http://www.chaskor.ru/article/maslachenko_21256
Андрей Морозов понедельник, 29 ноября 2010 года, 18.02
Он шёл лицом вперёд
Владимир Маслаченко обрёл покой
Владимир Маслаченко //
Итар-Тасс
Убеждён, что заголовок моего некролога вызовет массу толкований у тех, кто привык цепляться к словам. Они и к его словам постоянно цеплялись. Вспоминаю, как в эфире он пытался объяснить, что выражение «передняя нога защитника» мало того что допустимо, оно единственное профессионально и ёмко оценивает эпизод, который случился на футбольном поле.
Вратарь в современном футболе – лицо нежное и хрупкое. И пацанов, решивших с детства избрать для себя амплуа голкипера, учат бережно относиться к себе. И на выходе, когда нападающий чуть отпускает мяч, вернее, отрывает от него взор на мгновенье, пытаться выбивать этот самый мяч ногой. Куда-то на трибуны, срывая атаку и гася скорость игры. Именно – ногами вперед, оказываясь зачастую в комичном положении – сидя не пятой точке.
Дмитрий Губерниев — лучший спортивный комментатор России. Он любит спорт, добросовестно готовится к репортажам, своим голосом может заглушить любой стадион. Губерниев не играет в объективность. Хороший комментатор не может и не должен быть объективен. В счастье и в горе, в беде и в радости, в победе и в поражении Губерниев остаётся со своими и только со своими. Он болеет за своих, переживает за своих, защищает своих.
Голос из будущего
Маслаченко считал этот прием ошибкой. И не намекал на трусость нынешнего поколения. Во-первых, объяснял он, ногой перехватить мяч сложно, а нападающему легко обыграть тянущегося в балетном па вратаря. А, во-вторых, потому, объяснял Маслаченко, что задача вратаря – это не сохранность своих ворот. А – начало атаки своей команды. Потому и идти на мяч нужно руками вперёд, пытаясь не просто остановить прорыв, но и как можно быстрее начать свою атаку. Что же до трусости и смелости разных поколений – Владимир Никитович это не комментировал. Так не комментировал, что всем все становилось понятно.
У Маслаченко вообще всё было всерьёз и правильно обоснованно. Думаю, что у 6/7 вратарей планеты и в мыслях не бывало столько объяснений тех или иных приёмов, доведённых до автоматизма.
За этот выход «лицом на мяч» он и поплатился в общем-то своей карьерой. «Я забрал мяч, зафиксировал его, потом ощутил жуткий удар. Но встал на ноги, рукой отдал пас на фланг. И увидел, как трусливо убегает от меня противник. Что-то зачесался нос. Я хотел его найти. И нашёл на его месте… щёку. А нос был в районе уха. Тут я и упал», – так Владимир Никитович рассказывал о своей жуткой травме за своим бесконечным хлебосольным столом. Кажется, угощал тогда форелью. «Я повар-любитель, но всё делаю профессионально». И эта фраза произносилась через мгновенье после рассказа о носе и щеке. И без паузы и видимой причины – уход в теорию джаза, тут же, на кухне, только потому, что в музыкальном центре заиграло что-то из малоизвестной тогда Ванессы Мей.
Мой друг Сергей Егоров припомнил в поминальном материале маслаченковскую просьбу: «Попроси своих журналистов СЛУШАТЬ МЕНЯ ПОБЫСТРЕЕ». Кто знает, о чём это, поймет. Тем, кто не в курсе: Маслаченко не существовал для блиц-комментария. Интервью с ним на сиюминутную тему превращалось ВСЕГДА в часовой (как минимум!) разговор, уходящий от футбола в кулинарию, особенности снега на горнолыжных трассах и возвращающийся через бильярд к футболу. Но прервать монолог Маслаченко – утопия!
Он доводил свою логику, казалось, до абсурда. Ну, например, легко, словно старшеклассник теорему Пифагора, доказывая мне ущербность философии отечественного футбола.
«Кем вошёл наш футбол в историю, а, старина?» – «Ну, Яшиным!» – «Правильно! А Яшин кто?» – «Ну, вратарь!» – «А футбол во всём мире любят за атаку! Тогда как вратарь по своей сути призван эту атаку уничтожать. Так чем вошёл в историю наш футбол – уничтожением атаки! Чем же гордиться?!»
Маслаченко, безусловно, утрировал – и в репортажах это за ним водилось. Но именно эти эмоции, высказанные вне привычного политеса, и заставляли спорить с ним, но и – задумываться.
При всей эфемерности жанра телерепортажа, Маслаченко умудрялся ценить слово. И то, за что его недолюбливали простые телезрители, на поверку оказывалось именно стилем. Его, маслаченковским стилем, который – замечу как современник великих советских комментаторов – имели все наши мастера микрофона, начиная от Синявского и заканчивая, увы, Маслаченко. И дай Бог здоровья Геннадию Орлову в его любимом Питере!
Сегодня о Маслаченко вспоминают как о великом журналисте. Забывая отметить его величие в игре. Беда времени и вина журналистов, что сотворив для народа кумира Яшина, мы забыли о тех, кто рядом с Яшиным играл. И переигрывал его, названного вратарём 20 века. А ведь, объективности ради, команды Яшина чаще проигрывали командам Маслаченко. И не случись та страшная травма, когда латиноамериканский игрок пробил по голове Маслаченко как по мячу, который голкипер уже зафиксировал у груди… Яшин за месяц до этого страшного эпизода, покидал в перерыве матча поле, бросив тренеру: «Пусть Володька дальше играет». Яшин-то сам себя не обманывал…
Но удивительность Владимира Никитовича была в том, что любая его недооценка со стороны для него становилась поводом для поиска своего очередного таланта.
Скажем, не случись у Маслаченко увлечения горными лыжами, мы, наверное, до сих пор мурлыкали бы себе под нос визборовское «Лыжи у печки стоят…» Хотя любому лыжнику даже уровня Куршавеля понятно, что к печке их ставить нельзя.
А его увлечение яхтами с рассказом об этом виде спорта часа эдак на три, когда на столе всё стынет, а в рюмках – выдыхается!
И репортажи свои я пишу в том же стиле. Некоторым не нравится, а некоторые присылают письма — «ваши репортажи самые живые». Мне интересно работать в прямом эфире: я всегда говорю, что я могу ответить на любой вопрос, связанный с футболом. Но всегда оговариваюсь, что это не конечная точка зрения, я не господь бог, и в футболе знать всё просто невозможно, футбол многогранен.
Юрий Севидов: «Мне откровенно скучно без футбола»
Как-то раз сборная Правительства России по футболу в период раннего Ельцина «горела», кажется, команде Лужкова. И Ельцин, сидя на тренерской лавочке, велел: Маслаченко – на поле! Кто-то сказал: «Борис Николаевич! Владимир не работает у нас – протест подадут!» Чиновничья подобострастная шутка вызвала неожиданную реакцию: «Бурбулис! Пиши: назначить Маслаченко В.Н. министром спорта России». И – подписал. Мой наставник и товарищ Пётр Спектор ещё долго хранил эту бесценную бумагу, которой, кстати, тогда не воспользовался сам герой, вышедший во втором тайме за сборную Правительства России…
Кажется, что в современном российском футболе нашли себе место все, кто хотя бы знает правила. Но за 20 лет в нём так и не оказалось ничего для Владимира Никитовича! Это парадоксально – но факт! Маслаченко, знающий о футболе все и даже чуть-чуть побольше, остался вне той игры, где «пилят» бюджеты нефтяных и газовых хозяев. Оставаясь в ней комментатором, а не действующим лицом.
А когда удар свалил Маслаченко, его «Спартак» даже не попытался поддержать своего голкипера. Отдадим должное игрокам ЦСКА, вышедшим на то дерби в майках с именем Вениамина Мандрыкина, тоже балансировавшего между жизнью и смертью. Быть может, того сердечного хода родной команды и не хватило Маслаченко, чтобы в очередной раз подняться?! Накануне последнего тура последнего чемпионата России пришла эта жуткая новость, к которой, в общем, были готовы. Маслаченко не стало. Глава футбола отдал распоряжение всем надеть траурные повязки.
Когда же мы хоть в таких случаях будем поступать не по приказу. А по зову сердца?! Или таких сердец, как у Маслаченко, не осталось?
Как не осталось вратарей, встречающих мяч лицом вперёд.
1,032