http://www.mudriyfilosof.ru/2014/04/...ogizaciya.html
Критерии типологизации
Реальный процесс возникновения, развития и смены фи*лософских идей изучает особая наука — история философии. Прошло то время, когда история философии была чисто опи*сательным видом знания, когда она лишь рассказывала и пе*ресказывала, популяризировала идеи и учения прошлого. Та*кими, например, рассказчиками (и очень интересными) был Диоген Лаэртий (III в.), Плутарх (I—II вв.), в Новое время — К.Фишер (XIX в.). В средние века и в Европе, и на Восто*ке, когда среди ученых и теологов безраздельно господство*вал культ античных классиков — Платона и Аристотеля, исто*рико-философская литература приняла форму комментариев к сочинениям этих мыслителей. Главная цель подобных ком*ментариев состояла в том, чтобы «языческие» истины древ*них, дохристианских мыслителей связать, соотнести с истина*ми христианства («Нового завета»). Исторические сведения о «старых» и «новых» философах стали непременным предме*том изучения на философских и теологических факультетах университетов Европы (с ХI-ХII вв.).
Но это были разрозненные сведения, не осмысленные, не систематизированные, к тому же не всегда оцененные с опре*деленных, теоретически обоснованных позиций. Тем значи*тельней теоретический подвиг Гегеля, его знаменитых «Лек*ций по истории философии», завершающих всю грандиозную систему его философии. Гегель был первым, кто, по словам Маркса, «впервые постиг историю философии в целом». Каждому крупному философу и каждой его идее он нашел свое, строго определенное место. За каждым из них — эпоха, диалектически соотнесенная с общим мировым ходом истории.
Философия, по Гегелю, и есть «эпоха, схваченная в мысли». История философии — это история самосознания че*ловеческой культуры, т. е. в конечном счете сама мировая ис*тория, но не в эмпирическом, а в сущностном, категориаль*ном выражении. Однако при всей диалектичности рассужде*ний Гегеля, в его взглядах на исторический процесс (а значит, и на процесс историко-философский) берет верх его провиденциалистское, фаталистическое истолкование. Гегель недооценивает фактор неопределенности, альтернативности, многовариантности человеческой истории. Историческое раз*витие он осмысливает как линейный процесс непрерывного и неуклонного восхождения разума. (Фатализм Гегеля, как мы видим, — оптимистический, но от этого он не перестает быть фатализмом.) Линейную, безальтернативную концепцию ис*тории немецкий философ перенес и на все сферы духовной истории. Она же нашла свое яркое выражение в его концеп*ции истории философии.
Великие философы, согласно Гегелю, выстраиваются в один ряд — так, как велит разработанная им Логика. Самому Гегелю в этом ряду уготовлено самое почетное и высшее место: завершить и увенчать эстафету поколений мыслителей и навсегда утвердить себя верховным жре*цом философского Олимпа. По этой концепции ход и финал историко-философского процесса был предрешен, предопределен изначально. Но в таком случае философ*ское творчество обладает лишь ретроспективной силой, оно не открывает и не созидает новое, ибо нового нет — оно лишь кажется таковым людям, а в действительности уже заранее определено и предопределено мировым ду*хом и лишь ждет того, чтобы быть разгаданным, осоз*нанным нашим индивидуальным сознанием.
Все, что не укладывалось в подобную схему, Гегелем из истории фи*лософии просто исключалось. (В первую очередь исклю*чался материализм, как и сама тема дивергенции, раз*дваивания, диалога, спора и состязательности различ*ных, противоположных идей и решений в философии.)
В действительности любой творческий процесс всегда открыт для буду*щего, всегда незавершен, заключает в себе не одно, а мно*жество возможных продолжений. Философские категории (как и философские системы в истории мысли) находятся не только в соподчинений (субординации), выстраиваясь вслед друг другу, они связаны множеством линий друг с другом «по горизонтали», т. е. на равных. Именно разнооб*разие философских идей, способов их постановки и решения поставили перед историко-философской наукой задачу типологизации философских учений, включая и вопрос о критериях такой типологизации. Подобные критерии могут быть выдвинуты по нескольким основаниям.
Типологизация философских учений
1. Первое из них — гносеологическое. Материализм или идеализм? Как бы ни были связаны общими историческими судьбами эти два основных направления в философии, у каждого из них есть еще и своя собственная судьба, свои истоки и традиции. И материалистическая и идеалистиче*ская философия знает своих великих творцов, и то и другое направление представлены своими историческими школа*ми.
Гносеологический рубеж проходит и внутри философ*ского идеализма, различая два вида идеалистического фи*лософствования: идеализм объективный и идеализм субъек*тивный. Первый из них миротворческую мощь сознания относит к сознанию сверхчеловеческому, надличностному, трансцендентальному (пли божественному, что одно и то же). Второй — к сознанию личностному, индивидуальному: лишь оно признается безусловной реальностью, тогда как весь эмпирический мир оказывается заключенным в созна*ние субъекта и без него не существует.
2. Другое основание типологизации философских си*стем — тоже гносеологическое, однако оно касается прин*ципиальных взглядов философа на роль и значение ос*новных форм и видов познания, в их соотношении друг с другом: познания чувственного и рационального (рассудочного и разумного). Философы, настаивающие на том, что основную и главную роль в процессе познания имеют ощущения (работа органов чувств), получили в истории философии название сенсуалистов (соответствующее гносеологическое направление — сенсуалистическое). Общим положением философского сенсуализма стало признание того, что «ничего нет в интеллекте, чего не было бы раньше в чувствах». В Новое время данный принцип особенно активно отстаивал английский философ Дж. Локк (1632—1703), хотя исторически идеи сенсуализма восходят еще к Аристотелю.
Противоположность сенсуализму — рационализм, когда чувственное знание рационалистами не отвергается полностью, но рассматривается как знание «темное», несовершенное, не способное проникнуть в глубь вещей и постичь их сущность.
3. В другом контексте понятие «рационализм» употреб*ляется как противоположность иррационализму, ограничи*вающему пли даже полностью отрицающему роль разума как орудия постижения мира, отводящего эту роль внерациональным формам психики: мистической интуиции, откро*вению, сверхчувственному созерцанию и т. д. В основе ир*рационализма лежит постулат об абсурдности, алогичности самого бытия, не поддающегося ни разумному обоснова*нию, ни объяснению. Отношение к логике, разуму— от пол*ного их принятия и до полного отрицания — тоже один из критериев, и весьма существенных, типологизации фило*софских учений (особенно в философии Нового времени).
4. Философские построения различаются и по мето*ду. По такому критерию как прошлое, так и современное состояние мысли может быть отнесено (по преимущест*ву) к одной из двух концепций: метафизической или ди*алектической.
Метафизической философией (со времен Гегеля) стали называть ту, которая пыталась дать одно*значное, завершенное изображение мира в готовых, сло*жившихся понятиях. Поскольку сущность вещей неиз*менна и вечна, они неподвижны. Вывести их из состоя*ния покоя, придать им движение может лишь внешняя сила (как это и имеет место в обычной, ньютонианской механике).
Диалектическая методология исходит из при*знания подвижности, текучести философских понятий. Такая текучесть, по убеждению диалектиков, адекватно воспроизводит подвижность, взаимопереход самих явле*ний действительности. В мире все течет, все изменяется, при этом источник движения и развития находится не вне, а внутри, т. е. в самом явлении. В мире, считают диалектики, нет готовых вещей, а есть процессы.
5.Можно назвать и иные критерии, или основания, типологизации философских учений. Они могут быть атеистическими и религиозно-идеалистическими (крите*рий различения — отношение к религии), сциентистскими и антисциентистскими (критерий различения — отношение к науке). Следует упомянуть еще одно основание — миро*воззренческое и психологическое, по которому философ*ские учения четко различаются на учения оптимистиче*ские и пессимистические: принимающе и не принимаю*щие жизнь и реальность, смотрящие на будущее с надеждой либо с отчаянием.
Типология философских учений (материалистических и идеалистических, диалектических и метафизических и т. д.) — это типология не по временнόму, а по содержательному прин*ципу. К материалистическому типу мы отнесем и античный материализм, и материалистические учения современности; к типу рационалистическому— и рационализм Декарта (XVII в.), и рационализм Башляра (XX в.). Для того же, чтобы выразить исторически изменчивый характер самого процесса, акта философского творчества, его обусловленность объектив*ными факторами духовного производства вообще, есть смысл ввести понятие «исторический тип философствования», имея в виду, что историческая эпоха накладывала глубокий отпеча*ток на саму личность философа, на понимание им своей роли в обществе, на приверженность тем или иным идеалам и цен*ностям. Исторический тип философствования объединяет не единомышленников, а современников, т. е. философов разных взглядов и убеждений, но сформировавшихся в едином про*странстве и времени культуры.
Каждая крупная эпоха знает свой исторический тип философствования (и свой характерный тип философа). В античности сложился созерцательный тип философ*ствования (и соответственно — созерцательный социаль*но-психологический тип личности философа), что впол*не отвечало тем условиям и предпосылкам, в которых осуществлялся тогда процесс духовного производства: жесткому отделению и противопоставлению умственного и физического труда, когда единственно достойным за*нятием для гражданина полиса признавался только труд умственный (абстрактно-духовный). Безмятежность, не*возмутимость духа, спокойное созерцание вечной истины считались высшими ценностями, идеалом свободного че*ловека. Наиболее ярко этот тип философствования выра*жен у Аристотеля (IV в. до н. э.). Абсолютное созерца*ние мира, по его мнению, есть божественное созерцание, а бог — абсолютный созерцатель-философ.
Данный тип философствования рассматривает созер*цание не только как этический, но и как гносеологиче*ский идеал. Это значит, что субъектом познания призна*вался индивид с «неиспорченной», данной от природы чувственностью, способной воспринять и воспроизвести мир идеально. Социальная роль философа при таком взгляде на характер философского творчества — объясня*ющая. Философ приходит вслед за событиями, когда страсти, породившие их, успокоились. (Философия, пи*сал Гегель о таком типе философствования, подобна сове Минервы, вылетающей в сумерки).
Близким к созерцательному является умозрительный тип философствования, ориентированный на иррациональные и сверхрациональные источники познания (интуицию, открове*ние), что особенно характерно для религиозной и религиозно-мистической философии (поздняя античность, средневековье, русский религиозный ренессанс конца XIX — начала XX в.).
Философствование мыслителя — мистика иррационалиста — в психологическом отношении ближе к творчеству поэта, не*жели к труду исследователя-гуманитария. Свою цель указан*ный тип философствования видит в выходе за пределы чувст*венно-воспринимаемого мира, в нахождении интимной связи между верой и знанием, религией и наукой. Типичная черта философствования — принципиальная неудовлетворенность преходящим, вечным, устремленность к вечному, «тоска по трансцендентному» (Н. А. Бердяев).
Марксистская философия знаменует собой становление и утверждение социально-преобразовательного, деятельно*го типа философствования. Основоположники марксизма видели цель и смысл своей философии в том, чтобы быть орудием изменения мира. Недооценку данной роли они счи*тали главным пороком, недостатком прежней философии.
Действительно, революционно-преобразовательная сто*рона развита в марксистской философии сильнее, чем в других мировоззренческих системах. Но это не значит, что до Маркса не было философов, мечтавших о радикальных социальных переменах и довольствовавшихся лишь защи*той и оправданием существующий). Мор и Кампанелла, Дидро и Фихте, Радищев и Чернышевский вовсе не были кабинетными мыслителями, они призывали к активной об*щественной и политической борьбе, не страшась ни эшафо*та, ни тюрьмы, ни ссылки. Однако в философии марксизма деятельный тип философствования получил качественное развитие: ею был найден конкретный субъект социального действия — народные массы, рабочий класс.
Деятельный тип философствования пережил свой апогей в первой половине XX в., опробованный опытом мировых глобальных преобразований социальной жизни человечест*ва (к сожалению, не во всем пошедших на пользу и во благо людям). Последние десятилетия двадцатого века убежда*ют, что деятельный тип философствования (шире — актив*но-преобразовательный императив культуры) тоже прехо*дящ и имеет свои исторические границы.
Новейший, социально-экологический тип философствова*ния (сюда можно отнести учение В. И. Вернадского о ноо*сфере, еще более ранние идеи Н. Ф. Федорова о сознатель*ной регуляции человеком природы, теоретические заключе*ния Римского клуба) из элитарной сферы мысли проникает в широкое общественное сознание. Современное человечество вошло в такой этап истории, когда уже не изменение, а со*хранение мира, т. е. земной цивилизации, стало важнейшей жизненной задачей всех и каждого. Сохранение мира — это не только исключение из жизни людей войн и открытого крово*пролития, но и сохранение естественной, природной среды обитания, экологического равновесия в биосфере, человече*ского генофонда.
Это требует коренной перестройки человеческого отно*шения к жизни, а в сфере сознания — утверждения нового мышления. Социально-экологический тип философствова*ния — важный и обнадеживающий фактор реального разре*шения векового противоречия между человеком и приро*дой, наследующий в себе великую гуманистическую силу философии.
Литература:
1. Философия: Учебник для высших учебных заведений. — Ростов н/Д. : «Феникс», 1996 — 576 с.