-В основом таких причин две. Первая-в расхождении взглядов на оценку политической ситуации в стране и предлагаемых мной мерах по ее исправлению. Суть моей позиции в том, что сейчас в России нет даже признаков угрозы установления авторитарного режима со стороны президента или парламента. Речь идет о стопроцентном дефиците государственной власти. Есть в России остатки партийной власти, есть местная власть, в том числе-феодальная. Но государственной власти в стране-острый дефицит.
Моя позиция и в правительстве, и как госсоветника заключалась в том, чтобы действовать более решительно, более наступательно по трем направлениям изменение отношений в сфере собственности «насильственная» приватизация, наведение порядка в области борьбы с преступностью и коррупцией, уточнение позиций по вопросам национально-государственного устройства России и СНГ. Я также считаю, что успех реформ во многом зависит от того, станут ли их сторонниками почти 18 миллионов российских чиновников.
Надо сделать государственных служащих заинтересованными материально в успехе приватизации, фермерства-гарантировать им долю госсобственности, обеспечить эффективную социальную защиту.
Я думаю, что более решительная позиция президента, правительства, Верховного Совета в этих вопросах может создать социальную базу российской государственной власти. Я при этом подчеркиваю, что сегодня в России государственной власти нет.
Возможно, благодаря такой позиции я попал в разряд радикалов.
Вторая причина моего ухода. Президент, как глава исполнительной власти, обладает правом набирать себе команду. Но у члена команды есть право поступаться или не поступаться своими принципами, работая в этой команде.
Я думаю, честнее будет и перед самим собой, и перед моими избирателями разрешить ту иллюзию, что все решения исполнительной власти России подготовлены Шахраем. К сожалению, несколько последних месяцев я фактически не участвую в подготовке наиболее важных документов, узнаю о них из прессы. При этом несу политическую ответственность за правовое качество этих документов. Мне не удалось наладить строгий, так сказать, одноканальный анализ всех нормативных актов с точки зрения их соответствия законодательству. Поэтому я не хочу быть ширмой для решений, разрабатываемых, к примеру, Петровым, Лобовым, Скоковым.
Хочу, подчеркнуть, что у меня нет личных претензий. Я не ухожу в оппозицию к президенту. Я обещал ему помощь. И я рад, что в Конституционном суде я выступать не как вице-премьер и госсоветник, а как просто гражданин Шахрай, который будучи кандидатом юридических наук, имеет по закону право представлять в суде интересы президента. Я считаю своим долгом и честью защищать эти интересы в таком процессе.
Во время моей последней встрече с президентом не было никаких обид, ни расставаний. Так сложилось исторически, что президент плох он или хорош-но он сегодня-один из немногих стержней стабильности режима и реформы. И я буду работать на эту команду.
|