https://openrussia.org/post/view/15884/
22 июня
Фотохроника ТАСС
В 75-ю годовщину начала Великой Отечественной войны Роман Попков на примере сталинского «оборонного кинематографа» показывает, к каким трагическим последствиям приводит милитаристская пропаганда
Вряд ли в истории России есть дата страшнее, чем 22 июня 1941 года. На рассвете летнего дня началась самая горькая и кровавая глава этой истории. И страна, узнавшая столько страданий, уже никогда не станет такой, какой она была вечером накануне войны.
Ценой колоссальных жертв и лишений народы Советского Союза остановили и уничтожили гитлеризм. Этот народный подвиг настолько свят, что даже нынешнее бесстыдные политические спекуляции государства на теме Великой Отечественной войны не могут его ни умалить, ни дискредитировать. Но помня о подвиге и о жертвах, необходимо помнить, почему эти жертвы стали для победы необходимы в таких ужасающих количествах. Помнить о преступном поведении руководства СССР и лично Иосифа Сталина в роковые дни накануне войны. Помнить об игнорировании донесений разведки о готовящемся вторжении. О бессмысленных чистках комсостава, критически ослабивших армию. О том расхлябанном состоянии, в котором находились вооруженные силы к 22 июня.
А еще — о формировании в советском обществе на протяжении второй половины 1930-х годов легкомысленных шапкозакидательских настроений: при помощи партийной трескотни, фанфаронства в СМИ, создания в кинематографе сказочного мира, враждебного реальности.
Характерная особенность практически любой милитаристской пропаганды — готовить в мирное время общество совсем не к тому, что это общество ждет, когда начнется война. Но случай со сталинской милитаристской пропагандой конца 1930-х — особенный. Советский Союз был обречен на большую, тяжелую войну, но людям объясняли, что война будет легкой прогулкой, враг будет разбит малой кровью, на чужой территории и в самые короткие сроки. Ужасно, что в Кремле, похоже, тоже в это верили.
Шок 1941 года был настолько силен, что в годы Холодной войны советская пропаганда уже не позволяла себе бахвальства и агрессивной легкомысленности, свойственных сталинским 1930-м. Но, похоже, со временем забываются все, даже самые трагические уроки. Тревожит то, что промывка мозгов в эпоху второй холодной войны интонационно становится все больше похожа на 1936-1939 годы. Только вот Гитлер мертв уже 71 год, и совсем непонятно, зачем снова и снова навязывать стране атмосферу «предвоенного времени».
Одна из целей этого материала — напомнить на примере произведений так называемого «оборонного кинематографа», работавшего на военный пиар сталинизма, что милитаристская пропаганда всегда врет и практически всегда эта ложь приводит к трагическим последствиям.
То, что СССР когда-нибудь будет воевать с Германией, советские люди в целом знали еще с тех пор, как Гитлер пришел к власти. Сотрудничество между Союзом и Германией, налаженное в годы Веймарской республики, было свернуто. Нацисты, одной из главных идеологических установок которых была борьба с большевизмом и Коминтерном, завоевание «жизненного пространства для арийской расы», по определению являлись врагами. Правда, между Германией и СССР не было сухопутной границы — их разделяла территория Польши. Но ничто не мешало большевикам и нацистам вести, например, прокси-войну друг с другом в Испании.
Советские фильмы, вышедшие на экран до советско-германского раздела Польши, описывали грядущую большую войну именно как войну с немцами. Например, в картине «Родина зовет» (1936 год) название страны, с которой воюет СССР, прямо не называется, но на вражеских самолетах нарисованы свастики. И судя по контексту, это явно не финские самолеты, у которых свастика тоже использовалась в символике ВВС, а бои между СССР и агрессором идут не только в воздухе, но и по широкому фронту на земле.
В фильме «Глубокий рейд» (1938 год) тоже нет названия враждебной страны, а униформа и каски вражеских солдат на немецкие не очень похожи (впрочем, это можно списать на безграмотных костюмеров), но вражеская авиация называется «Имперские воздушные силы», что в сочетании с готическим шрифтом и огромными дирижаблями-бомбардировщиками указывает, что речь идет скорее о Германской империи, чем о Британской.
В 1939 году происходит широкоизвестный геополитический маневр — заключается пакт Молотова-Риббентропа (в результате уничтожения Польши появляется та самая советско-германская граница), и почти на два года тема вражды с Третьим Рейхом становится ненужной. Но к этому времени сняты главные кинокартины в жанре «боевой фантастики» «Эскадрилья №5» и «Танкисты», в которых речь о стремительном разгроме Германии идет уже прямо, без каких-либо намеков.
«Эскадрилья №5» — настоящая жемчужина сталинского «оборонного кино». В первой же сцене зритель погружается в международный контекст. Два командира-летчика после занятий по немецкому языку говорят о необходимости проверить свою эскадрилью. Младший по чину на проверочный вопрос старшего демонстрирует полную осведомленность о причинах напряженного графика в войсках:
— Стало слишком сильно пахнуть порохом на границе!
— Совершенно верно, товарищ капитан. Война может начаться в любую минуту.
— Вот бы наша часть была дежурной!
После этого прогулочным, неспешным шагом командиры идут по военной столовой на огромной террасе под открытым летнем небом — на фоне пасторальных пейзажей и античных колонн: этим сталинским кинофильмам вообще свойственно стремление имитировать античную эстетику.
Конечно, горько смотреть эти сцены сейчас, зная, что произойдет всего через два года после премьеры.
Зная, что множество командиров в день начала войны будет в отпусках, огромная часть самолетов не успеет взлететь и погибнет на аэродромах, а люфтваффе на долгое время завоюет господство в нашем небе.
Но вернемся к фильму. Прогнозы советских летчиков оправдываются на сто процентов: в кадре возникает логово немецких фашистов — подземный бункер с громадной надписью на стене «С нами бог» по-немецки. Вражеский генерал, корча зловещие гримасы и поблескивая пенсне, объявляет, что пришел приказ разгромить большевиков.
Эти офицеры карикатурны до предела и больше похожи не на киношных фашистов более позднего советского кино, а на белогвардейцев в том нелепом виде, в каком их изображали в Советской России после гражданской войны. Они даже называют друг друга «ваше превосходительство». Из всех офицеров на классического киношного немца похож разве что начальник вражеской контрразведки — и то, потому что зачем-то говорит с ужасным акцентом.
Начальник контрразведки заверяет фашистского генерала, что за оставшиеся до войны шесть часов «разведке большевиков едва ли удастся получить сведения» о готовящемся нападении. Опять ужасает, насколько суровая реальность, стремительно приближавшаяся к создателям фильма и актерам, не похожа на кино: хотя советская разведка свое дело сделала, ни о какой нормальной подготовке к отражению агрессии, не говоря уж об упреждающей ударе, и речи не могло идти.
Кадры из фильма «Эскадрилья № 5»
В кино разведка доложила вовремя и точно. Советские летчики, спев перед полетом бодрую патриотическую песню, летят через границу и наносят сокрушительный бомбовый удар по укрепрайону гитлеровцев, из которого те планировали атаковать СССР. Фашистам не помогает даже то, что они внезапно перебазировали часть авиации, оставив на двух аэродромах муляжи самолетов. Наша разведка и тут работает оперативно: «Центр» узнает обо всем, сталинские соколы получают сообщение, меняют курс и все равно бомбят там, где нужно.
На земле Германия пытается атаковать, но колонна немецких танков была замечена бойцами РККА, как только перешла границу. Бойцы спускаются в отлично оборудованные подземные укрытия, захлопывают за собой металлические люки и одним поворотом рычага подрывают минное поле под немецкими гусеницами. Наступление врага полностью сорвано.
Уцелевшие фашистские истребители все же вступают в бой с нашими бомбардировщиками и, разумеется, терпят разгромное поражение со счетом 18:2.
Пилоты двух советских машин, которые все же чудом сбили немцы, выпрыгнули с парашютами и приземлились на вражеской (судя по всему, польской) территории. И тут начинается самое интересное. Они встречают бойцов антигитлеровского сопротивления, костяком которых являются немецкие солдаты — антифашисты, вступившие в сговор с польскими рабочими. Немецкий солдат отчитывается перед товарищами-подпольщиками, что его ячейке удалось распространить 120 экземпляров газеты.
Таким образом, на экране появляются еще две типажа немцев: простые солдаты Вермахта (убежденные коммунисты и рот-фронтовцы) и их антиподы, наймиты фашизма — пузатые штурмовики со свиными рылами. Оба эти типажа родом из агитационных газет германской компартии, из которых в Союзе и черпали основную информацию про наиболее вероятного противника.
Правда, в действительности в 1939 году штурмовые отряды, давно ослабленные эсэсэсовским террором, уже не играли в жизни Третьего Рейха никакой серьезной роли. А вот настоящие палачи, сотрудники СС, в фильме так и не появились, что тоже говорит о глубине знания создателями картины современной им Германии.
Штурмовики преследуют антифашистов, берут в плен одного из революционных немецких солдат, и тот погибает от офицерской пули с криками «Да здравствует коммунизм, да здравствует Тельман, Рот Фронт!»
Возможно, посмотрев когда-то «Эскадрилью №5», бойцы Красной армии в июне 1941-го вставали из окопов, кричали озверевшим оккупантам «Рот-фронт!» и получали в ответ пулеметные очереди…
В финале героические советские летчики, переодетые в немецкую форму, проникают во вражеские бункеры и наводят на них армады красной бомбардировочной авиации. Храбрецам удается уйти невредимыми благодаря помощи солдата-коммуниста по имени Фриц.
«Танкисты» были сняты практически одновременно с «Эскадрильей». В этой картине тоже рассказывается о стремительном разгроме немецкого фашизма, а бойцы и командиры много поют и музицируют в огромных, похожих на дворцы кабинетах с портретами Сталина и Ворошилова на стенах. Особенно изумительно смотрятся стоящие в этих же кабинетах гигантские статуи, по размеру вполне пригодные для ампирных станций московского метрополитена.
Помимо пения военные занимаются разгромом немцев. Здесь также после нацистских провокаций война перенесена на вражескую территорию, танкисты наступают.
В кадре в основном танки Т-26, Т-28 и БТ — летом 1941-го сотни таких машин будут гореть в отчаянных и безнадежных приграничных сражениях.
Но на экране у наступления хороший темп — на первых порах танкистам противостоит только немецкая конница, которую хладнокровно расстреливают из пулеметов.
А вот немецкое командование в «Танкистах» удивительно отличается по типажу от своих коллег в «Эскадрилье». Генерал Бюллер и его адъютант — тоже абсолютные белогвардейцы, а не немцы, тоже говорят «ваше превосходительство». Но тут белогвардейцы не карикатурные, а интеллигентные (хоть и враги).
Советское кино знает такой феномен — интеллигентных романтичных белогвардейцев. Вспомните офицера, певшего «Русское поле» под гитару в «Неуловимых мстителях». Да и герой Джигарханяна в «Неуловимых» очень обаятелен.
Двое немецких офицеров в «Танкистах» — такие же. Интеллигентные враги. Невольно ждешь, когда они обратятся друг к другу по имени-отчеству. Обсуждая Бюллера заочно в кругу товарищей, советский танковый командир дает ему достойную оценку: «Хороший профессионал, старый знакомый по 1918 году». Имеется в виду краткосрочное и катастрофичное для большевиков столкновение с кайзеровской армией в канун заключения Брестского мира.
Бюллер какое-то время вынашивает коварные планы заманить «большевиков» вглубь своей территории и уничтожить — он насмешливо относится к наступательной «наполеоновской» тактике РККА. Несмотря на истеричные вопли присланного из Берлина фанатичного нацистского комиссара (выполняет миссию карикатурного персонажа), Бюллер тянет время, готовя неприятелю ловушку. Кстати, одна деталь подмечена довольно точно: между профессионалами Вермахта и партийными бонзами действительно была неприязнь.
Если в «Эскадрилье» для героев-летчиков война с Германией — быстрая и легкая прогулка, то в «Танкистах» у героев задача чуть сложнее, напоминает квест. Но пусть успешно найден, виртуозные танкисты обходят фашистов с флангов, искуссно пройдя через реки и болота, громят врага, берут растерянного Бюллера в плен в его же штабе — тот не успевает даже застрелиться.
— У меня один вопрос: как вы прошли? Разве танки летают? — говорит ошеломленный генерал.
— Если нужно, советские танки летают, — отвечает советский танкист.
Теперь по телевизору опять любят рассказывать про летающие танки.