http://football.lg.ua/index.php?opti...30&Itemid=1070
ЧМ 1930
Выбор Уругвая местом проведения чемпионата мира был по футбольному логичен. Уругвайская сборная в 1924 году приняла участие в олимпийском турнире в Париже и триумфально выиграла его, победив в пяти играх с общим соотношением мячей 20:2. Через четыре года в Амстердаме уругвайцы повторили свой успех. Так что уважение к спортивным успехам уругвайцев было несомненным, и кому, как не им, фактически лучшей команде мира, принимать у себя первый чемпионат!
Кандидатуру Уругвая на конгрессе поддержал и Жюль Римэ, понимавший, что при таких аргументах отказать южноамериканцам нельзя. Могут обидится и так же, как англичане, покинут ФИФА да еще потянут за собой своих латиноамериканских соседей (к 1930 году четыре британские футбольные ассоциации, Англия, Шотландия, Уэльс, Сев. Ирландия, вышли из ФИФА; в течение 20 лет они оставались за рамками этой организации и в первых чемпионатах мира участия не принимали).
Этого нельзя было допустить. Финансовые условия были выписаны так, что согласиться на них мог только один претендент - тот, кому без чемпионата не обойтись.
Сомнения вызывала хозяйственно-экономическая сторона вопроса. Однако Буэро (Энрико Буэро - посол Уругвая в Бельгии, вице-президент ФИФА) заверил всех, что под проведение первенства даны государственные гарантии и все финансовые условия будут выполнены. Мало того, страна обязуется за год построить специально к чемпионату мира новый стадион на сто тысяч мест, для которого уже выбрано соответствующее название - «Сентенарио», и что футбольный чемпионат станет жемчужиной праздника под названием «100-летие Восточной Республики Уругвай», который отмечается как раз в 1930 году.
Estadio CentenarioEstadio Centenario
По мере приближения чемпионата - росло и, количество проблем.
Тот факт, что чемпионат мира 1930 года происходил за «тридевять земель», существенно сказался на составе участников.
Отказы посыпались зимой, когда уже вовсю гулял по миру знаменитый экономический кризис, грянувший осенью 1929-го, крах на нью-йоркской бирже вызвал упадок экономики, вчерашние миллионеры обанкротились. К тому же, чтобы добраться в Латинскую Америку, в то время воспользоваться можно было только водным путем. Хотя уругвайцы оплачивали проезд участников на корабле и гарантировали другие выплаты, все же это было долгое и в некоторой степени рискованное путешествие.
Первыми объявили о своем неучастии страны с профессиональным футболом - Чехословакия, Италия, Австрия, Испания, Венгрия. Они мотивировали это необходимостью выплачивать зарплату игрокам во время их слишком долгого отсутствия - почти два месяца.
Участие в чемпионате мира означало прервать на несколько месяцев домашние соревнования или ослабить составы лучших команд, а тем самым снизить интерес к матчам, ухудшить и без того затруднительное финансовое положение клубов и национальных футбольных союзов.
Поэтому один национальный футбольный союз за другим отказывался от ранее обещанного участия. В довершение всего вмешалась Италия с предложением организовать европейский чемпионат, а некоторые футбольные союзы за участие в мировом первенстве потребовали дополнительно 15 тысяч долларов. Чашу терпения латиноамериканцев переполнил отказ Голландии, чьи стадионы на Олимпиаде - 1928 в Амстердаме болельщики заполняли благодаря сборной Уругвая. Возмущенные уругвайские болельщики даже провели демонстрацию протеста перед зданием голландского посольства в Монтевидео. Уругвайская федерация в очередной раз подтвердила, что берет на себя главную статью расходов - дорогу и проживание. Еще она пригрозила, что выйдет из ФИФА. Эту угрозу поддержали другие страны Южной Америки.
В странах с любительским футболом тоже говорили о деньгах. Федерации должны будут выплатить игрокам компенсации за отсутствие на рабочем месте, да еще не каждый хозяин согласится отпустить нужного работника в длительный, пусть и неоплачиваемый отпуск.
За два месяца до даты начала ЧМ ни одна из европейских сборных не изъявила желания ехать за десять тысяч километров от дома, чтоб сыграть пару-тройку матчей.
Жюль Римэ мотался по Европе, просил и уговаривал. Первый чемпионат мира, кроме прочего, вошел в историю и тем, что в нем участвовали «все, кто только хотел или кого удалось уговорить» президенту ФИФА.
Финансовые гарантии уругвайцев все-таки сыграли свою роль. Бельгийцы и югославы перестали колебаться и дали согласие. Бельгийская федерация собрала практически всех своих лучших, а Югославию на ЧМ-1930 представляли игроки только сербских клубов. Хорваты обиделись на переезд федерации из Загреба в Белград и отказались отпустить в сборную хотя бы одного футболиста.
Со своими земляками, французами, Римэ долго проводил разъяснительную работу и, в конце концов, ему удалось сколотить вполне приличную команду.
Румынская федерация имела те же проблемы, что и французская. Несколько основных футболистов сборной работали в британской нефтедобывающей компании «Бритиш петролеум» и их не отпускали с работы. Ехать на ЧМ без них и позориться румыны не хотели. Римэ включил бухарестские связи. Через Магду Лупеску, «сердечную привязанность» короля Кароля II, он «подъехал» к главе государства, который оказался большим любителем футбола. Король и попросил дирекцию иностранного предприятия отпустить нужных людей на чемпионат. В просьбе ему не отказали. Кароль II так проникся футбольными интересами, что лично контролировал список делегации.
Румыны оказались последними, кто согласился на участие в чемпионате. Зато в дорогу они отправились первыми...
Пароход назывался «Конте Верде», приписан был к Генуе и совершал регулярные трансатлантические переходы между Европой и Южной Америкой. 19 июня 1930 года по трапу «Конте Верде», отправлявшегося в очередной рейс, поднялась румынская делегация. Вечером судно вышло из порта. Через два дня в Вильфранш-сюр-Мер на борт приняли сборную Франции и судью Тома Бальви, а еще через два дня, 23 июня, в Барселоне к путешественникам присоединились бельгийская делегация - сборная страны и еще двое арбитров, Джон Лангенус и Анри Кристоф.
В Вильфранш-сюр-мер взошел на пароход и президент ФИФА Жюль Римэ. Первым делом он положил на хранение в капитанский сейф главную награду чемпионата, изготовленную парижским ювелиром и медальером Абелем Лефлером золотую статуэтку древнегреческой богини победы Ники весом в 1,8 кг. Вместе с подставкой-постаментом из лазурита приз весил почти четыре килограмма.
Участники этой поездки вспоминали о морском путешествии с восхищением и удовольствием. Футболисты были ребята простые, ездили обычно на игры в сидячих жестких вагонах, изредка в автобусах. На океанском лайнере никто из них никогда не плавал. Собственно, две трети румынской делегации вообще никогда не видели Средиземного моря, не говоря уже об океане. Футболистов разместили в двухместных каютах первого класса.
«Мы правильно сделали, что решили добираться до Генуи не в спальных вагонах, а в обычных, с деревянными полками, - рассказывал позже уроженец Черновцов игрок сборной Румынии Альфред Айзенбайсер, - на сэкономленные деньги мы купили себе костюмы и выглядели на пароходе вполне прилично.
«Вообще, всё было, как в сказке, - вспоминал француз Люсьен Лоран, - прогуляться в Америку на первоклассном лайнере - это просто мечта детства».
«Мы каждый день что-нибудь отмечали, - говорил бельгийский вратарь Арнольд Баджу, - сначала отплытие, на следующий день видимость африканского берега, в открытом океане - пересечение экватора. Повод для веселья находился всегда».
Для футболистов единственным неудобством в океанском путешествии была невозможность тренироваться. Даже короткие пробежки и гимнастические упражнения им приходилось делать рано утром, чтоб не мешать другим пассажирам. В шесть утра на палубе появлялись румыны, в шесть сорок пять их сменяли бельгийцы. Последними выходили на утреннюю зарядку французы, обычно допоздна игравшие в карты.
Но никакие физические упражнения не могли помешать набору лишних килограммов. Кухня на пароходе была отменная, а морской воздух только улучшал и без того богатырский аппетит. По приходе в Монтевидео некоторым пришлось заняться сгонкой веса.
29 июня пароход прибыл в Рио, где к путешественникам присоединилась сборная Бразилии.
Вице-президент ФИФА Морис Фишер, по совместительству переводчик при Жюле Римэ, поскольку безукоризненно владел испанским, вспоминал: «Среди бразильцев было два негра, хорошо играющих на гитарах. Они садились вечером на палубе и пели свои песни. Всегда печальные - ни одной веселой».
Бразильских футболистов сопровождало около двух десятков журналистов. Джон Лангенус с юмором отзывался о них: «Вот тогда и закончилось спокойное красивое путешествие. Они считали своим долгом поймать любого футбольного европейца и долго втолковывать ему, насколько важен этот чемпионат для всех нас и для южноамериканцев в особенности. Мы, конечно, осознали и прониклись. Больше всех доставалось Римэ и Фишеру. Такова их планида. Зато, когда мы сошли на берег, то могли не читать газет. Знали уже, что там написано».
4 июля в бухте Монтевидео «Конте Верде» встречали катера и лодки, полные ликующего народа. Радость сменилась некоторым разочарованием, когда местные узнали, что Римэ привез только три европейские сборные, причем не самые сильные. Только 8 июля в местном порту ошвартовалась «Флорида», на которой прибыла югославская команда.
Михайло Андреевич (справа)
Михайло Андреевич через много лет вспоминал: «Мы очень хотели поехать на ЧМ, утерев тем самым нос нашим бывшим компаньонам австрийцам и венграм. Деньги на оплату парохода перевел на наш счет Буэро. Наших собственных средств хватило только на железнодорожный проезд третьим классом до Марселя... Путешествие было просто замечательным. Зря ребята из Загреба отказались, такое не забывается. Боже, нас встречала в Монтевидео огромная толпа народу. Играл югославский оркестр, все плясали... На корабле мы тренировались два раза в день. Ну, там, гимнастика, прыжки. Пассажиры нам сочувствовали и тащили после тренировки поесть и выпить. Наш вратарь Якшич поправился за две недели на шестнадцать кило и к первому матчу против бразильцев так и не вернулся к нормальному весу, но как отстоял!»...
Всего приняли участие тринадцать команд, по олимпийской системе весь чемпионат состоял бы всего из 12 игр. Поэтому было решено развести команды по четырем группам, в которой каждый сыграет с каждым по разу, победители групп встретятся в полуфиналах, а затем финал. Таким образом, будет сыграно 18 матчей.
Жеребьевка не была слепой. Четыре европейские сборные и три сильнейшие американские (Аргентину, Бразилию и Уругвай) распределили по разным группам.
На этом чемпионате все было первым в истории - первый гол и первый автогол, первый забитый пенальти и первый незабитый, первое удаление и первая замена. И, разумеется, первый матч.
Первые игры были сыграны 13 июля. Торжественного открытия в тот день не было - оно было назначено на 18 июля, день столетия провозглашения Восточной Республики Уругвай. 18 июля в борьбу на новом «Сентенарио» должна была вступить сборная хозяев. А пока на гигантском сооружении лихорадочно заканчивали последние отделочные работы. Стадион был построен в рекордно короткие сроки - основные работы начались только в феврале и проходили в крайне неблагоприятных погодных условиях при постоянных дождях. К 18 июля какие-то мелкие недоделки так и не были устранены, но на них уже не обращали внимания...
Чемпионат был открыт матчами в первой и третьей группах. Несмотря на воскресный день и значимость события матчи эти большого зрительского интереса не вызвали: на стадион «Парке Сентраль», домашнюю арену «Насьоналя», посмотреть матч команд Бельгия - США пришло десять тысяч желающих (по другим данным не больше четырех тысяч), а на «пеньяролевский» «Покитос», где состоялась встреча Франция - Мексика, - и вовсе одна тысяча.