадают. Остаются экономические и финансовые санкции. Они могут иметь смысл тогда, когда применяются всеми членами Лиги наций, отдельно же никакого эффекта произвести не могут. В принятии резолюции мы видим смысл моральный — признание морально того, что совершена агрессия и что морально все обязаны помогать Китаю.

Посол вновь заявил, что китайское правительство неоднократно инструктировало его просить Советское правительство помочь в действительном осуществлении ст. 16. Посол в заключение заявил, что китайское правительство надеется, что Советское правительство в своей помощи Китаю сделает еще шаг вперед.

В ответ на мой вопрос, в чем же это должно выражаться, посол выразил надежду, что Советское правительство по возможности проведет экономические и финансовые санкции и вообще сделает жест, чтобы Япония почувствовала силу принятия ст. 16.

Я ответил, что поддержку Китаю можно оказать в прямой форме и эту поддержку мы оказывали и раньше, что признала и китайская делегация в Лиге наций {{** См.: Известия, 1938. 4 октября.}}. В косвенной форме эта поддержка может выражаться путем экономического и финансового давления на Японию, т. е. разрыва отношений. Однако наша торговля с Японией весьма незначительна и больше выгодна для нас, чем для Японии. Она выражается главным образом в японских поставках по продаже КВЖД. Таким образом, разрыв пошел бы на пользу Японии. Кредитов и займов СССР также не предоставлял Японии. Япония очень мало проиграла бы от разрыва отношений. Применение санкций требует координации действий. СССР готов в любую минуту применить санкции, если их будут применять другие. Мы ясно заявили об этом в Лиге наций. Но другие не заявили этого.

Они не хотят применять санкции. Поэтому теперь Китай должен давить на Англию и Францию. Если Англия и Франция были бы согласны, то СССР готов вновь собраться в Женеве для обсуждения этого вопроса. Далее, Китай должен давить на США, используя резолюцию для того, чтобы сказать, что ее выполнение затрудняется из-за США. Далее, принятие резолюции стоило нам больших трудов из-за саботажа ряда государств — Польши, Бельгии, Швеции. Китайское правительство должно, по крайней мере, выразить им свое неудовольствие. В заключение я вновь подчеркнул, что смысл резолюции Лиги наций в том, что она дает в руки Китая рычаг для давления на Англию, Францию и США.

Посол выразил сомнение в том, что, если Китай будет сепаратно воздействовать на США, из этого что-либо выйдет. Надо как-нибудь заставить других выполнить принятое решение.

Я возразил, что мы, однако, не можем давить на Англию и Францию. Я виделся с представителями последних, и они прямо сказали, что ничего не намерены делать. При этом они опять-таки продолжали ссылаться на США. Таким образом, все сейчас зависит от США. Китай может давить на США через своего посла и через свою прессу. [...]

АВП СССР, ф. 05, оп. 18, п. 138, д. 6, л. 161 — 165, Опубл. в изд.: Документы внешней политики СССР. Т. 21. С. 586-588.

[Хронос]

16 октября 1938 г.

Кулондр приходил, очевидно, с прощальным визитом. Он с грустью сообщил о предстоящем отъезде, высказывал сожаление по этому поводу и заверял в том, что он ехал сюда с намерением содействовать улучшению отношений, но должен констатировать, что после двух лет пребывания в Москве ему это не удалось. Он продолжает, однако, оставаться сторонником улучшения и уточнения этих отношений. Кулондр посетовал по поводу последних событий. Я ему рассказывал, что в Женеве англичане, включая даже членов кабинета, жаловались на то, что, противясь политике Чемберлена и его планам, они обманулись в своих надеждах получить поддержку со стороны Даладье и Бонне. У меня создалось впечатление, что на этот раз Чемберлену не приходилось таскать за собою французских министров, а что последние сами толкали Чемберлена в ту пропасть, в которую они свалились. Я сказал, что в свете последних событий легче объяснить такое странное явление, что французы, заключив с нами пакт о взаимной помощи 7, систематически уклонялись от соответственных военных разговоров о методах реализации этой помощи. Уклонялись они от этого даже тогда, когда Чехословакия стала фактически в этой помощи нуждаться. Теперь приходится заключить, что французское правительство и раньше никогда не думало предусмотренную пактами помощь когда-либо реализовать и поэтому ему незачем было входить в подробные разговоры о методах.

Кулондр ответил, что мое предположение слишком категорично и что англичане всячески удерживали французов от военного соглашения с нами.

На вопрос Кулондра, что можно теперь предпринять, я ответил, что утерянных драгоценных позиций не вернуть и не компенсировать. Мы считаем случившееся катастрофой для всего мира. Одно из двух: либо Англия и Франция будут и в дальнейшем удовлетворять все требования Гитлера и последний получит господство над всей Европой, над колониями, и он на некоторое время успокоится, чтобы переварить проглоченное, либо же Англия и Франция осознают опасность и начнут искать пути для противодействия дальнейшему гитлеровскому динамизму. В этом случае они неизбежно обратятся к нам и заговорят с нами другим языком. В первом случае в Европе останется только три великих державы — Англия, Германия и Советский Союз. Вероятнее всего, Германия пожелает уничтожить Британскую империю и стать ее наследницей. Менее вероятно нападение на нас, более для Гитлера рискованное.

Своим возможным преемником в Москве Кулондр считает нынешнего посла в Китае Наджиара. Кулондр полагает, что ему придется уехать уже в течение ближайшей недели, и спрашивал, приму ли я приглашение на обед. Я ответил, что, как ему известно, я никогда на обеды не хожу, готов пойти на завтрак, но предварительно хотел бы сам дать послу прощальный завтрак. Условились, что он будет у меня на завтраке 23-го, а я у него 25-го.

Литвинов

АВП СССР, ф. 05, оп. 18, п. 138, д. 6, л. 168—169. Опубл. в сб.: Документы и материалы кануна второй мировой войны... Т. 1. С. 248-249.

[А. В. Терентьев, полномочный представитель СССР в Турции]

http://katyn-books.ru/archive/year/000.htm

17 октября 1938 г.

Ухудшение здоровья Ататюрка {{* Кемаль Ататюрк, президент Турции.}} настолько серьезно, что как в Анкаре, так и в Истанбуле {{** Стамбул.}} правительственные и деловые круги Давно смирились с мыслью о недолговечности его существования. Периодически повторяющиеся тяжелые приступы с потерей сознания, по словам врачей, приковали Ататюрка к постели до конца его жизни. Бесспорно то, что к политической деятельности Ататюрк больше не вернется, и в соответствии с этим в правительственной верхушке идет заметный пересмотр внешнеполитической ориентации. Последние европейские события породили в правительственных и деловых кругах Турции как чувство страха за судьбу своей страны, так одновременно и «восхищение смелостью гитлеровской Германии, перед которой спасовали Англия и Франция». Помпезная встреча Функа {{* Министр экономики Германии.}}, совершенно отличная от той, какая была в свое время оказана Шахту {{** Президент Рейхсбанка Германии.}}, со всей ясностью подчеркивает открытый крен в сторону Германии турецких руководителей, которые допускают проникновение сотен фашистских «специалистов» во все поры хозяйственной и культурной жизни страны. Немцы, зная о безнадежном состоянии здоровья Ататюрка, развивают сейчас в Турции огромную деятельность, и прежде всего в области военного строительства. Явно германофильский крен турецкого правительства вызывает беспокойство в различных кругах населения. Недавно делегация от европейской колонии посетила Шюкрю Кайя {{*** Министр внутренних дел Турции.}} и сообщила ему о тревожных настроениях многочисленного еврейского населения, вызванных открытой антисемитской кампанией «Джумхуриет» и других истанбульских газет. Ведутся переговоры о расторжении договора со «Шкодой» и передаче всех военных поставок для Дарданелл немцам. Хотя турки и подчеркивают по традиции «независимость своей политики», однако повсюду можно наблюдать явно колонизаторское отношение к Турции со стороны большой оравы немцев, разъезжающих по основным районам Турции. Германские кредиты, по всей вероятности, являются фактором, который еще более заметно и ускоренно толкает Турцию в лоно фашистской Германии.

Полпред

АВП СССР, ф. 059, оп. 1, п. 270, д. 1867, л. 66—67. Опубл. в изд.: Документы внешней политики СССР. Т. 21. С. 592-593.

[Хронос]

http://hrono.ru/dokum/193_dok/19381018leyt.php


{{* С германской стороны в беседе участвовали: заведующий референтурой по Великобритании отдела экономической политики МИД Германии Рютер, возглавлявший немецкую экономическую делегацию, и ответственный сотрудник министерства экономики Германии Зюскинд-Швенди.}}

18 октября 1938 г.

Лейт-Росс высказал пожелание встретиться с г. Рютером в связи с пребыванием последнего в Лондоне; он ответил согласием на просьбу посольства, чтобы в беседе принял участие также г. фон Зюскинд.

В начале беседы Лейт-Росс с сожалением упомянул о тех трудностях, которые возникают при розыгрыше облигаций австрийского займа 14. Он, по его словам, знает о том, что германское правительство не намерено признавать опекунов. С другой стороны, однако, опекуны предусмотрены в генеральном долговом обязательстве, и у них нет возможности освободиться от своих обязанностей, предусмотренных в этом обязательстве. Если германское правительство не предложит опекунам облигации, которые оно сейчас выкупает, то оно рискует платить по гораздо более высокому курсу, что с экономической точки зрения отнюдь не является выигрышем для Германии. По его мнению, следовало бы сделать так, чтобы германское правительство путем предоставления Английскому банку полномочий, выдержанных в общей форме, дало последнему возможность придерживаться принципов генерального Долгового обязательства; при этом германское правительство формально не должно было бы признать опекунов.

Представители германской стороны заявили на это, что они не в курсе деталей этих вопросов.

Продолжая, Лейт-Росс отметил, что эти вступительные замечания имеют для него второстепенное значение, поскольку он хотел воспользоваться этой возможностью, чтобы обсудить вопросы, имеющие гораздо большее значение.

В беседе, которая состоялась между фюрером и рейхсканцлером и г. Чемберленом в Мюнхене после завершения мюнхенских переговоров, речь шла, сказал Лейт-Росс, и о германо-английском сотрудничестве в будущем. Затем оба государственных деятеля подписали известную декларацию {{* См. док. 2.}}. Г-н Чемберлен придавал этому подписанию большое значение и разочарован тем, что немецкая сторона до сих пор по достоинству не оценила значения этой мюнхенской декларации. Об этом в Англии, в частности, судят по тому факту, что эта декларация не была отмечена в речи фюрера, произнесенной в Саарбрюккене. Однако английское правительство очень заинтересовано в том, чтобы знать, как относится германское правительство к вопросу об экономическом сотрудничестве четырех держав: Германии, Англии, Франции и Италии.

Лейт-Росс упомянул при этом, что г. Ван-Зееланд {{** Премьер-министр Бельгии в 1935—1937 гг.}} случайно находится в Лондоне; Лейт-Росс тут же связал с этим фактом вопрос, как в Германии расценивают план Ван-Зееланда 15. Он, прав.да, не имеет никакого официального поручения обсуждать все эти вещи и говорит только от своего имени и в доверительном порядке; однако он, будучи советником английского правительства по экономическим вопросам, ответствен за то, чтобы не осталась неиспользованной ни одна возможность для облегчения сотрудничества европейских народов. Именно перед лицом постоянно укрепляющейся экономики Соединенных Штатов Америки экономике Европы грозит серьезная опасность, если четыре державы, вместо того чтобы сотрудничать, будут выступать друг против друга.

Лейт-Росс высказал мнение, что у каждой из европейских стран есть сходные трудности, решение которых собственными силами одного отдельно взятого государства вряд ли возможно, и что о развитии политического сотрудничества можно думать только в том случае, если оно базируется на совместной экономической политике.

Лейт-Росс предложил, чтобы представители четырех держав по возможности быстрее встретились для совершенно непринужденной беседы, в ходе которой, однако, каждый из участников должен учитывать не только свои интересы; в этой беседе необходимо совершенно объективно рассмотреть вопрос о том, что эти четыре державы могут сделать для оживления их взаимной и мировой торговли. Он определенно полагает, что такое объективное изучение вопроса могло бы открыть для экономики каждой отдельной страны выход из нынешних затруднений.

Что же касается, например, Юго-Восточной Европы, сказал Лейт-Росс, то Балканские страны все еще зависят от импорта, например, колониальных товаров и т. п. Их экспорт в Германию, который не дает им девиз, не предоставляет им тем самым никаких средств для покрытия этого импорта. Поэтому он уже думал о том, нет ли у Англии, Франции и Голландии возможности предоставить Германии еще более крупный заем в валюте — он назвал дополнительную цифру в 25%. Эту валюту Германия могла бы использовать для оплаты товаров, закупаемых в Балканских странах. В свою очередь, эти страны могли бы снова закупать колониальные товары, и, таким образом, мировая торговля наладилась бы. Насколько удастся разрешить валютный вопрос и вопрос об отмене валютных ограничений, он пока сказать не может, однако уверен, что и здесь можно найти решение, если установить честное сотрудничество.

С немецкой стороны сэру Фредерику было сказано, что мы, как следует из неоднократных заявлений руководящих государственных деятелей Германии, ни в коем случае не занимаем принципиально отрицательную позицию в отношении экономического сотрудничества с остальным миром. Тот факт, что в настоящее время в Англии находится немецкая экономическая комиссия для проведения переговоров о расширении взаимной торговли, как раз и является доказательством этой позиции Германии. Что касается плана Ван-Зееланда, то в Германии, точно так же как и в других странах, его не сочли подходящей основой для обсуждения. Однако вполне вероятно, что отдельные предложения, содержащиеся в этом плане, можно было бы использовать как материал для будущих переговоров. Главная трудность для Германии заключается в нехватке иностранной валюты. У Германии нет проблемы безработицы, у нее проблема нехватки рабочих рук и покрытия потребностей в сырье, продовольствии и кормах. Германия в состоянии брать с мирового рынка гораздо больше, учитывая, к тому же, что она стремится поднять жизненный уровень своего населения, однако для этого ей следует предоставить возможность получать платежные средства. Если в теоретическом плане многие международные экономисты признали справедливость германских требований о расширении рынков сбыта как средства для оживления мировой торговли, то мы все же очень редко были свидетелями того, чтобы из этих теоретических обобщений делались практические выводы.

С немецкой стороны было обещано, что предложения английской стороны будут переданы в Берлин и что мы надеемся, что вскоре сможем сообщить сэру Фредерику, готово ли германское правительство вступить первоначально в неофициальные совместные переговоры с тремя другими великими европейскими державами. Одновременно мы просили сэра Фредерика доводить до сведения германского правительства другие свои возможные позитивные предложения.

Лейт-Росс просил германских представителей непременно предоставить ему возможность еще раз обменяться мнениями по их возвращении из Ирландии.

Печат. по сб.: СССР в борьбе за мир... С 47 — 50. Опубл. в сб.: Akten zur deutschen auswärtigen Politik... Serie D. Bd. IV. S. 273-275.

[Рютер, заведующий референтурой по Великобритании министерства иностранных дел Германии]

Из письма заведующего референтурой по Великобритании отдела экономической политики министерства иностранных дел Германии Рютера заместителю заведующего отделом экономической политики МИД Германии К. Клодиусу

Дублин, 20 октября 1938 г.

Вкратце хотел бы сообщить Вам следующее о ходе наших переговоров в Лондоне и Дублине.

I. Что касается неофициальных переговоров в Лондоне о наших пожеланиях относительно таможенного режима для Англии и британских колоний, то у Вас имеются сообщения делегации за номерами 1 и 2 от 17 и 19 этого месяца. Переговоры носили дружественный характер; мне показалось особенно, что со стороны колониального департамента была проявлена большая предупредительность и заинтересованность в деле, чем это имело место во время прошлых переговоров. Между тем бросалось в глаза, что торговая палата особое значение придавала тому, чтобы о переговорах ничего не было известно ни прессе, ни общественности: для этого политическое положение еще слишком деликатно; очевидно, торговая палата опасается пресловутых «малых запросов» в палате общин, которая снова собирается на заседание 1 ноября с. г.

II. Более важными, чем эти переговоры, и чрезвычайно неожиданными для меня были сделанные сэром Фредериком Лейт-Россом в его беседе со мной и с г. Зюскиндом инициативные предложения о встрече руководителей экономики четырех держав {{* См. док. 31.}}. Наше сообщение об этом поступило в министерство иностранных дел через посольство в Лондоне. Если сопоставить эту инициативу с планами Чемберлена, о которых упоминалось в прессе и которые преследуют ту же цель, то и в Берлине не следовало бы недооценивать их серьезности и важности. Мне также известно, что в министерстве экономики рейха с нетерпением ожидали подобной инициативы, и поэтому я крайне заинтересован узнать, как ее воспримут {{** В документе, датированном 24 октября, Клодиус высказался в том смысле, что предложения сэра Фредерика Лейт-Росса по вопросу о тесном экономическом сотрудничестве четырех великих держав Европы следовало расценивать как «дружественный жест английской стороны», но что эти предложения недостаточно конкретны, чтобы министерство иностранных дел вплотную занялось ими, не говоря Уже о том, что в данный момент осуществление подобного плана не представляется возможным.— Прим. составителей сборника «Akten zur deutschen auswärtigen Politik».}}. [...]

Рютер

Печат. по сб.: СССР в борьбе за мир... С. 54. Опубл. в сб.: Akten zur deutschen auswärtigen Politik... Serie D, Bd. IV. S. 276-277.

[Фукидид]

21 октября 1938 г.

Польский посол Гжибовский явился ко мне вчера, 20-го, с разговором, не лишенным симптоматического значения.

Посол начал с того, что международное положение в Европе претерпело в последнее время глубокие изменения. В частности, Франция резко отступила от своей прежней линии во внешней политике. Она оставила Чехословакию, отвернулась от Малой Антанты 17, фактически прекратила свое сотрудничество с Польшей, проявила пренебрежение к франко-советскому пакту . Новая позиция Франции не вызывает у Польши ни обиды, ни тревоги. Посол полагает, что и у СССР нет никаких оснований беспокоиться по поводу «французской измены». Однако в Восточной и Юго-Восточной Европе осталось некоторое «наследие Франции», как выразилась газета «Журналь де Моску». Оно пока беспризорно, но может быть и прибрано к рукам. С другой стороны, резко изменившаяся международная ситуация ставит перед Польшей и Советским Союзом вопрос, не следует ли им подумать о существенном улучшении своих взаимоотношений.

Посол считает, что в Польше для этого имеются положительные предпосылки. Он хотел бы знать, признаю ли и я актуальным поставленный им вопрос.

Я осведомился у посла, серьезно ли он убежден, что со стороны Польши имеется желание укрепить и улучшить отношения с СССР. На удовлетворительный ответ посла, заявившего, что он знает настроения польской «правящей клики», к которой относит и себя самого, я заметил, что, к сожалению, вынужден выразить некоторые сомнения насчет обоснованности его оптимизма. Мне приходится напомнить послу двадцатилетнюю историю советско-польских отношений: нашу войну [19] 19— [19]20 гг., трудности, встреченные нами при заключении с Польшей пакта о ненападении, отказ Польши от опубликования совместно с СССР Балтийской декларации в 1933 г.18, сближение Польши с гитлеровской Германией в 1934 г., активное противодействие польского правительства осуществлению Восточного регионального пакта , защиту Польшей позиций Италии, Германии и Японии в Лиге наций, агрессивное выступление ее против Литвы и Чехословакии. Все эти факты приводят к заключению, что Польша связала свою судьбу с агрессивными державами, угрожающими общему миру, и что она активно поддерживает их политику, направленную против СССР.

Посол пустился в пространные доказательства того, что, во-первых, приведенные мною факты «допускают различную интерпретацию», что, во-вторых, сближение Польши с Германией явилось следствием «пакта четырех»20, показавшего Польше всю шаткость ее расчетов на защиту Францией польских интересов, что, наконец, руководящей линией польской внешней политики было доныне положение: ничего с Германией против СССР и ничего с СССР против Германии. Посол вновь заявил, что со стороны Польши не имеется никаких препятствий, мешающих установлению дружественного сотрудничества с СССР. К сожалению, в руководящих кругах советской общественности существует глубокое предубеждение против «панской Польши», в каждом шаге которой усматриваются козни, направленные против СССР.

Я возразил послу, что в наших отношениях к Польше мы остаемся верны заветам Ленина, который в [19]20 г. в своей речи на съезде трудового казачества обращался к польскому народу с предложением дружественного сотрудничества, заявляя, что Советская Россия не намерена посягать на независимость Польши и на неприкосновенность ее территории. Я подчеркнул, что и при нынешней международной ситуации мы проводим ту же политику мира и не отказываемся от сотрудничества с любой страной, которая искренне этого желает. Но я хотел бы убедиться, что такое желание действительно имеется со стороны Польши. От самого посла я желал бы слышать, в каком направлении и в каких конкретных формах могло бы проявиться улучшение советско-польских отношений.

Гжибовский ответил, что начать можно было бы с урегулирования и оформления экономического сотрудничества СССР и Польши. Для этого необходимо было бы закончить наши торговые переговоры. Следовало бы также смягчить с обеих сторон тон политической печати, воздерживаясь обоюдно от излишне резких выступлений. Это подготовило бы благоприятную атмосферу для более серьезных акций. Во всяком случае, посол просит отнестись с вниманием к высказанным им мыслям и подумать о поставленных им вопросах серьезно и без предвзятости.

* * *

Я не уверен, что вышеизложенный разговор был начат послом согласно инструкциям, полученным из Варшавы. Думаю, что Гжибовский производил некоторый зондаж, предчувствуя, что в недалеком будущем Польше придется уже на самой себе ощутить давление дальнейшей германской экспансии. Не исключено, что наиболее трезвые польские политики уже сейчас задумываются над вопросом, на кого же в конце концов могла бы опереться Польша, непосредственно угрожаемая германским агрессором. Возможно, впрочем, что, затевая свой разговор, Гжибовский пытался спровоцировать меня на заявления, которые можно было бы использовать как доказательства нашей непримиримой враждебности к Германии и нашего окончательного отказа от сотрудничества с Францией.

В. Потемкин

АВП СССР, ф. 0122, оп. 22, п. 180а, д. 5, л. 56—59. Опубл. в изд.: Документы внешней политики СССР. Т. 21. С. 598-600.

[Хронос]

http://hrono.ru/dokum/193_dok/19381021ge.html

21 октября 1938 г.

Будущие задачи вермахта и вытекающие отсюда подготовительные мероприятия для ведения войны я изложу позднее в другой директиве.

До вступления в силу этой директивы вермахт должен постоянно быть готовым к следующим случаям:

1) Охрана границ рейха и защита против неожиданного воздушного нападения;

2) Решение вопроса об оставшейся части Чехии;

3) Овладение Мемельской областью.

2

РЕШЕНИЕ ВОПРОСА ОБ ОСТАВШЕЙСЯ ЧАСТИ ЧЕХИИ

Должна быть обеспечена возможность в любое время разгромить оставшуюся часть Чехии, если она, например, начнет проводить политику, враждебную Германии.

Подготовительные мероприятия, которые с этой целью следует провести вермахту, по своему объему будут значительно меньшими, чем в свое время для плана «Грюн» 45), но они должны поэтому при отказе от планомерных мобилизационных мероприятий обеспечить постоянную и существенно более высокую готовность. Организация, дислокация и степень готовности предусмотренных для этого соединений уже в мирное время должны быть рассчитаны на нападение таким образом, чтобы лишить Чехию даже какой- либо возможности планомерной обороны. Цель состоит в быстрой оккупации Чехии и изоляции Словакии. Подготовительные мероприятия должны проводиться таким образом, чтобы одновременно можно было осуществить план «Охрана границы на западе».

Задачи для сухопутных войск и военно-воздушных сил состоят, в частности, в следующем.

А. Сухопутные войска.

стр. 251

Находящиеся вблизи Чехии части и отдельные моторизованные соединения предусматриваются для быстрого неожиданного наступления. Их количество устанавливается в соответствии с вооруженными силами, остающимися у Чехии; необходимо обеспечить быстрый и решающий успех. Следует разработать план сосредоточения и развертывания войск и подготовительные мероприятия для наступления. Войска, не участвующие в наступлении, следует держать в такой готовности, чтобы их в зависимости от ситуации можно было перебрасывать или на охрану границы, или для подкрепления наступающей армии.

Б. Военно-воздушные силы.

Необходимо обеспечить быстрое продвижение своих сухопутных войск путем заблаговременного вывода из строя чешских военно-воздушных сил.

Для этого необходимо подготовить сначала наступательные действия находящихся вблизи границы соединений из мест дислокации мирного времени. Лишь развитие военно-политического положения в Чехии может показать, в какой мере потребуются 8десь еще более крупные силы.

Наряду с этим необходимо подготовить одновременно выступление всех прочих наступательных сил против Запала. [... ]

Адольф Гитлер

Верно: Кейтель

Примечания:

45) План Грюн — гитлеровский план захвата Чехословакии. Основные положения этого плана были изложены в директиве военного министра фашистской Германии В. Бломберга от 24 июня 1937 г. Согласно утвержденному Гитлером 30 мая 1938 г. плану Грюн осуществление его должно было начаться не позднее 1 октября 1938 г. (Akten zur deutschen auswartigen Politik. 1918—1945. Serie D, Bd. II, S. 281-285).

Английское правительство, осуществляя свою политику попустительства осуществлению захватнических планов Гитлера, заявляло о своей готовности способствовать «немедленному» претворению в жизнь плана оккупации Чехословакии. Премьер-министр Англии Н. Чемберлен, выступая на заседании своего кабинета министров 14 сентября 1938 г., в частности, говорил, что при встрече с Гитлером в Берхтесгадене 15 сентября 1938 г. он «должен будет ясно заявить Гитлеру, что не может отвечать за Бенеша, однако предпримет попытки оказать на Бенеша всевозможное давление и что то же самое сделают французы» (Public Record Office, Cab. 23/95).

Печат. по изд.: «СССР в борьбе за мир... », с. 57—58.

Здесь печатается по кн.: Документы и материалы кануна Второй мировой войны 1937-1939 гг. в 2-х томах. Москва. Политиздат. 1981.

Электронная версия воспроизводится с сайта http://www.infanata.org