http://www.alexanderyakovlev.org/fon...es-doc/1000547
ВОЕННАЯ РАЗВЕДКА ИНФОРМИРУЕТ
Раздел 1. РЕАЛИЗАЦИЯ ЗАХВАТНИЧЕСКИХ ПЛАНОВ ГИТЛЕРА В ЦЕНТРАЛЬНОЙ И ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЕ (Январь — сентябрь 1939)
Документ №1.1
10.01.1939
<...>
В германских дипломатических кругах считалось, что «этот пробный шар Польши не будет иметь успеха. У Германии нет никакого повода для принятия предложения об установлении совместной польско-германской власти в Данциге. Комиссар Лиги наций не мешает Германии, и Лига наций покинет Данциг самое позднее с истечением срока полномочий своего комиссара. Заявление Бека в Женеве об отказе Польши от постоянной резиденции совета означает в одинаковой степени и конец господства Лиги наций над Данцигом. После такого резкого выступления Бека по поводу Лиги наций Польша, не скомпрометировав себя, не может просить ее о назначении нового комиссара. Германия же, не являясь членом Лиги наций, тем не менее нуждается в том, чтобы просить ее о назначении этого комиссара. Таким образом, так или иначе Данциг с истечением срока полномочий комиссара будет принадлежать нам. Следовательно, мы не имеем никакого повода соглашаться сегодня на половинчатое решение».
26 ноября вечером германское правительство в Варшаве узнало, что польское телеграфное агентство намерено через несколько часов опубликовать официальную польско-советскую декларацию. Через два часа после этого стал известен и текст декларации.1 Германский посол был очень поражен и отложил намечавшуюся на вечер поездку. Телеграфируя текст декларации в Берлин, он в своем донесении подчеркнул, что декларация вызвана экономическими потребностями Польши и в своих политических формулировках недвусмысленно направлена против Германии. Одному из дипломатических коллег он сообщил приблизительно следующее: «Восемь дней тому назад я услышал, что между Польшей и Советским Союзом подготавливаются переговоры по хозяйственным вопросам. Через 4 дня я был озадачен замечанием Бека по поводу «несомненно все крепнущего Советского Союза». Я расцениваю данное событие следующим образом: исходным пунктом события послужил, очевидно, «Тшинец»2.Польша чрезвычайно нуждается в советских заказах. Сюда же следует отнести несогласие Германии на «малое решение» коридорного вопроса3и прежде всего — бесцеремонное обращение с Польшей в вопросе о высылке евреев. При наличии этих трех факторов Бек, очевидно, уже обратился к Москве еще до активизации вопроса о Карпатской Руси. Мне кажется, что к тому времени (примерно к 1 ноября) он еще не имел намерения в отношении далеко идущей декларации. Возможно, что в этот момент он имел намерение опубликовать только экономическую декларацию, в которой давался бы лишь намек на возможность продления польско-советского пакта о ненападении. Но тут подоспел крупный провал с Карпатской Русью4, который, возможно, и побудил Бека вместо планируемой экономической декларации сделать политическую декларацию и принять далеко идущие, по всей вероятности продиктованные Москвой, формулировки. Это и есть тактика Бека. Он не желает, чтобы польская оппозиция обогнала его. Если он получил пощечину, то немедленно дает ее обратно. Все дальнейшее будет зависеть от Берлина. Чем больше Берлин будет уступать Польше, тем больше она будет склоняться на сторону Советского Союза».
27 ноября как польское правительство, так и германское посольство с затаенным дыханием ожидали первой реакции Берлина. 28 ноября эта реакция появилась. В берлинских газетах можно было прочитать кисло-сладкое разъяснение о том, что польско-советская декларация была действительно необходима, т.к. имевшиеся отношения между обеими странами не могли быть больше терпимы. Польские правительственные круги восприняли эту реакцию с большим облегчением. Вечером того же дня отдел печати польского министерства иностранных дел сообщил по телефону всем германским корреспондентам в Варшаве:
«Следующие ниже комментарии польско-советской декларации являются секретным материалом и даются только германским корреспондентам. Использованы могут быть только без указания источника. Напряжение между Польшей и Советским Союзом в течение прошлых месяцев достигло такого уровня, о котором не могла догадываться общественность, т.к. ее внимание было слишком занято чехословацкими событиями. Признаками угрожающего напряжения советско-польских отношений служило заявление Литвинова Гжибовскому в сентябре месяце и крупная концентрация русских войск у польской границы5. Опубликованная польско-советская декларация преследует лишь цель нормализации отношений. Польша в своей внешней политике всегда придерживалась той точки зрения, что присутствие Советского Союза в европейской политике излишне. Она и сегодня защищает эту точку зрения. Впрочем, польско-советская декларация исходит из советской инициативы».
Примерно 1 декабря на приеме Риббентропом германского посла выяснилось, что Риббентроп не получил еще никаких указаний относительно политики, которую займет Германия по отношению к Польше. Далее выяснилось, что Риббентроп лично не в состоянии оценить значение польско-советского шага. Он был очень удивлен, когда ему еще раз было доложено, что этот шаг в первую очередь направлен против Германии. «Я, собственно, больше всего обиделся на поляков за то, что они не информировали нас перед этим», — ответил он.
О предстоящей поездке Бека в Берлин
Бек намеревается после предстоящего праздника поехать в Монте-Карло и на обратном пути заехать на один-два дня в Берлин. Об этом своем намерении он сообщил вчера германскому послу в Берлине. Однако нельзя сказать, что инициатива этой поездки исходит от Бека. Целесообразность ее неоднократно подчеркивалась в последнее время со стороны Германии.
Будет ли Бек иметь в Берлине беседу с Гитлером — еще неизвестно. Этот вопрос стараются выяснить. В германских дипломатических кругах в Берлине считается важным, чтобы пребывание Бека в Берлине имело успех. Успех этот должен заключаться в ликвидации атмосферы взаимного недоверия и подозрения, которые в настоящее время превалируют во взаимоотношениях между Германией и Польшей. С другой стороны, предполагается, что, несмотря на большое искусство Бека вести переговоры, несмотря на намерения Гитлера продолжать мирную политику по отношению к Польше, достигнуть прежнего уровня во взаимоотношениях между Германией и Польшей не удастся. По-видимому, каждый из партнеров в предстоящих переговорах оставит за собой право самостоятельного решения отдельных вопросов: Гитлер — право укрепления германских позиций в северо-восточной и юго-восточной Европе (в Литве, Чехословакии, Румынии), Бек — право вести любые переговоры с Советским Союзом без контроля Германии. При наличии таких обстоятельств наилучшим успехом, к которому может привести поездка Бека, возможно считать лишь «восстановление дипломатического перемирия».
Германо-польские хозяйственные переговоры
Начатые в ноябре месяце в Берлине германо-польские хозяйственные переговоры о включении промышленности Судетской области в германо-польский хозяйственный и расчетный договор были прерваны в начале декабря, не достигнув никаких результатов. Переговоры потерпели крушение в вопросе об угле и железе. В качестве вознаграждения за предоставление дополнительных контингентов ввоза для судето-немецкой промышленности Польша требовала, чтобы Германия вывозила из Ользанской области6 (захваченной в Чехословакии) большое количество угля, железа или стали. В вопросе об угле Германия шла на некоторое соглашение, но это не удовлетворило Польшу. Германия соглашалась также на ввоз железных и стальных изделий, но лишь в рамках клирингового оборота. Польша же требовала, чтобы в этом случае Германия дала свое согласие на крупную поставку лома, что опять-таки было отклонено Германией.
Переговоры, как это видно из вышеизложенного, были прерваны ввиду невозможности достигнуть обоюдной договоренности. Однако в Германии надеются, что в середине января переговоры можно будет возобновить. Там рассчитывают на то, что трудности Польши в вопросе сбыта продукции Ользанской области вынудят Польшу принять германские условия. С другой стороны, Германия обеспокоена фактом польско-советских торговых переговоров, которые, с одной стороны, смогут освободить Польшу от гнета перепроизводства железоделательной и стальной промышленности и, с другой стороны, обеспечить эти отрасли промышленности необходимым количеством руды.
Германо-польские отношения и данцигский вопрос
В связи с польско-советской декларацией от 26 ноября 1938 г.7 Грайзер (президент Данцигского сената) в беседе с одним доверенным лицом8 заявил: «Фюрер заявил мне недавно, что Польша будет нужна Германии еще примерно два года. В течение этого срока, по словам фюрера, германо-польские отношения должны иметь нормальный характер, ничего не должно случиться, что могло бы привести к открытому краху германо-польских отношений. В течение ближайших двух лет Данциг будет сохранять свое теперешнее положение вольного и национал-социалистического города и ни в коем случае не будет присоединен к Германии в ходе какого-либо сговора между Польшей и Германией. Позиция Данцига по отношению к Польше укрепляется тем, что Мемельская область в составе Литовского государства получает такое же политическое и правовое положение, как и вольный город Данциг. В этой связи планируется тесное сотрудничество между Данцигом и Мемелем. Внешняя политика Германии в предстоящие два года будет направлена в первую очередь на упорядочение отношений с Западом. Лишь только по достижении этой цели, как заявил фюрер, можно будет приступать к осуществлению германского плана на Востоке. Тогда и Данциг получит свои права, ибо в рамках германского плана на Востоке будет решен также и польский вопрос. Нельзя предполагать, что план относительно Востока ограничится одной только Польшей».
Шеф печати Данцигского сената заявил, что он имеет задание расширить органы данцигской печати. Данциг должен стать центром пропаганды вопроса о Померании и данцигском коридоре. Уже теперь должны быть проделаны предварительные работы пропагандистского и печатного характера на тот случай, когда отторжение бывших германских областей от Польши станет актуальным вопросом. Польский вопрос будет поставлен Германией в порядок дня самое позднее через 2 года.
Активизация деятельности германских военных атташе в Польше по сбору сведений по военным и промышленным объектам
Военный отдел (военный атташе и воздушный атташе) ведет в настоящее время интенсивную деятельность по добыче сведений и составлению карт с расположением важнейших военных заводов Польши, жизненно важных предприятий (электростанций, нефтеперегонных заводов и т.д.), линий высокого напряжения и газопроводов. Воздушный атташе на вопрос, зачем нужны ему эти сведения, ответил, что в них нуждаются его люди в Берлине. В случае развертывания военных действий наземной армии потребуются недели для того, чтобы достичь решающих опорных промышленных пунктов. Авиации же на решение этого задания понадобится всего 24 часа. Для разрушения линий высокого напряжения, газопроводов и т.д. будут применяться парашютные отряды диверсантов, которые, имея точные сведения о расположении данных сооружений, будут проводить их подрыв на месте.
Донесение по Мемельскому вопросу
Генеральный секретарь «Общества изучения Восточной Европы» д-р Маркерт, который используется военным министерством, а также бюро Риббентропа и Розенберга для секретных поручений, дал 5 декабря, по поручению указанного общества, в гостинице Бристоль завтрак неофициальному посреднику литовского правительства Густайнису (ранее бывший ответственный редактор правительственной газеты «Лиетувос Айдас»). На этом завтраке Маркерт настаивал на том, чтобы Густайнис немедленно поехал в Каунас и побудил литовское правительство к посылке в Берхтесгаден специального уполномоченного, который предложил бы Гитлеру Мемельскую область.
6 декабря о содержании этой беседы между Маркерт и Густайнис докладывалось начальнику отдела прибалтийских стран тайному советнику Грундгер, который сообщил, что Густайнис в тот же день, т.е. 6 декабря, будет у него (у Грундгера) и что он ему скажет то же самое.
7 декабря все это было уже известно в германских дипломатических кругах в Варшаве, где при обсуждении этого вопроса добавлялось приблизительно следующее: «В последний час ситуация изменилась. Гитлер прекратил действия против Литвы. Причина и срок, на который прекращена эта атака, неизвестен».
<...>
Указана рассылка: Сталину, Молотову, Ворошилову, Берия, Шапошникову.
ЦА МО РФ. Ф. 23. Оп. 9197. Д. 2. Л. 38—46. Машинопись. Заверенная копия.