[Chugunka10]

либерал

Сообщений: 2189
А. Аузан

О наличии гражданского общества и гражданской нации в России

Как известно, предпосылкой решения этой и многих других проблем является наличие современной гражданской нации. Существует ли таковая в России? Прямой ответ: на сегодняшний день - нет, не существует. Но в связи с этим я бы различал две вещи.

Безапелляционное утверждение об отсутствии в России гражданского общества есть явное преувеличение, обусловленное чаще всего распространенным мифом о гражданском обществе. Точнее, этот миф был популярен лет пять тому назад, сейчас он уже маргинален. Чтобы пояснить, что я имею в виду, я бы сравнил историю понятия гражданского общества и историю других нормативных понятий - не таких, как коммунизм, а, скажем, таких, как демократия и рынок.

У этих понятий в нашей стране были разные судьбы. И с демократией, и с рынком в конце 1980 – начале 1990 годов связывались представления о том, что с их воцарением всё станет хорошо. И наоборот: когда всё хорошо – это, мол, и есть демократия и рынок. Но вскоре выяснилось, что и с ними не всё хорошо. И даже очень не хорошо. А дальше судьба этих понятий, как, впрочем, и соответствующих институтов, в массовом сознании расходится: к демократии по-прежнему отношение мифологическое, а от рынка люди уже не ждут того, что завтра он принесет всеобщее благоденствие, и не рассматривают его как универсальное средство решения всех проблем. К рынку возникло вполне прагматическое отношение, отнюдь не означающее его полное и безоговорочное приятие, но предполагающее его необходимость в качестве социального института, который всех проблем решить не в состоянии, но быть должен.

Возвращаясь же к теме гражданского общества, хочу сказать: мне бы хотелось, чтобы историческая траектория этого понятия в России оказалась подобной траектории понятия рынка, а не понятия демократии. Потому что гражданское общество – это довольно функциональная вещь, обусловленная возможностью и способностью людей решать какие-то свои проблемы не путем принуждения со стороны власти и не путем частной сделки, а посредством самоорганизации, которая, соответственно, и формирует элементы гражданского общества. Если же мы признаем, что элементами гражданского общества, его институтами являются такие-то и такие-то виды самоорганизации, то, вообще-то говоря, все их мы найдем и в России. Они могут быть слабыми, неразвитыми, уродливыми, искаженными, но все они есть. Поэтому я бы говорил не об отсутствии гражданского общества в России, а об оценке его состояния.

Теперь - о гражданской нации. Тут дело сложнее. Потому что когда мы говорим «нация», мы имеем в виду социокультурную форму, в которой выступает общество. То есть, гражданское общество в виде его многочисленных элементов может иметь место, а нации при этом нет, так как соответствующая социокультурная форма не возникла. На мой взгляд, мы сейчас проходим как раз эту болезненную фазу социального и политического развития.

Почему же эта форма до сих пор у нас не возникла? У Пелевина в одном из последних романов есть образ сообщества людей, живущих в советской многоэтажке, построенной в последние годы советской власти. Советская власть построила этот дом и померла, а люди продолжают жить в его бетонных ячейках. Прежняя связь между его обитателями распадается, и они оказываются в вакууме. А потом между теми же людьми, живущими в тех же ячейках, начинают возникать совершенно иные связи, формируемый ими мир становится совсем другим.

Этот образ, на мой взгляд, очень хорош и точен. Мы действительно вышли из прежнего социокультурного состояния, прошли какую-то фазу социального вакуума и начали создавать новые сети социальных взаимодействий. А теперь речь идет о формировании некоей общей социо-культурной рамки, которая бы упорядочила эти объединяющие общество совокупности связей. И, среди прочего, нынешний подъем национализма (а он будет продолжаться и впредь) есть очевидный симптом поиска такой рамки, поиска идентичности.

Вместе с тем, для большинства понятие национального пространства России остается весьма неясным и слабо актуализированным. Гораздо понятнее, что есть «пространство Империи», но возможность восстановления империи, вопреки надеждам отдельных участников дискуссии, в XXI века следует практически исключить. Аналогия с СССР, воссоздавшим имперское пространство после крушения царизма, здесь не проходит. Тогда империя просто еще не успела распасться, два-три года – это не срок для такого исторического процесса. Связь бывших имперских территорий начала восстанавливаться уже в ходе гражданской войны. Иными словами, в 1917-1922 годах преобразование империи осуществилось в целом в тех же пространственных пределах и без распада прежних связей. А сегодня мы имеем несомненный распад империи, мы находимся в постимперской фазе. И до тех пор, пока кто-нибудь не приведет хотя бы один пример восстановления империи в современных условиях - у португальцев, англичан, у турок, в конце концов, - говорить о таком восстановлении, по меньшей мере, нелепо и безответственно.

Я считаю, что данный вопрос закрыт. Пока еще, как показывают некоторые гравитационные экономические модели, тяготение между Россией и сопредельными государствами оказывается больше, чем между этими государствами и внешним пространством. Действует инерция институциональных норм: легче, дешевле, проще общаться со «своими», чем с европейцами или, например, с китайцами. Но это затухающий эффект, он скоро иссякнет.

Остается вариант обустройства национального пространства. Нация может иметь под собой как территориальное, так и этническое основание. Российская империя в известном смысле была больше похожа на Австро-Венгерскую или Турецкую, чем на Британскую или Французскую империи. Посмотрим, скажем, на тех же турок. Как они решали эту проблему?