7130. Владимир Молчанов: до и после

[Александр Мельман]

http://www.mk.ru/editions/daily/arti...o-i-posle.html
Самому стильному ведущему — 55
6 октября 2005 в 00:00,

Такого шикарного ведущего на нашем ТВ не было ни до, ни после полуночи. Молчанов — человек-стиль. Пришел в “Останкино” в перестроечном 87-м.

Не заметить его было невозможно. Не потому, что на безрыбье тогда дрейфовали лишь “взглядовцы”. Просто кто еще мог так говорить, так смотреть, так двигаться на экране…

Молчанов работал в Голландии газетным спецкором. Говорить, что на отечественное ТВ он привнес западный шарм, не стоит. Он внес себя, совершенно при этом не кичась собой, не позируя, не поворачиваясь в камеру повыгоднее. Просто Молчанов интеллигент, а для телевидения — это большая редкость. В разговорах о судьбах Родины у него никогда не было пошлости, а сталинские репрессии и высокая мода не входили в резонанс. О таких рейтингах, как у его “До и после полуночи”, нынешним ночным эфироманам можно только мечтать.

Но кончилась романтика, началось реалити-шоу, которое жизнь. В октябрьских перестрелках 93-го у “Останкино” видеоинженер Молчанова получил пулю навылет, и Владимир Кириллович решил завязать с политикой навсегда. Он делал фильмы, хорошие фильмы о музыкантах, друзьях и современниках отца, известного композитора, о Че Геваре… Их мало кто видел, потому как молчановское кино не для всех. И его ставили ну уж очень после полуночи. Было что-то еще телевизионное, о чем уже и не вспомнишь.

Теперь “Частная жизнь”. Он ведет программу о личном и своей сединой, как может, облагораживает ее. Его жалеют, вспоминая прошлое. Но стоит ли? Он профи, каких мало. Штучный, единственный в своем роде. Сейчас на него нет спроса, и он делает то, что ему предлагают. Он профи и должен работать, кормить семью, помогать маленькому внуку. Нет, все не то… Какая-то жалость звучит, а ее быть не должно. Молчанов сохранил себя, а это главное. В искушении телеславой не скурвился, не стал похожим на индюка, как многие его коллеги.

Завтра Владимиру Молчанову, отличнику боевой и политической подготовки, страна поставит очередные две круглые пятерки. С днем рождения, Владимир Кириллович!

[Полит. ру]

http://polit.ru/news/2016/10/07/molchanov/
07 октября 2016, 00:15 Мемория

Владимир Молчанов.
Фото: Оксана Капитан/Коммерсантъ

7 октября 1950 года родился теле- и радиоведущий Владимир Молчанов.

Личное дело

Владимир Кириллович Молчанов (66 лет) родился в Москве. Его отец Кирилл Молчанов был известным советским композитором, автором оперы «Зори здесь тихие» и балета «Макбет». Также широко известны его песни к фильмам «Доживем до понедельника», «Дело было в Пенькове», «На семи ветрах». Мать — актриса Марина Пастухова-Дмитриева работала в театре Советской армии.

В детстве Владимир серьезно занимался теннисом, стал чемпионом СССР среди юношей в парном разряде.

В 1967 году поступил на филфак МГУ, изучал нидерландский язык и литературу. В 1969 году женился на сокурснице, испанке Консуэло Сегура, с которой познакомился в колхозе на уборке урожая. Ее отец еще ребенком оказался в Советском Союзе; он был энергетиком, строил Братскую ГЭС, какое-то время работал на Кубе.

«Так получилось, — рассказывал журналист, — что курить, пить и любить я начал в один день. В 18 лет я женился, в 18 же лет я впервые нормально выпил и закурил. До этого я серьезно занимался теннисом, вел спортивный образ жизни и излишеств себе не позволял. Но поскольку моя жена к тому времени уже курила, а я еще нет, то я начал подворовывать тихо у мамы "Беломор"».

В 1973 году окончил университет и устроился на работу в Агентство печати «Новости» (ныне — РИА Новости), занимавшееся формированием положительного образа СССР за рубежом. Был редактором, собкором агентства в Нидерландах. Во время визитов в королевство советских делегаций был при них переводчиком.

Тогда же как журналист начал заниматься расследованием нацистских преступлений. В начале 1980-х вышла его книга очерков «Возмездие должно свершиться», за которую Молчанов получил литературную премию Максима Горького как лучший дебютант.

Супруга Молчанова работала в газете «Советская культура», затем была заместителем главного редактора журнала «Столица», с приходом мужа на телевидение стала шеф-редактором его программ и фильмов. В 1981 году в семье родилась дочь Анна, получившая образование психолога.

В 1987 году Молчанов пришел на телевидение в редакцию программы «Время» — по его словам, «самую мрачную программу Гостелерадио СССР». Поначалу готовил новую утреннюю программу, однако ее не пропустила цензура. В итоге решено было сделать ночную информационно-музыкальную передачу «До и после полуночи». В первый раз она вышла в марте 1987 года и затем появлялась в эфире раз или два в месяц. Особенностью программы стали интервью с историками, экономистами, философами. Передача быстро приобрела популярность.

В течение четырех лет Молчанов также работал политобозревателем и вел программы «Время», «90 минут», «120 минут».

В связи с событиями в Вильнюсе в январе 1991 года отказался вести программу «Время» и «выкинул партбилет, вместе со своим выпускающим».

«Впрочем, "До и после полуночи" мне оставили, но стали иногда приходить в монтажную, подглядывать, что мы монтируем. И я [в мае 1991 года] собрал свою группу, сказал, что надо закрывать, что я не хочу быть тем, на кого показывают, говоря, что у нас есть свобода», — говорил он в интервью «Медузе». К тому времени уже были закрыты «Взгляд», «Пятое колесо» и «Прожектор перестройки» — наиболее популярные общественно-политические программы.

После ухода с Гостелерадио СССР до 2000 года работал на REN-TV, где возродил свою программу под названием «До и после…». Также создал цикл программ-воспоминаний «Помню... Люблю...», посвященных памяти советских композиторов, снимал документальное кино.

Затем делал цикл авторских программ «И дольше века…», в которых встречался с выдающимися современниками, программу «Частная жизнь» (совместно с Ликой Кремер) и другие передачи.

Ведущий программы «Рандеву с дилетантом» на радио «Орфей». С 2014 года возглавляет мастерскую на факультете журналистики Московского института телевидения и радиовещания «Останкино».

Чем знаменит

Владимир Молчанов. Международный конкурс "Золотой резерв Нефтегаза"

Выдающийся советский и российский журналист, теле- и радиоведущий. Во время перестройки запомнился по программе «До и после полуночи». В 1987 году это была первая в СССР ночная передача, кроме того это была единственная помимо «Времени» программа, выходящая в прямом эфире.

После 1991 года вел возрожденную программу «До и после…» на Ren TV и «Ностальгии». Также известны циклы его программ «Помню... Люблю...», «И дольше века…».

О чем надо знать

В советские годы, когда многие темы для журналистов были под запретом, Молчанов нашел свою нишу — занялся поисками нацистов, избежавших уголовного преследования. После расследования, которое он провел в 70-х годах, в Нидерландах был арестован военный преступник, мультимиллионер Питер Ментен. Также журналист способствовал пожизненному заключению латышского коллаборациониста Виктора Арайса. Всего расследованию преступлений нацизма Владимир Молчанов посвятил около семи лет.

Прямая речь

О знакомстве с будущей женой («Телеграф», сентябрь 2004, цитата по Delfi):

«Она меня выиграла на бутылку коньяка.

— Как это?!

— В первый день, когда мы только познакомились, я сразу сделал ей предложение. Она его приняла через неделю. А потом выяснилось, что она поспорила с какой-то девчонкой на бутылку коньяка, что я буду ее. Так и получилось».

О штурме телецентра в Вильнюсе в 1991 году (Delfi, январь 2016): «Я тогда был политическим обозревателем Гостелерадио СССР. 13 января в воскресенье я готовился выходить в эфир программы "Время"… Разумеется, мы с главным выпускающим следили (связываясь по телефону) за тем, что происходит в Вильнюсе. За час до начала программы "Время" позвонил человек из ЦК и спросил, с чего мы будем начинать — я ответил: конечно, со штурма литовского телецентра. Он сказал: этого не будет… Я сказал, что тогда не буду вести программу. И выпускающий редактор сказал, что тоже не будет. Мы встали и ушли. Был спешно найден дежурный диктор, программа вышла, а на следующий день мы оба написали заявление о выходе из партии, после чего оттуда стали выходить и многие другие журналисты».

О написании интервью за Екатерину Фурцеву (Segodnya.ua, июнь 2012): «Я работал в Агентстве печати, и два раза мне пришлось этим заниматься. Мы встречались с ней в кабинете директора Большого театра, которым тогда был мой отец композитор Кирилл Молчанов. Я приходил после работы к папе в театр, а в это время подъезжала Екатерина Алексеевна, и они с папой пили коньяк. Я с уважением к ней относился, но долгое время не мог понять, как кухарка стала министром. Впрочем, как сейчас бухгалтер становится министром здравоохранения, для меня тоже остается тайной».

О своей работе (Delfi, январь 2016): «Сейчас я преподаю 120 студентам в московском институте телевидения и радиовещания "Останкино". Из них 110 — девочки. Хорошенькие. Но они почти ничего не читали и очень мало знают. Когда Алексиевич получила Нобелевскую премию по литературе, из 120 моих студентов лишь две девочки знали эту фамилию — они приехали учиться из Минска. Остальные 118 человек ничего не читали. Я не понимаю, о чем мне с ними разговаривать. <…>

Поскольку я долго уже в журналистике, сегодня могу позволить себе заниматься тем, чем хочу. В прошлом [2015] году я снял четыре документальных фильма к конкурсу Чайковского — "Маленькие секреты большого конкурса". 10 лет веду программу на радио "Орфей", ко мне приходят те, кого не показывают по ТВ — выдающиеся дирижеры, музыканты, артисты».

5 фактов о Владимире Молчанове

Старшая сестра журналиста Анна Дмитриева — блестящая советская теннисистка, 18-кратная чемпионка СССР в одиночном, женском парном и смешанном парном разрядах. Затем — спортивная журналистка и телеведущая, лауреат премии «Золотой микрофон» в номинации «Лучший спортивный комментатор».
За фильм «Мелодия Рижского гетто» (2006) Молчанов был удостоен звания «Еврей года».
Много лет дружил с Андреем Мироновым и стал последним журналистом, кто взял интервью у артиста.
Ставит знак равенства между нацизмом и сталинизмом. Рассказывал агентству Delfi: «Историю своей семьи я узнал лишь лет в 13 — шепотом на кухне. Как деда арестовывали, как мордовали маму, бабушку… Дед был во флотилии адмирала Счастного, которая стояла в Гельсингфорсе (Хельсинки), после долгого обсуждения они решили идти на помощь большевикам. Пришли… Первым расстреляли Счастного, а за ним — почти всех военных моряков. В том числе и моего деда… Со временем я понял, что между фашизмом, нацизмом и сталинизмом стоит абсолютный знак равенства».
Молчанов — дважды лауреат премии ТЭФИ: в 1998 году за фильм «Записки из мертвого дома», где был соавтором сценария; в 2001 году в номинации «Интервьюер» с программой «И дольше века…».

Материалы о Владимире Молчанове:

Биография в Википедии

Справка на Biography-life.ru

Биография на Peoples.ru

[Александр Мельман]

https://www.mk.ru/culture/2010/10/06...-optimist.html
Сегодня знаменитому телеведущему Владимиру Молчанову — 60!

06.10.2010 17:10
Его крестными были сама Ольга Книппер-Чехова и двоюродная сестра Рахманинова. Отец — знаменитый композитор, мать — актриса. Так что Владимиру Молчанову на роду написано быть аристократом. И интеллигентом вдобавок. Сам он вроде бы к этим понятиям относится легко и несерьезно, но, по сути, Молчанов именно аристократ и есть. А кто же еще? Только вот вопрос: может ли такой человек работать на современном ТВ, совместимы ли они в принципе? В день своего юбилея Владимир Кириллович об этом обязательно расскажет.

Трагический оптимист С внуком Митей.
— Больше 20 лет вы уже на ТВ. Можете объективно сравнить то телевидение и нынешнее?

— Когда я пришел 3 января 87-го года на ТВ, перестройкой там и не пахло. Меня взяли в программу “Время”, а это нечто особенное. Дня через три-четыре ко мне подошел один из уже давно работающих там директоров-международников и в курилке начал объяснять, что “Время” показывает именно то, что происходит в мире. Я решил, что меня проверяют. Наверное, думаю, подставить хотят, все-таки далеко не все были рады моему приходу на ТВ сразу в международные комментаторы. Но потом я понял, что многие так думали на самом деле.

Со съемочной группой “До и после”.
— Неужели было столько наивных?

— Они были так воспитаны. Но программа “Время” — это даже не газета “Правда” была. “Правду” можно было не читать, а от “Времени” в девять вечера никуда не денешься. Там работала одна потрясающая режиссерша, недавно ушедшая из жизни, Лена Поздняк. Она была знаменита тем, что помнила все чистые произношения букв Леонидом Ильичом, и в последние годы, когда он половину из них произносить не мог, всё точно исправляла.

— Да, были же профессионалы.

— Первая наша программа “До и после” вышла в эфир 7 марта 87-го года. Уже через два месяца стало понятно, что она единственная в своем роде, и мы, что называется, стали гулять по буфету, совершенно не обращая внимания на все запреты.

— То есть пролезли между струйками?

— Да, тогда уже все стало меняться. После, когда я стал вести программу “Время”, всегда готовился в кабинете зам. главного директора Ольвара Какучая, моего старшего товарища. А там вертушка. 15 минут до эфира, звонит Лигачев и в грубой форме приказывает говорить что-то именно так, а не иначе. А через три минуты звонит Яковлев: “Ничего подобного, всё давайте наоборот”. Главный редактор программы “Время” пачками глотал валидол, я его успокаивал, шел в эфир и чего-то свое нес. Мы очень этим пользовались.

— Сейчас на ТВ что-то похожее?

— Ну я же отношу себя к цеху, хотя всегда был сам по себе. Считаю совершенно неприличными новости, идущие у нас на всех федеральных каналах без исключения. Что это за новости, которые в течение десяти лет ни разу не говорят ни слова критики в адрес президента и премьера. Такого нет ни в одной цивилизованной стране.

— И в телеакадемии один скандал за другим.

— Я не люблю плохо говорить о коллегах. В самом начале нас, академиков, было двенадцать. А сейчас я пришел голосовать в номинации просветительских, исторических программ, рядом со мной сидит дочь Андроникова, слева замечательный журналист, мой друг Саша Динес — самый интеллигентный и культурный журналист Саратова. Но я знаю только 25% из тех, кто сидит в зале гостиницы, где мы голосуем, и понимаю, что я не у дел. Я не знаю, кто эти люди и никто их не знает. То ли менеджеры, то ли администраторы.


— А вы самый интеллигентный и культурный журналист в России.

— Вы еще скажите, что я последний интеллигент России! Но действительно, на телевидении интеллигентных людей мало. Но есть такие. Сергей Петрович Капица, например, Лев Николаев, Николай Николаевич Дроздов — просто умница, потрясающий человек. Я до сих пор считаю интеллигентом, восторгаюсь Володей Познером. Наверное, я единственный, который называет его Володей, потому что он меня знает с трехлетнего возраста. Его первая жена Валя Чемберджи и моя сестра Анна Дмитриева были очень близкими подругами. Дочь Познера и Вали — знаменитый авангардный композитор Катя Познер-Чемберджи, которую я наблюдал со дня ее рождения. Познер жил с нами в соседнем подъезде. Его жена написала потрясающую книгу “Дом, в котором жила муза”. Она была единственная, кого допустил до себя Рихтер за полтора года до смерти. А ведь он вообще не общался с журналистами. Знал меня с рождения, но ни разу не согласился прийти ко мне в “До и после полуночи”.

Оставшиеся ТВ-интеллигенты. С Николаем Дроздовым. Фото Владимира Чистякова.
— Но если мы до Познера дошли, то хочется понять, что же такое интеллигент в вашем понимании? Вообще, совместимы ли истинный интеллигент и наше ТВ?

— Я не знаю, что такое интеллигент, хотя в жизни я их встречал даже у себя дома. Абсолютным интеллигентом был…

— Ваш отец, знаменитый композитор Кирилл Молчанов?

— Нет, не думаю, что мой папа был большим интеллигентом. Но отец моей жены Хосе Сегура, которого сюда привезли в 13 лет из Испании во время Гражданской войны, в моем представлении был абсолютно интеллигентным человеком. Вы знаете, когда я понял, что он настоящий интеллигент? Как-то мы сидели, выпивали, я еще был совсем молоденький (мы же с Консуэло, его дочерью, с 18 лет женаты). К тому же я был еще очень советским человеком, пока первый раз не поехал в Голландию.

— Что значит в вашем понимании “очень советским”?

— Я знал, что моего дедушку расстреляли, бабушку отправили в ссылку, маму выгнали из театрального училища. Знал, что Сталин — сволочь. Но я-то жил в другое время, когда вроде уже не расстреливали. Так вот, Хосе рассказал мне, что посадили какого-то нашего шпиона. А я ему: “Это они шпионы, а наши — разведчики”. Тут он впервые в жизни в присутствии моей жены покрыл меня матом и прочитал мне лекцию. После этого я понял, что он очень интеллигентный человек.

Молчанов в детстве.
— Но вы же не смогли удержаться на большом ТВ. И никогда не сможете вести политическую программу вместо Петра Толстого.

— Я не могу вести политические программы, потому что у меня учителя были хорошие. Например, Василь Быков, про которого мы снимали фильм. Я приехал к нему в Германию, так как в Белоруссии из-за Лукашенко он жить не мог. Он все время говорил, что художник должен стремиться уходить от власти. Я, хоть и не художник, отлично это для себя понял.

— Но и Василь Быков подписывал в газете “Правда” коллективное письмо против Сахарова.

— А он сказал мне, что ему не удавалось жить не по лжи. И еще я делал фильм о Майе Михайловне Плисецкой, которая знала меня с рождения. Она мне несколько раз говорила фразу: “Голову гнуть не хочу и не буду”. Это тоже учеба.

— Поэтому, если что не так, тут же уходили. Первый раз положили заявление на стол еще до путча в 91-м, когда ТВ возглавил Кравченко.

— Я был политическим обозревателем Гостелерадио СССР, а дальше уже не растут. Леониду Петровичу Кравченко я написал: “Прошу уволить меня с Гостелерадио в связи с нежеланием соучаствовать в вашей деятельности”. После этого сюжеты “До и после” были уничтожены, кроме тех, которые я украл. Потом, уже в 98-м, находясь в Сан-Франциско у своего ближайшего друга-эмигранта, я увидел половину одной из своих программ по местному русскому телевидению. Из чего сделал вывод, что уничтожили, но не всё, и чуть-чуть продали.

— Последний раз вы появились на большом канале в развлекательной утренней программе. Зачем вам это было нужно?

— Я делал эту передачу с дочкой моего кумира Гедеона Кремера. А до этого никогда не вел ток-шоу. Я не умею только играть и юмором заниматься, а уж насчет потрепаться и выведать что-нибудь сокровенное — всегда готов. Если я у Ива Монтана умудрился что-то выведать… Потом это тренинг, а журналист должен всегда быть в тонусе, а не уходить на многие годы в скит и не принимать обет молчания. Я не считаю, что это черная страница в моей биографии. Были какие-то ошибки, но с точки зрения репутации провалов у меня не было. А ведь репутацию можно потерять даже не за один год, а просто за один эфир. И навсегда. Я видел, как журналисты, гораздо более талантливые, чем я, но по-другому воспитанные и беспринципные, теряли репутацию так, что их потом на десять лет закрывали и лишали эфира.

За фильм “Мелодии рижского гетто” Молчанов получил награду “Еврей года”. Фото Михаила Ковалева.
— А сейчас все наоборот: чем хуже у тебя репутация, тем чаще ты в эфире.

— Но я думаю, кое-что еще вернется хорошее в нашу профессию. Знаете, я трагический оптимист. Помню в 75-м году, когда было знаменитое совещание ООН в Хельсинки о разоружении, я подумал: вот родится у меня ребенок, и он будет жить в настоящей свободной стране. Дочка родилась в 81-м. Я долго-долго на это дело смотрел и подумал: что-то не получается это счастье обрести. Потом вроде как чуть-чуть обрели. Но когда шесть лет назад у меня родился внук, я понял, что опять что-то не стыкуется. Понял, что надо дожить для того, чтобы не пустить его в армию на всякий случай, чтобы у него не отбили почки. Ну такая судьба у страны, ничего не поделаешь. У телевидения судьба точно такая же. Сейчас принято наше ТВ ругать, но оно, по-моему, у нас вполне нормальное, и я еще на нем что-нибудь сделаю.

— А вы бы не хотели поруководить каким-нибудь каналом?

— Сколько раз мне предлагали где-то чем-то поруководить. Но я не могу. У меня есть пример моего папы, которого в 50 лет позвали на работу в первый раз в жизни, правда, на должность директора Большого театра. Он вернулся домой после назначения и сообщил маме: “Дают кремлевскую больницу, паек, вертушку и дачу”. “Значит так, поликлинику оставь, все остальное на фиг”, — ответила мама. “Почему?” — недоуменно спросил отец. “Тебя выгонят очень скоро, а привыкать нельзя”. Папу выгнали через 2 года 8 месяцев. Так что лучше не привыкать.

["Коммерсантъ"]

1987 год. Впервые на ЦТ появилась передача «До и после полуночи» Владимира Молчанова. Гостем передачи был актер Андрей Миронов-в этот день он также праздновал день рождения Фото: архив «Огонек».

[Екатерина Ъ-Деготь, Алексей Ъ-Тарханов]

https://www.kommersant.ru/doc/71160

Газета «Коммерсантъ»
12.02.1994, 00:00

Тусовка, фонарь, улица, ночь

Телекомпания REN TV на этой неделе предложила зрителям 1-го канала "Останкино" новую программу Владимира Молчанова под названием "Ночь. Улица. Фонарь. Тусовка", посвященную, как было заявлено в анонсах, "жизни молодой богемы", "элиты" и т. д. Элита и богема в очередной раз ускользнули от пристального внимания исследователя.

Владимир Молчанов вошел в историю перестроечной тележурналистики как певец элиты, проникновенный собеседник лиц благородного происхождения, заботящийся о духовном возрождении нации. Его программы всегда имели очень высокий зрительский рейтинг — в немалой степени потому, что каждая из них была путешествием в некий "новый мир", существующий параллельно и до поры до времени неизвестный. Для Молчанова всегда было важно "найти тему". В классической журналистике советского толка это считалось залогом успеха.
Владимир Молчанов в этом смысле представлял типичную фигуру путешественника, который много повидал, но ничего не понял. Шахтеры, к которым Молчанов лично спускался в шахту, не опровергли впоследствии его наблюдений — видимо, в силу присущей им рабочей скромности. Правда, Молчанову и не с кем было их тогда перепутать, поскольку в забое были только шахтеры. На сей раз все оказалось сложнее, и узнать на московских улицах "элиту" известному журналисту не удалось. Так провинциал, приехавший в Париж, принял даму полусвета за герцогиню только потому, что на ней было очень уж сверкающее платье.
Тема Молчанова в данном случае — элита, тусовка и богема. Разницу между этими понятиями он чувствует, но выразить словами не может. Помогает хорошо знакомая зрителям раздумчивая интонация и характерный его прием — "судите сами". Главным источником наблюдения для Молчанова явился Тишинский рынок. Там были обнаружены живописные панки, а также мирные граждане, одетые партикулярно, но в руках державшие старые саквояжи, и потому показавшиеся Молчанову каким-то необычным явлением — которое он и поспешил диагностировать. Видимо, их он и принял за элиту.
Такой элиты в передаче много. Лишь совершенно случайно в сачок натуралиста попадают и истинно элитарные экземпляры. Отличить одно от другого в передаче может только специалист. "Я — свободный художник", заявляет неизвестное науке создание, только что получившее свой первый привод за десять граммов анаши. Затем нам показывают известную инсталляцию в чрезвычайно буржуазной галерее "Риджина" (Ъ от 21 января). Затем мы отправляемся на дискотеку Светы Виккерс, где действительно порой можно встретить представителей артистической элиты (если знать, как они выглядят). Далее зрителям объясняют, как правильно произносить такие абсолютно новые для репортера понятия, как "перформанс" (performance) и "прикид" (рус.). Далее искусствовед Алла Митрофанова рассказывает про "оргазм" (orgasm), что явно приводит журналиста, не привыкшего слышать такие слова из женских уст, в сдержанное смущение.
В картине, нарисованной Молчановым, элита развлекается, веселится и ширяется. На самом же деле настоящая художественная элита занимается в основном тем, что делает карьеру. Профессиональные карьеристы высшего класса способны, между прочим, извлечь пользу даже из участия в передаче Владимира Молчанова (тем они и отличаются от начинающих, которые, когда их сравнивают с тишинскими панками, склонны обижаться). Так, урок блестящего профессионализма дал художник Андрей Бартенев. Он не погнушался ничем и отвечал на самые глупые вопросы быстро, дружелюбно и с взвешенностью, достойной президента США, — который, как и Бартенев, знает, что главное: произвести хорошее впечатление. Даже неважно, на кого.