http://www.mudriyfilosof.ru/2014/05/...teristika.html
Философия Древней Греции представляет собой сово*купность учений, развившихся с VI в. до н. э. но VI в. н. э. (от формирования архаических полисов на ионийском и италийском побережье до расцвета демократических Афин и последующего кризиса и крушения полиса). Обычно на*чало древнегреческой философии связывают с именем Фалеса Милетского (625–547 гг. до н. э), конец – с декретом римского императора Юстиниана о закрытии философских школ в Афинах (529 г. н. э.). Это тысячелетие развития философских идей демонстрирует удивительную общность, обязательную направленность на объединение в едином кос*мическом универсуме природы, человека и богов. Во мно*гом это объясняется языческими (политеистическими) кор*нями греческой философии. Для греков природа выступает главным абсолютом, она не сотворена богами, боги сами составляют часть природы и олицетворяют основные природные стихии. Человек же не теряет своей изначальной связи с природой, но живет не только «по природе», но и «по установлению» (на основе разумного обоснования). Человеческий разум у греков освободился от власти богов, грек их уважает и не будет оскор*блять, но в своей повседневной жизни будет опираться на доводы разума, полагаясь на самого себя и зная, что не по*тому человек счастлив, что любим богами, но потому боги любят человека, что он счастлив. Важнейшим открытием человеческого разума для греков выступает закон (nomos). Номос – это разумные установления, принятые всеми жите*лями города, его гражданами, и равнообязательные для всех. Поэтому такой город есть также государство (город – государство – полис).
Древнегреческий полис
Полисный характер греческой жизни (с ее ролью народного собрания, публичных ораторских состязаний и т. д.) объясняет доверие греков к разуму, теории, а поклонение безличному абсолюту (природе) – постоянную близость и даже неразделимость физики (учения о природе) и метафи*зики (учения о первооснованиях бытия). Гражданский ха*рактер общественной жизни, роль личностного начала на*шли свое отражение в этике (это уже практическая философия, ориентирующая человека на конкретные типы поведения), определяющей человеческие добродетели, дол*жную меру человеческой жизни.
Созерцательность – рассмотрение проблем мировоззре*ния в единстве природы, богов, человека – служила обосно*ванием норм человеческой жизни, положения человека в мире, путей достижения благочестия, справедливости и даже личного счастья.
Уже у раннегреческих философов природы (натурфило*софов) – Фалеса, Анаксимандра, Анаксимена, Пифагора и его школы, Гераклита, Парменида – обоснование природы космоса служило определению природы человека. На пер*вый план выдвигается проблема космической гармонии, ко*торой должна соответствовать и гармония человеческой жизни, в человеческой жизни она зачастую отождествля*лась с рассудительностью и справедливостью.
Раннегречеекая натурфилософия – это способ философ*ствования и способ миропонимания, в котором physis играет ключевую роль, интегрируя мироздание: природу с челове*ком и богов с природой. Но природа при этом не обособля*ется ни как объект самостоятельного и специального рас*смотрения, ни как выражение человеческой сущности. Она не отрывается от окружающих человека вещей – panta ta onta. Другое дело, что человек не может и не должен оста*навливаться на феноменах, «человек философствующий», как отмечал Аристотель, начинает «удивляться», он ищет, говоря словами Гераклита, подлинной природы, которая «любит скрываться», и на этом пути обращается к началам мироздания – arehai. При этом человек остается на перед*нем плане в картине мироздания. Собственно, космос – это космизированный мир человеческой повседневности. В та*ком мире все соотнесено, прилажено и устроено: земля и реки, небо и солнце, – все служит жизни. Природное окру*жение человека, его жизнь и смерть (Аид и «острова блаженных»), светлый заоблачный мир богов, все жизненные отправления человека описываются ранее греческими на*турфилософами наглядно и образно. Эта наглядность в изо*бражении показывает мир обжитым и освоенным человеком. Космос – не абстрактная модель вселенной, а челове*ческий мир, однако в отличие от конечного человека – веч*ный и бессмертный.
Созерцательный характер философствования проявляет*ся в космологической форме и у поздних натурфилософов: Эмпедокла, Анаксагора, Демокрита. Космологизм здесь не*сомненен, он присутствует и в учении о космических цик*лах и корнях вселенной у Эмпедокла, и в учении о семенах и космическом «нусе» (уме), который «привел все из беспо*рядка в порядок», и в учение об атомах и пустоте и естест*венной необходимости у Демокрита. Но созерцательная на*глядность сочетается у них с разработкой категориального аппарата, использованием логической аргументации. Ведь уже у Гераклита образы наполнены глубоким смыслом (смыслообразы), а Парменид в поэме с традиционным на*званием «О природе вещей» обосновывает нетрадиционный путь исследования природы при помощи понятий («разу*мом ты разреши эту задачу»).
Демокрит
Особую роль играет категория причины, вины (aitia), введенная Демокритом. Он отвергает возможность исполь*зования мифологических образов и суждений и заявляет об истинности имен (включая всю сферу понятий) не «по при*роде», а «по установлению». Природа и для Демокрита ос*тается основанием человеческой жизни и целью познания, однако познавая природу, создавая «вторую природу», человек побеждает природную необходимость. Это не значит, что он начинает жить вопреки природе, но, например, нау*чившись плавать, не утонет в реке.
Демокрит практически первым широко развернул ан*тропологические аспекты древнегреческой философии, обсуждая такие вопросы, как человек, бог, государство, роль мудреца в полисе. И все-таки слава первооткрыва*теля антропологической проблематики принадлежит Со*крату. Полемизируя с софистами (Протагором, Горгием, Гиппием и др.), которые провозглашали человека «ме*рою всех вещей», он отстаивал объективность, общеобя*зательность гносеологических и этических норм, что объ*яснял незыблемостью, устойчивостью и обязательностью космического порядка.
Платон
Впрочем, судить о Сократе мы можем лишь на основа*нии диалогов Платона, который использовал образ Сократа в качестве постоянного персонажа своих диалогов. Платон был верным учеником Сократа и потому полностью слил идеи Сократа со своими. Мера, знание (знаменитое сокра*товское «познай себя»), которые столь необходимы человеку, Платон обосновывает космическим разумом. Он выдви*гает па первый план демиургическую сотворенность мира («Тимей»). Порядок и меру вносит в мир разум-демиург, пропорционально соотнося стихии и придавая космосу совер*шенные очертания и т. д. Разум творит, как творит ремесленник («демиург») из доступного материала и обращаясь к эталону, образцу (т. е. созерцая «идеи»). «Эйдос», «идея» есть образец каждой вещи, но в первую очередь это «облик», «лик» – eidos, idea, с которым мы встречаемся, од*нако не всегда можем распознать. Эти облики, подлинные лики вещей, запечатлены в нашей душе. Ведь душа бессмерт*на и несет в себе это бессмертное знание. Поэтому Платон обосновывает, вслед за Пифагором, необходимость припоми*нания виденного душой. И путь к воссозданию забытого и самого ценного – созерцание, любование и любовь (Эрос).
Аристотель
Другой великий греческий философ – Аристотель – более прозаичен. Он изгоняет из философии мифологические образы и неоднозначность понятий. Природа, бог, человек, космос – неизменные предметы всей его философии. Хотя Аристотель уже различает физику и метафизику, но лежащие в их основании принципы (учение о перводвигателе, учение о причинности) едины. Центральная проблема физики – проблема движения, которое понимается Аристотелем как непосредственное воздействие одного предмета на другой. Движение совершается в ограниченном пространстве и предполагает направленность тел «к своему естественному месту». И то, и другое характеризуется категорией цель – «телос», т.е. целевой заданностью вещей. И эту цель и заданность сообщает миру бог, как первотолчок, как то, «что движет, оставаясь неподвижным». Наряду с этим в основании вещей лежат причины – материальная, формальная и движущая. Фактически целевая причина в противостоянии материальной (тот же платоновский дуализм) охватывает и движущую и целевую. Однако бог Аристотеля, в отличие от христианского, не вездесущ и не предопределяет событий. Человеку дан разум и, познавая мир, он должен сам найти разумную меру собственной жизни.
Эпоха эллинизма знаменует крушение полисных идеалов, как и обоснование новых моделей космоса. Основные течения данной эпохи – эпикуреизм, стоицизм, кинизм – обосновывают не гражданскую активность и добродетель, а личное спасение и невозмутимость души. Как жизненный идеал личности отсюда отказ от разработки фундаментальной философии (воспроизводятся физические идеи Гераклита – стоиками, Демокрита – эпикурейцами и т. д.). Явно выражен крен в сторону этики, причем весьма односторон*ней, которой отстаиваются пути достижения «атараксии» – невозмутимости. Что еще оставалось делать в условиях со*циальной нестабильности, крушения полиса (а вместе с ним легко обозримого и регулируемого общественного порядка) и нарастания хаоса, неуправляемых социальных конфлик*тов, политического деспотизма и мелкого тиранства? Прав*да, пути предлагались разные: следование судьбе и долгу (стоики), предание удовольствию (эпикурейцы), воздержа*ние от суждений (киники). Итог был один – крушение культуры и философии, основанных на рационализме и личностных интуициях, обосновывающих единство и гармо*нию человека и природы.
Видео по теме
https://youtu.be/WBN_8OoXNwE
https://youtu.be/NF_vIggmXpk
Литература:
1. Философия: Учебник для высших учебных заведений. — Ростов н/Д.: «Феникс», 1996. — 576 с.Читайте также: