*275. 100 самых авторитетных людей России 2011

[Rusrep.ru]

http://www.rusrep.ru/article/2011/09/28/100avtoritetov
Как устроена элита России. Главные профессиональные достижения и человеческие поступки 2010–2011 годов

«РР» публикует ежегодное исследование профессиональных репутаций «Самые авторитетные люди России» и с гордостью за нашу страну представляет 100 выдающихся людей в 10 профессиональных сообществах, чьи достижения за период с сентября 2010-го до сентября 2011 года оставили наибольший след в истории. Это реальная российская элита, им не стыдно доверять, их имена следует знать.
Павел Бурмистров, Шура Буртин, Андрей Веселов, Евгений Гусятинский, Саша Денисова, Виктор Дятликович, Наталья Зайцева, Дарья Золотухина, Дмитрий Карцев, Василий Корецкий, Виталий Лейбин, Сергей Маслюк, Константин Мильчин, Вера Михайлова, Анна Рудницкая, Дмитрий Соколов-Митрич, Григорий Тарасевич, Алексей Торгашев, Филипп Чапковский поделиться:
28 сентября 2011, №38 (216)


Реальная элита страны в зеркале событий, достижений и конфликтов последнего года:

10 общественников / 10 бизнесменов / 10 чиновников / 10 ученых / 10 учителей

10 медиков / 10 юристов / 10 военных / 10 деятелей культуры / 10 людей спорта

+ репутационные провалы года в каждой статье

Если спросить у обычного российского обывателя, что важного произошло за последний год, то он с большой вероятностью расскажет о событиях в своей собственной жизни и жизни своей семьи, ну, некоторые упомянут еще, вероятно, и «большую» политику с Путиным и Медведевым. Но неужели жизнь нашей страны так бедна, неужели между частной жизнью граждан и кремлевскими интригами только вакуум? Нет, конечно. И наше исследование это доказывает.

За год, кроме всего прочего, Россия вернулась с большими проектами в космос, были сняты такие замечательные кинофильмы, как «Фауст» и «Шапито-шоу», произведена масштабная чистка московских армейских генералов, сетевое движение «Общество синих ведерок» добилось увольнения ряда одиозных функционеров, сельское хозяйство показало сильный рост на фоне насыщения отрасли деньгами, учителя настояли на доработке образовательного стандарта средней школы… То есть самые глубокие и важные перемены все-таки происходят не столько в кругу правящей элиты, сколько в обществе, экономике, науке, культуре.

Причем некоторые конфликты и события пронизывают всю страну — и госаппарат, и общество, и частные судьбы. Министерство юстиции при поддержке чиновников администрации президента и ряда активных депутатов в Госдуме преодолело сопротивление консерваторов и добилось принятия либеральных поправок в Уголовный кодекс. Причем сопротивление было не-шуточным, ряд политиков сталкивались с реальными угрозами. В результате посадить в тюрьму невиновного человека должно стать сложнее, а за мелкие нарушения будут наказывать менее строго.

Понятно, что тюрьмы в одночасье не опус*тели, а суды по-прежнему находят способы выносить подчас неоправданно жесткие и несправедливые приговоры. Но, с другой стороны, движение «зэчек» (жен осужденных по «заказным» делам бизнесменов и вообще жертв несправедливостей) во главе с журналисткой Ольгой Романовой развило большую активность, и уже есть некоторые успехи: благодаря решениям Верховного суда ряд подобных дел был пересмотрен. И это только один из реальных общественно-полити*че*ских конфликтов года, в котором есть все — человеческая драма, реальные интересы, участие и государства, и гражданского общества, и профессионалов.

Проект «Самые авторитетные люди России», в отличие от множества вторичных рейтингов «людей года», отражает часть фундаментальной социальной реальности, в достаточной мере независимой и от журналистского произвола, и от наших вкусов и предпочтений, и от быстротечной медийной популярности, и от административных должностей. Мы интересуемся свободными, сильными, авторитетными людьми и подлинной жизнью страны.

Методика исследования по сравнению с прошлым годом была несколько изменена, с тем чтобы выявить значение недавних событий, поступков и достижений. Дело в том, что репутации — вещь консервативная, и, конечно, за год они не меняются. Но за год происходят события и совершаются поступки, меняющие жизнь нашей страны.

Ключевые вопросы исследования 2011 года таковы: «Какие самые значимые достижения в вашей профессиональной области за последний год вы можете назвать? Кто их автор?» и «Какие самые значительные и смелые поступки, касающиеся не только профессиональной, но и общественно-политической сферы, были совершены вашими коллегами за прошедший год? Кто их совершил?». То есть нас в этом году интересовали не только внутренние профессиональные репутации, но и поступки, свершения, заявления.

В результате такого анализа оказалось, например, что медики не только совершали научные открытия и изобретали новые революционные методы лечения, но и смело выступали в общественной дискуссии, например в связи с реформой отрасли. Ученые не только делали открытия, но и боролись с лжеученым Петриком, выступали против бюрократизации науки. Предприниматели не только совершали рывки и инновации в бизнесе, но и осмеливались заявлять свою позицию по вопросам экономической политики, в частности по налоговым изменениям. Один из побочных результатов нашего исследования вы видите на этом развороте: это еще два рейтинга — десятки главных общественных конфликтов и ключевых достижений страны за последние 12 месяцев.

Такое изменение метода, конечно, увеличивает значение новости и медийной популярности того или иного профессионала. Но этот эффект в нашем исследовании отчасти компенсирован.

Так, например, с точки зрения силы общественного резонанса в число десяти наиболее авторитетных общественников должны были попасть лидер Движения в защиту Химкинского леса Евгения Чирикова и руководитель «РосПила» Алексей Навальный (как, возможно, и арт-группа «Война» — в число десяти наиболее авторитетных деятелей культуры). Но во всех этих случаях, к сожалению, приходится констатировать смешение полезной или интересной активности с рискованным для профессиональных репутаций оппози*ционно-политическим популизмом.

Так, Евгения Чирикова посетовала в своем блоге, что вынуждена уехать в США, чтобы и дальше бороться за экологию в России. То есть констатировала выход за пределы российской общественной деятельности в некое «международное» политическое поле. Выход в специфическую «политику» у нее начался с контактов с несистемной оппозицией, что, кстати, похоже на дрейф Навального от адво*катско-общественной деятельности к политическим лозунгам или на неприличный символ на мосту напротив здания ФСБ в Питере, преподнесенный группой «Война» как проявление высокого искусства и отмеченный президентской премией «Инновация».

Противовесом поверхностной «звездности» в нашем проекте является критерий позитивной профессиональной (а не блогерской, квазипартийной или медийной) репутации. Так, Евгений Ройзман у нас попал в десятку общественников не из-за его очередного сомнительного участия в политике и пиаре на костях погибающего «Правого дела», а за реальную работу по распространению опыта екатеринбургского «Города без наркотиков» на всю страну.

А для того чтобы оттенить профессиональные репутации, мы в этом году ввели антиноминацию — 10 представителей 10 профессиональных сообществ, которые заработали негативную репутацию. Мы не беремся судить, в какой мере генеральный прокурор Юрий Чайка ответственен за коррупцию в подмосковной прокуратуре или насколько плох последний фильм Никиты Михалкова. Мы не выставляем оценку от себя, а лишь фиксируем реальные репутационные потери этих людей за последний год внутри их собственных профессиональных сообществ.

Иными словами, в своем исследовании мы намеренно уходим от вкусовщины, моды, эстетических, партийных или политических предпочтений, чтобы прорваться к более глубокой социальной реальности. Увидеть не только сиюминутную популярность, но и вещи более основательные, настоящих героев нашего времени.

Значит ли это (с учетом того, что мы сказали об уходе ряда общественных деятелей из сферы конкретных дел в область политической спекуляции), что наше исследование неполитическое? Нет, не значит. Возможно, наоборот, оно и есть по-настоящему политическое. А все остальное — как раз цирк, а не политика.

Мы понимаем, как трудно в нашей «зачищенной», неосвоенной, плохо институционализированной политической системе удержаться в рамках «конструктивной критики», реального дела, постоянных «маленьких» шагов к прогрессу. Не первый и не последний многообещающий общественный деятель уходит на наших глазах в политические маргиналы, становясь «профессиональным» критиком режима. Да, медикам после ряда действий Минздрава, военным на фоне сокращений и реформ, общественникам после всех несправедливых арестов и полицейских пыток может захотеться закричать «Долой!» или опустить руки. Но ведь больных все равно надо лечить, детей — учить, а жертв несправедливости — защищать.

Главные политические конфликты и последних месяцев, и всей текущей политической эпохи — это не разгон кучки несогласных с площадей, они связаны с реальными изменениями в стране: с восстановлением судебной справедливости, образованием, медициной, армией, инвестициями, налогами, обликом городов.

На людях, которые, несмотря ни на что, делают свое дело, держится страна. Они, их честные слова и мужественные поступки и есть главная наша политическая надежда.